После свадьбы с Богом Тьмы

      Ответом ему была безжалостная атака ледяного клинка.              Паскаль среагировал быстро и уклонился, ледяной клинок пронзил спинку трона, целиком изготовленного из золота, вдребезги его разбив.              — Ого! — зааплодировал Паскаль, с восхищением воскликнув: — Недурно.              Снег был нежен и хрупок, он таял от прикосновения, но обращаясь в лёд, мог наносить яростные удары.              Хотя в глазах Паскаля всё это было лишь детской забавой.              Ци Байча изначально последовал сюда просто из стремления разведать обстановку, в лучшем случае он бы разобрался с этим вопросом за один раз. С его силой он мог справиться с девяноста девятью процентами ситуаций без опасений.              Но как нарочно, в данном случае он столкнулся с тем оставшимся процентом.              Он получил информацию от Небесного Бога 108-го мира только когда переступил порог этого особняка. Тот предупредил его, что Повелитель Демонов их измерения, Паскаль, проник на его территорию сквозь разлом в преисподней, кроме того, тот заботливо передал ему информацию о Паскале и его слабостях.              Однако сказанное было всё равно что сказано напрасно.              Поскольку одолеть его было в корне невозможно.              Данный мир всё ещё был очень молод среди мириад других, это было новое измерение, и возраст местных богов не мог превышать возраста мира. Место, откуда произошёл родом Паскаль, возникло намного, намного раньше, чем это, временной промежуток между ними составлял сотни миллионов лет, и сам он тоже родился вместе со своим миром.              Подобно тому, как источником происхождения силы для образования мира в хаосе были чистый и мутный ци, сила 108-го мира исходила из света и тьмы. В первом случае и чистый, и мутный ци смогли превратиться в богов, однако законы 108-го мира были более жестоки: согласно ним, из света и тьмы мог появиться только один бог. В конце концов, свет победил тьму, обрёл свою божественную сущность и стал самым почитаемым богом в мире, Германом. Тьма немного уступала, поэтому ей не удалось обрести божественную природу, её вытеснили в преисподнюю, где она обернулась Повелителем Демонов Паскалем.              Он по-прежнему оставался полубогом, обладающим силами, близкими к божественным, и был всего в шаге от того, чтобы стать истинным богом.              Даже Герману пришлось потратить половину своей божественной силы, чтобы с трудом подавить Паскаля, будучи не в состоянии полностью его уничтожить, поэтому даже без глубоких размышлений они понимали, что у Ци Байчи не было никаких шансов одолеть его.              Возраст Снежного Бога даже на крупицу не дотягивал до возраста Паскаля, так или иначе, он не был соперником Повелителю Демонов.              Герман был богом, и у него не было возможности пересечь миры, чтобы схватить Паскаля и вернуть его обратно. Если бог прошёл бы сквозь пространственно-временной разлом, это привело бы только к коллапсу обоих миров — за исключением Верховного бога, не было других, кто мог бы голыми руками разорвать пространство.              Всё, что Герман мог сделать — рассказать богам о слабостях того. Тело Паскаля было соткано из тьмы, и единственное, что могло его сдержать — это свет, либо ещё более глубокая тьма.              В этом мире не было ни того, ни другого.              Бог Солнца уже крепко спал, и даже если бы он проснулся, его света было бы недостаточно, чтобы стать ровней Герману, для него не было бы никакой возможности подавить Паскаля. С другой стороны, Бог Тьмы не уснул, но и он не мог быть сильнее Паскаля.              Причина была всё та же: все местные боги были слишком молоды.              Не говоря уже о разнице в возрасте, божественная сущность Снежного Бога не обладала свойствами света или тьмы, поэтому идти против Паскаля значило подписать себе смертный приговор.              Но он должен был выступить вперёд.              Могущественный вторженец из иного пространства стал бы разрушительной катастрофой для любого из миров. И боги обязаны защищать их.              За исключением исчезновения по естественным причинам или краха верований, боги, как правило, были бессмертны, и даже если их божественные тела были бы уничтожены, их души всё равно продолжали бы жить.              Однако была и другая ситуация.              Среди безграничного космоса у каждого бога была божественная сущность, находящийся меж бровей. Она была неотъемлемым символом бога, источником его силы, а также критической уязвимостью.              Если божественная сущность была бы разрушена, бог бы пал.              Бога действительно было возможно убить.              Иначе как бы ещё могло быть уничтожено так много миров? Каждый день миры разрушались и рождались новые. Боги миров, достигших конца света, погибали по тем или иным причинам, они не были несокрушимы.              Но даже если так…              Он всё равно будет бороться за этот мир до последнего мгновения, прежде чем падёт.              Именем Снежного Бога.              Он столкнулся с самым могущественным противником за всё время.              Выражение лица Сюэ Ча источало холод, на ладони у него образовалось множество ледяных клинков, и все они атаковали Паскаля.              Ему повезло, что не так давно он снял печать и ещё не успел наложить её повторно, поэтому он смог вернуться к своему подлинному юношескому облику и остаться на пике своей силы.              Но невзирая на то, одна ли десятитысячная осталась бы от его силы или всё же был полный её расцвет, по сравнению с Повелителем Демонов, прожившим несметное количество лет, это были сущие крупицы.              Ледяные клинки оставляли за собой полный хаос. Огонь в камине погас, люстра рухнула с потолка и разлетелась по кусочкам, а диван и ковры покрылись ледяными осколками, лёд растаял и намочил пол, наступив туда можно было поскользнуться.              Кроме того, он также внимательно избегал лежащих без сознания Лю Яньсинь и Фан Яэр.              Паскаль всё время размеренно уклонялся, при этом ни разу не напав, словно бы поддразнивая его, как кот, играющий с мышью.              — Ты же такой славный, не обязательно всегда быть таким агрессивным, — Паскаль улыбнулся, уклоняясь от ледяных клинков. — Ты знаешь только один приём?              Не успел он закончить фразу, как сверху на него свалилась большая охапка снега, превратив Паскаля в снеговика.              Паскаль:              — ...              Он быстро выбрался из сугроба и продолжил:              — Хочешь слепить снеговика вместе со мной? Это предложение тоже весьма... — прежде чем из его рта вылетело бы слово «заманчиво», острый ледяной клинок рассёк воздух и пролетел мимо щеки Паскаля, оставив кровавую полосу на его симпатичном лице.              Паскаль коснулся крови на своём лице и перестал улыбаться.              Между ними была пропасть в сотни миллионов лет, и всё же его противник способен его поранить — бог этого нового мира оказался неожиданно могущественным. Спустя сотни миллионов лет молодой бог, стоящий перед ним, вероятно, сможет побороться за место следующего Верховного бога.              Он мрачно посмотрел на того:              — Похоже, ты так и хочешь разозлить меня.              Молодой бог был необычайно способным, и поскольку они столкнулись, естественно, он хотел уничтожить того в зародыше.              Почему он должен был навсегда потерять положение бога из-за крохотной разницы, никогда больше не иметь возможности стать настоящим богом и быть вытесненным во мрак преисподней на сотни миллионов лет, а у этого ребёнка, у которого молоко на губах не обсохло, было бесконечно светлое будущее?              Повелитель Демонов слишком завидовал.              Он яростно взмахнул ладонью, и смертельный удар чёрной магии, ощерив клыки и выпустив когти, устремился в сторону молодого бога.              Сюэ Ча возвёл ледяную стену в качестве сдерживающего щита, но продержавшись три секунды, его поверхность разлетелась вдребезги, а его отбросило волной и с силой швырнуло за плотные шторы.              — Кхе-кхе... — Сюэ Ча опёрся о пол. Всё его тело пронзила острая боль, а с уголков рта потекли струйки крови.              Его лицо стало ещё белее, и только лишь губы окрасились кровью алым.              Больно.              Всё тело полнилось болью.              — Не выдержал и одного удара, — отделённый плотной завесой, Паскаль неспешно произнёс: — Когда ты вырастешь на несколько сотен миллионов лет, ты, пожалуй, сможешь обменяться со мной тройкой ударов. Как досадно, что сейчас... тц, ты слишком слаб. Ощущение переломанных во всём теле костей должно быть неприятным, верно?              Сюэ Ча проигнорировал его, опустив белоснежные ресницы, его тело дрожало от боли, но взгляд был всё таким же ясным и непреклонным, как и раньше.              Паскаль шаг за шагом приближался к нему:              — Ты не плачешь? Я слышал, что переломы костей очень болят, так же, как если бы мне выдернули перо. Разве бог льда и снега не создан из воды? Почему же ты тогда не плачешь?              — Слёзы бога не проливаются во имя врага.              — А во имя твоей собственной жизни и смерти они тоже не проливаются?              — Нет.              — Тогда во имя кого?              — Во имя простых людей.              — Ха, — Паскаль словно услышал какую-то шутку. — Такой же праведник, как тот парень, Герман. Он тоже так говорил — во имя простых людей, и поэтому собирался держать меня в преисподней, сотни миллионов лет не позволяя выйти. Очевидно же, что мы родились в одно и то же время, кто из нас благороднее? Я проиграл только из-за пристрастия законов! Законы благоволят свету, а тьма должна навеки погрузиться в ад. «Во имя простых людей»? Больше всего я ненавижу слышать подобные ответы.              Паскаль одним захватом отдёрнул штору и ступил за неё, вперившись в него горевшими жестокостью алыми глазами, в его руке вспыхнула чёрная магия:              — Даю тебе шанс ответить заново.              Сюэ Ча лишь насмешливо рассмеялся:              — Если у тебя не хватает сердца защищать мир, как ты сможешь стать богом?              Раздался удар.              Сюэ Ча выплюнул ещё больше крови, окропив красным шторы, его тонкие пальцы окрасились алым.              Смертные, получившие такого масштаба повреждения, уже точно были бы мертвы. Он был богом и не умер бы, пока его божественную сущность не уничтожили, но это не означало, что ему не было больно.              Это было невероятно больно.              — Всё ещё не плачешь? — недоумённо спросил Паскаль. — Тогда как же мне заставить тебя плакать? Уничтожить мир, уничтожить простых смертных? Только, боюсь, ты не сможешь этого увидеть, потому что тебя я уничтожу на шаг раньше, чем их. Ох, бедный бог льда и снега, в конце концов, ты не сможешь защитить мир, который хотел защитить, так зачем понапрасну тратить усилия?              — До последнего вздоха я не нарушу свой долг.              Поэтому его совесть чиста перед миром и перед самим собой.       Единственное его огорчение касалось господина Фу.              Даже если сегодня он действительно падёт в этом месте, тем, по кому он больше всего скучал, к кому он больше всего стремился, с кем он больше всего не хотел расставаться всё ещё был господин Фу.              В тишине комнаты внезапно раздалась мелодия звонка.              Экран упавшего неподалёку телефона засветился, и входящий звонок как раз был подписан — «господин Фу».              Глаза Сюэ Ча задрожали, он с усилием вытянул окровавленные пальцы и нажал на кнопку ответа.              — Алло? Чача...              Находившийся в офисе Фу Минъе не знал, что любимый всем его сердцем Чача в данный момент находился на краю своей гибели под острыми когтями демона, с ног до головы он был запятнан кровью и использовал последние силы, чтобы ответить на звонок.              Как только Сюэ Ча услышал знакомый голос, на него мгновенно нахлынули эмоции. Боль, горе и нежелание скорой вечной разлуки заставили его в один миг потерять самообладание, его глаза быстро покраснели.              Он всхлипнул:              — Господин, мне больно...              Не успел он договорить, как Паскаль отшвырнул ногой его телефон, тот отлетел от шторы, ударился о стену и разбился.              Паскаль удивлённо посмотрел на слёзы на лице Сюэ Ча:              — Ты плачешь? Ты не плакал, когда твои кости разнесли на кусочки, но один телефонный звонок обладает такой магической силой? Почему?              Во имя любви.              Повелителю Демонов этого было не понять.              — Тебе так дорог тот человек?              — Не смей к нему приближаться! — Сюэ Ча яростно уставился на него.              — Только вот ты ничего не можешь с этим поделать, — Паскаль легко улыбнулся. — Лично мне нравится уничтожать то, чем больше всего дорожат другие. Ш-ш-ш…              Сюэ Ча сформировал ледяной клинок и со всей силы вонзил его в ботинок того, пригвоздив к полу.              Очень быстро лёд истаял в воду и исчез, Паскаль посмотрел на кровоточащее отверстие на своём ботинке и не предвещающим ничего хорошего тоном произнёс:              — Ты действительно вынуждаешь меня потерять терпение. В моей природе нет ни льда, ни снега, так что если я захвачу твою божественную сущность, это будет совершенно бесполезно для меня, поэтому мне остаётся только уничтожить её, — с сожалением Паскаль добавил: — Какая жалость, если бы твоя божественная сущность была одного типа с тьмой, я мог бы забрать её, и тогда я бы тоже стал богом…              Паскаль положил руку на лоб Сюэ Ча, собираясь вырвать его божественную сущность.              Сюэ Ча потерял сознание от невыносимой боли.              Из области меж его бровей постепенно проявилась половина от её ромбической формы.              — Хм? Странно, — удивился Паскаль. — Почему у тебя только половина божественной сущности?              Более того, она ничуть не была похожа на божественную сущность со свойствами льда и снега…              Бессознательный бог не слышал этого.              Паскаль не собирался терзаться этим вопросом: даже если у него была только половина от целого, он всё равно собирался достать её и уничтожить.              Прежде чем он смог продолжить, снаружи внезапно раздался голос:              — Здесь кто-нибудь есть?              Кто же так неосторожен, что пришёл в такой час на верную гибель?              Паскаль спокойно вышел из-за штор.              Фу Минъе посмотрел на стоящего перед ним человека с рогами на голове и крыльями за спиной, на его лице не дрогнул ни один мускул, когда он спросил:              — Простите, вы не видели мужчину? Он вот такой высокий, очень привлекательный, одет в белую рубашку и джинсы.              Паскаль:              — ...Не видел.              «Кто этот человек? Кому он вопросы задаёт? Неужели он не замечает мои рога и крылья?»              Ныне Паскаль видел только истинную юную форму Снежного Бога, и он действительно не имел ни малейшего представления о молодом мужчине, Ци Байче, которого описал Фу Минъе.              Фу Минъе оглядел помещение.              В комнате царил беспорядок, были видны следы борьбы, две девушки лежали на полу без сознания, а нечеловеческое существо неизвестно из какого мира источало ауру «я очень могуч».              Было не похоже, что он сможет того одолеть.              Чачи здесь не было.              — Ничего страшного, простите за беспокойство, — с этими словами Фу Минъе намеревался развернуться и уйти.              Мудр тот, кто умеет правильно разобраться в обстановке: если он не мог победить, он мог сбежать — спасение людей никогда не входило в круг его обязанностей. Бог Тьмы никогда не любил ввязываться в неприятности, и прямо сейчас он просто хотел найти Чачу.              Паскаль:              — ?              Неужели он думал, что мог сюда приходить и уходить, когда вздумается?              Однако Паскаль даже не успел сказать ему остановиться, когда Фу Минъе сделал это сам.              Он увидел отброшенный в угол телефон, корпус которого был создан под заказ индивидуально для них с Чачей.              Взгляд Фу Минъе мгновенно потемнел.              Он повернулся обратно и сказал:              — Хотя, кажется, у меня появилось дело.