ВНЕЗАПНЫЙ РАЗУМ

— Да. я все сейчас объясню, и надеюсь ты поймешь то, что я тебе покажу о себе, человек с другой планеты. — Виталий. — поправил я «тигра», смотря ему прямо в глаза. — Виталий, — повторил мысленно «тигр». — А я — Хаата, — продолжил тут же в своих мыслях зверь и после сразу же замолчал, а я не удержался. — Ух ты. Так тебя звать также, как и эту планету. Надо же, у тебя имя, как и у этой планеты. — помыслил я улыбаясь. — Ты не понял, наверное, меня, Виталий. Я есть Хаата. Ведь ты видел, что я тебе показывала, когда подняла тебя в небо? Ты видел, что было внизу? — Да, да, конечно я всё видел. Озёра, реки, леса и поляны. Я наблюдал всё это на поверхности планеты. А теперь ты сказала, что и зовут тебя также, как эту планету — Хаата. Ты об этом хотела мне сказать? Что твоё имя совпадает с названием планеты? Ведь так? Или я должен был заметить что-то ещё, но упустил это? — Нет. Ты ничего не упустил, но всё же и не понял моих действий. — помыслил в ответ тигр и рыкнув, чиркнул лапой по земле, оставив на ней глубокие борозды от выпущенных когтей. — Сверху я показывала тебе… себя. Я — Хаата, да. Но это не только моё имя. Меня не зовут так. Это моя суть. Я — Хаата. Я и есть эта самая планета, на какой живут малые народы, и на какой сейчас находишься ты, и те, кого ты привёл с собой. Если быть более точным, то планета представляет моё тело. Я — эта планета. Я — сознание, живая суть, Хаата, а планета является моим телом, как и ты, Виталий, являешь собой нечто, что существует в твоём теле и неразрывно связано с ним. Так что это не только имя, как у тебя. Хаата означает то, что означает, саму суть. — произнёс свои мысли зверь, точно сверля меня своим взглядом, и замолчал. Я же от этих мыслей существа замер и затих, такой неожиданной оказалась информация, какую поведал мне «тигр». — Что ж, теперь я вижу, что ты действительно начинаешь понимать то, о чём я говорю тебе. — помыслил красно-фиолетовый тигр, усмехнувшись в своём разуме.       А я стоял и переживал лёгкий шок от услышанного, и от того смысла, какой вкладывался в эти мысли на самом деле. — Так ты не Хаата? Ну, то есть ты Хаата конечно, но это не твоё имя, а скорее обозначение твоего настоящего… — я едва мыслил и всё ещё никак не мог свыкнуться с тем, о чём сообщило мне это загадочное существо. — Да, верно. Я Хаата, но это не только моё имя, но и обозначение настоящего…. Я не знаю, как тебе ещё можно объяснить, чтобы ты всё осознал и понял, как оно есть в действительности. — помыслил зверь, или нечто, принявшее форму зверя, и он явно был слегка раздражён тем, что я до сих пор не въехал в то, что он пытался мне втолковать.       Сверху вдруг загремело, словно в собравшихся в небе тучах проскочила молния, и я, подняв свой взгляд к небу, увидел там забавную картину.       Везде вокруг небо было чистым, с редкими белыми облачками, прямо как у нас, на Земле. И лишь только надо мной зависла приличных размеров, темная грозовая туча, изредка сверкавшая разрядами молний и готовая вот-вот разразиться сильным ливнем.       А затем вдруг метрах в пятидесяти от меня сверкнула молния, ударив в землю, и я, оглушённый сильным треском, едва удержался на ногах. От близкого удара молнии даже земля слегка задрожала под моими ногами.       После этого сверху действительно полило, очень сильно полило, однако… капли до меня так и не долетали, а испарялись, превращаясь в пар прямо в воздухе, в полуметре надо мной. Я оставался абсолютно сухим, как и место вокруг меня диаметром примерно в пару метров.       Ливень был очень сильным, но недолгим. Прошла всего минута, и затем он прекратился, словно на какое-то время на полную включили душ, а после также быстро выключили.       Я стоял в этом облаке пара словно в тумане, но тёплом и влажном.       Вода же, выпавшая на землю из тучи, и ставшая паром, вдруг стала вновь конденсироваться в капли, какие поднимались вверх на высоту в пару метров выше моего роста, и чуть в стороне. Мелкие капли жидкости теперь объединялись там в один довольно объёмный шар, какой всё увеличивался в размерах, достигая уже полутора метров в диаметре.       Хорошо, что эта огромная капля зависала не прямо надо мной, а немного в стороне. Я бы не хотел, чтобы она обрушилась на меня.       И вдруг эта большая «капля» дождевой влаги сформировалась в зверя, тело какого состояло полностью из воды. И это был уже знакомый мне «водяной» лисо-волко-барс по имени Стисс. Как только этот объём воды принял форму одного из представителей малых народов, живущих на Хаате, то сразу же опустился вниз и коснулся лапами земли.       Рядом с ним встал красно-фиолетовый тигр, а в место справа от него вдруг стали бить довольно частые молнии из всё той же тучи, какая недавно пролилась сильнейшим, но коротким по времени ливнем. В этот раз разряды электричества были не такими большими и звучными. Причём они не уходили в землю, а… скапливались опять же примерно в метре над поверхностью, продолжая двигаться голубоватыми яркими ломаными лучиками и потрескивать, словно их что-то удерживало и не давало рассеяться. Всё это скопившееся в одном месте… электричество, затем также постепенно приняло форму ещё одного зверя, теперь похожего на земного волка. Вокруг него во всех направлениях расходились тонкими паутинками лучики молний, но не далеко, примерно сантиметров на десять, затем обрываясь.       Я стоял, смотрел на трёх странных созданий и молчал, а они, все трое, стояли рядом друг с другом, смотрели на меня, и…. — Я Хаата! Я Хаата! Я Хаата! Я Хаата…! — вдруг я стал воспринимать одни и те же мысли, но они произносились в моём разуме разными существами, очевидно этой троицей странных созданий, располагавшихся напротив меня.       Внезапно поднялся сильный ветер, какой начал раскачивать деревья, росшие неподалеку. В небо из-за ветра с криками поднялись птицы и полетели прочь. — Я Хаата! Я Хаата! Я Хаата…! — мысли всё повторялись и повторялись в моём разуме, создавая некое давление и дискомфорт в голове. И исходили они теперь не только от троицы «зверей», располагавшихся напротив меня, но и… от всего вокруг: от деревьев, почвы, и даже от воздуха, создавая тем самым эффект, словно мыслило некое существо просто огромных размеров.       А затем вдруг всё разом стихло. — Теперь ты понял, что значит Хаата в моём случае? — единственная мысль уже более спокойно отозвалась у меня в разуме, и красно-фиолетовый тигр приблизился ко мне, ожидая ответа. — Да, теперь я понял, что всё это означает, и что это вовсе не только имя. — Это ещё и имя конечно же, но не только, — в моём сознании продолжали звучать спокойные мысли тигра с красивой цветной переливающейся шёрсткой.       Спокойствие звучащих во мне мыслей распространялось и на меня тоже. Те напряженность и шок, в какие я был погружён ранее, теперь проходили, уступая место спокойствию, а затем ещё и… беспокойству.       Это планета оказывается была… живая, а мы, пришедшие люди, её изменили, не спросив на то согласия. — Ауч! — мою правую ладонь что-то слегка укололо, и я, одёрнув руку, отвлёкся от своих переживаний, взглянув в ту сторону. Рядом со мной теперь стоял «электрический волк». Похоже, что он коснулся своим носом ладони моей руки, отчего её и ударило током, исходящими от существа разрядами электричества. Однако, при этом подобный контакт не причинил мне абсолютно никакого вреда. — Что тебя встревожило, Виталий? Или всё же ты не понял моих объяснений? — воспринял я спокойные мысли, исходящие не от какого-то одного существа, но от всех трёх сразу, одновременно. И эти мысли, эту речь вновь излучало всё вокруг: эти трое существ, а также деревья, росшие неподалеку, травы, почва под моими ногами, воздух вокруг меня, и даже облака, плывущие высоко в небе над головой.       От подобного я только и мог, что оглядываться вокруг, и был не в силах описать эти ощущения хоть как-то ещё. Просто стоял, воспринимал мысли какого-то существа, некоего нечто… живого, и эти его мысли исходили отовсюду, проникая в меня со всех сторон, а я только и делал, что вертел головой по сторонам, воспринимая проникающую в меня речь.       Меня окутали передаваемые отовсюду мысли… Хааты, словно воздух, и я постепенно наконец понимал, по-настоящему понимал смысл объяснений. — Оказывается ты… живая и всё воспринимаешь, чувствуешь, ощущаешь, что с тобой происходит. — начал я едва слышно отвечать на вопрос Хааты. — Я понял, теперь я всё понял. Планета — это твоё тело, каким ты и управляешь, всеми процессами на нём, управляешь и чувствуешь всё, что происходит на планете… на тебе. Ты, наверняка, ощутила и наше появление здесь, моё и всех тех, кого я привёл с собой. — мои мысли были тихими, едва «слышимыми» для собеседника. — Мы появились здесь и… изменили тебя, совсем не осознавая, что ты живая, что ты чувствуешь всё вокруг. Мы изменили тебя, вот только совсем не спросили, а нужны ли тебе эти изменения, не навредят ли они тебе. Мы… не знали, что ты… живая, и не получили твоего разрешения, согласия на то чтобы изменить… — я замолчал, не договорив, так как осознал, что чувствовал за собой помимо беспокойства теперь ещё и вину за то, что мы пришли в эти места и стали всё вокруг менять, не спросив на то разрешения и не получив согласия. — Понимаешь, когда мы пришли к тебе, то заметили, что молний было слишком уж много. Мы наблюдали, как эти частые молнии наносят вред малым народам, как они… лишают их жизни. И… и мы не смогли просто так продолжать на это смотреть, на то, как гибнут животные под ударами электрических разрядов. Мы не смогли оставаться в стороне и проявлять равнодушие, и мы… изменили это. Мы изменили тебя, но не спросили на это твоего согласия. Правда, мы не знали, что ты… живая. Но мы вовсе не желали причинить какой-либо вред. Мы всего лишь хотели, чтобы малые народы больше не погибали от частых молний. — я всё это изливал из себя, словно жидкость из сосуда. Мои мысли были очень тихими, потому что я чувствовал свои причастность ко всему, что мы сделали и винил себя в этом. — Сможешь ли ты простить нас за всё то, что мы сделали, за то, что вмешались и изменили тебя, твоё тело, без твоего согласия? А если мы своими изменениями навредили тебе, как это делали многие расы, кто был с тобой до нашего прихода? Можем ли мы исправить нанесённый тебе ущерб? Простишь ли ты нас за всё, что мы натворили?       Я, завершив свои мысли, был готов на любой ответ со стороны Хааты.       Понимал, что она вправе обозлиться на нас, стереть нас в порошок, убрать нас с планеты, со своего тела, попросту лишить жизни всех, кто сейчас находится здесь помимо меня. Хаата имела абсолютное право и власть поступить так, как посчитала бы необходимым, и я в данном случае принял бы любое её решение, потому что сейчас именно мы оказались неправы, находились не в том положении, чтобы что-то требовать или доказывать, отстаивая свою правоту и точку зрения.       Так, стоя одновременно перед тремя существами, словно перед судьями на своём суде, я ожидал вынесения ими приговора.       Тигр с красно-фиолетовой шерсткой подобрался ко мне ближе всех остальных, и наши взгляды были направлены друг на друга.