Milgram: Caligula

Эс проводил взглядом удаляющуюся фигуру Мурасаки, замечая как он передает «пять» Юйчиро. Возможно, то что он в теории способен ладить не только с Кинширо это должно быть было хорошо. Отвлекаться на мысли стало столь привычно что он едва заметил как рядом прошла фигура. Когда он развернулся к ней, у двери уже стояла заключенная с оранжевой биркой. — Ханако Ючиро, надеюсь, это не какая-то глупая шутка, — шипит она, поправляя куртку. Прежде чем сесть за стол, не дожидаясь приглашения. — Я надеюсь на плодотворный допрос, — надзиратель выдыхает, салясь на своё место. Она окидывает охранника недоверчивым взглядом, тцокая от недовольства. — Сколько тебе вообще? — Мне тринадцать, — Эс нахмурился буркнув в ответ, — и пожалуйста, не выделяйте мой возраст, я уже устал напоминать всем что я не ребёнок. — Ну, ты не выглядишь устрашающе, — отвечает она, снова окидывая его взглядом с ног до головы, — Скорее хилый и… хрупкий? — Страх не та эмоция которую я хочу что бы вы испытывали… И это справедливое замечание, но система Милгрэма не позволяет вам нападать на меня, — сказал Эс, вспомнив как испугался удара от Хикару. — Может быть, так и есть, но это не помешало остальным попытаться, — отвечает она с ноткой раздражения в голосе, — И одному вроде как это даже удалось. — Это была случайность, Тсукихико-сан не хотел мне вредить, — Эс покачал головой, ненамеренно сжимая ладони. — Тсукихико, это тот парень в очках? — уточнила она подняв бровь в вопросе. — Да, Мирай Тсукихико. — Вот как, — бормочет Ханако, снова качая головой. — У него, похоже, с головой не всё в порядке. Напасть на ребёнка а после плакать как су- быть плаксой, короче. — С ним действительно что-то случилось, но… — Эс хмурится, сминая ткань шорт, — Он не причинил мне вреда намеренно и даже извинился. Мирай — хороший парень, это не даёт тебе права оскорблять его. — Да. Очевидно, он опасен только для себя самого, — отвечает она с легкой усмешкой, — все же, — продолжает она, расцепляя руки, — Мне не нравятся такие люди, как он. Он слишком… плаксивый. — На ее лице промелькнула тень раздражения, — Он слишком мягкий, особенно для того, кто сидит за убийство. — Возможно он просто не помнит, и всё. — «Не помнит и всё»? Это тупость, — Юйчиро едва рычит, — скорее всего просто водит нас за нос, и лишь притворяется овечкой. Весь такой слабый и дрожащий от вида крови. — Только ли поэтому он тебе не нравится? — спросил Эс, поднимая взгляд на нее. — Что? — Тебе не нравятся люди выглядящие слабыми, — замечает Эс, — но при этом ты странно лояльна к детям, почему? Это же одинаково. — Человек совершивший преступление должен быть уверенным, сильным, а не застывать от страха стоит лишь чуть припугнуть его, — она выдыхает. — Ты была такой? Ханако замирает пытаясь осмыслить суть вопроса надзирателя. — Что ты имеешь в виду…? — спрашивает она, приподняв бровь и нахмурившись глядя на надзирателя, — Это… не имеет значения, — наконец говорит она, и ее взгляд становится несколько холодным, — …Не веди себя так, будто ты меня знаешь, — добавляет она с ноткой раздражения в голосе. — Ладно, я не буду продолжать эту тему, если она слишком сложна. Тогда, вам нравятся условия в тюрьме, нужно ли что-то улучшить? — спросил Эс, меняя тему. Ее холодное выражение быстро смягчается, как только он предлагает это, и она обдумывает свой ответ, прежде чем заговорить. — Ну… я бы хотела, чтобы они хотя бы попытались вести себя как-то по-взрослому или хотя бы прекратили создавать проблемы… а этот идиот в фиолетовом слишком шумит. — Но разве вы не ладили с Мурасаки? Я видел, как вы общались перед допросом. — Мурасаки… терпимый. А вот эти идиоты, которые дерутся друг с другом каждую минуту каждого дня, — не очень, — отвечает она, закатывая глаза. — Они и правда не ладят… — Это мягко сказано, — бормочет она с сухим смешком, — Здесь есть только несколько заключенных, которых можно описать как «дружелюбных.» Все остальные обычно просто начинают ругаться и вести себя как идиоты. Хотя по-моему, единственная, кто действительно доставляет неприятности — это шестая, наблюдающая за Мурасаки… — говорит она, снова закатывая глаза. — Клянусь, ни один здравомыслящий человек не будет так одержим тем, с кем познакомился всего несколько недель назад. — Мурасаки — идол. Сомневаюсь, что Хикару раньше не слышала о Мурасаки-сане… — Но это же не значит, что она должен заходить так далеко и пытаться нападать на меня за то, что я провожу с ним время», — бормочет она, все еще раздраженная одними лишь воспоминаниями. — Она сделала… что? — Да, именно так. Она вела себя странно, когда мы с Мурасаки решили немного поболтать, — говорит она с усмешкой, — Если она не может смириться с тем, что кто-то, кроме неё, хочет проводить время с ним, это не моя проблема. — На деле… Я рад, что ты дружишь с ним. — Мы не друзья, просто из них всех он- — Терпимый, — Эс кивает, хихикая, — да конечно, я запомню. А после допросов поговорю с Кинширо. — Не думаю, что в этом есть смысл… — бормочет она, фыркая, — Сомневаюсь, что она перестанет пытаться вести себя так, будто Мурасаки — это какой-то бог. Она, скорее всего, просто начнет жаловаться на то, как я его «украла» или еще на какую-нибудь ерунду. Но ладно, как хочешь, — отвечает она, пожимая плечами, — Только не расстраивайся слишком сильно, когда ничего не изменится… Прозвенел сигнал о конце допроса, из-за чего Эс обреченно выдохнул. Ханако бросает взгляд на часы, окружающие комнату, и хмурится, понимая. — Чёрт, время пролетело быстро… — Наклонись, мне нужно воспользоваться замком на твоей шее. Щелчок в замочной скважине и Эс погружается в музыку. [Rage] Ряд мотоциклов около школьного здания. Юйчиро подходит к одному из них, когда песня начинается с громыханием барабанов. Она пьет из коробочки с соком, пока рядом с ней собираются несколько людей. Как же ты достал! Знаешь, так обидно бывает порой, Вот бы мгновенье насладиться собой. Хочу эгоисткой наконец-то побыть И просто по течению плыть! Она садится на байк, игнорируя тех, кто пытается с ней заговорить. Спешу я прочь-прочь-прочь, От тревог и проблем, Во всю ту мощь, Что только имею в себе. Ханако останавливается у дома открывая дверь своим ключом, закидывая на кровать в гостинной к мужчине на нем пакет с банками пива. Ну что ты за урод! Пытаюсь свое я призванье найти, Но ты опять стоишь на пути. Каждый раз когда смотрю на тебя, Хочу дать тебе я леща! Юйчиро смотрит на него со стороны. Она стискивает зубы, когда на ее вопрос не отвечают. Спешу я прочь-прочь-прочь, От тебя и твоих долгов, Аж, во всю ту мощь, Спорю к такому ты не был готов! Она скалит зубы, сжимая в руках бутылку, видя как сильно за мгновение изменилась чистая комната, ставшая разгромленной. Ты всё это заслужил! Ничто не было под твоим контролем, Какая ты падаль — не именился совсем. Так что осознай, самое понятное, Видимо, воспитание это не твоё. Она выходит из дома, запрыгивает на байк и уезжает, там где проезжает мотоцикл остается огненный след. Спешу я прочь-прочь-прочь, Хотя не знаю зачем. Прямо во всю ту мощь, Лишь бы остаться в себе.