Дневник тирана, балующего жену / Tyrant Pampering Wife Diary

На миг госпожа Цин захотела броситься вперёд, сорвать с Сун Суна маску, швырнуть её на пол и растоптать ногами. Она бы с удовольствием закричала: «Твоя “понимательность”? Да я тебя терпеть не могу!» Но рядом был Ли Сяо, управляющий и главный распорядитель павильона Минсюань — и Сун Сун, сияющий, как солнце, создавал вокруг себя такую ауру, что ей одновременно и хотелось, и не хотелось её разрушать. Если бы Сун Сун устроил скандал без причины — это было бы одно. Но Фусян изначально принадлежал семье Фу. Единственная дочь семьи умерла, и Сун Сун остался единственным наследником. Пока он был сыном герцогства, имущество оставалось в доме. Но теперь, когда он выходит замуж во дворец, всё, что принадлежало его матери, должно перейти к нему — и быть увезено с собой. Госпожа Цин вдруг почувствовала, что раньше была слишком мягкой. Надо было избавиться от Сун Суна сразу — лучше, чем терпеть его наглость сейчас. Но… она могла только думать об этом. Даже раздражение не смела показать. Она натянуто улыбнулась. Понимала: после сегодняшнего дня ей придётся изображать «понимающую и разумную» мать. И даже если она не хотела отдавать — придётся. На миг она даже надеялась, что Сун Сун просто купит один браслет. Но разве Сун Сун когда-либо делал то, чего от него ждали? Он начал открывать шкатулки одну за другой, под пристальным взглядом госпожи Цин. Во второй оказался набор винных чаш и кувшин. Глаза Сун Суна слегка засветились, он уставился на рельеф с драконом и фениксом: — Ваше Высочество, вам нравится? — Беру этот набор, — сказал Ли Сяо. Он может быть безумцем, но всё ещё знает, как вести себя как мужчина. Госпожа Цин уже подумала, что хоть немного сэкономит, но тут Сун Сун сказал: — Как я могу тратить ваши деньги до свадьбы? Моя мать — сестра императрицы, дочь премьер-министра вспомогательного государства. У отца — целое состояние, а у дедушки — сеть ломбардов по всей стране… — Он с гордостью добавил: — Моя семья богата. Я не хочу, чтобы вы платили. Ли Сяо посмотрел на его милое выражение лица и вдруг улыбнулся. Госпожа Цин почувствовала, что эта улыбка — как пощёчина. Она натянуто усмехнулась, но не удержалась и пробормотала: — Его Высочество всё ещё сын императора… Разве он может быть богаче семьи Сун… Но не успела договорить, как Сун Сун резко изменился в лице и громко сказал: — Матушка, осторожнее! На троне сидит Его Величество. Что вы хотите сказать о князе? Госпожа Цин похолодела и тут же замолчала. Ли Сяо — сын прежней императрицы, да, он старший. Но нынешняя императрица — мать наследного принца. Если госпожа Цин скажет, что Ли Сяо «сидит в мире», то где окажется принц? Даже сам принц не осмеливается говорить, что он правит, пока не взошёл на трон. Отношение Ли Сяо к Сун Суну и к остальным — как небо и земля. Он бросил мрачный взгляд на госпожу Цин и холодно сказал: — Похоже, Сун’эр приглянулись сокровища павильона. Госпожа Цин поняла, что сказала лишнего. Мозг не успел сообразить, но она уже начала заискивать: — Тогда купим всё. Как только она это сказала, глаза Сун Суна засветились. Он без церемоний начал собирать шкатулки, но не смог унести. Мамка госпожи Цин подошла помочь, но он тут же уткнулся головой в стопку коробок, как ребёнок, и сказал: — Это же мама мне купила! Зачем вы лезете? Его красивые глаза уставились на мамку, как будто она собиралась отобрать у него сокровища, пока Ли Сяо сам не протянул руку: — Можно мне помочь Сун’эру? Сун Сун очень доверял ему, но всё же отдал только одну шкатулку. Он не скрывал радости — выходя с коробкой, он усмехнулся госпоже Цин: — Спасибо, матушка. Вы действительно меня любите. Госпожа Цин с натянутой улыбкой поднесла к лицу платок, наблюдая, как он выходит. В мыслях она проклинала его: «Вот бы он споткнулся и сломал себе всё!» И как только она это подумала — Сун Сун действительно споткнулся на пороге. Ли Сяо тут же подхватил его и шкатулку, прижал к себе. Когда Сун Сун снова встал, он повернулся к госпоже Цин и с невинной улыбкой сказал: — Матушка, не волнуйтесь, я в порядке. Госпожа Цин: «Я не волнуюсь!» Кто вообще о тебе волнуется? Она подозревала, что Сун Сун сделал это нарочно. Цзин Мянь стоял в стороне, наблюдая, как Ли Сяо, только появившись, заполнил весь павильон Минсюань своей неотразимой аурой, и теперь медленно уходил. Его брови снова слегка нахмурились. После того как Сун Сун забрал вещи, управляющий подошёл и озвучил цену. Госпожа Цин была потрясена: — Столько?! — Да, госпожа. У вас достаточно банкнот? Теперь ей было не до смеха. Она скрипнула зубами: — Можете отправить кого-нибудь в герцогство. Она повернулась к выходу — и увидела, как Сун Сун уже сидит в карете, улыбается и смотрит в её сторону. В груди у неё будто вспыхнуло пламя. А Сун Сун мягко сказал: — Князь обещал покатать меня по городу. Матушка, вы с нами? Чёрта с два я поеду с вами! Госпожа Цин с каменным лицом: — Будь осторожен в дороге. — И вы тоже, матушка. Карета проехала мимо. Мамка помогла госпоже Цин сесть в её экипаж, но та вдруг схватилась за грудь. Перед глазами всё поплыло. Мамка встревожилась: — Госпожа, вам плохо? После нескольких вдохов госпожа Цин прошептала: — Сун Сун… как он смеет так играть со мной… — Не сердитесь, госпожа, — успокаивала её мамка. — Старший сын сейчас немного перегибает, но это временно. Время длинное. Когда наш принц взойдёт на трон, он обязательно уничтожит Безумного короля. Тогда, когда тот падёт, старший сын будет у вас в руках. Наследный принц — сын нынешней императрицы, то есть племянник госпожи Цин. Она должна называть его «третий племянник». Семья нынешней императрицы — премьер-министр вспомогательного государства, а семья прежней — Тайши из государства Чжэнь. Тайши и премьер-министр — две противоборствующие силы: одни поддерживают Безумного короля, другие — принца. Пока силы равны. Но теперь Его Величество, похоже, решил отказаться от Безумного короля. Когда они отправятся на запад с императорским указом — принц станет правителем мира. Одного слова мамки хватило, чтобы госпожа Цин «прозрела». Она тут же кивнула: — Разумно. Хотя сказала она это, всё внутри у неё кипело. И выплеснуть злость она могла только в мыслях: — Когда он попадёт ко мне в руки, я заставлю его молить о смерти. А вот Сун Сун, в отличие от неё, сегодня явно оказался в выигрыше. Он сложил коробки с покупками в карету, отправлявшуюся во дворец. Пусть вещей было не так много, но каждая — сокровище. Самая дорогая — золотая парча, украшенная нефритом, переливающаяся жемчужным блеском. Материалы и работа — редкость. За неё запросили две тысячи лянов серебра. Вещи из этого знаменитого павильона всегда ценились больше за престиж, чем за практичность. Всё — коллекционные экземпляры, которые можно будет выгодно продать. Сун Сун не мог оторваться от своих коробок в карете. Но вдруг — смех у самого уха. Он сразу понял, что немного переборщил. Быстро отложил коробку и тихо спросил: — Ваше Высочество, вам понравилось то, что мы купили? — Если Сун’эру нравится — мне тоже нравится. Сун Сун сжал губы, кивнул: — Мне всё нравится. Он опустил голову, но Ли Сяо вдруг наклонился, как ребёнок, заглянул ему в лицо: — Что случилось? — Ничего… — Сун Сун почувствовал, что только что выглядел слишком самодовольно. Наверняка как мелочный выскочка. А вдруг Ли Сяо теперь его возненавидит? Ли Сяо выпрямился: — Твой отец правда сказал, что отдаст тебе Фусян? Конечно, это было ложью. Сун Сун покачал ногой и с лёгким вызовом сказал: — Он обязан отдать. Даже если не хочет — всё равно придётся. А потом понял, что звучит слишком дерзко. Бросил украдкой взгляд на Ли Сяо: — Я ведь прошу только то, что принадлежало моей матери. Это справедливо. Ли Сяо кивнул: — Я считаю, всё, что принадлежит семье Сун, должно быть твоим. Сун Сун замер. Он уже получил сегодня больше, чем рассчитывал. Он думал, что в глазах Ли Сяо выглядит как наглый вымогатель. Надо бы умерить пыл. Но… что он имеет в виду? Ли Сяо задумался: — Герцог Сун родом из купцов. До того как получил титул, он был искусным дельцом. У него богатые владения. Он должен отдать часть Сун’эру. Что ж, великие умы мыслят одинаково. Глаза Сун Суна засветились. Он с жадностью спросил: — Ваше Высочество, вы правда так думаете? — Нет. Жадность Сун Суна тут же испарилась. Он опустил голову, губы скривились. В его глазах всё имущество семьи Сун должно было принадлежать ему. Его мать была знатного рода, и должна была стать главной госпожой. Но из-за влияния семьи Цин её место заняла другая, а саму её загнали в дальний двор. В прошлой жизни Сун Сун просто хотел жить спокойно, но со временем его мысли стали мрачными. Он на себе испытал, насколько жестока госпожа Сун. И начал подозревать, что смерть деда и матери — вовсе не случайность. Если он когда-нибудь узнает, что они причастны… Но он не осмеливался делиться этими мыслями с Ли Сяо. Он хотел казаться безобидным, нуждающимся в защите, а не острым, как игла. Он боялся, что Ли Сяо испугается — и его золотая опора рухнет. — Мне кажется, всё в семье Сун должно принадлежать Сун’эру, — вдруг сказал Ли Сяо. Сун Сун поднял глаза, а Ли Сяо уже взял его пальцы, медленно раздвигая их один за другим: — Я жадный. Хочу собрать всё лучшее в мире — и положить перед тобой. Он поднёс руку Сун Суна к губам, поцеловал. Смотрел прямо в глаза — как будто плёл тонкую сеть, чтобы накрыть его, или заглядывал прямо в душу: — Я сделаю тебя ещё горделивее. Ещё свободнее. Чтобы ты стал беззаконным в этом мире. — Не нужно скрываться. Мне нравится всё в тебе.