Семейные драмы

В клинику мы приехали впритык по времени. На стойке регистрации нас встретила милая приветливая девушка, которая казалась немногим старше меня. Она уточнила мою фамилию, а затем объяснила, как пройти в нужный нам кабинет – сперва мне должны были сделать УЗИ. Этот факт почему-то заставил меня затрястись ещё сильнее, словно у крошечного эмбриона, которого я скоро увижу на экране, на ещё не сформированном лбу будет написано имя его настоящего отца. В кабинете нас ожидала приятная женщина, которая попросила меня расстегнуть и приспустить штаны и лечь на кушетку, после чего она нанесла специальный гель на аппарат и принялась водить им по моему животу. Гель оказался холодным, так что я вздрогнула и сжалась, на что гинекологиня улыбнулась и произнесла успокаивающее: «Всё хорошо, не тряситесь вы так». – Сколько, говорите, времени прошло с момента потенциального зачатия? – спросила она через несколько секунд после этого. – Около пяти недель, – смущённо ответила я, одним глазом поглядывая на маму, чтобы удостовериться в том, что у неё не возникло никаких подозрений. – А как долго длится задержка? – Где-то три недели. – Раньше задержки менструации случались? – Нет, никогда. Месячные начинались каждый месяц ровно двадцатого числа, ни днём раньше, ни днём позже. – Понятно, – она отмотала несколько бумажных салфеток от рулона, оторвала и протянула мне, – протрите живот и можете одеваться, а я пока подготовлю заключение. Докторша села за свой рабочий стол и принялась что-то печатать на компьютере. В кабинете повисла гробовая тишина, сопровождавшаяся лишь звуками клавиатуры и гудением аппарата УЗИ. Никто не произнёс ни слова – все ожидали вердикт. – Итак, – начала женщина, – я распечатала для вас копию отчёта, но сейчас дополнительно вам всё разъясню. На УЗИ я беременности не увидела. Учитывая ваш предполагаемый срок, уже должно визуализироваться плодное яйцо с эмбрионом внутри, но я ничего не обнаружила. – Что?! – хором воскликнули мы в три голоса. – Как такое возможно? – переспросила я, – У меня была задержка, меня тошнило по утрам, я стала чувствительнее к запахам, более сонливой и быстро утомлялась. – Возможно, срок несколько меньше предполагаемого и абдоминальное УЗИ, то есть посредством ультразвукового изучения через переднюю стенку живота, может не показывать плодное яйцо, поскольку оно ещё не сформировалось. Я могу предложить вам провести трансвагинальное УЗИ для уточнения. – Да, конечно, проводите! – сказала мама. – Хорошо, тогда для этого я поставлю ширмочку между вами и пациенткой, чтобы ей было комфортнее. Мисс Браун, снимите, пожалуйста, ваши джинсы и нижнее бельё и ложитесь на кушетку. Я слабо представляла, каким образом делается трансвагинальное УЗИ, но его название и просьба снять трусы не предвещали ничего хорошего. Однако, я молча следовала указаниям. Как только оказалась в горизонтальном положении, то увидела, как гинекологиня берёт в руки новый прибор и… ПРЕЗЕРВАТИВ?! Она раскатала его по поверхности, а затем смазала гелем. Затем она начала вводить его в меня, без прелюдий, так сказать. Я сдавленно ойкнула. Ощущения были не самыми приятными. Холодная и твёрдая «палка для пыток» то выходила из меня, то толкалась глубже, а докторша изучала мои внутренности на мониторе. – Нет, я по-прежнему не вижу даже намёка на беременность, – заключила она, окончательно вытаскивая из меня адскую машину. – Но как же так? Тест ведь показал две полоски, – я продолжала недоумевать. – В таком случае, вы можете сдать контрольный тест на гормон ХГЧ, который позволяет выявить беременность даже тогда, когда на УЗИ ещё ничего не видно. Также, не исключено, что тест мог оказаться ложноположительным. – Ложноположительным? Но почему? – я продолжала заваливать женщину вопросами. – На это существует несколько причин. Самую главную – образование кисты в яичниках – я только что исключила по результатам инвазивного исследования. Если анализ на ХГЧ таже окажется отрицательным – есть все поводы предполагать, что проблема была в самом тесте, который мог быть просроченным, бракованным или неверно хранившимся. Вы сделали только один тест, верно? – Да, только один. Кровь отхлынула от верхних и нижних конечностей, превращая их в едва сгибающиеся ледышки, по спине пробежала струйка холодного пота. В висках пульсировало, мысли неслись бегущей строкой, мешая ухватиться хоть за что-то: «Ложноположительный… Бракованный… Беременности нет?» – Как… как скоро будет готов результат анализа на ХГЧ, если я сдам его прямо сейчас? – наспех протараторила я. – Самый быстрый вариант – это экспресс-тест, его результат вам озвучат уже через двадцать минут. Для записи вам необходимо спуститься в регистратуру, а затем вас пригласят в кабинет для сдачи крови. В случае, если результат окажется положительным, вам будет необходимо записаться на повторное УЗИ через полторы-две недели. Если же отрицательным, то у меня нет причин вас задерживать. Для точной уверенности вы можете сами, дома, сделать ещё один тест на беременность, чтобы подтвердить ложную положительность первого. – Я поняла, но подскажите, откуда тогда взялись симптомы? – Возможно, вы много нервничали в последнее время. Тошнота, сонливость и усталость могут быть последствиями сильного стресса, перенесённого организмом. Остальные проявления вы могли накрутить себе сами от страха, – гинекологиня понимающе мне улыбнулась. – Хорошо, спасибо вам большое. До свидания, – попрощалась я. – До свидания, – эхом прозвучали голоса мамы и Чеда. Покинув кабинет, я первым делом бросилась к маме в объятия. Она облегчённо выдохнула и обняла меня в ответ. – Бракованный тест… Подумать только! – воскликнула она, нервно посмеиваясь, – Только с тобой могло такое случиться… Молись, чтобы результат теста на гормон оказался отрицательным. – Я и так молюсь, – отозвалась я, – Изо всех сил молюсь. Мы вернулись к стойке регистрации, где всё та же миловидная девушка помогла нам записаться на необходимый анализ и проводила до кабинета для забора крови. Я боялась иголок и вида крови, сколько себя помню, но тогда даже не обратила внимания ни на одно, ни на другое, ведь все мои мысли были заняты мольбами о том, чтобы только беременность не подтвердилась. Затем нас попросили подождать. Мама решила сходить в аптеку, располагавшуюся через дорогу от клиники, чтобы купить ещё тестов на беременность, пока мы с Чедом остались сидеть возле лаборатории. Моя голова обессиленно упала на плечо парня, и он начал поглаживать меня по волосам, играя с отдельными прядками. – Вот видишь, как прекрасно всё получилось, – почти шепотом произнёс он, боясь потревожить мой покой. – Ещё ничего не известно, – отрезала я. – Да ладно, Санцет! Два УЗИ ничего не обнаружили, какова вероятность, что тест на ХГЧ окажется положительным? – Примерно такая же, как наткнуться на долбанный бракованный тест на беременность. Однако, я умудрилась это сделать. – Вообще-то я, наверное, должен извиниться… это ведь я купил тот тест. Надо было купить хотя бы три штуки, чтобы убедиться наверняка. – Не бери в голову! Это совершенно не твоя ответственность: не ты произвёл некачественный товар, не ты его сам себе продал, и не ты трахался со мной без защиты – так что не вини себя. – Кстати, может быть, я не вовремя… но насчёт траха… Если ты не беременна, а значит и аборт тебе делать не надо, как и восстанавливаться после него, то мы сможем переспать, когда захочешь. Это звучало так, будто я ребёнок, и родители обещают купить мне сладости, если не буду плакать и не капризничать на приёме у доктора. Мне сделалось смешно. Секс в обмен на отсутствие беременности – звучало как ахуенно-выгодная сделка. – Я согласна. Если во мне не поселился чёртов пузожитель, то я отдамся тебе прямо сегодня. Твоя мама же до сих пор в командировке? – нетерпеливо спросила я. – Так точно! – парень неожиданно смело поцеловал меня в губы, его язык впервые сам проник в мой рот, и я охотно поддалась. В таком положении нас увидела сотрудница клиники, которая высунулась из лаборатории и громко окликнула: «Это вы – мисс Браун?» Я вскочила с места и кивнула, направляясь к ней навстречу. Мне в руку сунули конверт. Дверь за женщиной быстро закрылась, а я так и осталась стоять посреди ярко-освещённого больничного коридора. В тот момент существовали только я и лист бумаги, который должен был решить мою судьбу, дать ответ на самый заветный вопрос. – Давай откроем вместе, – предложил Чед, который подошёл ко мне сзади и ткнулся подбородком в плечо. – Давай лучше ты сам посмотришь и скажешь мне результат, – я зажмурилась, пихая в парня конвертом. – Ладно-ладно. Послышался звук рвущейся бумаги – он вскрывал его – затем шуршание и тишина. В нетерпении я приоткрыла один глаз и увидела молодого человека, изучавшего какие-то цифры. Внезапно вспыхнувшая на его лице улыбка говорила громче любых слов – результат был отрицательным. Мы, не сговариваясь, бросились друг на друга и слились в объятиях. Чед оторвал меня от пола и закружил вокруг себя. Однако, руки его быстро устали, и я вновь опустилась «с небес на землю». – Я подкачаюсь, обещаю, – смущённо буркнул он. – Ха-ха, договорились, – я чмокнула его в обе щёки и прильнула к груди, слыша, как бьётся сердце от физической нагрузки и бурлящих эмоций. – Судя по тому, как вы тут радостно скакали, результат отрицательный? – раздался голос мамы. – Да! – Это замечательно, доченька! Я купила несколько разных тестов, сделай все и поедем домой. Она передала мне аптечный пакетик, и я направилась в туалет, оставляя их с Чедом наедине. Если она и наговорила ему каких-то грубостей, то я об этом не узнала. Когда все тесты, как один, показали одну полоску, груз с моих плеч свалился окончательно, и я расплакалась от счастья, сидя на унитазе. Это был лучший день в моей жизни, второй день Рождения. Вприпрыжку я вернулась к своим сопровождающим и радостно замахала головой, давая понять, что эта история обрела свой счастливый конец. Всем вмиг стало легче дышать, и мы направились на парковку, где нас дожидался водитель. Сев в машину, я решила сразу спросить у мамы, могу ли я остаться с ночёвкой у Чеда. – Вы играете с огнём, Санцет! – грозно начала она. – Мы будем аккуратны, честно-честно, – пообещала я. – А что с домашними заданиями на выходные? – она всё ещё завуалированно пыталась меня отговорить. – Я вернусь домой завтра и всё сделаю. – Ладно… – мама тяжело вздохнула, – Чед, я на тебя надеюсь, – теперь она строго зыркнула на моего друга. – Я понял, миссис Браун. Уж не знаю, что он там понял, но нас высадили возле его дома, и дальше машина поехала только с одним пассажиром. Я двинулась в сторону забора, но парень меня притормозил. – Нужно зайти в аптеку, – рукой он указал направление. Пройти нужно было всего пару минут. – Зачем? Неужели ты использовал те презервативы, которые брал с собой в Испанию? Надеюсь, ты просто заполнял их водой и выкидывал с балкона на прохожих… – я правда напряглась. – Нет, тот презерватив был всего один, я спёр его у мамы, и он до сих пор со мной. Просто, зная твои «аппетиты», – он провёл пальцем по моей нижней губе, – я могу предположить, что нам этого не хватит. Я рассмеялась и последовала за ним, в противоположную сторону от дома. По дороге мы особо не разговаривали, каждый думал о чём-то своём. Я бесконечно радовалась тому, что не беременна, а Чед, вероятно, переживал из-за своего первого настоящего секса. Когда он купил пачку сразу из восемнадцати презервативов, то вогнал в краску не только меня, но и фармацевта. Второй как-то немногозначительно мне подмигнул и улыбнулся, типа: «Держись, девчонка, тебе предстоит непростая ночь». Я действительно боялась, что будет тяжело, ведь мне впервые предстояло лишить кого-то девственности. В свой первый раз я не слишком сильно волновалась, но за Чеда чувствовала личную ответственность – хотелось, чтобы ему понравилось. – Сразу восемнадцать штук? – засмеялась я, когда мы покинули аптечный зал, – Ты настолько в себе уверен? – Я просто почему-то подумал, что если возьму меньше, то ты решишь, что я рассчитываю на единоразовый перепихон, – глаза парня смущённо уставились куда-то вниз. – Это самый странный показатель серьёзных намерений, о котором я когда-либо слышала, – я вновь прыснула от смеха, – Но это мило. На это Чед ничего не ответил и будто о чём-то задумался. Я молча шла рядом, мы наконец направлялись к нему домой. – Кстати, поздравляю с не-беременностью, – выдал он несколько минут спустя. – А, да, спасибо, – я показала два пальца вверх и приподняла уголки губ. – Ты не выглядишь слишком счастливой, что-то тревожит? – видимо, парень засёк, что улыбка была натянутой. – Нет, разумеется, я в восторге от новости о том, что никакой беременности нет, – честно призналась я, – Просто стыдно за то, что я подняла всех на уши: заставила вас с мамой так волноваться по несуществующему поводу. – Всё нормально! – ладонь ободряюще прошлась межмоих лопаток, – Ты ведь сама перепугалась похлеще нас вместе взятых. – Это, конечно, да, но всё равно стрёмно. Мама вообще теперь думает, что мы трахаемся… – меня передёрнуло от этой мысли. – Но мы ведь реально трахаемся, – исправил меня Чед. – Ну хорошо, мама теперь ЗНАЕТ, что мы трахаемся, – я закатила глаза, – Слава богу, она не в курсе, что мы с тобой расстались ещё в конце прошлого года. – Ты ей не говорила? – Нет, конечно, я ведь прикрывалась нашими встречами, чтобы улизнуть к… – я резко осеклась, в очередной раз вспомнив про брата. – Понял-понял, – парень замахал рукой, давая понять, что продолжать мысль необязательно. – А ты своей маме рассказал? – поинтересовалась я. – Нет, не стал. – Почему? – было правда любопытно. – Ты ей понравилась, она все мозги мне прожужжала после поездки в Испанию. Так что я хотелось расстраивать. – И это единственная причина? – я всё никак не отставала. – Ну, возможно, в глубине души я надеялся, что ты ещё изменишь своё решение, и мы снова будем вместе, – Чед наконец дал тот ответ, на который я рассчитывала. – Вот хитрый лис! Ждал, когда твой соперник проебётся, чтобы по-тихому захапать меня себе? – Не могу сказать, что у меня был какой-то план, – парень пожал плечами, – Скорее слепая вера влюблённого сердца. – Ты такой благородный! До сих пор удивляюсь тому, что ты ни разу не полез ко мне за всё время, пока мы с Бичем были вместе. Ты ведь мог. – Мог, но какой в этом был смысл? Ты не видела никого вокруг, кроме Бича. Если бы я попытался влезть, то ты бы просто разозлилась и перестала со мной общаться. К тому же, было бы нечестно, если бы я начал давить на тебя. Мне хотелось, чтобы ты пришла сама. – Мистер Честер, – я почему-то решила использовать официальное обращение, по фамилии, – Вы идеальный мужчина! – Спасибо Вам, мисс Браун, за столь высокую оценку моих личностных качеств, – он вежливо поклонился, прижав руку к груди, – Рад стараться. После этого маленького представления в духе высшего общества, мы оба разразились смехом и продолжили путь. А я всё думала о том, что это была вовсе не шутка – Чед Честер действительно образцово-показательный молодой человек. Контраст между нами слишком бросался в глаза: он – примерный, порядочный и скромный; а рядом с ним я – чокнутая бунтарка, которая сперва трахалась с родным братом, а теперь переключилась на него. Это по-прежнему не укладывалось в моей голове. Я, конечно, слышала, что хороших девочек обычно тянет на плохишей, но, чтобы такое происходило с парнями, видела впервые. У нас с Бичем в этом плане был отличный тандем – мы две сорвиголовы – даже домочадцы никогда не забывали указать на это и пожурить. Так что я прекрасно понимала, как с ним общаться и знала, что мы на одной волне. Но Чед казался нежным цветком, который нужно подкармливать и поливать только в определённые часы, выдерживая при этом такую температуру воды, чтобы она не оказалась слишком горячей или слишком холодной – чтобы не зачах. Я никогда не боялась травмировать брата – издевалась над ним по-всякому: затеивала драки, кусалась, злобно шутила – и так с самого детства. Но Чед был слеплен из совсем другого теста – рыхлого, мягкого, податливого. С ним нельзя было жестить, он мог и не выдержать. Я уже была слишком к нему привязана, чтобы простить себе, если причиню ему боль. Хотя, зная свою способность портить всё, к чему ни прикоснусь, я понимала, что это лишь вопрос времени – когда, по моей нелепой ошибке, его сердце снова треснет. Не хотелось даже визуализировать что-то подобное, но мысли кружили в голове, создавая разрушительное торнадо, которое я не была в состоянии остановить – только слегка приглушить, отвлекаясь на тёплые дуновения летнего ветерка, красивые дома в коттеджном посёлке и на аристократичный профиль парня, который разделял со мной тот непростой и эмоциональный день. В лице, окутанном копной кудрей, читалось спокойствие. Я искренне порадовалась тому, что друг не может слышать мои навязчивые беспокойства, иначе это безмятежное выражение погасло бы, уступая место тревоге и желанию меня утешить. Но это я должна была его утешать, ведь из-за моего желания усидеть на двух стульях, он вынужден былнаходиться в подвешенном состоянии, где мы как бы вместе, но как бы и нет. Пусть Чед и не торопил меня с решением, но я чувствовала, что ему важно официальное подтверждение статуса, в котором находятся наши отношения. Пока что он терпеливо ждал, когда я отпущу историю с братом, и помогал залечивать раны, но я осознавала, что это не продлится вечно – рано или поздно он потребует конкретного ответа, который, я не уверена, что смогу дать. По сути, то, как долго продлится наша история, зависело от того, как долго Чед согласится соседствовать с Бичем, который на ПМЖ поселился в моём сердце. И это меня очень нервировало, потому что я не хотела терять нашу прочную связь, но и отбросить чувства к брату была не силах. Конечно, я бы могла просто соврать, что отпустила его и счастливо жить с бывшим парнем, снова сделав его нынешним, но я так не могла: не хотела обманывать. К тому же, друг слишком хорошо меня знает, чтобы поверить в столь очевидную ложь. Он наверняка и сам понимал, что мой брат, как тень, всегда будет мелькать где-то поблизости. Я поняла бы Чеда, если бы в какой-то момент он решил слиться из этого цирка со словами: «Как разберёшься с себе – позвони», или типа того. Но я до безумия боялась услышать нечто подобное, ведь он слишком мне дорог. Я бы просто не выдержала ухода ещё одного любимого человека. – С тобой всё в порядке? – спросил парень, вставляя ключ в ворота. – Можно задам тупой вопрос, а ты не будешь злиться? – я взяла его руку, именно ту, которой он открывал для нас вход на участок, тем самым прося притормозить. – Давай сперва поднимемся ко мне в комнату? Дома никого нет, я сказал всем работникам, что у них сегодня выходной, так что нам никто не будет мешать, – он постучал по сумке, в которой лежала пачка презервативов. – Нет, хочу спросить сейчас, чтобы, если ты психанёшь и скажешь, что не хочешь меня больше видеть, я могла развернуться и уйти к себе. Ты тоже должен всё хорошо обдумать прежде, чем мы зайдём слишком далеко, – я тоже стукнула по сумке, которая болталась на уровне его тазобедренной кости. – Ты успела накрутить себя ДО ТАКОЙ СТЕПЕНИ за те несколько минут, что мы провели в тишине? – его глаза удивлённо расширились, – Ладно, спрашивай сейчас. – Ты ведь любишь… меня? – неуверенно начала я, голос задрожал. – Чёрт, солнце, ты реально спрашиваешь об этом? Ты же и так прекрасно знаешь, что ответ «да». Пошли в дом! – он опустил ладонь на ручку двери. – Постой! Это не тот вопрос… я просто прощупывала почву… – я продолжила заикаться, будучи не до конца уверенной, что готова столкнуться с последствиями своего малообдуманного решения. Но нужно было разобраться во всём сейчас, пока я не привязалась ещё сильнее, а Чед не пустился фантазировать о том, как мы построим дом и заведём собаку (хотя со вторым я, возможно, уже опоздала). – Успокойся, Санцет. И спрашивай поскорее, я уже хочу снять с себя дурацкую школьную форму и поскорее, – парень пренебрежительно оттянул ткань рубашки, давая понять, что та ему надоела. Я вдохнула поглубже, давя тревогу изо всех сил. На выдохе я всё же выпалила: – Ты останешься со мной, если я никогда не отпущу Бича? В тот момент мне показалось, что реплика эхом разнеслась на всю округу, хотя, скорее всего, это у меня в ушах зазвенело от паники, когда я увидела задумчивое выражение и напряжённую морщинку между бровей на лице Чеда. Я понимала, что задала не тот вопрос, на который можно с лёгкостью ответить: «Естественно!», а потом улыбнуться во все тридцать два зуба и потащить меня в постель, но и не ожидала, что молчание растянется на несколько минут. Однако, когда оно вдруг прервалось, мне подумалось, что лучше бы всё оставалось, как было. – Я… я не знаю, Санцет. Я правда тебя люблю, и люблю очень сильно, но… Над этим вопросом мне всё же стоит поразмыслить подольше. Я же могу взять паузу на несколько… дней? – А, хорошо, конечно, – я потрудилась натянуть улыбку, но на выход уже просились жгучие слёзы, – Тогда я пойду, пока. Ответа не последовало.