После свадьбы с Богом Тьмы

      Ци Байча получил ранения, поэтому Фу Минъе отложил все свои официальные обязанности, сосредоточившись на том, чтобы на время выздоровления находиться рядом с ним в больнице.              Фу Минъе лично организовал его пребывание в частной клинике, зарегистрированной на свою фамилию, созвал для консультаций лучших мировых специалистов-ортопедов, снабдил VIP-палату высококлассной комплектацией, и самый богатый человек Китая лично присматривал и ухаживал за ним двадцать четыре часа в сутки.              Ци Байча:              — ...У меня переломы, а не рак костей.              Из-за такой суеты он почувствовал себя неизлечимо больным, осталось только договориться с похоронным бюро.              Фу Минъе серьёзно произнёс:              — Нет никакой разницы.              Здоровье у Чачи обычно было отменным, у него никогда не было простуды или лихорадки, и Фу Минъе позабыл, что человеческие тела очень хрупки.              В одночасье Ци Байча получил множественные переломы, так что теперь Фу Минъе был напряжён, словно перед сражением: он всё ещё не знал, какие муки претерпел Чача от руки своего противника.              Ци Байча не проявил инициативы рассказать о том, что произошло на самом деле, и, казалось, обходил этот вопрос стороной. Фу Минъе очень заботился о здоровье Ци Байчи и боялся разбередить его психологическую травму, поэтому участливо не стал спрашивать, почему Ци Байча появился в особняке или как выглядел человек, его ранивший.              Произошедшее могло подождать, пока эмоциональное состояние Чачи нормализуется, сейчас не было ничего важнее, чем психическое здоровье Чачи.              Ци Байча посмотрел на него:              — Ты меня проклинаешь.              Да как между переломами и раком костей может не быть разницы!!!              Фу Минъе попытался объясниться:              — Я имею в виду, что независимо от того, лёгкая это травма или серьёзная болезнь, я всё равно буду очень переживать, и даже если у тебя выпадут волосы, для меня это будет всё равно, что отрезать кусок плоти...              Ци Байча:              — Не приводи аналогии как попало, я бы ни за что не облысел.              У него были очень красивые длинные белые волосы! Они были шелковистее и мягче снежного атласа! У него в жизни никогда не будет ничего похожего на облысение!              Фу Минъе снова поправил свои слова:              — Когда у тебя геморрой, я чувствую себя очень...              — А я чувствую, что господин Фу может и помолчать.               — ...              Фу Минъе поднял руки в знак капитуляции.              Ци Байча спросил:              — Кстати, а где две другие пострадавшие?              Он проиграл Паскалю и потерял сознание, теперь же Паскаля и след простыл, и неизвестно, какова ситуация с Фан Яэр и Лю Яньсинь.              К тому же Фан Яэр и Чэнь Шимяо поменялись телами...              Фу Минъе честно ответил:              — Я не узнавал.              Все свои усилия он посвятил Ци Байче, ему было не до того, чтобы интересоваться положением двух других людей.              Ци Байча хотел пойти взглянуть, но в данный момент он находился под пристальным наблюдением Фу Минъе, который так нервничал, что попросту не спускал с него глаз, поэтому Ци Байче оставалось только временно отказаться от этой затеи.              Он кивнул, выглядя немного измотанным.              Фу Минъе тихо сказал:              — Поспи немного, если устал.              Ци Байча мягко угукнул, прислонился к изголовью кровати и закрыл глаза, чтобы отдохнуть.              Он зашёл в контакты божественной сети, чтобы отправить сообщение Герману.              Снежный Бог: «Я вступил в открытую схватку с Паскалем и потерпел поражение, в настоящее время он пропал, и я провожу дополнительное расследование. В случае необходимости я обращусь за помощью к Верховному богу.»              В 108-м мире Герман пришёл в замешательство, когда увидел полученное сообщение.              Он только недавно получил сообщение «убит» от Бога Тьмы 999-го мира, а теперь Снежный Бог оттуда же прислал вот такую весть.              Они с Паскалем оба происходили из одного мира, и если бы Паскаль пал, он смог бы в некоторой степени почувствовать это. Поэтому Герман знал, что Паскаль действительно умер — он совершенно не мог ощутить душу Паскаля.              Хотя Герман и не испытывал никаких сожалений по этому поводу: не все враги пересматривают свои отношения после сотен миллионов лет попыток убить друг друга. Заклятый враг остался заклятым врагом, Паскаль отдал концы, и ему попросту хотелось взмахнуть своими большими белыми крыльями и пролететь по девяти небесам, чтобы выразить свою радость, он даже приказал бы маленьким ангелочкам внизу подготовиться к праздничной церемонии.              Герман разобрался с хронологией событий: сначала Паскаль должен был сразиться со Снежным Богом, он его одолел, потом Паскаль ушёл, столкнулся с Богом Тьмы и трагически погиб.              Бог Тьмы 999-го мира действительно был невозможно силён… даже Верховный бог, вероятно, не обладал такой силой в столь юном возрасте.              Для богов даже одного мира было обычным делом не поддерживать друг с другом связь. Герман не стал долго раздумывать и ответил: «Паскаль уже убит, я восстановлю разлом в преисподней, благодарю за вашу помощь», и закрыл этот вопрос.              Ци Байча, получивший такую новость, слегка озадачился.              ...Уже убит?              Был ли Паскаль убит Небесным Богом, который нашёл способ вернуть его обратно в 108-й мир?              Только так можно было это обосновать.              Теперь, когда Паскаль был мёртв, а пространственно-временная трещина была устранена Небесным Богом, ему тоже больше не нужно было беспокоиться об этом. Повелитель Демонов умер, и все души, заключившие контракт, были полностью восстановлены в их первоначальном состоянии — похоже на прекрасный сон.              Тела Фан Яэр и Чэнь Шимяо тоже должны были автоматически обменяться обратно.              Однако, хотя разлом в преисподней был восстановлен Небесным Богом, Ци Байче всё ещё нужно было разобраться с разломом на дне океана в его мире…              В последнее время было так много дел.              Ци Байча действительно немного устал. Хотя его раны зажили, силы всё ещё не восстановились после боя, он даже сейчас всё ещё чувствовал отголоски тупой боли из-за вторжения в его божественную сущность.              Он закрыл глаза, незаметно для себя погружаясь в сон.              Увидев, что он крепко спит, Фу Минъе осторожно уложил его и хорошенько укрыл одеялом.              Затем он сел рядом с изголовьем, спокойно присматривая за ним.              Когда Ци Байча снова проснулся, в комнате горел свет, а за окном уже смеркалось.              Ци Байча посмотрел на лампу над собой, его зрение ещё было слегка затуманено.              — Проснулся? — Фу Минъе расположил медицинский обеденный столик на больничной койке, поставил на него ужин, который был на прикроватной тумбочке. — Поешь немного жидкой каши.              Фу Минъе, мягко поддерживая его, помог ему сесть.              — Который час? — Ци Байча потёр виски.              После того, как он подремал, голова у него больше не болела так сильно.              — Семь.              — Почему не разбудил меня раньше, если купил еду?              — Раньше она была очень горячей, а теперь чуть поостыла, — Фу Минъе достал две пары палочек для еды и две ложки.              Ци Байча посмотрел на обе пары палочек, которые только распаковали:              — Ты ещё ничего не ел?              — Разве я смогу есть, когда ты в таком состоянии? — Фу Минъе не притронулся к своей порции, он зачерпнул жидкую кашу ложкой, попробовал её на вкус, чтобы проверить температуру, снова подул на неё и поднёс ко рту Ци Байчи.              Ци Байча прокомментировал:              — Я и сам могу.              Фу Минъе ничего не ответил, посмотрев на загипсованную правую руку Ци Байчи, смысл был понятен и без слов.              Ци Байча поднял свою неповреждённую левую руку:              — Эта ещё не искалечена.              — Левой рукой неудобно пользоваться.              — Как может быть неудобно пользоваться ложкой...              — Позволь мне, — редким непреклонным тоном сказал Фу Минъе, — тебе просто нужно открыть рот.              — ... — Ци Байча, — ах...              Случившееся напугало и господина Фу, поэтому не было ничего удивительного в том, что тот так беспокоился.              Фу Минъе отправил ложку ему в рот.              Ци Байча немного пожевал и проглотил кашу, затем Фу Минъе зачерпнул ещё ложку, так же подул на неё и снова отправил Ци Байче в рот.              Ци Байча съел ещё немного.              К счастью, в этой палате не было других людей, в противном случае, такой их способ кормления жидкой кашей накормил бы других собачьим кормом.              Когда в тарелке показалось дно, собственная порция Фу Минъе уже давно остыла, в ней не осталось ни капли тепла.              Фу Минъе заботливо достал салфетку и вытер губы Ци Байчи, прежде чем пододвинуть свою тарелку.              Ци Байча не удержался и сказал:              — Оно ведь всё уже остыло, сходи подогрей её или замени чем-нибудь другим.              — Ничего страшного, — Фу Минъе был очень непринуждён, он взял палочки и в два счёта расправился с едой.              Не то чтобы ему действительно нужно было что-то есть.              Ци Байча наблюдал, как Фу Минъе сидел у кровати и уплетал остывшую кашу, думая о том, как заботливо он только что кормил его, и на какое-то время это оставило странное смешанное послевкусие.              После ужина Ци Байча сел, прислонившись к изголовью, и недолго листал левой рукой по экрану своего мобильного. Как и следовало ожидать, запрос «Фан Яэр была похищена» вошёл в число самых популярных.              Фу Минъе забрал только Ци Байчу, когда прибыл на место происшествия, и по пути сообщил в полицию о Фан Яэр и Лю Яньсинь.              Поначалу ему даже звонить в полицию было лень, но, поразмыслив, если бы это был Чача, тот точно не стал бы безучастно наблюдать.              Зло никогда не предвещало смертным ничего хорошего, но тёмная аура зла вокруг него была слишком насыщенной, и он слушал слишком много тёмных злых мыслей, поэтому он боялся, что являлся причиной тяжёлой участи Чачи, боялся, что тот пострадает от этого. А ещё он хотел творить добро и накапливать добродетель для Чачи.              Бог Тьмы не верил в судьбу, но был готов быть благочестивым ради человека, которого любил.              Сначала с Фан Яэр на съёмочной площадке произошёл несчастный случай, затем она столкнулась с похитителем, так что она, похоже, пережила сильный шок и отказалась давать какие-либо интервью, полиция так же не раскрыла никаких подробностей.              В сети мнения расходились: кто-то говорил, что похищение совершил её антифанат, кто-то говорил, что напавший мстил, но окончательного итога не было.              Однако, кое-что было общепризнано: съёмочная группа «Молодость никогда не кончается» была губительна.              Кто бы ни был участником, с ним произойдёт несчастный случай.              Фанаты оставшихся гостей дружно принялись репостить небесного карпа кои, молясь, чтобы с их кумирами не случилось ничего плохого.              — Не сиди слишком долго в телефоне, — Фу Минъе налил ему чашку воды: — Держи, выпей немного.              Ци Байча взял чашку левой рукой и только набрал в рот воды, как Фу Минъе сказал:              — Хочешь в туалет? Я отнесу тебя.              — Пф-ф... — Ци Байча тут же прыснул.              Кипячёная вода намочила ворот его больничной одежды, и он прилип к коже, отчего стал виден абрис его ключиц.              Он совсем забыл об этом.              Ци Байча и Фу Минъе были в браке в течение года, и у них сложилась негласно признанная привычка.              Никогда не ходить в туалет, когда кто-то там уже находился.              По словам Ци Байчи, ему было слишком стыдно, и он не мог из-за этого расслабиться, а Фу Минъе был внимателен к нему, поэтому согласился.              Но они оба понимали, что это просто оправдание.              Возлюбленные, которые давно уже вместе делили постель, не могли быть настолько смущены, когда дело касалось совместного пользования ванной комнатой.              Причина заключалась только в том, что у богов не было таких физических потребностей.              И хотя можно было имитировать поведение и привычки смертных, делать это досконально было слишком проблематично даже для богов.              Поэтому обе стороны не сговариваясь предпочли уклоняться от этого.              Но теперь рука и голень Ци Байчи были в гипсе, и он, очевидно, не мог самостоятельно выполнить такое сложное действие.              Он мог только позволить Фу Минъе помочь.              Это было логично... но для него это было... слишком неловко...              — Чего ты испугался? — Фу Минъе вытер воду с воротника. Чача редко настолько утрачивал самообладание. — Ты не можешь просто не ходить в туалет, разве ты вытерпишь? — спросил Фу Минъе.              Конечно, он бы вытерпел! И ему действительно не нужно было ходить в туалет! У Ци Байчи полностью покраснели уши.              Но он не мог такое сказать.              Ни один нормальный человек не смог бы не ходить в туалет.              — Я сам справлюсь, — тихо сказал Ци Байча.              На что Фу Минъе бесцеремонно спросил:              — А потом сломаешь и другую ногу?              Ци Байча:              — ...Ты снова проклинаешь меня.              — Я констатирую объективные факты, — Фу Минъе раскрыл объятия: — Я тебя спущу.              Ци Байча завернулся в одеяло:              — Я не буду спускаться.              Фу Минъе напомнил ему:              — Господин Ци, даже трёхлетние дети знают, что обмочиться в постели будет ещё более неловко.              Ци Байча:              — ...              Спасибо большое, Снежному малышу в этом году исполняется два с половиной года.              Фу Минъе видел, как тот мнётся, и прикинул, что на одну только моральную подготовку у того уйдёт вся ночь.              Но какое тело выдержало бы столько?              Ничего не сказав, он приподнял одеяло, выбрал подходящую позу и поднял того.              Ци Байча какое-то время пребывал в полном шоке.              «Погоди немного, это…»              В палате для VIP-персон был отдельный санузел, Фу Минъе сразу зашёл туда и опустил взгляд, собираясь помочь Ци Байче расстегнуть ширинку.              Только тогда Ци Байча отреагировал, он был так взволнован, что у него покраснели глаза, он прижался в объятиях того и начал просить:              — Господин Фу...              Фу Минъе беспомощно посмотрел на него:              — Почему ты стесняешься своего мужа? Я уже столько раз расстёгивал твою ширинку.              Ци Байча:              — ...              «Да ведь это не одно и то же!              Разве может стыдливость от того, чтобы делить с кем-то постель сравниться со стыдом от того, когда помогают мочиться словно ребёнку?!»       Фу Минъе отвернулся и очень быстро открыл ширинку:              — Я не смотрю, давай.              Ци Байча всем телом повис на Фу Минъе, находясь в полном оцепенении.              Снежный малыш, которому в этом году исполнилось два с половиной года, никогда не видел, как выглядит процесс, когда люди справляют нужду.              У него в голове было совершенно пусто.              Он не знал, что делать дальше.              Последовало долгое молчание.              Фу Минъе не услышал никаких движений и подал голос:              — Чача? — хотя руки у него не устанут, и он мог сохранять такую позу бесконечно, для Чачи это было слишком неловко.              Ци Байча растерянно опустил свои длинные ресницы:              — Мне не хочется...              Какого цвета должна быть человеческая моча? Красной, оранжевой, жёлтой, зелёной, синей, лазурной, фиолетовой? Он никогда не видел её раньше!!!              У него как-то не выдалось времени пополнить свои знания в этом аспекте, и к тому же даже не выдалось возможности увидеть воочию.              — Каким образом? Ты ел жидкую кашу и пил воду, и весь день уже прошёл.              — ...Ты здесь, поэтому я не могу расслабиться.              Фу Минъе:              — ...              Снова воцарилось продолжительное молчание.              После долгого времени Фу Минъе вздохнул.              — Позволь мне помочь тебе.