Умереть, чтобы стать свободным.

                                                             Повествование Дарио.        Я был наверно чрезмерно губ с ним. И возможно, внедрить в него датчик слежения было довольно жестоко. Но так больше продолжаться не может. Сегодня лишь маленькая случайность не позволила мне потерять его. Он опять сбежал, и мне ещё предстоит выяснить, как ему удалось покинуть дом. Такое его отношение к нашему сыну просто не допустимо. Я должен был привести его в чувства. Должен заставить его интересоваться им. Возможно это наш единственный ребёнок. Я не имею права заставлять Лино снова проходить через тот ужас. Да и не факт, что в следующий раз я не потеряю его навсегда. Мне больно от того, что приходится поступать с ним так жестоко. Но я правда больше не вижу иного выхода. Но на душе от этого не легче.       Немного остыв и поубавив свой гнев я решил ещё раз поговорить с Лино. Попытаться спокойно объяснить свой поступок. Зайдя в пустую спальню, обратил внимание на льющийся свет из ванной. Дверь была заперта на замок. Я несколько раз позвал Лино, но он упёрто продолжал молчать. Моё сердце сжималось от неистовой боли. Мне до безумия стало необходимо его увидеть. И я вышиб эту дверь к бездне. Открывшаяся пре до мной картина полностью лишила меня воздуха. Я схватил первое попавшееся полотенце разорвав его на две части, быстро стянул из на запястьях. Схватив его на руки побежал к лестнице .       Он пришёл в сознание и начал с неистовой силой вырываться из моих рук. Откуда только у этого хрупкого омеги взялась такая сила. Всего на мгновение ему удалось вырваться и он кувырком покатился вниз по мраморной лестнице. Для меня время будто застыло.       - Лино нет. Судорожно вырвалось из моей груди. Я подбежал к нему лежащему в луже крови, теперь в крови были не только его руки, но и голова. На мои крики сбежались все кто был в доме. И я застыл рт ужаса. Сэм схватил Лино и потащил к выходу. Я слышал резкий свист колёс, покидающего, мой двор спорт кара.       Меня в больницу вслед за Сэмом отвёз Фабио.       Смотря на его хрупкое тело, подключённое к неимоверному количеству датчиков, я мог думать только о том, что он предпочёл умереть, чем быть со мной.        Через час ко мне вышел доктор.       - Господин Нери, мы его стабилизировали. Сейчас в него вливают систему. Травма головы не несёт угрозы на физическом уровне.       - Доктор, что вы имеете в виду?       - Я надеюсь, что влитые системы помогут ему продержаться пока организм не восстановит кровь. А травмы головы всегда непредсказуемы. Более точно мы будем знать если он очнётся. Точных прогнозов я вам дать не могу. При такой обширной потери крови, невозможно дать точных прогнозов. Всё зависит от его желания жить. Сейчас он в коме. Мне очень жаль. Будем надеяться на лучшее и на его молодой организм.        Он выиграл. Он всё же нашёл способ покинуть меня навсегда. Панель приборов издавала монотонный писк. Его сердце билось, а пока оно бьётся есть надежда.                                                  Конец повествования Дарио.

***

      Как же болит моя голова. И этот писк не делает ситуацию лучше. Пытаюсь открыть глаза. Яркий свет слепит мои глаза. Я в больнице. О! А я живучий. Пережить такой удар. Да я просто железный человек. Надо пошевелиться, а то может рано радуюсь. Так ноги и голова двигаются. А вот рукам, что-то мешает. Какого хрена на мне смирительные наручники. Хотя в нашей стане не стоит этому удивляться. Как из жертвы ДТП делают обвиняемого. Интересно в чём они меня обвиняют. Не имел права стоять на автобусной остановке. Мешал автомобильному движению. Если бы не этот дождь, я бы пошёл до метро пешком, а не ждал автобуса. Там то всего три остановки пройти. Как там обычно говорят, ничто беды не предвещало. Откуда только налетели эти тучи. Я жив и это радует, а с остальным уж как-нибудь разберусь.        А палата то не из дешёвых. И что там на приборах показывают. Сейчас как доктор Хаос диагноз себе нарисую. Значки, крючки, что это вообще такое. Что там написано не понимаю.       Посмотрев вокруг, цепляясь глазами за надписи. И это точно были слова, но их значения я не понимал. В палату зашёл, вроде, медбрат и доктор. Они издают звуки похожие на речь, да вот только я ничего разобрать не могу. Видать не хило меня так башкой шандарахнуло. Так, кто я и где я. Ну кто я - это просто, Алан Левицкий двадцать шесть лет. А вот где я, тот ещё вопрос. Доктор подошёл ко мне ближе, продолжил издавать звуки. Я лишь мог на него ошарашенно смотреть. А потом провалился во тьму.                                                       Алан. Тринадцать лет назад.       Безумный холод пронизывает меня на сквозь, превращая каждую мою клеточку в кусок льда. Проклятый ветер выдувает последнюю надежду на тепло. Ноги хлюпают в отживших своё ботинках.       - Вот возьмите, пожалуйста, флаер на открытие выставки.       - Вот возьмите, пожалуйста, флаер на открытие нового клуба.       - Вот возьмите, пожалуйста, флаер...       Конц ноября, уже который месяц подрабатываю раздавая флаеры и листовки. Мне четырнадцать, и спросите, почему я стою на этом ужасном холоде продрогший до мозга костей. В тонкой, купленной на вырост три года назад зимней куртке. Которая теперь похожа на изрядно заношенную тряпку. Да ещё, откровенно говоря, маленького теперь на меня размера. Когда родители принесли её, я в ней был похож на Пьеро из мультфильма Буратино. Сейчас. Даже слов нет описать, одним словом пугало. Скажем так, от зимней, там изначально было только название. Она, уже, тогда не особо грела. А мои мокрые ботинки ещё в прошлом годы начали давить мне в пальцах.        Возможно стоит начать с рассказа о моей семье. Нет, я не сирота или беспризорник. У меня вполне полноценная семья. Уважаемые в их кругах родители. Любящие и заботящиеся обо мне меня родители. Мой отец родом из посёлка Емельяново, что в Красноярском крае. А мама родом из Хотимска, что в Беларуси. Родственников отца я никогда не видел. Как любила говорить моя бабушка по маминой линии, Вольга. Так вот она говорила, что свою судьбу не обойдёшь и не объедешь, она тебя и на припечке найдёт. Так и моих родителей живших в далёких далях друг от друга, судьба свела в баре "Чёрная кошка". Мой отец после срочной службы остался в армии. Знаю, что заключал несколько контрактов. Пытался заработать на квартиру. Был в миссиях по спасению, даже имеет награды. А дальше история умалчивает. Он никогда об этом не говорил, сколько бы я ни спрашивал. Всегда как-то прятал глаза. Создавалось впечатление, что он стыдится этого. Когда я подрос то, перестал задавать ему неудобные вопросы. Мама закончила педагогический. Она у меня учитель младших классов. После окончания учёбы она вернулась в свой родной посёлок, но работы там не нашла. А тут подруга предложила поехать в Москву поработать. Там многим нужны были няни с педагогическим образованием. В итоге она устроилась продавцом в магазин одежды. А мой отец в отпуск, на майские праздники, вместе с другом решил посетить столицу необъятной. Был тёплый майский вечер, и пути миниатюрной блондинки, чей рост едва дотягивал до метра шестидесяти и почти двухметрового девяноста пяти килограммового брюнета пересеклись, в одноимённом баре "Чёрная кошка". И в результате вдруг вспыхнувшей любви, ну Вы понимаете. В общем тридцатого декабря на свет появился я. Вот такой вот подарочек под новый год. Назвали меня Аланом в честь то ли экстрасенса, то ли шамана. Бабуля говорила маме, будет волшебником исцеляющим сердца.       За три месяца до моего рождения они узаконили свои отношения. Мой отец отработал последний контракт и подал в отставку. И они перебрались в Брянск. Бывший командир отца помог устроиться в Госавтоинспекцию. А там закрутилось. Родился я, материнский капитал плюс скопленные за время службы отцом деньги, позволили взять в кредит просторную двушку, почти в центре. После выхода из декрета мама устроилась учителем школу.       Сколько себя помню денег в нашей семье всегда не хватало. Практически всю зарплату отца съедал кредит. А зарплаты матери едва хватало на продукты и бытовые мелочи. Скажете как так, не хватало денег у работника ГАИ. Даже звучит смешно. Но вот только мой батя, самых честных правил, когда кто-то нарушал то он по всем правилам выписывал нарушителю штраф. Ещё никому не удалось отбиться от него в суде. Помните по телику были ролики про честного мента и его семью. Думаю автор их с нас писал. Отец всегда говорил, живи честно и стыдится будет нечего. Он вообще не терпел, когда ему врут. Мама старалась как могла, каждый раз варя кашу из топора. Денег на одежду не хватало. Вещи, для меня включая обувь покупались всегда на вырост. Но вот спрогнозировать этот вырост было сложно. Особенно с обувью. Над каждой разодранной коленкой мама всегда горько вздыхала, а бывало, что даже появлялись слёзы. Коленка заживёт, а вот вещь испорчена. А потом я подрос, мне уже шесть, и начались игры для мальчиков. И разодраны были уже не только коленки, но и карманы, рукава, в общем страдало всё. Мама начала жутко ругаться, запрещать драться, обвиняла меня, что это я сам провоцирую эти драки. Сначала в виде наказания было лишение мультиков. Но это эффекта не возымело, я их не особо то и любил. Потом она повадилась ставить меня в угол на колени предварительно насыпая в крышку от обувной коробки гречку. И заставляла меня стоять на коленях в этой гречке от часа до трёх. Первые десять минут вам неприятно, а потом это превращается в невыносимую пытку. После которой коленки превращались в кровавое пятно. Как же я ненавидел такие дни. Но мальчишкой я быть не перестал. Ведь отец всегда говорит, что мужчина должен уметь постоять за себя. Годы шли. Мне девять, очередная драка. Пацаны из соседнего двора донимали меня, что я выгляжу как пугало. Я бы прошёл мимо, ведь то, что их задевает мой внешний вид это их проблема, а не моя. Но тут один из них оскорбил мою маму. Сказал, что она могла бы и насосать на новую куртку. И этого я стерпеть уже не мог. Никто не смеет трогать мою семью. Я не победил в этой драке, да я на это и не рассчитывал. Их было трое и года на четыре старше меня. В итоге с разбитой губой и порванным карманом куртки я побрёл домой. Зная, что меня может там ждать. За все эти годы я научился довольно качественно и вполне убедительно врать. Иначе было не выжить. Стоять каждый раз на гречке, мягко говоря не хотелось. И мои басни, что упал, в автобусе зацепили, прокатывали. Вот и сегодня на начавшуюся истерику матери я сказал, что упал.       Но на мою беду, мой отец видел драку. Может не всю, но видел и знал, что я вру. Он в отличие от матери за драки никогда не ругал, а вот за враньё неоднократно бил меня своим армейским ремнём. Сегодняшний день не был исключением, и после порки я ещё час стоял на гречке. Стоял глотая непролитые слёзы. И говорил себе врать нужно лучше иначе в этом мире не выжить. Потом маму посетила гениальная идея отдать меня на танцы. Приобщить к культуре, буду занят полезным делом и на драки времени не будет. И деньги нашлись. А обручальное кольцо матери пропало.       Так с девяти лет я начал заниматься танцами. И если по началу я сопротивлялся и не хотел ходить, то потом благодаря нашему преподавателю Андрею Павловичу. Всегда такому спокойному, рассудительному с вкрадчивым бархатным голосом. Так тонко и умело вовлекающему в процесс, я полюбил эти занятия, в последствии ставшие моей безлопастной гаванью, моей отдушиной. На тот момент Андрею Павловичу было чуть больше тридцати. И я знаю, что на его счету есть даже европейские кубки, и травма колена не позволяющая выступать профессионально. Но он горел танцами, находясь в его обществе невозможно было не влюбиться в Танго или Фокстрот. И у меня неплохо получалось, есть даже кубки за первое место. Отец не был в восторге от затеи матери, но и запрещать не стал.        Вот только в тринадцать лет затащил меня в секцию по боксу. И вообще начал обучать приёмом обороны и нападения. Учил освобождаться от всех видов наручников и других средств удержания. Говорил, что неизвестно куда жизнь закинет. Надо уметь защитить себя и помочь боевому товарищу. В боксе я далеко не Майк Тайсон, очень далеко. Не совсем размазня, в дворовой драке выстою. Но профи в этом виде спорта мне не быть. Да и нет такого желания. Но из-за постоянно подбитой физии пришлось отказаться от соревнований по танцам. Сами понимаете с подбитым глазом, та ещё картина. А без соревнований мой интерес стал падать.       В нашей школе недавно, пол года назад открыли класс восточников. Ну там танец живота и тому подобное. Там преподавала жена нашего Палыча. Я как то проходил мимо и мне очень понравились её плавные движения и невероятный контроль над мышцами. Дома в интернете я набрал мужской танец живота и мне попался ролик Rashid Alexander Male Belly. И это был настолько завораживающее зрелище. На следующий день я пошёл на пробное занятие к Ольге, а потом ещё на одно и в итоге в тайне от мамы перевёлся к восточникам. Я просто врос корнями в эти плавные движения.       Мне, как и всем хотелось новые ботинки, куртку, телефон, сходить в мак. Денег как я уже говорил всегда не хватало. Я искал подработки, в основном раздача листовок или газет после школы. Но в мои тринадцать меня брать не хотели, а те что брали часто по итогу не платили денег. Я мог неделю простоять с флаерами или разносить рекламу по офисам, а в итоге, приходя за выплатой натыкался - ты кто такой мы тебя незнаем. И просто прогоняли бесправного ребёнка. Но однажды мне повезло найти нормальную контору, где меня взяли. Может глядя на мой внешний вид пожалели и даже разрешение от родителей не попросили. И я начал работать на рекламное агентство. Чего я только не рекламировал. Разные праздники, открытия клубов, боулинга, автозаправок. Мне порой кажется, что я уже раздал рекламу каждой фирмы в нашем городе. Так три дня в неделю я раздавал рекламу, два дня посвящал танцам и по субботам ходил на бокс. Отличником в школе я не был, так держался середины, той что ближе к верху. А ещё я очень любил рисовать. Это была ещё одна моя страсть после танцев. Я тайком пробирался на уроки рисования в школу искусств. Думаю учитель всё знал, но никогда не гнал меня, даже поправлял, когда я делал ошибки. Мне очень нравились морские пейзажи, хотя на море я ни разу ещё не был.       Денег на оплату у меня не было. И учитель об этом сто процентов знал. Мой внешний вид просто кричал об этом. А вскоре уже не было денег и на оплату танцев. Но благо к тому моменту я уже сумел скопить немного на раздаче рекламы. И это позволило мне и дальше заниматься.       Так мы живём обычной жизнью, летом едем в село к бабушке Вольге. Я отъедаюсь ягодами и фруктами. Ходим в лес по грибы. Собираем на продажу чернику. Делаем заготовки на зиму. Бабуля учит меня готовке. Всегда говорит, будешь студентом, уедешь от мамки, вот моя наука тебе и пригодится. А я, что. Готовить мне нравится. Сто одно блюдо из картошки так это я запросто, и каждое будет отличаться по вкусу. Да и вообще готовку вполне можно сделать своей профессией, голодным точно не буду. В августе к нам всегда присоединялся отец, помогал собрать урожай. И увезти часть сделанной закатки на зиму. К началу учебного года мы возвращались домой. И первым делом я шёл на работу. А как звучит, шёл на работу. Ну да брал заказ на раздачу, а с первого сентября возвращался к занятиям танцами. Так и тянулись мои серые будни. В школе меня не особо задирали. Ведь там работала моя мама, пусть и с младшими, но нарываться на проблемы никто не хотел. Но была одна компашка, которая прознала про моё увлечение танцами, да ещё какими. И тут начали лететь в мой адрес, девчонка, гомик и в таком роде.       Про свою ориентацию, я уже давно понял. Когда мои сверстники заглядывали девочкам под юбки и дрочили на фотки голых красавиц, меня возбуждали полуголые мужские модели нижнего белья. Ох уж эти их огромные мускулистые тела. И порно я смотрел соответствующее. Но вот афишировать о свою ориентацию я не собирался. Только не в нашем обществе. А подобные их выкрики до добра не доведут. Всё гениальное просто. Я не стал бегать от них и огрызаться, а просто позвал с собой на занятия. Взял на слабо. И они пошли. Ха. Я привёл их к классу, а сам пошёл, переоделся в домашние штаны и обтягивающий топик. Пузик должен быть виден. И отправился в класс, где меня ждали прекрасные полуголые одалиски. Вы же представляете молоденьких девчонок в нарядах для восточных танцев. И за время занятий мы с ними сроднились, я для них как брат, но мои задиры об этом не знают. И поэтому когда я как обычно начал приобнимать девчонок за талию, у них полезли глаза на лоб. А мы с девчонками весело болтали и постоянно то и дело прикасались друг к другу. Для нас это уже давно не носило сексуального подтекста, но со стороны смотрелось весьма пикантно. После занятия они ждали меня возле выхода со школы.       - Ну ты нехило тут устроился.       - Да ты крут мужик.              - Это ж надо какой прохаваный, пока мы там бегаем за непонятно кем, ты тут как султан среди красавиц. И главное они сами на тебя вешаются. Разубеждать я ребят не стал.       - Ребята, ко всему нужно подходить с умом, вот я раньше классикой занимался, там тоже хорошо, но у восточников как вы понимаете с парнями вообще напряг. Ну вот делайте выводы. Да и к тому же эти танцы довольно круто укрепляют мышцы, отрабатывают концентрацию и развивают не хилую пластику. Даже мой тренер по боксу заметил, что моя техника стала лучше. Говорит я стал двигаться как пума.       - Так ты ещё и на бокс ходишь?       - Ага. Мужик должен уметь постоять за себя, и за свою пару если понадобится.       - Ну не ожидали мы от тебя такого. С виду мелкий, больше на девчонку похож. А можно нам на занятия ходить.       - Конечно, могу поговорить с Ольгой. Думаю она вас в свою группу возьмёт.       - Замётано.       Так они начали ходить со мной на танцы. Месяц мучили себя восточными, а потом пошли на классику. Там тоже всегда нехватка парней. В общем и к культуре приобщились и девчонок себе завели. В школе конечно по-прежнему с малышни деньги сшибают, ведь теперь в кафешке ещё и за девчонок платить. А девчонки то непростые все как на подбор из этой интеллигенции. Родители у них комерсы. Вот теперь, что бы не ударить в грязь лицом им приходится и над учебниками корпеть. Ну что сказать, великая сила искусства. Да и меня теперь в школе даже зауважали. Теперь в спину кричат - эй смотри падишах пошёл. Жизнь меня научила выкручиваться и видеть во всём позитив. Иначе я бы со своими умом давно тронулся.       Вот так и живу потихоньку. Конец ноября, а я всё ещё в старой куртке, ибо деньги идут на другие потребы, танцы не дешёвое удовольствие. И в кафняк с друзьями хочется. Но ничего перед новым годом будет много заказов вот и накоплю, а там можно будет и в секенде, что-нибудь поновее присмотреть, а потом постирать у Серёги, что бы мамка не видела. Я так уже делал, и теперь у меня есть пара свитеров и джинсы. Мать против секенда. Говорит, что позорно донашивать за какими-то непонятными людьми вещи. Мало ли какие там болячки. А по мне, позорно, когда твой ребёнок год за годом мёрзнет, и ходит голодный. Но я об этом конечно ей не говорю, ведь она и так отдаёт мне всё, что может. Она же не виновата, что зарплата маленькая, или это цены слишком большие. Она старается как может. Да и отец, что плохого в том, что бы жить по совести и не брать взятки. Разве его вина, что кредит съедает почти всю зарплату. А курс не ходящей у нас валюты постоянно растёт. Вот если бы он не рос, то и мы бы жили лучше, мог бы и упасть для разнообразия и быть один к одному. Надо написать письмо деду Морозу. В прошлый раз сработало, только в этот раз надо координаты по точнее написать. Сейчас в Гугл зайду посмотрю. Дед Мороз пошли комету, только не так как в прошлый раз. Ты материком малость ошибся...       Сегодня, стою возле приличного с виду ресторана. Судить могу по маркам припаркованным возле него непродающихся у нас машин. Внутрь такой, как я в этой жизни вряд ли попадёт. Раздаю флаеры на какой-то фестиваль французского кино. И кто на такое ходит.       - Вот возьмите, пожалуйста, флаер на фестиваль французского кино. Из открывающихся дверей машин веет таким желанным теплом. Мне ещё час осталось здесь постоять.       - Вот возьмите, пожалуйста, флаер на фестиваль французского кино.       Ко мне подошёл высокий парень явно года на три старше меня. Симпатичный, прилично одет. Наверно пришёл на свидание с девушкой и решил скоротать время в ожидании её, болтая со мной. А я за. Ведь стоять и говорить одну и ту же фразу четыре часа подряд довольно тоскливо. А за разговорами и время летит быстрее. И улыбка у него такая красивая, добрая что ли.       - Вот возьмите, пожалуйста, флаер на фестиваль французского кино.       - Давай.       - Вот, пожалуйста.       - А ты был на этом фестивале?       - Нет.       - А как ты можешь рекламировать то чего сам не знаешь?       - Я думаю, что не у всех продавцов Бугатти, такой же стоит в собственном гараже, но это совершенно не мешает им, их вполне успешно продавать.       - Тут сложно не согласиться.       - А ты хотел бы пойти на этот фестиваль?       - Нет, мне такое не интересно.       - А, что тебе интересно?       - Выставки художников, скульпторов, фотографов. Вот на такое я с радостью бы сходил. Но в нашем городе такое редкость.       - Ясно. Меня кстати Максим зовут, а тебя?       - Алан.       - А сколько тебе Алан?       - Скоро пятнадцать стукнет.       - Прям стукнет. Да ты у нас старичок. Стукнет ему хм.       - А тебе?       - Семнадцать стукнуло.       - О! Да ты сама древность. Ха-ха       - А ты забавный Алан.       Мне пора мы сегодня мамин день рождения празднуем. Они уже пришли. Ещё увидимся Алан.       Странный парень, но рядом с ним я не чувствовал какого то дискомфорта, как обычно, бывает при общении с мажорами. За время работы я много таких повидал. И кучу колких замечаний в свой адрес услышал. Да и не только замечаний, ни раз они могли просто толкнуть в лужу, или облить газировкой. То же мне царевичи. Да чего они стоят без кошельков своих родителей. Фуф наконец мой рабочий день окончен, надо скорее бежать домой отогреваться.