Многоликий.

— Я не понимаю твоего удивления, Сугуру. — молодой человек сжимает чужие плечи, смотрит в глаза и, сведя брови к переносице, тихо хмыкает. — Или ты уже  готов был смириться с тем, что власть будет только у этих двух змей? Я не собирался покорно сидеть на одном месте в ожидании, когда она родит мне наследника, параллельно готовя его к тому, что меня придется сменить в раннем возрасте из-за моего “ухода”.  — Они не настолько были увлечены властью, чтобы заранее продумать твою смерть. Тем более тебе нужно было бы прожить еще  хотя бы восемнадцать лет, а это не маленький срок. Может, тогда бы уже не стало твоей матушки, а Киори была бы влюблена настолько, что слушала бы только тебя. — Гето кривится от собственных слов, отвернувшись и опустив вниз уголки губ. — Чушь! Ты слышишь, что ты говоришь, а? Эта стерва была бы со мной постоянно, обвилась бы вокруг моей шеи, подобно ядовитой змее и душила бы, чтобы я был полностью под её контролем. А что было бы с тобой? С нами? Они обе хотели отправить тебя подальше, как-то прознали про наши взаимоотношения, обещали лечить меня от «травмы»! Тебя бы и близко не пустили ко дворцу, мне было бы запрещено покидать его стены, а если бы я и мог - был бы окружен охраной, каждый из которых знал бы тебя в лицо как предателя! Сугуру, пойми.. между нами всё было бы кончено, я бы больше никогда тебя не коснулся, а ты никогда не смог бы снова обнять меня и… — он замолкает, ослабляя хватку и следит за тем как мужчина, опустив руки и отойдя на несколько шагов, постукивает длинными пальцами по доспехам.  — Бред. Это всё - полный бред, который мне противно слушать! Мой Сатору ни на кого бы не поднял руку, тем более на собственную мать.  — Да если бы я не убил её, что бы с тобой стало? — светловолосый повышает голос, сжав кулаки. — А на что ты надеялся, когда убивал мою жену? Что моя мать, прознав про это, оставила бы тебя в живых? Думаешь, она бы не отправила тебя на публичную казнь? Если ты думал о том, что её можно было бы избежать, распавшись на искры - ты прав. Но что тогда? Мы снова не смогли бы видеться! — Но я не человек, а демон! Для меня нет ничего непосильного в двух мирах, а это было бы сущим пустяком, нужно было бы просто сменить личину и вернуться во дворец! Да я бы нашел сотню способов как вернуться, как быть рядом, чтобы никто об этом не узнал! И во всех этих вариантах императрица была бы жива! — Гето хмурится, вскидывая руками. Он сталкивается взглядом с Годжо, который стоял в нескольких шагах, оскалившись и еле сдерживая рвущиеся наружу чувства.  —  Вот только ты не всемогущий. — Я преодолел все ловушки, установленные Аматерасу! — выкрикивает старший, ударив себя кулаком в грудь. — Справился бы и с жалкими червями из Среднего Мира! — глаза его собеседника медленно расширяются, но Сугуру, осознав, что следить за словами уже поздно, после небольшой паузы продолжил. — Как же ты не поймёшь.. каждая жизнь важна, даже если это самый мерзкий червь, которого ты видел! Ты не должен был забирать жизнь у той, кто подарил тебе возможность дышать! Это ошибка, огромная ошибка! А если кто-нибудь узнает, что будет тогда? Тебя казнят. Тебя казнит собственный народ, твои же слуги. И когда ты будешь кричать на смертном одре - я.. — Что ты? Не спасешь меня, наблюдая за всеми моими предсмертными муками? — Сатору цыкает и слегка качает головой. — Аматерасу? Что за бред.. Я думал, демонам не свойственно сумасшествие после шокирующей новости.  — Спасу. — слабо кивает темноволосый, его плечи медленно опускаются, а чёлка прикрывает глаза. Он смотрит себе в ноги и прикусывает нижнюю губу, ощущая полное противоречие. Внутри будто бы всё перевернулось с ног на голову: он ненавидел императрицу, иногда пропуская самые мерзкие мысли в голове, но вдруг  совершенно не рад её смерти; он любит Годжо и хочет понять его, но не может; все исходы, которые сейчас они могут себе позволить - в их пользу, однако радости этому совершенно нет. — Киори быстро смекнула, что я не человек. Она говорила тебе, что меня нужно опасаться из-за «тёмной ауры». Не все способны понять, что я демон, даже ты не догадался за столько лет. Я ведь совсем не старею.. А вот такая богиня, как она, догадалась в два счёта. Аматерасу умна и хитра, но она постоянно забывала о том, что она уязвима, когда не может при всех показывать свои способности.. — Но Боги ведь.. — Они смертны. — заключает Гето и поднимает голову, смотря на голубоглазого исподлобья. — Из императорской семьи остался только ты. Твой отец был бы разочарован во мне - я смог уберечь только половину от самого ценного, что он имел.  — Император был глупцом, который поручил одному лишь человеку несколько слишком сложных задач… — он пожимает плечами и подходит ближе к Сугуру, аккуратно касаясь пальцами его щеки. — Отец был бы доволен тем, что ты спас хоть кого-то из его рода, но.. тут же расстроился бы, ведь весь прогресс империи снова пойдёт на спад. Я огорожу всё свыше непроглядным занавесом, а это значит, что всё, над чем он старался - канет в лету. — хмыкает молодой человек и бережно гладит холодную кожу, приподнимая уголки губ. — Ну, ничего страшного. Как думаешь, их души упокоились или теперь бродят по улицам Нижнего Мира? — издав тихий смешок, принц отшагнул, медленно направляясь к выходу из оружейной.  — Ты слишком спокоен для того, кто потерял семью, Сатору. Особенно до сих пор не зная, кто убил твоего отца.. —Самурай не спешит за младшим, смотрит ему в спину, взглядом изучая его фигуру, будто бы стараясь найти ещё какие-нибудь изменения, которые подтвердят, что принц просто одержим. — Я знаю, кто этот человек. И считаю, что он поступил правильно. — остановившись перед дверьми оружейной, мальчишка вновь усмехнулся, взглянув на возлюбленного через плечо. — Ты тоже его знаешь, милый. Но я совсем не злюсь, потому что он поступил правильно. Предыдущий император растерял бы все наши ценности, а теперь в Ниппоне из иностранного, пожалуй, останется только оружие. Наконец настанет лучшее время. Тебе так не кажется? — выждав полминуты и не услышав ответа, он пожал плечами и толкнул двери, скрываясь за ними и оставляя демона наедине с кишащим ульем собственных мыслей.     *** — Похороны императрицы и Вашей жены пройдут в ближайшую неделю, на семейном кладбище. Проводы и остальная суета ляжет на плечи советника, а Вам стоит отдохнуть и оправится, молодой господин. — мужчина поправляет подол белых траурных одежд. — Я соболезную Вашей утрате. — он склоняется в поясном поклоне перед новым императором, а тот, ведя толстой кистью по свитку, кажется, совсем не слушал. На бледном лице не было ни единой эмоции, которая говорила бы о том, что молодой человек погружён в горе. — Ваше Величество? — Хорошо. — молвит Сатору после недолгой паузы и подпирает щёку рукой, скучающе вздыхая. — Хочу, чтобы народ в ближайшее время узнал об утрате. В нескольких храмах должны быть открыты алтари для подношения усопшим императорской семьи. Люди не обязаны приносить подношения, но за каждую молитву о них я буду благодарен. Охрана у храма обязательна, не все любили вдовствующую императрицу и мою жену, так что не думаю, что новость обойдётся без шума. Нарушителей покоя бросайте в темницу, приверженцев западного устоя - тоже. — Беловолосый откладывает кисть и откидывается на спинку трона, сомкнув пальцы в крепкий замок, а взгляд скользит по двадцати головам министров, которые перешептываются между собой. — Я не хочу долгого траура, готовьте армию и в ближайшее время устройте мне встречу с послами западных государств, контракты с ними будут оборваны.   — Ваша Светлость, как Вы можете! — подаёт голос один из министров, делая несколько шагов вперёд, чтобы протиснуться сквозь толпу и показать императору свой лик. — Империя сейчас в уязвимом положении! Советник будет против, когда узнает о Вашем решении!  — Он поддержал меня. Разве этого не достаточно? — молодой человек кривит губы и подзывает к себе одного из евнухов, который тут же подхватывает императорскую печать, поднося её ближе. Голубоглазый обхватывает пальцами рукоять и вдавливает в краску. — Ваше дело - смириться с моим решением и не возникать.  — Ваше Превосходительство, это слишком. Если мы лишимся поддержки государств, - они подумают, что сейчас доступное время для нападения! Они объединятся против и начнут атаку, а противостоять им сейчас мы не сможем! Вооруженные силы только приноровились к нынешнему оружию, в то время как страны-противники давно с ним знакомы. Наши шансы на победу ничтожно малы и.. — министр не успевает закончить, когда раздаётся глухой удар печати по свитку, а на бумаге остается красный след, наделяющий ценный указ государственной неоспоримой силой.  — Нам нужны новые территории, — Сатору поднимает взгляд на министра, путь которому преграждали стражники, вытянув перед собой катаны. — И мы начнём с Чосона. Там люди податливые, против нас не пойдут. Что приятнее всего - оружия у них и в помине нет, так что здесь наши шансы возрастают. Новые пленники, территория, несколько недель на урегулирование и распределение частей империи Чосон, обучение солдатов, и тогда мы сможем противостоять варварам. Возьмём численностью и задавим.  —Это опрометчиво! Не могу поверить, что советник согласился на это. — выступает второй министр и сводит брови к переносице. — При всём моём уважении к Вам, молодой господин, Ваш отец никогда бы не поступил подобным образом.  — Мой отец мёртв, если кто не помнит. — Годжо кривит губы и возвращается печать евнуху, поднимаясь с трона и складывая руки за спиной. — Вы правы, советник Нагохара был против сей затеи, но Вы хоть раз задумывались о том, как давно видели его? — взгляды министров скользят по помещению тронного зала, мужчины вытягивают шеи в попытке найти знакомое лицо, но к своему сожалению, не находят его. Люди переглядываются, шёпот постепенно переходит в немыслимую шумиху, которую получается усмирить одному из смельчаков, шагнувшему вперёд.   — Советник не мог покинуть императорский дворец, а если Вы сослали его в родные края, то значит нашли кого-то, кто Вас поддержал! Ваше Величество, смену титула и ближайшего помощника Вы должны были обсудить с регентом и нами, но раз императрицы не стало, это решение прежде всего нужно было огласить перед нами! — мужчина всплеснул руками. — Если так и дальше продолжится, то от Империи Ниппон камня на камне не останется. Мы должны быть посвящены во всё, что происходит во внутреннем управлении, Вы понимаете это?  — Я никого никуда не ссылал. Нагохара сам изъявил желание оставить пост. — император пожимает плечами и неторопливо движется к лестнице, спускаясь к подчинённым. — Приказ о разрыве сотрудничества и мира с другими государствами должен быть приведён в исполнение сразу же после снятия траура. Министр обороны, на Ваших плечах ответственность за подготовку армии к вооружённому нападению на Чосон. Сейчас империя должна быть осведомлена о переговорах и мирном разделении территорий, но, как мне кажется, на такой шаг император Чосона не пойдёт. А потому будьте готовы, что как только засланец с нашей стороны вернётся - нужно будет идти туда с боем. — голос звучит спокойно, юноша движется к выходу из тронного зала и останавливается только рядом с министром, к которому он обращался. Сатору по-лисьи щурится, а уголки губ приподнимаются в мягкой, снисходительной улыбке, на которую мужчина реагирует довольно остро, не желая терпеть подобного отношения.  — Вы совершаете ошибку. — министр обороны делает шаг навстречу молодому человеку, хватаясь за яблочко катаны. — Этот приказ я исполнять не буду и точка.  — Что же, — блондин корчит разочарованное лицо и отворачивается, замолкнув на полминуты. — Довожу до Вашего сведения: неподчинение карается смертной казнью, а Ваши семьи будут лишены статуса знати. Думаю, это будет справедливо.  — Это тирания! — Это попытка вразумить вас, господа. — голубоглазый отворяет двери тронного зала и на мгновение замирает, тихо усмехнувшись. — Найти аам замену не составит труда, вы бы знали сколько дворянских семей жаждут подобного статуса. Среди ваших подчиненных точно найдутся люди, которые и не посмеют сказать что-то против, кто-то ведь точно поддерживает меня и разделяет подобные взгляды. А, ещё. Новый советник - правая рука моего отца, от которого вы помогали избавиться императрице. Все вопросы решайте отныне с Сугуру, он точно вас выслушает и найдёт рычаг давления. В противном случае всё будет донесено до меня и тогда уже я буду решать, что для вас будет считаться справедливым наказанием. Надеюсь, мы поняли друг друга. — с губ снова слетает смешок, но возмущённых выкриков уже не слышится вовсе. Молодой человек поспешил удалиться в свои покои, чтобы расслабиться. Впереди достаточно много работы и, кажется, к нынешним проблемам добавится смена состава министров. Делать этого очень не хотелось, но если никто не согласен жить по новым правилам, то нарушителей необходимо будет устранить.  — Его Величество ведёт себя так, будто совсем не скорбит! Кто же решает подобные вопросы день в день со смертью собственной матери и жены! — министр поворачивается к толпе, когда зал освобождает стража, торопящаяся за предводителем. — Он словно был готов к этому дню.  — На что это Вы намекаете? — Что, если Его Светлость, — ещё один голос из толпы привлекает к себе внимание. Мужчина боязливо озирается по сторонам и делает голос тише, закрывая рот ладонью, в надежде, что так его спасут от неминуемой смерти.— Причастен к смерти своей семьи? —Да что ты такое несёшь! —  толпа снова гудит, выражая острое несогласие и осуждение. Только несколько министров молчат, потирая жидкую бороду и задумываясь.  — После смерти Его Величества молодой господин был так растерян, как ты вообще мог подумать о подобном, сумасшедший ты старик! — выкрикивает один из мужчин, уперев руки в бока. — Он точно обезумел! Мы не должны торопиться, нужно выждать время и тогда все образуется. Найдём лекаря и подошлём к Его Светлости. Тогда точно убедимся в его невменяемости.  — А что прикажешь делать с новым советником? Он не подпустит никого к императору ни на дюйм. Если он согласился на подобное, то точно уверен в том, что Его Величество в себе. Нет, мы должны найти другой способ. — Да нас всех казнят за непослушание, если будем медлить! — А ты предлагаешь просто слепо подчиняться приказам безумца? — повышает голос министр, выступивший с мыслью о том, что принц - причина трёх смертей во дворце. — Я вас уверяю, молодой господин не оставил бы смерти родни без внимания, если бы не был к этому причастен.  — Да он в шоковом состоянии, мальчишка лишился всей семьи, его будто прокляли, вот он и пытается найти решение в смертоубийстве.  — Бред сивой кобылы! Он приложил к этому руку и только потому сейчас так спокоен.  — А отец? Думаешь, он так просто смирился бы со смертью императора?  — Сам же его и убил! — выкрикивает кто-то в поддержку безобразной теории.  — Докажи! Докажи, что ваша беспочвенная клевета - правда! — Вы все слепы! Идиоты!  — Замолкните вы наконец! — министр обороны чешет бороду и сводит брови к переносице. — Послушаем его на сей раз, а пройдёт траур - убедимся в том, что принц не в себе, оттуда и будем думать.. А советник.. он точно действует в своих целях, вряд ли бы изменил своё решение, которое принимал вместе с предыдущим императором.  — Он блудник! Грешник! Разве ты не слышал о его связи с Его Светлостью? Его потому и выслали из дворца на время свадьбы и коронации! Перерезал бы всех из ревности, снова подчинил бы принца себе грешными чарами! Демон! — Пусть так! — министр отмахивается. — Не смейте делать что-либо сейчас, тогда нас всех публично повесят. Нам нужно перетерпеть это мракобесие. Кто-то должен стать советнику приближённым, так и узнаем что к чему. Если они с Его Высочеством столь близки, то нам же и на руку. Он действует в своих целях, а император в его руках - пешка, свергнем его и сами будем купаться в злате. — мужчины переглядываются, качают головами, но несогласия никто не выказывает, решив, что это самое здравое, что сейчас возможно предпринять. Ждать и медленно втираться в доверие нового советника, а тот может и сможет обронить пару слов для доказательства смертельной теории.