Священные монстры

      Никогда ещё стук колёс поезда не навевал на Иву такое умиротворение, как сейчас. Она снова сидела в королевском экспрессе, пусть теперь он стал меньше на вагон, развороченный кайдзю. Рядом устроился Дилан, напротив — Каэль. А за окном проплывали мирные поля.       — Надеюсь, больше нам ничто не помешает добраться до Камелота, — сухо заметил принц, когда поезд тронулся.       Ива с ним молча согласилась. И уставилась в окно, чтобы попрощаться взглядом с разрушенным Или и дать глазам отдохнуть на пейзажах.       Покинули город уже после обеда. И за первую половину дня Ива бесчисленное количество раз успела порадоваться, что с ними был сэр Реджинальд.       Стоило поверженному кайдзю упасть, Ива совершенно растерялась. Монстр рухнул совсем рядом с ними, но Дилан даже внимания особо обращать не стал и потащил Иву к Каэлю. Принц оказался в полном порядке, но у него настолько болела голова, что он даже встать не мог.       — Оставайся с ним, — попросил Дилан и отправился к остановившимся титанам.       Поэтому пока брат выяснял что-то с ними, а они разбирались с павшим кайдзю и, как потом поняла Ива, с тем, чем в силах помочь огромные машины в разрушенном городе, у Ивы была вполне чёткая задача. Хотя кто за кем присматривал, ещё вопрос.       Ива помогла Каэлю сесть, прислонившись к «Пендрагону», и заявила, что ему нужно дождаться осмотра доктора. Но в остальном это Каэль больше пояснял, что происходит, и заверял об определённых протоколах касательно разрушенных городов. Он бы сам распоряжался, если бы не проклятая голова.       Остальное время принц молчал, прикрыв глаза, а спрашивать о том, что произошло с кайдзю, Ива не решалась. Да и Каэль ещё Дилану вскользь сказал:       — Я только коготь заметил, и рёбра начали зудеть. Потом перестали и всё.       Сидя рядом с принцем, Ива подобрала под себя ноги, укрыв их юбками и думая, что такую грязь уже не отстирать. Она смотрела на то, как суетились титаны, и видела фигурку Дилана, что-то обсуждавшего с одним из пилотов. Каэль рядом не двигался, и невольно Ива возвращалась взглядом к огромной туше поверженного кайдзю.       Теперь он стал всего лишь мясом, как и змееброды в поместье. Его тоже разделают, наверняка хватит на ледники не только в Или. «Хвостов» со стороны Ивы видно не было, заляпанная кровью лобастая голова да кусок тела. И всё равно Ива видела, что кожа монстра шероховатая, неровная, хотелось приблизиться, рассмотреть. Сил на это не хватало, да и оставлять Каэля не стоило. Но Ива не могла не спросить:       — А голову доставят в Камелот?       — Да, — ответил Каэль, не открывая глаз. — Скорее всего, она станет первым, что тебе предстоит зарисовать. Очень повезло, свежая голова гигантуса.       — Да уж, — проворчала Ива. — Вот уж повезло так повезло!       В ответ Каэль усмехнулся, но тут же скривился от боли. Ива хотела предложить ему прилечь, но было как-то неловко. Пока сам Каэль не попросил:       — Поднимись, пожалуйста, в «Пендрагона», там в кабине мой мундир.       Лесенка так и свисала, и Ива расторопно по ней поднялась, чувствуя прилив сил оттого, что она что-то делает, полезное и хорошее, а не только сидит, переживает и смущается.       Но попав в кабину, Ива застыла.       Она впервые видела титана изнутри. И не титана брата, а королевского «Пендрагона»! Да она бы меньше смущалась, побывай в спальне принца. Там хоть есть пространство для манёвров, а здесь в кабине оказалось очень тесно, сплошные рычаги, шестерёнки, какие-то механизмы. Всю переднюю часть занимало большое стекло. Именно оно, любопытство глянуть с точки зрения пилота, заставило Иву подняться, выпрямиться во весь рост и попытаться рассмотреть, что же там.       Сбоку по стеклу шла широкая трещина, но обзору она не мешала. Перед Ивой раскрылась улица, часть головы валявшегося кайдзю и несколько неподвижных титанов за ним. Отсюда, с высоты, «Буревестник» казался почти маленьким, хорошо был виден вокзал в руинах, даже кусочек поезда.       Спохватившись, Ива огляделась и заметила валявшийся мундир. Каэль, как и Дилан, был только в рубашке, и по духоте в кабине, Ива понимала, почему они быстренько избавлялись от тёплых и сковывающих движения мундиров. Подобрав юбки, Ива аккуратно обошла платформу для ног со свешивающимися креплениями, подобрала мундир принца и спустилась.       Каэль улёгся прямо на земле, накрылся мундиром и, как надеялась Ива, уснул, но, скорее всего, страдал без обезболивающих.       А потом наконец-то явился сэр Реджинальд.       Вместе с доктором Шоу, конечно же, который прямо здесь начал осмотр Каэля, по ходу осведомившись, есть ли ещё раненые.       — Нет, — растерялась Ива. — Вроде бы нет.       По правде говоря, она понятия не имела, не ранен ли кто из пилотов. Но они были в стороне, сюда не приходили, даже Дилан. Брат, впрочем, тут же подлетел, но доктор Шоу отмахнулся:       — Мне нужно осмотреть его высочество, но я думаю, это последствия сотрясения.       Настойка, которую Шоу предложил от боли, слабо светилась аурумом, Ива читала о подобных экспериментальных разработках, но не знала, что их уже вовсю используют. До такой степени, что без страха дают принцу. Помогла она быстро, головная боль отступила, и Каэль даже пояснил, что такими сильными средствами нельзя злоупотреблять.       А потом всё завертелось под руководством деятельного сэра Реджинальда.       Он успел отыскать мэра Или — точнее, узнать, что мэра то ли нет в живых, то ли он не желает быть найденным, зато есть помощник, который и стал новым мэром. Сэр Реджинальд стребовал с него полный отчёт каждый час.       Уцелевших солдат городского гарнизона отправили тушить пожары и прочёсывать завалы, чтобы отыскать выживших. С ними ушла и Стефания, то ли потому, что у неё были какие-то артефакты игнисов, то ли она могла помочь с огнём. Раненых перевозили в собор под опеку священников, туда же должны были прибыть медики из Камелота, но им требовалось время, чтобы добраться.       Штаб развернули тут же, у вокзала, расчистив место с помощью титанов. Их потом тоже послали на завалы. Здесь же организовали штаб, где остался сэр Реджинальд, связь и небольшой шатёр, в котором скрылись Каэль и доктор Шоу. Удостоверившись, что принцу ничего не угрожает, сэр Реджинальд сосредоточился на солдатах.       Ива ожидала, они присоединятся к людям в соборе, но Дилан пояснил, что там будут гражданские, а титаны и солдаты останутся здесь. Потом он в своём титане отправился помогать с завалами, используя до конца заряд. Позже титана погрузят на поезд и отвезут в Камелот вместе с «Пендрагоном».       — А вы, леди Ива, помогите со снабжением, — заявил ей сэр Реджинальд.       Ива была бы только рада, но совершенно не понимала, что от неё требуется. Сэр Реджинальд нетерпеливо махнул рукой:       — Солдаты и пилоты будут голодными, когда вернуться после расчистки. Организуйте им обед.       Это Ива могла! Тем более что продукты ей предоставили, собирая из уцелевших складов и пекарен, а позже с первым поездом привезли не только лекарей, но и припасы. Ива направила перепуганных жителей Или, которые вызвались добровольцами, кипятить воду.       Сэр Реджинальд приказал безжалостно разделываться с мародёрами и реквизировать все найденные повозки и выживших лошадей для перевозки раненых в собор. Ива руководила чисткой картошки, пока слушала и радовалась, что она здесь, а не в соборе. С солдатами Иве было проще, они знали, что делать, действовали чётко и слаженно, а вот раненые и плачущие люди не оставили бы Иву равнодушной. Она не была к ним готова.       После первых нападений кайдзю, когда стало понятно, что Зона Туманности не исчезнет так просто, король приказал организовать Камелот, начали искать пилотов для титанов, а среди леди стало модным изучать основы первой помощи. В газетах не раз приводились слова благородных женщин, которые с радостью отдавали свои дома для раненых и буквально собственными руками варили каши солдатам. Безусловно, Ива понимала, что в статьях много преувеличения, но тем не менее подобные дела представлялись как благородные и очень важные.       Читая такие статьи, Ива не могла не думать снисходительно. Леди хотелось выглядеть понимающими и полезными, хотя большинство из них наверняка падали в обморок, едва завидев настоящую кровь, а ранеными занимались лекари, никому не было дела до картинно стоящих на их фоне леди.       Но теперь Ива столкнулась сама. Или был всего лишь маленьким городком, не так много жителей, небольшой гарнизон, ведь сюда никогда даже близко не подходили монстры. Важная транспортная точка да собор, вот и всё, чем мог похвастаться городок. Но даже здесь после кайдзю царило разрушение, требовалась чёткая организация, а когда вернулись грязные и уставшие солдаты, Ива осознала, что приготовленная под её руководством еда не просто нужна, а действительно важна, чтобы поддерживать людей.       Кайдзю так и оставили лежать в стороне, сейчас всем было не до него. И мёртвый монстр напоминал, почему они в принципе собрались здесь, а запах гари забивал ноздри, и хорошо тут не было раненых. Но Ива радовалась, что здесь она полезна. За день путешествия она уже сделала больше, чем за все прошедшие годы в поместье!       Дилан вернулся с пилотами и жадно набросился на хлеб с солониной.       — Как же вкусно! — сообщил он Иве с набитым ртом.       — Где твои манеры, братец? — усмехнулась Ива, наливая чай.       Отмахнувшись, Дилан схватил чай, зашипел от того, какой он горячий и попросил:       — Отнеси Каэлю порцию. И сама поешь. Надо двигаться в Камелот.       — Мы не останемся?       — «Буревестнику» нужна подзарядка, энергоэлемент почти сдох. Каэль точно уедет как можно быстрее, принцу здесь делать нечего. Да и нужно, чтобы он показался в Камелоте, а то пойдут слухи, что он ранен сильнее, чем есть на самом деле.       Последнее заявление Иву удивило, и Дилан вздохнул, но прежде чем объяснять, успел прикончить половину порции. Утолив голод, он продолжил:       — Пилоты живут в казармах по своим законам, игнисы тоже никого к себе не подпускают, но из военного центра Камелот давно превратился в маленькую копию двора. Все прекрасно знают, что Каэль станет следующим королём, поэтому к нам стекаются молодые аристократы, которые организуют свои группировки, борются за власть и внимание Каэля.       — А что принц?       Дилан хмыкнул:       — Дипломатично общается со всеми и не отмечает никого. А потом жалуется мне, что приходится это делать, ведь не знаешь, кто пригодится в будущем.       После этого Дилан заверил, что Иве не обязательно во всё вникать, да и сами группировки не представляют политического веса, куда важнее те же игнисы. Зато Ива сможет выбрать себе мужа, раз уж весь цвет молодого дворянства в Камелоте.       — Я об этом не думаю, — заявила Ива. — Планирую рисовать кайдзю.       Дилан махнул рукой:       — И правильно! Интригует старшее поколение при дворе в Лондоне. А эти так… смелые до первой атаки монстров. Но кто-то из них может начать рассказывать, что раз принц не возвращается, значит, ранен сильнее, чем говорят. А зачем расшатывать уверенность аристократии? Так что отнеси Каэлю поесть.       Положив в миску побольше солонины, хлеба и картошки, Ива подхватила чай другой рукой и направился к королевскому шатру. Громко спросила, можно ли войти. Ответом ей была тишина, но Дилан на этот случай проинструктировал:       — Заходи и буди. Доктор Шоу сказал, дольше спать нельзя, надо поесть.       Легко Дилану говорить! В казармах Камелота они, наверное, лихо друг к другу заходили без стука, а Ива не знала, что ей делать. Она должна зайти к мужчине, ещё и к принцу! Она изначально хотела, чтобы Дилан к Каэлю и шёл, но тот наотрез отказался, заявив, что Каэль точно захочет ехать как можно быстрее, а Дилану надо помыться. Он, вообще-то, был прав, Дилан был грязным, потным и воняло, кажется, тоже от него.       Глубоко вздохнув, Ива всё-таки нырнула под полог шатра.       Она почти ожидала, что, как в каком-нибудь сентиментальном романе, которые она читала, принц обнаружится совершенно голым, как раз надевающим рубашку… но правда оказалась прозаичнее: Каэль спал. Ещё и прозаично в одежде. Из-под одеяла виднелись плечи, и рубашку Каэль не снимал.       Ива оказалась перед очередным выбором, как будить-то? Он ведь принц! Хотя Ива не из тех аристократов, которые хотят расположения принца, выгодную партию по его протекции тоже искать не собиралась, поэтому чего ей бояться? Ну будет считать её невоспитанной дурёхой, ну решит, что у Дилана очень глупая сестра. На Дилане это не скажется, а Ива как-нибудь переживёт.       Поставив миску и чашку на перевёрнутый ящик, служивший столом, Ива аккуратно тронула Каэля за плечо и даже легонько потрясла. Открыл глаза он быстро, а вот просыпался долго, сонно моргая и не понимая, что происходит. Наверное, так действовало аурумовое зелье, Ива понимала, почему нельзя давать принцу спать дольше.       — Я принесла обед, — сказала Ива.       Она хотела уйти, убедившись, что принц проснулся. Но он сам её позвал:       — Подожди.       Голос Каэля звучал хрипло после сна. Усевшись на раскладной койке, Каэль зевнул, а потом накинул одеяло на плечи, закутался в него и взял миску.       — Расскажи, что там происходит.       — Думаю, сэр Реджинальд готов представить отчёт.       — Конечно, готов. Но я хочу не цифры и данные, а что видела ты сама.       Пока Ива рассказывала, Каэль слушал внимательно, не перебивал и вопросы не задавал. Или попросту сохранял манеры в отличие от Дилана и не торопился говорить, пока не поел. Что тоже сделал очень и очень быстро.       — Спасибо, леди Ива, — поблагодарил Каэль. Потом неожиданно внимательно на неё посмотрел. — Кто-то ещё видел или знает о том, как повёл себя кайдзю? Кроме вас с Диланом.       Так и стоявшая между принцем и выходом Ива покачала головой:       — Мы не говорили. Никто больше не видел.       — Надеюсь, так останется и впредь.       Ива тут же вспыхнула:       — Неужели вы думаете, я стану болтать?       Каэль примирительно поднял руку и улыбнулся:       — Прошу прощения, леди Ива. Но ты же понимаешь, это странное дело, и я не хочу, чтобы начали болтать о том, чего не понимают. Чего я сам не понимаю.       Наверняка его манеры были отточены дворцовой жизнью, интонации выверены, даже улыбка, но Иву они и правда успокоили, убедили, что Каэль вовсе не хотел быть невежливым или подозрительным, но интересы королевства да и собственные он ставил выше возможной обиды Ивы.       — Я сама не знаю, что видела, — признала Ива. — И часто такое случается?       — Кайдзю меня не убивают? — криво усмехнулся Каэль, и эта реакция точно не была отточенной манерами. — Нет, впервые что-то подобное.       — А перед появлением кайдзю рёбра всегда ныли?       Каэль глянул почти с удивлением, но Ива сжала губы, не собираясь извиняться. Она не слепая и прекрасно видела, что происходит. Рёбра Каэля зудели при появлении змееброда в поместье. И в этот раз он сначала ощутил боль, а потом заметил гигантуса. Он знал о монстре до того, как увидел его.       — Нет, — негромко признал Каэль. — Такое случается только в последнее время.       — Насколько давно?       — Пару недель.       — Поэтому вы хотите, чтобы я зарисовала рёбра.       Каэль кивнул:       — Я хочу понять, что изменилось. Или где на самом деле связь с монстрами.       Альберт Эвермонт вживил аурумовые рёбра Каэлю, когда принцу было тринадцать. Сейчас ему двадцать шесть, а Зона туманности появилась всего три года назад. До неё никто не слышал о чём-то подобном кайдзю, а в них самих, насколько знала Ива, не было аурума или хотя бы его следов. Природа монстров была иной и представлялась величайшей тайной, которую хотели разгадать игнисы.       Аурум был известен несколько сотен лет, с тех пор как его открыл Джон Ди, королевский алхимик при дворе, позже появилась Гильдия игнисов. Они изучали и создавали этот редчайший материал, способный сохранять и проводить энергию и эфир. Благодаря ему появились аурумовые двигатели и многочисленные машины, на нём работали поезда, радио и титаны, совмещая аурумовую энергию и паровые механизмы.       Рёбра Каэля считались шедевром игнисов, пока их не могли повторить, но это было делом времени, и народ предвкушал значительный рывок в медицине. Возможно, он бы уже произошёл, не появись Зона туманности.       Но аурум существовал давно. Рёбрам Каэля уже тринадцать лет. Кайдзю вылезли всего три года назад. Чувствует их Каэль всего пару недель. Это длинная цепочка, но некоторые её звенья никак не соприкасались друг с другом.       И всё же Ива видела, как Каэль чувствовал и буквально слышал кайдзю. Его рёбра как-то связаны с монстрами. И в Камелоте Ива обязательно выяснит, как именно, и что сулит эта связь.       У неё перед глазами ещё стояла картина лежащего на земле Каэля и длинного когтя монстра, зависшего над разгоревшимися рёбрами принца. Кайдзю реагировал на них. Как и сам Каэль реагировал на монстров.       — Мне не терпится продолжить работу, — искренне сказала Ива. — Я зарисую аурумовые рёбра и разберусь, как они связаны с кайдзю, и почему эта связь появилась именно сейчас.       — Благодарю, леди Ива.       — И я умею хранить тайны, ваше высочество.       — Зови меня Каэлем, когда мы наедине или с Диланом. Мне хватает формальностей в жизни.       Он улыбнулся, и улыбка была тёплой, не официальной, а очень искренней. Слова звучали приказом, но вид у Каэля был как у человека, который несмело просит и надеется на положительный ответ. Ива кивнула:       — Хорошо… Каэль.       К счастью, пути остались целы, поломанный вагон отсоединили, титанов привезут позже. До отъезда Каэль тоже успел помыться и теперь сидел напротив Ивы и Дилана. Все они устроились в купе принца, ехать до Кэмбриджа оставалось минут двадцать, и после предыдущего дня это казалось сущей мелочью. Даже чай пить не стали.       Отвлекаясь, наконец, от вида за окном, Ива спросила:       — А в Камелоте есть…       И тут же получила тычок под рёбра от Дилана. Он кивнул на Каэля, который привалился к стеклу и задремал, и Ива замолчала. Будить принца не хотелось, да и Дилан клевал носом, отчаянно зевал, а в итоге почти уснул, склонив голову на плечо Ивы.       Она не возражала. И пусть устала, но отдыхать ей не хотелось, ведь впереди ждал Камелот!       Вскоре за окном замелькали первые домики предместий, пока ещё тихих и безлюдных, Ива даже начала немного разочаровываться, как вдруг поезд буквально вынырнул в Кэмбридж, вокруг замелькали кирпичные красные домики, показались люди. До самого Камелота придётся добираться от вокзала, Ива знала, что пока видит только город, но Дилан всё равно обнял и радостно сказал:       — Добро пожаловать в Камелот, сестрёнка!