Путь

      Помятая зелёная тетрадь в клеточку, каких сейчас уже не производят, с небрежно, в спешке подшитыми в несколько слоёв дополнительными страницами, сильно увеличивавшими общий объём, давно была заброшена в самый дальний, глубокий ящик как кладезь компромата, который не должен был увидеть никто. Записи мирно лежали нетронутыми с десяток лет. На первой странице кривоватым, прыгающим почерком были начерканы следующие строки:       «Меня зовут Остин. Уже в ближайшем будущем, спустя всего несколько классов, я стану выпускником старшей школы, и вскоре после этого меня будет ждать переход на новый этап жизни — поступление в университет. Я не определился до конца, кем хочу быть, с чем хочу связать своё будущее. Однако пока думаю, что это будут гуманитарные науки.       В ежедневник я буду записывать все важные достижения, которые посчитаю таковыми. Одноклассники производят впечатление последних идиотов, так что бесполезно говорить с ними на серьёзные темы. Эта тетрадь станет единственным связующим элементом моих настоящих мыслей с внешним миром. Звучит немного безумно, кажется, но мне нужно с кем-то поделиться».

***

      — «Не представление», «не зрительный зал», — передразнила слова профессора одна из студенток-третьекурсниц, выставленных за дверь подальше от зрелищных действий наглого паренька. На протяжении этих нескольких минут вся компания с необычайным любопытством, какого сроду не появлялось на лекциях, грела уши на задних рядах. Девушки вышли из аудитории последними. Одна из них, высокая и длинноволосая, в студенческой, надлежащей форме, но с неимоверно глубоким декольте у расстёгнутой рубашки, выражала эмоций больше остальных. Было ясно, что на парня у неё давно имелись виды, однако предпринимать что-либо она не торопилась — знала, что бесполезно.       — Ты же в курсе, что Хоббс слишком печётся о своей репутации. Он бы не допустил унижения в собственной аудитории, — сказала другая студентка, ростом пониже и одетая менее вызывающе. Компания сгруппировалась у стены, обсуждая происшествие. — Хотя он грубо надавил на профессора. Кто это вообще?       До этого слишком эмоциональная девушка сценично раскрыла глаза.       — Остин Уэсли, не слышала? Выпускник с химико-биологического, работающий над дипломным исследованием. Говорят, очень умный и талантливый, закрывал все сессии на высший балл, вот только… Слухи о скандальной теме его диплома ходят по всем корпусам и факультетам: он пишет о бессмертии, или что-то вроде того… Эликсир? — Она потёрла пальцами, припоминая. — Да, точно, эликсир бессмертия! Хотя дословно никто не знает, но Кэтрин с параллели шестикурсников назвала именно так. Он начал работу над этой темой ещё несколько лет назад, когда остальные даже не задумывались о дипломе. Столько времени было потрачено, что даже немного жаль, ведь он точно провалит защиту. И главное, как он упёрся, что готов пожертвовать собственным дипломом, расположением преподавателей и будущим!       — А ты как всегда всё знаешь, Беатрис, — хихикнула самая низенькая и тоненькая студентка из компании, и пыл эмоциональной Беатрис немного поубавился.       — Странная история, девчонки, — продолжила она. — Становится не по себе, когда задумываешься о том, что полученный результат будет тестироваться на каком-то несчастном. Многие ребята думают, что Остин сошёл с ума. Говорят, он всегда был немного отстранённым, с почти что надменным взглядом, а сейчас, кажется, эта его черта обострилась ещё сильнее, будто он поехал головой. Как злобный учёный из фильмов, честное слово! Но это не делает его менее привлекательным, скорее даже наоборот. — Цепкий взгляд Беатрис немного свысока, в силу роста, прошёлся по девушкам. Все сдержанно улыбались.       — Не могу не согласиться, — приподняв брови, как бы незаинтересованно бросила другая подруга. — Красивый он, однако, выделяющийся.       — Без шансов, девчонки, — акцентировала Беатрис, демонстрируя осведомлённость. — Его абсолютно не интересуют отношения.       Компания медленными шагами двинулась вперёд по коридору, периодически останавливаясь для обсуждения деталей. История Остина Уэсли вновь была рассказана. Студенты передавали друг другу разную информацию — кого что интересовало, и некоторые факты незначительно, но искажались и приукрашались, что было неизбежно. В последние годы это стало чем-то вроде локальной легенды, а её главный герой для некоторых — антагонистом, обязательно испробующим своё оружие на невинных учащихся, для других — местным сумасшедшим, которого ни за что нельзя было воспринимать всерьёз. Девушки с курсов помладше, имея уйму свободного времени из-за собственного безделья, рассматривали героя легенды в качестве романтического интереса. Редкая внешность — белые, прядями спадающие на лоб волосы, пронзительные голубые глаза с чёрными точками узких зрачков и правильные черты лица — давала о себе знать. Беатрис делала это осознанно, понимая своё плачевное положение и оттого считая себя умной и не похожей на остальных-дураков.       — Эй, Ви, тоже положила глаз на университетскую знаменитость? — с заговорщической улыбкой окликнула низенькая студентка одну из подруг. — Почему молчишь?       Вивиан вскинула голову. Она несколько выделялась из толпы ярким нарядом, не соответствующим общепринятой студенческой форме и включающим в себя большое количество несочетающихся цветов, так что одежда вызывала приковывающий к девушке взгляды зрительный диссонанс. Это было сделано нарочно. Вивиан улыбнулась словам подруги уголками губ и зелёными глазами и отрицательно качнула головой.       — Не в этом дело. — Издав искренний смешок, она отмахнулась. — Просто задумалась над рассказом Беатрис. Не понимаю, почему парень так упорно не хочет менять тему диплома. Это позволило бы выпуститься без лишних скандалов.       — А мне кажется, так он пытается привлечь к себе ещё больше внимания. Он уже заработал огромный авторитет преподавателей отличной сдачей экзаменов прошлых лет и теперь хочет пойти дальше, — предположила низенькая студентка и пожала плечами. — На последнем курсе можно запомниться только экстравагантным дипломным исследованием. После выпуска ты никому не будешь нужен.       Услышав последние слова, Вивиан слегка нахмурилась. Её мнение значительно расходилось с одной из подружек, но она снисходительно промолчала.       — Поступок в аудитории был совсем не авторитетным и лишь вызвал гнев преподавателя, — возразила она. — Тем более Хоббс — один из лучших профессоров университета и состоит в научном совете.       Последняя, пятая девушка компании, с остриженными по плечи, густыми каштановыми волосами, широкими бровями и острыми чертами лица, незаметно придержала Вивиан за локоть.       — Вот поэтому у каждого студента и сложилось собственное мнение. — Почувствовав приближающийся накал страстей, она остановила диалог, подведя нечёткий итог. Вивиан обратила к ней лицо, широко распахнув глаза и выразив немного наигранное, несерьёзное удивление.       — Джетт? И ты была в курсе? — Игривое разочарование показалось в её эмоциях.       — Уже все знают, Ви, — небрежно сказала Джетт, конечно преувеличив действительность. — Слухи быстро расползаются, а им уже несколько лет. Да и мало ли ненормальных.       Скепсис Джетт по отношению к Остину Уэсли теперь чувствовали все, а не только группка осведомлённых. Тема уже обсуждалась в более узких кругах. Слыша это честное мнение не в первый раз, Беатрис скосила глаза и поджала губы. Между ней и Джетт промелькнула искра недовольства. Даже будучи в одной студенческой компании, люди всё ещё были способны недолюбливать друг друга. Джетт Бартлет отличалась твёрдым характером, несломимой гордостью и стойким, иной раз радикальным мнением, которое никогда не стремилась доказывать и уж тем более навязывать, а потому была приятна большинству одногруппников и являлась неким примером подражания. Она любила Вивиан и относилась к ней с материнской заботой: та часто попадала в неприятности, производила впечатление взбалмошной и своевольной, но была неглупа. Спускаясь по лестнице на первый этаж корпуса, Ви невольно задумалась о подруге. Беатрис тоже молчала, и вся компания шагала в тишине, пока кто-то из девочек не поднял наконец тему учёбы. Казалось, история Остина была поспешно замята, а случай, увиденный на паре, забыт.