Охота на ведьм

— Рановато ты, — комендант склонил голову набок, внимательно изучая Ребекку. — Смена караула только через час. — Есть неотложное дело, — ответила она чужим, мужским голосом и сильно нервничая. Вряд ли он узнает в ней сейчас вчерашнюю даму, умоляющую о встрече с заключенным мужем, но всё же ей было не по себе. Очень удачно столкнулась она с высоким светловолосым охотником, очень удачно он наступил ей на ногу, времени хватило, чтобы снять отпечаток его души. Теперь у неё сутки, которые она проведёт в его облике — жаль, так и не удалось выяснить ни имени, ни звания... Комендант отпер ворота, и Ребекка вышла во внутренний дворик, к длинному приземистому строению — видимо, там находились кабинеты командования и собирались советы. Ей туда не нужно, её путь лежит в Башню. Они, те, кто в Ордене, называли её Изолятором, но для всех остальных это была та-самая-Башня-откуда-не-возвращаются, — то есть, конечно, не возвращаются грешники и нечестивцы. Такие, как она. Ещё во внутреннем дворике обнаружилась небольшая часовенка, и Ребекка, проходя мимо, осенила себя крестным знамением. Некоторые глупцы до сих пор считали, что ведьм пугают святые символы… Наивно, наивно. С замиранием сердца ступила она в Башню, и ей почти показалось, что до неё доносится запах смерти — какая глупость, такого просто не может быть. Мимо прошёл солдат из тех, что охраняют пленников, не обратив на неё никакого внимания. Что ж, сейчас она является одной из них. Несмотря на сей утешающий факт, страх сковал её. Впервые за много, много лет, Ребекка по-настоящему боялась. Башня, которая не сулила ей ничего, кроме смерти, впервые была так близко. Ребекка глубоко вздохнула, прежде чем идти дальше. Хранитель ключей от подземелий окинул её пристальным взглядом, отчего по коже побежали мурашки. — У меня приказ обыскать камеры, — объяснила она, пытаясь сохранить спокойный вид и говорить чужими, казенными словами. — Есть основания полагать, что один из заключенных скрывает некий запрещённый предмет. — В одиночку я бы туда не совался, — предупредил привратник этой каменной преисподней. Ребекка заволновалась — не хватало ещё, чтобы ей навязали сопровождающего. — Ничего, — сказала она. — Я справлюсь. Не стоит зря беспокоить людей. Привратник отцепил от крюка на стене связку ключей и брякнул на стол. — И правда. Дела нехорошие были, аж до самого Графа какая-то пакость добралась… Если не выйдешь через десять минут, отправлю подмогу, — сказал он миролюбиво. — Что за дела? — поинтересовалась она, решив, что лучше всё выяснить сейчас, пока есть возможность. — А чёрт их знает. Болтают, что одна дрянь вломилась прям на приём в честь дня рождения Её Светлости и устроила переполох. Но вроде обошлось без жертв. Новость Ребекке не понравилась, но вызвала любопытство. Кто из наших рискнул? И главное — ради чего? Она задумчиво кивнула и взяла ключи. Рука чуть дрогнула, когда она отпирала дверь. Сразу за дверью обнаружилась винтовая лестница, по ней Ребекка и спустилась вниз. Свет сюда проникал только из крохотных окон под самым потолком, вдоль стен тянулись зарешеченные камеры. Она прошла мимо клетки, в которой дрожал мальчишка, и мимо полной ведьмы средних лет — возможно, они даже были знакомы — в самый конец, где в цепях сидел некромант, который был ей так нужен. Дверь его камеры пронзительно скрипнула, когда она вошла. Ребекка улыбнулась хищной улыбкой, которая совсем не смотрелась на лице светловолосого охотника на ведьм. — Давно не виделись, — прошептала она, вглядываясь в знакомые, почти забытые черты своего бывшего любовника. Он не изменился — всё так же некрасив, давно немытые волосы закрывают обведенные темные кругами глаза — в темноте не различить цвета. Она помнила их тускло-зелёными. — Мы встречались? — осторожно произнес он хриплым голосом. Слышала ли она у него такой голос хоть раз? Слышала ли она хоть раз такую безнадежность? Соберись, девочка, не стоит ворошить прошлое, подумала она. Усилием воли в памяти всплыл гораздо более родной образ — тонкое лицо аристократа, обрамлённое прямыми белыми волосами. Полная противоположность некроманту, красивый, как сам бог. «Ты ведь спасешь меня, Бекка?» — спрашивал её бог тихим голосом. Она здесь, чтобы спасти его. Ей нужно всего лишь забрать то, зачем пришла, и убраться вон, пока её не обнаружили. Ей больше нет дела до своих бывших увлечений. — Нет, — соврала Ребекка, облизнув враз пересохшие губы. — Я пришел, чтобы провести обыск. — Меня уже обыскивали. — Вечно равнодушный взгляд, вечно безразличный тон… Как ей тогда хотелось сорвать с него эту маску, заставить показать своё истинное лицо… Тогда она торопливо расстегивала его плащ, и целовала, целовала, пока холодные пальцы не вплелись в её волосы и не притянули к себе, ближе, хотя, казалось, ближе уже невозможно… Каждый раз это было игрой, увлекательной и затягивающей. Игра закончилась, она не проиграла ни одного кона. Но почему-то душе было муторно. — И, похоже, нашли не всё, — зло огрызнулась она, прогоняя непрошеные воспоминания. — Руки! Некромант медленно протянул обе руки, зазвенели цепи. На среднем пальце темнело металлическое массивное кольцо. Кольцо не представляло собой ни ценности, ни опасности, поэтому его не отобрали при обыске, подумала Ребекка. Нет, ерунда. Невозможно силой отобрать Ключ у Носителя, его можно только передать. Никто не смог снять кольцо, вот в чём дело. — Что это у нас? Колдовская вещица? Давай сюда, — приказала она. Ей показалось, что в его глазах на долю секунды мелькнул страх. Неужели они пытались отрезать палец вместе с кольцом?.. — Не снимается, — наверное, всё же показалось — некромант снова выглядел безразличным ко всему. — Это семейная реликвия. Оно не ценное. Ребекка нахмурилась. — Попытайся. Отдашь кольцо по доброй воле, и я пообещаю тебе, что до самой казни пыток больше не будет. Губы некроманта дрогнули в едва заметной усмешке. — Такая щедрость, чтобы только завладеть этой безделицей? Хотя мне не жалко. — Тонкие пальцы легко стянули кольцо и уронили в протянутую ладонь Ребекки. Он устал, поняла она. От пыток и каменных стен. От необходимости прятаться и скрываться. От данной ему силы. От одиночества... Она попыталась надеть кольцо на палец, но руки человека, чью внешность она носила, оказались больше, чем у некроманта, и она убрала драгоценный Ключ в карман. — Отлично, — сказала она потому, что надо было что-то сказать. — Я посмотрю, что можно для тебя сделать. Постарайся не сдохнуть. Он поднял голову и взглянул на неё просто и прямо, словно был совсем не заинтересован в своей судьбе. Волосы соскользнули, открывая некрасивое, но такое родное лицо. В груди что-то слабо кольнуло — совесть, что ли, будь она неладна, а ведь от этой пакости Ребекка избавилась много лет назад. — И тебе удачного дня, — тихо сказал он, как говорил это десятки раз и говорил ей, а не незнакомым охотникам на ведьм, и она поняла: это не совесть, это та самая грустная нежность, которая со временем приходит на место любви и страсти. Ребекка больше не любила его. Ребекка любила другого. Но, возможно, это их последняя встреча. Она поддалась порыву и шагнула вперёд, прижимаясь своими губами к его. Раньше Ребекке приходилось слегка приподниматься на цыпочки, чтобы поцеловать некроманта, но незнакомый охотник на ведьм оказался выше его на полголовы. Впервые она склонилась над ним. Этот поцелуй вышел в точности таким же, как самый первый. Тогда он тоже не ответил, но и не оттолкнул. Вот и сейчас она целовала его в последний раз, а он замер каменной статуей и боялся пошевелиться. «Я ведь больше никогда тебя не увижу…» Наконец она отстранилась и с удовольствием поймала удивление в глазах некроманта. — Тебя не учили, что невежливо целовать незнакомых тебе колдунов, охотник? — он опять охрип, видимо, от неожиданности. Ребекка встряхнулась и покачала головой. — Ты хочешь жить? — внезапно спросила она, сама не ожидая от себя такого вопроса. Некромант фыркнул. — Все хотят. А что, ты отпустишь меня в обмен на ночь любви? — Отпущу. Без ночи любви. Она откровенно наслаждалась его удивлением и непониманием. — Тебя повесят, — наконец сказал некромант. — Моя вина доказана, и я её не отрицаю. Зачем тебе рисковать жизнью ради демонского отродья? Ты настолько благодарен за безделушку, которую я тебе отдал? — Это уже моё дело, — немного развеселилась она. — Ты согласен или нет? — Нет. Ребекка раздраженно взъерошила волосы — слишком короткие и слишком светлые по сравнению с её обычной прической. — Дурак. Я собираюсь подарить тебе жизнь. От таких подарков не отказываются. Некромант ухмыльнулся уже открыто. — Ты что же, влюбился в меня охотник? «Я? В него?» На долю секунды Ребекке даже показалось, что это может быть правдой. Нет, она любит Фобоса и только Фобоса. Вдали хлопнула дверь, послышались шаги по винтовой лестнице. «Вот черт, — подумала Ребекка. — Похоже, мои десять минут вышли». — Подожди меня здесь, — попросила она таким тоном, будто у него была возможность уйти. А ведь если подумать, Ребекка была его единственной возможностью. От этой мысли, сквозь страх и привычный цинизм, неожиданно в груди разлилось приятное тепло.