Давай научимся любить?

Что такое любовь?

      Этот вопрос ставит в тупик любого человека, вне зависимости от его возраста, пола и жизненного опыта.

Любой ответ на этот вопрос — ложь.

      Верного определения не существует, ведь людям, по-настоящему любившим кого-то хоть раз, не хватит слов, абзацев и даже книг, чтобы полностью описать это чувство.       Поэтому такое явление как любовь принято описывать мелочами. Например, кто-то скажет: Любить — это хотеть касаться. Любить — это быть рядом. Любовь — это смотреть на человека и в нём тонуть.

В каждой мелочи — правда.

***

      Чтобы разобраться, что такое любовь, каждый проходит свой собственный путь. Дорога Алаза повела его по самой неизведанной тропинке. Она включала в себя всего три буквы и бесконечный смысл. Звали еë — Аси.       Раньше он был уверен, что смысла как такового в его существовании нет. Зачем он этому миру? Чтобы всю жизнь быть в тени брата? Чтобы катализировать одиночество сестры? Чтобы стать жалким подобием своего отца? Чтобы что?       Этот вопрос отпал сам собой, когда в его жизни появилась Аси. Он понял, что смысл всегда был в том, чтобы встретить её.       Путь к любви оказался для него самым тяжёлым, больным и прекрасным одновременно. Наверное, чтобы рассказать всю биографию их отношений с Аси, не хватит даже нескольких дней непрерывных разговоров. Да и нервов у собеседника тоже…       Он был готов убить за неё, и был готов за неё умереть. К слову, первое он сделал достаточно давно, а второе совсем недавно.       После того как Алаз получил две пули, в жизни всё очень сильно изменилось. Тогда, спасая Аси от возможной угрозы, он был уверен, что если для того, чтобы она жила, ему нужно умереть, то это не такая уж и большая жертва. Но вот если бы сложилось наоборот — он застрелился бы ещё до того, как её сердце испустило бы последний удар, лишь бы только в землю их положили вместе. И желательно, рядом с дочерью. Он думал об этом абсолютно спокойно и был уверен, что всё сделал правильно.       Аси же совершенно не поддерживала эту позицию. Неоспоримый факт: от этих двух пуль она получила в стократ больше боли, чем он.       Тот день запомнился ей, как один из самых страшных за всю её непростую жизнь. Когда она думала, что он не очнëтся, все её обиды и злость за прошлое не просто ушли на задний план, а разбились вдребезги о самую прочную в подсознании стену. Ведь, как оказалось, страшнее чем боль от любви — боль от её потери.       Недели, которые Алаз провёл в больнице, будто бы бесконечной верёвкой тянулись на шее Аси, и лишь когда ей сообщили, что угрозы для жизни больше нет, эта верëвка начала постепенно ослаблять свою хватку. Она была рядом каждый день, полностью игнорируя другой окружающий мир, и держала его за руку с перерывами только на те моменты, когда это хотели сделать и другие члены его семьи.       А когда он очнулся после операции и позвал её по имени, первое, что Аси ему сказала, было: — Я рядом. В порядке. Я тебя люблю. Ей было так безумно страшно, что она никогда больше не сможет об этом ему сказать… Что он не узнает, что она поняла его, простила. Любит…       К счастью, жизнь не обрекла её на такие мучения и дала обоим ещё один шанс. Шанс стереть сломанное, сжечь плохое и построить новое, осознанно и совершенно по-другому.       Прошло около двух месяцев с того момента, когда Алаза наконец отпустили из больницы домой. Всё это время он с огромным трудом избавлялся от гиперопеки своей семьи, которая, как ни странно, его ужасно бесила. То внимание, которого не хватало в детстве, сейчас казалось то ли притворством, то ли одолжением, он в этом так и не разобрался. Одно было ясно точно: внимания ему хочется только от одного человека — члена его новой, собственной семьи.       Отношения с Аси начались с того дня заново, и продолжались который месяц, что было очень удивительно! И не могло не радовать.       Сейчас он уже полностью вернулся к нормальному, не лежачему на животе образу жизни, и упорно старался наполнить каждый свой день чем-то приятным. Так как Аси была рядом, это совсем не составляло труда. Она была замечательным стимулом поскорее прийти в форму, чтобы можно было делать всё, что его душе угодно, с ней вместе и просто с ней.       Алазу до сих пор сложно поверить, что она отказалась жить с Джесуром и переехала в особняк по собственному желанию. Но он предпочитает гасить сомнения тем фактом, что госпожа Эльмаз — мать Аси — тоже всё это время с ними живёт, а точнее, у них работает. Их мамы как-то сами между собой договорились, и Алаз решил никак в это не лезть. — Аси рядом, больше ничего не нужно. Эту фразу от него слышал уже буквально каждый член семьи, кто-то даже по несколько раз. Поначалу Аси выделили свободную гостевую комнату рядом с мамой, рассчитывая почему-то, что она будет жить там. Но каким-то образом ей удалось мягко убедить взрослых, что это не нужно, и места в спальне Алаза ей вполне достаточно. В те дни ему даже пришлось немного поныть, что он чувствует себя одиноко и ему вообще-то больно. И повязки пусть меняет Аси, потому что опыта у неё после ножевых ранений вполне много, и плевать, что дома два врача. — И просто отвалите уже от меня все, ради Аллаха! — сказал он маме в порыве злости, когда Аси собиралась оставить их наедине. — Дайте просто мне побыть с любимой, это что так сложно?!       Неслихан тогда еле сдержала себя, чтобы не выговорить сыну, что вообще-то они с Аси проводили в больнице и так почти всё время вдвоём, но вовремя сдержалась, чтобы не смущать свою будущую невестку ещё больше. Аси так улыбалась после этих слов, что слегка обиженной матери пришлось просто молча удалиться и стараться приходить к больному ребëнку как можно меньше.       Аси с каждым днём всë чаще ловила себя на мысли о том, как сильно Алаз её на самом деле любит, и ругала себя за то, что не замечала этого раньше. Нет, она, конечно, видела, что он по-особенному на неё смотрит ещё 3 года назад, но не осмысляла этого взгляда. Сейчас же она уверена — так на неё никто другой никогда не посмотрит.       Конечно, они всё ещё продолжали ссориться, но происходило это чаще из-за того, что Аси слишком мало ест, Алаз много грубит своим родственникам, забывает пить таблетки и ещё множества подобных мелочей, но ни разу этого не случилось на какой-то серьëзной почве. До этого момента…

***

      Сегодняшнее утро Аси началось с того, что будильник Алаза звонил ей в ухо уже пятый раз подряд. А он, как назло, в качестве стимула к пробуждению воспринимал только пинок под зад, особенно если на часах было около 7 утра. — Алаз, блин, подними уже свои руки, ноги, задницу и выключи эту песню! Почему у тебя вообще попса про чëрных котиков на будильнике?! — Аси теряла терпение с самой первой ноты, а уже почти начинался припев... — Любовь моя, тшш, — прошипел Алаз своим сонным голосом, запустив ладонь в кудряшки девушки. — Я тебе щас покажу любовь! — проворчала она в ответ и вдруг неосознанно пихнула парня в больной бок. — АЙ, АСИ, БЛЯТЬ! — он резко сел, выпутал из неё свои руки. Одной придержал место ушиба, а другой треснул по экрану телефона с весëлой утренней песней. — ОЙ, прости-прости-прости пожалуйста! — Аси тоже резко вскочила с кровати. — Сильно ударила? Ей стало стыдно, от чего она подсела к Алазу вплотную, поцеловала в щëку и слегка погладила по голове. — Не бойся, всё хорошо. Не ножом, и на том спасибо. Они посмотрели друг на друга и усмехнулись. Обоим есть что вспомнить. — Мы проспали, да? — спросил Алаз, нахмурив брови и потерев глаза. — Не сильно, но позавтракать уже не успеем. — По дороге симит купим, ничë. Одевайся. Аси кивнула и побежала в ванную, а Алаз ненадолго задержал взгляд на её идеальных ногах, коротко довольно улыбнулся и тоже поднялся следом.       Через пару часов у Алаза было назначено собеседование на работу в другой части Стамбула. Уже не первое и, скорее всего, ещё не последнее. Сложно поверить, но Алаз серьëзно рассматривал кучу предложений в последнее время и хотел найти для себя подходящее место. Точно подальше от больничных стен и всех родственников.       Аси ездила с ним по нескольким причинам. Первая — хотелось самой посмотреть на место, где Алаз предположительно будет работать. Вторая — возможно, ей тоже найдётся какая-нибудь вакансия, если вдруг повезëт. Третья — ездить с ним вдвоём по делам приятно. Лучше, чем дома ждать. Да и поддержать хочется.       Одевшись, они спустились вниз и уже почти вышли на улицу, как вдруг Аси вспомнила: — Алаз, лекарства! — он обувал кроссовки и, как обычно, совсем об этом не подумал. — Я быстро возьму, жди. Аси побежала на кухню и случайно налетела на свою маму в дверях. — Дочка, доброе утро, не сшиби меня, пожалуйста! — Эльмас едва не выронила из рук тарелки. — Извини, мам, я быстро Алазу за таблетками, — проговорила брюнетка, потянувшись к верхним ящикам.       Женщина поставила посуду, облокотилась на столешницу и в упор стала смотреть на дочь. — Чëрт, высоко положили! — Аси, не ругайся, — сказала ей мать, а после задала вопрос, который почему-то давно вертелся на языке, но всё никак не находил времени для обсуждения. — Вы когда уже поженитесь? — А?       Пока Аси встала в ступор, Алаз направился в сторону кухни сам. — Чего пошла? Не дотянется же, разозлится... — шептал он себе под нос.       Только Сойсалан сделал шаг в нужное помещение, как услышал тот самый вопрос. — Доброе утро, скоро, — сказал Алаз, забирая с полки лекарства, как вдруг Аси в удивлении округлила глаза и уставилась на него, произнося неприятное... — Нет. — В смысле «нет»? — Алаз замер на месте. — В прямом. Не скоро, Алаз. Я готова быть с тобой, но не готова за тебя выйти. Мы оба ещё не готовы... — Ясно. Я понял.       Тëтя Эльмас, тоже находясь в шоке от неожиданной сцены, тяжело вздохнула, когда Алаз резко вышел с кухни, а дочь понеслась за ним. Не такого доброго утра она у Аллаха загадывала. Но ничего, сколько эти дети уже пережили... «Подобное их точно не сломает» — подумала женщина и принялась дальше накрывать на стол, даже зря не спрашивая, останутся ли ребята на завтрак. — Алаз, стой! — закричала Аси ему вслед, наплевав полностью на то, что может перебудить весь дом. — Остановись, кому сказала! Ты меня не послушал даже! Алаз обернулся и посмотрел ей в глаза. — Аси, тут не надо говорить. Мы не готовы, ты права. Я сегодня один поеду, побудь дома с мамой. — Нет! Я не хочу! — Пожалуйста.       Алаз вышел из дома прежде, чем Аси успела схватить его руками, только поэтому не удержала. Чëрт! Вот не могла промолчать просто? Дура! Как обычно, сначала говорю, потом думаю. Всё так хорошо было! И пнула утром, и обидела. А если что-то случится с ним опять??? Аси замерла в коридоре и зажмурила глаза. Мысли мучили. Мама снова подошла. — Дочь, ты чего не остановила? — спросила она, резко изменив в другую сторону направление всех мыслей Аси. — Потому что он придурок! Опять убегает, как же зае....       Аси не успевает закончить злобное предложение, мама аккуратно прислоняет руку к её рту. И спасибо ей, потому что в эту же секунду с лестницы спускается Неслихан с улыбкой, желая доброго утра. Аси освобождает рот, громко выдыхает, снимает свою кожаную куртку и с силой кидает её в шкаф, затем снимает обувь и чертовски злая идёт обратно на третий этаж, игнорируя недоумевающие взгляды двух растерявшихся мам.       Алаз отъезжает на безопасное от дома расстояние и решает отменить собеседование. Не до него сейчас. Срочно нужно всё обдумать, но сначала... — Алло, тëтя Эльмас, Аси в порядке? — Алаз звонит ей, потому что из всего дома сейчас только эта женщина не вызывает у него негативных эмоций. — Злая, сынок. Наверх пошла... Плакать, наверное, не будет. Но, вероятно, что-нибудь разобьëт. — Это ничего, Вы её накормите, главное. Сама ни за что не придёт. Если что, скажите, назло Алазу. Тогда точно сработает. — Хорошо, ребëнок, я поняла. Только не раздувайте ссору, прошу тебя... — Всё наладится, обещаю.       Алаз был уверен в том, что говорит, хотя, конечно, злился на Аси. Столько всего случилось... И кольцо он ей вернул, и она его часто носила. А нахрена носила, если замуж не хочет? Опять потом в лицо бросить хотела? Ну нет, второй раз он такого чудо-события не выдержит.       Покатавшись по окрестностям, он решил побыть там, где его редко ожидают видеть. Отключил телефон и приехал к отцу, чтобы как следует всё обдумать. Эту проблему нужно было решать прямо сейчас, пока ещё не поздно, но без стратегии точно ничего не выйдет. Поэтому срочно нужно одиночество.       Отец встретил на входе, как раз собирался ехать на работу. Поприветствовал радостно сына, но в ответ получил лишь просьбу никому не сообщать, что он здесь. Серхан не спорил, согласился сразу. Похлопал Алаза по плечу и пошёл к машине.       В доме встретили также Алев с Джаном, и Алаз даже решил сам покормить брата завтраком, чтобы переключиться с негатива на что-нибудь другое. Алев, поблагодарив Аллаха за такую утреннюю удачу, ушла поспать ещё на часок. Так Алаз и просидел полдня, обсуждая с четырëхлетним ребёнком то, как правильно нужно взаимодействовать с любимой девушкой.

***

      Аси весь день огрызалась на всех, кто по несчастью появлялся у неё на пути. Досталось даже Чагле и Тубе, хотя обе лишь хотели поболтать с дорогой сердцу девушкой. Ну а как здраво общаться, когда мысли только о том, что Алаз не берëт трубку, не звонит и не возвращается? А если он с кем-то подрался? А если лекарства не пьëт? А если с бабами?!       Нет, в последнее Аси определëнно не верила, но представить мысленно смогла, да ещё и в ярких красках. И, вопреки мнению матери, услышав, что телефон недоступен 20й раз, всё-таки поплакала. Подумала, что сегодня не вернëтся, и решила, что придётся спать одной впервые за столько времени. Уже привыкла слушать, как он сопит ночью и засыпать только под этот звук, будучи уверенной, что он живой и всё с ним в порядке.       Когда успокоилась, решила снова, что это он виноват в своём отсутствии и что прощения будет просить три дня точно, поэтому спокойно спустилась вниз к родственникам, чтобы с ними пообщаться. Аси даже присоединилась к семейному ужину впервые за два месяца, что не могло не радовать, потому что с Алазом они этого не делали. Он либо увозил её куда-то на ужин в город, либо они кушали наверху в спальне, либо в коридоре рядом, лишь бы только не за общим столом. Аси пыталась исправить эту проблему уже много раз, но Алаз был непреклонен в нежелании сидеть рядом со всей семьëй более 5 минут.       Зато сегодня шанс насладиться обществом выпал ей сам. Аси ещё и решила как следует наесться, чтобы Алаз узнал, что она и без него в полном порядке. Не знала, что он на то и рассчитывал. — Аси, как приятно, что ты сегодня с нами! — сказал доктор Гювен, на что девушка подарила ему улыбку. — Алаз не приедет сегодня?       Улыбка убежала за миг. Аппетит с ней же. — Господин Алаз даже если бы приехал, сюда бы не сел, — озвучила всем известный факт Чагла, не упуская шанса съязвить. — Давайте не будем об этом говорить, пожалуйста, — попросила Неслихан. — Наслаждайтесь ужином. Али, передай Аси салат.       Аси уже было хотела возразить, когда представила, как будет сейчас этим салатом давиться, но было неудобно. Она просто кивнула, а потом посмотрела в тарелку и почувствовала тошноту. Не знала, что делать, и как аккуратно уйти из-за стола. Попросила мысленно Вселенную, и она её вмиг услышала, послав на помощь её же парня.       Ну да, либо помоги, либо добей. Я же так загадала! Аси пожаловалась на Вселенную, но всё же сразу встала из-за стола, услышав, как горничная забирает у Алаза в прихожей куртку. — Где ты был, идиот?! — Аси набросилась на возлюбленного, ни секунды не колеблясь. Стала бить по рукам и плечам. — Я весь день ждала как дура тебя! Думала, может ему плохо где-то стало? ЧЕГО УЛЫБАЕШЬСЯ? Я ПЕРЕЖИВАЛА! — Тсс, не кричи, тихо! — слегка смеясь, проговорил Алаз, резко закрыв ей рот рукой и прижав к входной двери. — Ай, не кусай!       Аси снова ударила его по рукам, подключив зубы в придачу. — Аси-кыз, если ты не хочешь, чтобы мы собрали здесь зрительный зал в виде наших мам, сестëр, братьев и чужого отца, успокойся и пойдём сначала наверх. Побьëшь там, если захочешь. Но сначала я тебе кое-что покажу...       Алаз поднял перед лицом Аси небольшой пакет. Она с недоверием на него взглянула и вырвалась из его хватки. Посмотрела несколько секунд прямо в глаза и, не найдя подвоха, встряхнула волосами чуть ли не Алазу в рот и зашагала в сторону лестниц. А он не упустил момента и слегка шлëпнул Аси по попе этим самым пакетом, за что получил взгляд убийцы и риск быть сброшенным со ступенек в дальнейшем. Но Аси быстрее хотелось на него наорать за закрытыми дверьми, поэтому всё обошлось.       Они поднялись в комнату, и Аси сразу закрыла дверь на ключ. Быстрым шагом пошла в сторону парня, начиная разговор. — ТЫ, АЛАЗ, СОВСЕМ НЕ ИМЕЕШЬ ПРА... Крик Аси оборвался на полуслове, когда Алаз резко поцеловал её в губы. Сразу очень напористо, глубоко. Специально таким поцелуем, на который она не умеет реагировать иначе, чем полностью включаясь в процесс и размякая в его руках. — Извини, пожалуйста, — сказал он, когда Аси понадобилось срочно отдышаться. — И за то, что уехал, и за то, что заткнул. Хотел прояснить всё сразу, пока ты не наговорила лишнего... — Говори. Алаз очень хорошо знал этот приказной тон и очень его любил. — Я соскучился за день, представляешь? — Это ты хотел сказать?! — Нет, это вырвалось.       Аси закатила глаза и уже хотела развернуться, но ей, конечно, не дали этого сделать. — Говорю! В общем... Ты сказала, что мы ещё не готовы к браку. Я долго думал и решил... Давай научимся любить? — Что? — Я в одном магазине купил игру настольную. Там для пар специально. Много вопросов разных, по типу тех, которые надо перед браком обсуждать. Там карточки на разные темы... Ну я и подумал, что если мы будем хоть несколько в день обсуждать, то, может...       Аси вдруг перебила его громким смехом. — АХХАХАХААХ АЛАЗ! ЧТО ты купил?! — ... то, может, со временем ты передумаешь, хотел сказать я. Но понял, ты против... Выкину. — Дурак, — сказала Аси очень нежно. Таким тоном, что это будто не оскорбление, а ласковое прозвище.       Она встала на носочки и крепко обняла его за шею. Алаз на автомате сделал то же самое и вдохнул запах её волос поглубже. — Не выкинешь. Будем играть. Я тоже соскучилась...       Алаз широко улыбнулся и поцеловал свою девушку в макушку. — Только больше не уезжай так молча никогда, — попросила вдруг Аси с упрëком. — Договорились, любимая. Завтра поиграем тогда, сегодня другие планы, — Алаз ухмыльнулся на пару секунд, а затем задумался, и его тон резко стал серьёзным. — А ты покушала?