всё

я была таблеткой экстази под языком, и в последний миг ты зассала принять, избежав сначала неслучившегося оргазма в серотониновом синдроме, а затем пресного послевкусия серотониновой ямы. ты предпочла колу-зеро, кому и вечные мультики на ивл, запихнула ключ от палаты в стигмату капельницы. в обмен на молчание предложила читать по ролям. предусмотрительная халатность, созависимая привязанность. молчание — это капля в море, но я за него цеплялась, тщеславно и самонадеянно: мол, ВАЩЕТА меня любят. ответная тишина реплики — вечная мука. позже, когда дошло, что ты притворялась, месяц не могла говорить — ты не слушала даже вполуха, какая жалость. как жвачка дирол, скрывающая вонизм подгнивающего зуба, ты повторяла: "шушух, шушух, шух". ты пустая, ты — белый шум. как менструальная кровь на белых джинсах, ты навсегда во мне. не избавиться, не отмыться. счастье — молочность дымки, туман катаракты в глазах. я продолжала падать, чтобы тебя понять, делаться самой несчастной, чтоб на тебя смотреть, чтобы тебя увидеть: хуже-чем-смерть. приговор: недостаток серотонина. приговорённая: шшш-шшш-шшшшш