Быть омежкой

Этой же ночью у меня поднялась температура. Почти 39. Так плохо мне не было ещё никогда: лёгкие раздирал непонятно откуда взявшийся кашель, голова гудела 24/7, под ватным одеялом была настоящая плавильная, но стоило его сбросить, как становилось невыносимо холодно. Я не знал куда деваться и что с этим делать. Мне не помогало ни жаропонижающие, ни обильное тёплое питьё, ничего. У Алекса была паника. Он не отходил от меня ни на минуту, постоянно проверял температуру, поглаживал по спине через одеяло, и снова и снова повторял одну единственную фразу: «Ты справишься, мой хороший, ты справишься!» Было приятно. Мне действительно нравилась его забота, нравилось слышать его приглушённый голос, нравилось верить, что кто-то может любить меня. — Тебе всё хуже, — Алекс тяжело выдохнул, встряхивая градусник, — И этот кашель… Только усиливается… Что же с тобой, Ян? Я обессиленно повёл плечами и по уши завернулся в одеяло. Опять озноб. На секунду мне захотелось попросить Алекса обнять меня, но внезапно начавшийся кашель оборвал мое желание. Было больно. Лёгкие будто разрывались и горели изнутри. Я задыхался от рвущихся из груди хрипов. Вдохнуть не было сил. Потемнело в глазах. "Я умру! Умру, если не вдохну! — в попытке сделать вдох я сполз на пол и несколько раз ударил себя в грудь, — Дыши! Дыши!" После третьего удара под рёбра лёгкие со свистом раскрылись и наконец-то наполнились желанным кислородом. Я жадно хватал ртом воздух, с глаз текли слезы, по подбородку растеклась слюна. Алекс стоял передо мной на коленях в полной растерянности с широко распахнутыми глазами. На несколько секунд его феромон вышел из-под контроля, и тут произошло то, чего я никак не могу ожидать. — Алекс, — по телу растеклось приятное тепло, — Мне н-не хорошо… Я хочу альфу… Это была моя первая течка. Ноги сделались ватными, в районе живота всё горело огнём, покалывало на кончиках пальцев, дыхание сбивалось, мозг плавился от нахлынувшего возбуждения. Не отдавая отчёта в своих действиях я прикоснулся к своему набухшему члену и нежно простонал, прикусив губу. Впервые в жизни мне по-настоящему захотелось секса, по-настоящему захотелось ощутить в себе мужчину. Нет, не просто мужчину, а альфу. Почувствовать внутри себя твёрдый горячий член, простонать от накатившего оргазма, заполниться густой спермой и зачать ребёнка. — Возьми меня, — медленно подполз к Алексу, положив руку ему на бедро, — Я хочу забеременеть. Вторая рука легла между его ног. Большой. Твёрдый. Горячий. Захотелось прикоснуться к нему губами, вобрать его в рот, почувствовать этот слегка горьковатый вкус, обвести языком каждую венку, заставить кончить. Пальцы непроизвольно сжались, вырвав из груди Алекса сдавленный стон. — Нет! — альфа вздрогнул, взял мои руки в свои, отводя от своего достоинства, — Так не пойдёт! Я люблю тебя, но ни за что не возьму тебя в таком состоянии! — Почему?! — не понимая, возмутился я, — Ты ведь хочешь меня, а я хочу тебя. Так почему? Этот ведь секс! Тебе будет очень, очень хорошо! Я покажу, я сделаю, позволь мне… — Нет. — Но… — Нет! — стараясь не смотреть на меня, Алекс посадил меня на кровать и с головой укутал в одеяло, — Сиди, я вызову врача… — Алекс? — попытка дотянуться до его члена провалилась. Альфа покраснел до самых ушей и, пробубнив что-то невнятное, вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. POV: Алекс В ушах звенело, а щеки горели от смущения и растерянности. У Яна течка, и я оказался совершенно к ней не готов. Ни подавителей, ни презервативов, ничего не было. Оставалась последняя пачка таблеток от гона, но она поможет только мне, не ему. Что делать дальше? Мысли путались, член ныл и упирался в ширинку, доставляя дикий дискомфорт. Передернуть сейчас — осквернить Яна. Переспать с ним — предать и себя, и его. Нет, надо было держаться. Стискивать зубы, прикладывать лёд, что угодно, лишь бы не сорваться. — Алекс! — в дверь несколько раз ударили, — Пожалуйста! Пожалуйста, мне очень плохо! Просто трахни меня! И снова кашель. Слушать это было невозможно. Ян страдал, мучался от внезапной течки и долгой болезни. А что мог сделать я? Надо было думать. И как можно быстрее. — Врача, — в голове всплыл лишь один вариант, — Я вызову тебе врача. Он поможет. Вколет подавитель, и станет легче. Прождал два часа. Всё это время я сидел под дверью в спальню, слушая стоны и мольбы Яна. Он умолял меня помочь ему, просил трахнуть его, как последнюю суку, требовал разрешения зачать нашего ребёнка. Никогда ещё мне не приходилось так ломать себя. Конечно же я хотел взять его, хотел ворваться в это маленькое нежное тело, подчинить его, сделать своим, но не таким образом. Либо по взаимной любви, либо никак. Уж лучше я умру девственником, чем воспользуюсь слабостью любимого человека. Наконец звонок в дверь. От неожиданности я вздрогнул и расшиб локоть об дверной косяк. Правую руку прострелило, видимо, задел нерв. Снова звонок. Растирая травмированный локоть и пытаясь в своих же ногах открыл дверь и впустил врача. Очень долго. Даже слишком долго он подготавливался к осмотру: разувался, мыл руки, разглядывал полотенца в ванной и задавал кучу бесполезных вопросов. — Ему плохо, — на грани нервного срыва, указал на дверь спальни, — Два часа в таком состоянии. — Температура была? — первый вопрос по делу. — Да, — на трясущихся ногах проводил его к Яну, — Почти неделю 39. — Лет ему сколько? — Пятнадцать почти. — Да, поздновато, конечно. В таком возрасте первую течку сложно переносить, — мужчина сел на край кровати, где свернувшись калачиком лежал Ян и, кусая губы в кровь, пытался «успокоиться», — Вколем ему повышенную дозу, чтобы немного ослабить желание, но до завтра течка точно не закончится. — Ясно, — чуть слышно прохрипел я, не отрывая глаз от лица своего любимого, — А с кашлем что? — С кашлем будем разбираться потом. Через неделю две придёте ко мне. А до этого пусть восстанавливается. Через минут пятнадцать Яну стало легче. Он перестал метаться по простыням и тихонько засопел на краю кровати. Я стоял рядом с ним и не знал, как быть дальше. Уйти и оставить его одного или побыть рядом? Но что если мой феромон спровоцирует новый приступ течки? Что делать тогда? Смогу ли я сдержаться? — Алекс, — тихо простонал Ян, протягивая ко мне руку, — Обними меня? Мне очень страшно. Сквозь слезы в глазах он смотрел на меня, искал во мне поддержку, еле сдерживая дрожь в теле. — Я не буду приставать, — чуть ли не плача взмолился он, — Мне просто нужен ты… Я не сдержался. Лёг рядом с ним, сгреб его в охапку и крепко прижался губами ко лбу. От Яна исходил невероятно нежный и сладкий феромон. Будто мёд с молоком. Этот запах расслаблял, манил и клонил в сон. Никогда ещё мне не приходилось чувствовать омегу. Так близко и так желанно. — Алекс? — сквозь наплывающий сон прошептал он, — Спасибо, что не послушал меня…