Соулмейт

Хакс всегда знал, что где-то у него есть родственная душа, — как и у большинства существ в галактике, — его половинка единого целого, но он не стремился её найти, не рвался проверять знакомых на метки. Ему хватало знания, что он не так уж и одинок в этом мире. В детстве ему было интересно, как же выглядит его соулмейт и чем занимается, мечталось с ним подружиться и стать для него всем, но детство Армитажа Хакса закончилось быстро, гораздо быстрее, чем исчезла тень с метки и проявилось имя, а потом ему резко стало не до родственной души — он учился выживать и быть лучшим во всём. Это стало его целью и жизненным приоритетом. Не какой-то там соулмейт, которого нет рядом, когда он нужен. Не нужен! Хакс не слабак, не слюнтяй и не романтически настроенная барышня — ему никто не нужен. В четырнадцать лет, получив от гранд-адмирала Слоун свой первый специальный браслет, должный скрывать метку и напутствие «Не дать себя ослабить», Хакс надел его, чтобы не снимать долгие пять лет. Странное дело, но этот браслет не пытался сорвать с его руки даже отец, не признававший никаких личных границ. Словно было в этом что-то запретное. Может быть, даже чрезмерное, этакое табу, которое нельзя нарушать. Хотя, если бы сын умер, Брендол бы посмеялся над ним, как над не справившимся слабаком, — в этом Хакс ни секунды не сомневался. Вот только судьба и Хакс распорядились иначе, и жалкий садист сдох раньше него. — Родственная душа, — хмыкнул Хакс, осторожно обводя по контуру внушительный синяк на груди, с ожогом в центре, на который даже смотреть было больно. — Чтоб ты сдох в своей бесконечной погоне. А я, так уж и быть, приеду на твои похороны, чтобы плюнуть на твои останки. Имя на руке чесалось и свербело невыносимо. Хотелось сорвать браслет и разодрать запястье в кровь в тщетной попытке облегчить зуд и стереть имя криффова соулмейта. Всё это было до дрожи знакомо, и даже годы не стёрли воспоминаний о том, что он испытал тогда, когда Бен Соло стал Кайло Реном. А ещё Хаксу хотелось убивать. Лично убить Верховного лидера Рена, заигравшегося в своё маленькое противостояние с проклятой мусорщицей и почти уничтожившего их Первый Орден, было его мечтой. Сладкой мечтой, но, увы, недостижимой. Вся надежда была только на девчонку, которую Рен считал своей родственной душой и с которой мечтал разделить галактику. Диада силы. Форсъюзеры не имеют соулмейтов. Ни джедаи, ни ситхи. — Генерал! В маленький медицинский отсек, где Хакс сидел на кушетке и предавался воспоминаниям, доверив своё истерзанное тело меддроиду, вошёл штурмовик, спасший его от окончательной утилизации и тайно протащивший в шаттл. Личная преданность — великое дело, даже личная преданность с дальнейшим прицелом на что-то. Уж что-что, а верность своих солдат Хакс заслужил в полной мере, оставаясь сам до конца верным их общему делу. Делу всей его жизни. Он предал Кайло Рена, а не Первый Орден. Да и предательством по большому счёту это не было — так, небольшой игрой, хотя штурмовиков, которых пришлось прикончить ради спасения повстанцев, было немного даже жаль. Другое дело, что долго сожалеть о сделанном Хакс не умел, переключаясь на более важные и срочные задачи. — Докладывайте, сержант. FN-8640, сороковка, он же Александер Хин, — высокий темноволосый парень человеческой расы, двадцати восьми лет от роду, сержант штурмовиков, снайпер, боец, женат, две дочери и сын. Первый Орден негласно поощрял браки внутри организации и появление детей. Хакс иногда даже связывал брачными узами любящие сердца. Иногда, когда его жизнь как-то особенно сильно шла наперекосяк и требовалось сделать хоть что-то доброе и светлое, чтобы отвлечься. Хотя с появлением в Первом ордене Рена жизнь Хакса пошла вразнос окончательно, и свадебные церемонии перестали приносить даже тень удовлетворения от причастности. Рука свербела просто невыносимо. — Мы вышли из гиперпространства, сэр. Пришёл запрос со «Стремительного». — Как ваши дети, Александер? Хакс мало того, что годы назад сочетал браком супругов Хин, так ещё и являлся духовным наставником их старшей дочери Ядвиги. Чисто номинально, разумеется, но все же… Почему-то на тот момент казалось правильным согласиться на странную просьбу матери семейства, Лиры, и Хакс добровольно прошёл через причудливый полуязыческий обряд, совершённый над ним и ребёнком. — Генерал? Сдержанное недоумение штурмовика застало Хакса отчасти врасплох и заставило собраться. Он знал, что дети там, на корабле, к которому они летят. Дети, женщины и научники. По сути, «Стремительный» был роддомом, детским садом, школой и научной базой Первого Ордена, его будущим. Это признавал даже такой импульсивный идиот, не видящий дальше собственного носа, как Рен. Умный идиот, к сожалению. Хакс встал с кушетки, натянул штаны, недовольно цыкнул на меддроида, пытающегося что-то сделать с синяком на груди, надел простую черную водолазку и, сильно хромая, пошел в рубку. Чувствовал он себя так, словно его переехал поезд, но всё же лучше, чем пару часов назад. Стараниями меддроида. — Что мы будем делать, генерал? — спросил штурмовик, замерший чуть позади. Хакс взял датапад, протянутый ему миниатюрной темнокожей женщиной-пилотом, и пожал плечами. — Неизведанные регионы, сороковой. После победы Республики в галактике на годы воцарится хаос, а Первый Орден слишком слаб, чтобы ему противостоять. Нам нужна передышка, нужно время, чтобы выжить и собраться с силами. И я нам его дам. — Вы совсем не верите в нашу победу? Хакс усмехнулся и всё-таки почесал левое запястье, хотя делать это совершенно не собирался. Не прилюдно. Обычно он не признавал, что у него тоже есть проблемы и большая часть их связана с его соулмейтом. — Не с таким Верховным лидером. И не с его очередной сменой имени, влекущей за собой изменения судьбы, взглядов, приоритетов. Кайло Рен ничего не умел делать наполовину, как и сам Хакс. В этом они стоили друг друга. Рядом тихонько фыркнула пилот. Соглашаясь? Или просто находя их с Реном соперничество глупым? А ведь именно глупым оно и было — объединившись, они могли достичь многого. Если бы только Рен не гонялся за мусорщицей по всей галактике, как полоумный, и не проигрывал ей все сражения. Хакс посмотрел в темные глаза пилота и улыбнулся. Дейзи Лейтон, двадцать пять лет, одна из лучших пилотов СИД-истребителей, и не только. Ему просто нереально повезло с верными и рисковыми людьми. А ещё с тем, что лёгкая броня выдержала выстрел в упор с небольшого расстояния и только сильно погнулась. Синяк и ожог не равноценны смерти. Хакс ввёл личный код доступа на датападе и запросил разрешения на посадку. Руку прострелило острой болью, охнув, Хакс почти выронил датапад, но чудом удержал, грязно выругался про себя и встретился с понимающим взглядом пилота. Она недавно потеряла пару. Так неужели Верховный лидер Рен всё-таки сдох? Рука болела просто зверски, хотелось забиться в какую-нибудь норку и пережить эту боль в одиночестве, позволить себе побыть слабым. — Генерал Хакс, нам дали разрешение на посадку, — надтреснутым голосом проговорила женщина. Она его жалела? Хакс расправил плечи и нахмурился. — Обезболивающие не помогают, сэр. Совсем. Вы… — Я справлюсь, пилот, — отрезал Хакс, сцепив зубы. Рен даже сдохнуть умудрился не вовремя и своей смертью доставлял Хаксу кучу проблем так же, как доставлял их при жизни. Сейчас, когда ему жизненно необходима трезвая голова, он готов выть от боли. Хакс вышел из рубки в медблок, присел на кушетку, расстегнул манжет рубашки, закатал рукав и под внимательным взглядом дроида осторожно потянул браслет за специальный хвостик, расплетая. Имя Рена превратилось в открытую рану и кровоточило. Бен? В самом деле? Просто Бен? Ни капли оригинальности! — Бакта-пластырь, — скомандовал он дроиду, пытающемуся настоять на лечении. Для этого совсем не время: сейчас главное — сохранить как можно дольше чистым рукав рубашки, чтобы не волноваться ещё и по этому поводу. Двоих посвященных в его личную трагикомедию более чем достаточно, а дроида он отправит на переформатирование. Когда пластырь скрыл имя на его руке, Хакс, вопреки всему, почувствовал сожаление. Кайло Рен был поистине кошмарным Верховным лидером, совершенно не думающим о нуждах Первого Ордена, ужасным сокомандующим, приносящим разрушение одним своим появлением, несдержанным великовозрастным ребёнком и истеричкой. А ещё он был умным, сильным, стойким, способным на многое человеком, не жалеющим ни себя, ни окружающих, и Хаксу было досадно, что они так и не узнали друг друга лучше, как по-настоящему близкие люди. Но у ситхов не бывает соулмейтов, и Хакс не стал бы навязываться, даже если был бы шанс стать для Рена важным. А ведь он считал свою родственную душу привлекательным парнем… Хакс одёрнул манжет, болезненно поморщился, пережидая очередную волну боли, и посмотрел на штурмовика, замершего на пороге. — Мы прибыли, генерал. Ваш китель… — Стал мусором. Это неважно, сержант. Что вы хотите за моё спасение? — Будущее для моих детей, сэр. Хакс застегнул манжет, встал с кушетки и сделал шаг к выходу, заставив штурмовика посторониться. Поравнявшись с ним, он кивнул и сказал: — У ваших детей будет будущее, Хин. А ещё оно обязательно будет у Первого Ордена. Ради этого Хакс был готов рискнуть всем. Особенно теперь, когда всё зависело только от него и никто больше не стоял над ним, отдавая нелепые приказы. Хакс усмехнулся про себя думая, сколько глупейших ошибок было совершено им в попытке чего-то добиться и куда это всё их привело. По сути, Первый Орден вернулся к тому, с чего начинал, — с остатков некогда величественного флота и Неизведанных регионов. — Мы верим вам, генерал. Хакс кивнул и вышел.