Stars and Scars

Тэхен стоит у зеркала, поправляет свою светло-бежевую рубашку, воротник которой хорошо закрывает его шею. Так было гораздо уютнее себя чувствовать, но в этот раз что-то не дает ему покоя. Вчера, когда Чимин примерял одежду, даже самая скромная вещь смотрелась на нем невозможно эффектно. Это настолько сильно его задело, что он сам остановился уже на втором варианте в своем привычном незаметном стиле, и отказался делать что-либо еще, понимая, что это погубит его настроение совершенно. Он понимает, что дело не только в собственных привычках, но и одеваться иначе тоже не может. Не хочет. Омега продолжает смотреть на свое отражение, но словно бы куда-то сквозь. Тэхен считал, что одежда должна только скрывать все его недостатки, но почему-то теперь взгляд внезапно цепляется за воротник. Кажется, что он слишком закрыт, будто душит. А может, это вовсе не в нем дело… Дверь в комнату открывается и появляется Чимин. Его легкий запах мгновенно наполняет пространство, и хоть Тэхен не может прочувствовать его до конца, но все равно он уверен, что омега пахнет чудесно. Чимин был уже одет в элегантный костюм из черных брюк и темно-зеленой рубашки. Тэхен вчера согласился с тем, что этот образ достаточно закрытый для того, чтобы не шокировать лишний раз его отца и не обвинить потом в каких-нибудь смертных грехах, которые периодически продолжали сыпаться на Тэхена. Омега вздыхает, стараясь не думать об этом, но не может не скользнуть взглядом по фигуре, которая совсем никак не становится хуже в подобной одежде, в отличие от самого Тэхена. Даже в чем-то настолько классическом Чимин умудряется выглядеть так, будто только что завершил съемку для обложки журнала, а теперь ему надо выйти на красную дорожку. — Ты собираешься на обед или на собеседование? — Чимин подходит ближе, сложив руки на груди, и смотрит через плечо вместе с Тэхеном на его отражение в зеркале. Омега в ответ хмурится и опускает взгляд, чтобы поправить манжеты. — Не вижу в этом ничего плохого, — комментирует Тэхен, как и вчера, но все равно возвращается украдкой к своему образу и сравнению с Чимином. — Может, плохого в этом действительно ничего и нет. Но, честно говоря, выглядишь так, будто сейчас возьмешь очки и зачитаешь доклад на тему «Роль стаи лунных волков в установлении мирных соглашений средством заключения взаимовыгодного брака», — Чимин поднимает руки, делая вид, что представляет себе эту картину. Тэхен бросает взгляд на него с укором, но уголки губ слегка дергаются. — Так и выходит. Это… комфортно. — Комфортно? — переспрашивает Чимин и делает шаг ближе, равняясь с ним. — Ты уверен, что это слово применимо к тому, как ты себя сейчас чувствуешь? Вчера ты бледнел только от одного выреза на спине и я это понял, но теперь здесь нет ничего противоречащего твоим внутренним правилам, и ты все равно выглядишь так, будто готов принять любое наказание. На уют совсем не тянет. Уж тем более не смотрится так, словно ты паришь от любви и счастья, что твой альфа взял на себя всю ответственность за ваши отношения. Тэхен молчит, раздумывая, стоит ли вообще что-то отвечать. Чимин, который выглядит куда более расслабленным и счастливым, сейчас безусловно прав. Стоит ли вообще пытаться обманываться и лучше все вернуть как было? Чимин мягко касается его плеча. — Дай угадаю, — начинает он с легкой усмешкой. — Думаешь, что лучше бы ты дальше вел свою незаметную жизнь? — Было бы очень хорошо, — Тэхен бормочет и кусает губу. — Тэхен, никто на этом обеде не забудет о твоем существовании. Ты уже в центре внимания и ты поступил так, как посчитал нужным. Почему бы не продолжать двигаться в этом направлении и выбирать себя? Разве не станет легче дышать? — И что ты предлагаешь? — омега хмурится снова, но в голосе все равно улавливается легкий интерес. — Давай попробуем кое-что, — он чуть отталкивает Тэхена назад и встает прямо перед ним. Прежде чем Тэхен успевает возразить, Чимин ловким движением расстегивает несколько верхних пуговиц на рубашке. Омега делает шаг назад. — Что ты…?! — почти возмущается, но Чимин лишь поднимает руки, делая вид, словно сдается. — Спокойно. Если не понравится, верну все обратно, — с ухмылкой говорит он. — Серьезно, Тэхен, ты же не считаешь, что на этих пуговицах держится весь твой мир? Тэхен фыркает в ответ, но, удивительно для себя самого, позволяет Чимину продолжить. Омега расстегивает еще одну пуговицу под ключицами, и слегка небрежно разворачивает воротник. Затем он расстегивает застежку на цепочке с кулоном в виде звезды с луной, который был на его шее, и быстро вешает украшение на шею Тэхена. Тот хочет возразить, но, глядя в свое отражение, передумывает. Он все еще выглядит так, как пять минут назад, однако теперь ключицы выступают и не режут взгляд, как это было в последний раз, после которого первое желание Тэхена было скрыться под самым большим худи и никогда не вылезать обратно. Кулон ловит свет, привлекая ненавязчиво внимание и делая образ немного более живым. — Не говори мне, что это вульгарно. Все еще вылизано, но… потенциал присутствует, — Чимин снова складывает руки на груди, мягко улыбаясь. Тэхен внимательно смотрит на свое отражение, а потом вдруг тянется к волосам, небрежно меняя пробор и слегка растрепывая пальцами пряди. Чимин замечает это и улыбается чуть шире. Вчерашний провал, кажется, сглажен этим моментом и омега едва заметно с облегчением выдыхает, реабилитируя самого себя в этой миссии. — Ну все, остановись. А то еще случайно понравишься себе, и все твое прикрытие разрушится, — шутит он. Тэхен в ответ тихо хихикает и вдруг выдыхает, расправляя плечи уже не по привычке, а действительно ощущая как исчезает какая-то доля напряжения. — Это действительно не так уж и плохо, — омега смотрит на себя и касается пальцами кулона. Из украшений Тэхен обычно носит кольца, но редко и по «большим» праздникам. Отец считал, что такое нужно дарить только своим супругам, а у Тэхена и такого счастья не должно было быть. — Ого, мне надо обвести день, когда кто-то сделал сам себе комплимент, в календаре, — Чимин театрально взмахивает рукой в воздухе, делая будто отметку. — Перестань, — отмахивается Тэхен, но улыбка остается на его лице. Чимин уходит, говоря, что ему срочно надо позвонить, и оставляя омегу одного. Тэхен еще немного стоит у зеркала, снова касается кулона и проводит по расстегнутому воротнику. Может, в этом есть какая-то доля правды? Стоит делать небольшой шаг вместо желания запрыгнуть сразу на следующий этаж через пролет без подготовки, и дышать станет легче даже если он только расстегнет несколько пуговиц? Тэхен слышит, как Чимин выскакивает из дома и кричит что-то на прощание Чонгуку. Омега понимает, что время бежит слишком быстро, потому что еще вчера он не чувствовал такого страха перед фактом встречи с семьей. Его не пугает даже отец Чонгука, который вполне имеет право быть недовольным выбором сына. Омега даже подозревает, что Чонгук просто ничего не сказал ему о реальном мнении родителя, чтобы не нагнетать. — Ты готов? — Чонгук стучит в открытую дверь, но останавливается у порога, не входя внутрь. Альфа окидывает его беглым взглядом, задерживаясь чуть дольше на расстегнутом вороте. — Выглядишь… — секундная пауза, — по-другому. — В плохом смысле? — тихое уточнение. Тэхен уже тянется к пуговицам, чтобы вернуть их так, как было, но Чонгук жестом его останавливает. — В правильном, — отвечает альфа, легко и без лишней демонстративности улыбнувшись ему. — Чимин все же постарался? — Если это слишком заметно, то не стоит даже продолжать, — дрожь и раздражение скользят в голосе. Тэхен нервно встряхивает слегка руками, морщит нос, поворачиваясь к зеркалу и начинает по привычке выглядывать все, что может выделиться. — Тэхен. — Мне переодеться? — Ким Тэхен. Омега дергается и замирает. Обычно после этого следует продолжительная лекция о том, насколько он плохо себя повел, вообще насколько неприемлемо выглядел, двигался, дышал… но тишина не нарушается и Тэхен вопросительно смотрит на Чонгука, который совершенно никак не меняется в лице. — Я тебя раздражаю и ты хочешь, чтобы мы скорее вышли? — Нет. Я подожду тебя, если ты захочешь переодеться. Все подождут. Но с одним условием. — С каким? — тихо переспрашивает он. Его сбивает с толку реакция Чонгука. Обычно за этим следовало недовольство, но альфа не выглядит злым и Тэхен не замечает в нем ничего, что может указывать на последующий негатив в его адрес. У омеги сейчас голова взорвется от такого диссонанса. — Ты сделаешь это только если тебе нравится другой образ. Давай уточню: нравится — это когда ты не хочешь спрятать всего себя, чтобы тебя не заметили. — А как тогда? — Тэхен привык, что он одевается так, как нравится и угодно его семье. В частности, отцу. Себя в этой одежде он никогда никак не оценивал. — Дай подумать… — Чонгук действительно делает задумчивое выражение лица, пытаясь подобрать правильные слова простому решению. — Когда ты смотришь на себя и улыбаешься. Омега хочет спросить: «И все?», но видит, что ингредиентов к этому рецепту кроме собственной улыбки действительно нет. Он еще раз окидывает себя взглядом, с сомнением размышляя о собственных ощущениях. — Мне подождать тебя еще? — Нет, — говорит Тэхен, расправляя плечи и делая уверенный шаг в сторону альфы. — Можем ехать. Чонгук не может сдержать ухмылку, но омега ее не видит. Вчера вечером Чимин назвал их план катастрофой и альфа понимал, что за неделю невозможно изменить все, что было собрано по кирпичикам годами. Такой обман действительно был обречен, если бы Тэхен не продолжил делать шаги дальше, а остался на месте после ошеломительного для всех прыжка. Кажется, еще не все потеряно. По дороге к ресторану Чонгук не затевает бесед ни о чем. Он замечает, что Тэхен все еще напряжен, продолжает трогать кулон на шее и смотрит в окно, словно пытаясь убежать от собственных мыслей. Альфа не отвлекает его, но сохраняет спокойствие, будучи мысленно готовым провести еще один разговор. — Сиди на месте, — говорит Чонгук, когда они останавливаются на парковке. Тэхен вопросительно смотрит на то, как альфа, выходя из машины, обходит ее, чтобы открыть дверь. Этот жест не выглядит кричаще притягательным, но в нем все равно скользит демонстративность для тех, кто мог бы их увидеть. — Все в порядке, — негромко дополняет он, пока омега выходит. Затем кладет ладонь ему на спину, давая понять, что он контролирует ситуацию и Тэхену не о чем переживать. Если он сам, конечно, не захочет найти кучу причин для этого. — Мы можем уйти в любой момент, как только ситуация начнет усугубляться. Это просто семейный обед, а мы не на переговорах, помнишь? Конечно, они обсуждали это. Омега кивает. Он не сторонится Чонгука. Легче всего ему дается быть ведомым, но альфа четко обозначает, что вмешиваться будет исключительно в гиблой ситуации или при серьезных обвинениях. Если Тэхен хочет свободы, ему придется проявить не просто желание получить ее уже сейчас. Они стоят у входа в зал, где кроме их семей нет никого. Взгляды на мгновение пересекаются, и омега замечает в глазах альфы спокойный, почти ленивый отблеск, словно они приехали к друзьям на барбекю за город. Это выражение не меняется даже когда дверь открывается перед ними, а в лицо Тэхену ударяет словно волна до боли знакомого напряжения. Прямо как дома. За столом сидят его родители. Отец — в центре, как всегда, его взгляд тяжелый, похожий на глыбу, направлен прямо на Тэхена. Мать, с выражением мягкой, но строгой отстраненности, чуть повернула голову в его сторону. Намджун, который, видимо, что-то обсуждал с ними за мгновение до этого, стоит позади них. Тэхен замечает, как взгляд старшего брата скользит мимо него и вонзается в Чонгука. Но это не просто изучающий ненавязчивый жест: в этом есть нечто новое. То, чего Тэхен раньше никогда не видел. Беспокойство, смешанное с неприкрытой настороженностью. Чонгук, будто не замечая этого всего, чуть наклоняется ближе к уху Тэхена и спокойно шепчет: — Видишь? Они настроены серьезно. Поздравляю, Тэхен, тебя заметили, — он улыбается и его смешок оседает интересным чувством на мягкой коже щеки. Омега кивает, понимая, что теперь он — цель и враг номер один. Он посмел нарушить отцовские планы и только вопрос времени как его придумают наказать. Тэхен почти ловит паническую атаку, не желая возвращаться в свою клетку. — Наконец-то, — низкий, спокойный голос отца звучит почти расслабленно. Его интонация так обманчива, как и всегда. Тэхен точно знает, что это не приветствие, это предупредительный выстрел. Омега сдержанно кивает родителям и смотрит на отца Чонгука, который, в отличие от чужаков, сидит вальяжно, словно он здесь хозяин положения, и Тэхен не может не заметить этого сходства. Чонгук повторяет один в один за своим единственным родителем, только выглядит моложе и чуть более непослушно. Ладони Тэхена влажные, он сжимает их в кулаки, но все равно чувствует, как нарастающее напряжение дрожью пробегает по всему телу. Намджун внезапно выпрямляется и делает шаг вперед, но взгляд по-прежнему прикован к Чонгуку. Тэхен наблюдает за тем, как старший брат подходит к ним, но очевидно передумывает делать то, что собирался. Просто останавливается напротив. — Чонгук, — голос неожиданно ровный, но взгляд… Этот взгляд. Тэхен настолько удивлен, что даже забывает о своем волнении. Намджун прожигает Чонгука, к которому чаще всего относился с уважением и некоторым восхищением, а теперь прячет защитный инстинкт, обеспокоенность и что-то еще. Тэхен не понимает, но точно может сказать, что это не агрессия, а скорее еще одно предупреждение. Его семья прощупывает почву. Чонгук спокойно выдерживает взгляд и омега ощущает, как воздух вокруг них будто становится ледяным. Альфа чуть приподнимает бровь, его губы растягиваются в легкой, но совершенно несерьезной улыбке. — Намджун, — он произносит это имя так, словно проверяет как оно позволит ему отыграть пространство вокруг себя. Голос абсолютно расслабленный, но Тэхен чувствует напряжение, скрытое под этой внешней невозмутимостью, и альфу выдает чуть более ощутимое касание ладони к спине. — Надеюсь, вы оба понимаете, что делаете, — Намджун чуть хмурится, но он продолжает играть в игру спокойствия. Тэхена уже начинает тошнить от происходящего, а они толком не начали. — Впервые вижу, чтобы ты так переживал. Обычно ты более собран при наших встречах, — отмечает Чонгук, слабо усмехаясь, но взгляд не смягчается. — Ты беспокоишься о себе или о своем брате? — О нем, — тихо звучит между ними, и его слова обрушиваются на Тэхена словно камни. Омега резко поднимает голову, уставившись на Намджуна. Он хочет что-то сказать, возразить, а потом поджимает губы и чуть морщит нос. — Достаточно, здесь нет камер и сценарий разыгрывать не стоит. Я просил твоей защиты и вот мы здесь, — Тэхен знает куда колоть. И это только первая игла за сегодняшний вечер. — Вы ведете себя неуместно, сядьте наконец за стол, — произносит холодно глава Ким. Его голос режет, как самое острое лезвие. Это звучит как приказ, а не просьба, но к такой манере Тэхен привык, так что игнорирует тон. Чонгук кивает, соглашаясь с этим утверждением. Он снова чуть подталкивает Тэхена вперед, чтобы пройти дальше. Омега делает шаг вперед, чувствуя, как напрягается все тело. Каждый взгляд, направленный на него — как прожектор, которого он так старательно избегал всегда. Он опускается на стул, чувствуя себя так, словно там не мягкая сидушка, а холод электрического стула. Чонгук садится рядом, его рука перемещается незаметно ниже и он накрывает своей ладонью ладонь Тэхена незаметно для остальных. Это больше для него самого — как напоминание, что он здесь. Мать, которая все это время молчала, нарушает тишину. Ее голос мягкий, но привычно четкий. Тэхен всегда находил в этом порядок и спокойствие, в отличие от колких комментариев отца. — Прежде чем вы начнете свои дебаты, стоит закончить с формальностями. Чонгук, мы рады видеть тебя и твою семью сегодня, — отец не перебивает, но переводит на нее тяжелый взгляд, который женщина спокойно выдерживает. — Это было неожиданно, — продолжает она, чуть склоняя голову и переводя взгляд на младшего сына. Отблеск беспокойства на секунду мелькает в ее глазах, но быстро исчезает. Слабость, которую нельзя проявлять. — Ты выглядишь… иначе, — в ее словах нет осуждения, но они звучат странно нейтрально. Будто изменения настолько незаметны, что требуется время, чтобы их осознать. — В хорошем смысле, — подает голос Чимин с другой стороны, подмигивая Тэхену. Его тон легкий и в нем звучит поощрение. — Надеюсь, эта встреча вообще хоть как-то оправдает те неприятности, которые ты создал, — еще более тяжелый тон отца придавливает Тэхена, но Чонгук заметно сжимает пальцы на его руки и омега отвлекается от этого давящего чувства. Омега вспыхивает изнутри. Ладони чуть дрожат и он старается сохранять спокойствие, перенимая легкость Чонгука, чтобы не дать родителю то, чего он так хочет — повода размазать его на эмоциях, как он прекрасно умеет это делать. — Надеюсь, вы успели ознакомиться с меню, — Чонгук поглаживает большим пальцем тыльную сторону ладони Тэхена. Он словно пытается это скрыть, но кто-то в любом случае заметит. И прекрасно. — Или позволите дать рекомендации? У меня, знаете, отличный вкус, — альфа улыбается чуть шире и намекает очевидно не только на блюда из меню. Тэхен едва заметно краснеет и уголки губ чуть приподнимаются. Он, возможно, проиграет, но не сегодня.