Однажды

Она уж точно полезла куда не надо. Вот уж точно. Лили всего лишь то полезла в мастерскую человека, который никого туда, кажется, и под дулом пистолета не пустит. «Ну я же ничего не знала, не знала где его мастерская вообще находится, случайно я сюда забрела…» — проговаривала Лили в свое оправдание, чтобы успокоить свое бешено колотящееся сердце, которое сейчас, кажется, не просто выпрыгнет, а вылетит в стратосферу и вряд ли вернется. По настоящему играть с огнем - играть с творчеством Хвана. Да не просто играть, можно просто упомянуть его увлечение в разговоре, и он сразу задумается о том, где б вас закопать подальше лишь бы вы заткнулись. Хёнджин в принципе, человек, скрытный…Не то чтобы он не принял Лили в их компанию, этот парень просто предпочитал её избегать. По крайней мере, так ей объяснял Чан, но на вопросы «почему?» он предпочитал не отвечать, а: «ой, нужно посуду помыть», «ой, точно, надо маме позвонить» или «ой, я забыл собаку покормить» совершенно забыв о том, что вообще то собака с ним не живет уже как четыре года. Иногда девушка предпринимала попытки как либо подружиться с ним, может, посмеяться, но Хёнджин предпочитал просто отворачиваться и отходить в сторону, или же просто игнорировать. — Да кто этот Хван Хёнджин такой чтобы меня игнорировать… — проговорила Джин, когда они снова гуляли с Хэвон по парку недалеко от школы. На что О сделала её знаменитую кислую мину на лице, ответив: — Ты что влюбилась? — Да нет же с чего ты взяла??! — вдруг резко вздрогнула Лили и изумленно посмотрела на свою подругу. — Да, он красавчик тот ещё, но это не самое главное. Он сам по себе хороший человек, это я чувствую, просто он не хочет открываться именно мне. Этот подонок шутит и общается со всеми кроме меня, на меня смотрит как на занозу в заднице, хотя я ничего плохого ему не сделала… Девушка опустила голову вниз и направила свой взгляд в ту же сторону, пока выражение лица подруги смягчилось и её взгляд был направлен в сторону лица Лили, внимательно слушая её монолог. Девушка сделала паузу на несколько секунд и снова вдохнула, поднимая голову и смотря на Хэвон: — Прости, ты просто говорила что меня в любом случае все примут, но все таки так не произошло. В любом случае будут люди которые не примут меня… — Все хорошо, — О взяла Лили за руку, отчего та уже не удивилась, ведь её подруга постоянно так делает. Вдруг они остановились и О развернула Лили к себе лицом, отчего та смутилась, но не отвернулась. Хэвон рвано вздохнула, наклонив голову, но затем снова вернула свой взгляд на подругу, — честно говоря, с нами он тоже не особо близок. Он, знаешь, очень одинок на самом деле. Чан, по факту, его единственный друг. Возможно он ещё не успел к тебе привыкнуть, но я не замечала чтобы он прям с ненавистью смотрел на тебя. Пойми, он в принципе такой человек который не любит новые знакомства… Кажется Хэвон хотела сказать что то ещё, но Лили остановила её своим кивком, и вдруг, нервно обхватила руку подруги своей, ища в ней поддержки, отчего О немного оторопела, но тут же пришла в себя. — Я знаю, — ответила девушка Хэвон, — просто немного занервничала, прости, давай поедим мороженого? Возвращаемся обратно, ребята снова играли в монополию, но Лили обанкротилась через десять минут, отчего девочки знатно изумились. — Лили, как так вообще можно?… — Джиу смотрела на девушку, которая уже встала из-за стола. — Это можно записать в книгу рекордов Гиннеса как «самый быстрый банкрот в истории монополии». — Неа, слишком долго, — вкинула Кюджин, раскладывая последние потраченные деньги Лили в банк, — уверена, были и те кто обанкротился за минуту после начала. — Я пойду прогуляюсь, ладно? — Засмеялась Джин. — Эй, не расстраивайся, ладно? — успокаивала её Хэвон, протянувшая Лили руку пока та отдалялась от своего места. — Хочешь я своими деньгами поделюсь? Тут кстати вроде долг можно взять… — Ладно, я все равно не очень хотела играть, — отмахнулась в ответ подруга, — хорошо вам поиграть! Она обошла стол в закрытой кафе, на которой красовалось небольшое игровое поле с кучей фишек и маленьких домиков, и прошла дальше, засунув руки в карманы вязаной кофты. Пройдя мимо Хёнджина, Лили почувствовала как презрительный взгляд кошачьих глаз преследовал её, пока она шла в сторону комнат Бан Чана и его самого. Теперь понятно почему. Девушка поднялась по лестнице и прошлась по маленькому коридору, который привел её к двери в большую комнату её товарища-австралийца. Она была приятно атмосферной и просторной, было много окон через которые проникал теплый свет солнечного заката. Было не так много мебели как музыкальных инструментов. Это то, что Лили очень даже привыкла видеть, но как будто бы не видела столько всего музыкального в одном месте. В углу лежал большой чехол от гитары, недалеко от которого стояло фортепиано, укулеле, электронная гитара прикрепленная к стене, в другом углу другая гитара и ещё парочку других видов название которых, Джин, кажется, и не знала. Её взгляд направился к большой черной доске над рабочем столом, где стоял огромный монитор с лежащими рядом наушниками и разными другими предметами. Девушка приблизилась к ней и увидела разные фотки, прикрепленные над столом. В. одном из них, видимо, его семья, на которой красовались его родители и другие родственники, потом фотка с, видимо, его сестрой, с собакой, и ещё несколько фоток закатного неба. На лице Джин красовалась небольшая грустная улыбка. Бан Чан один с Хёнджином. Дураку понятно, что он не может увидеться с этими людьми, вот и прикрепил эти фотки, чтобы смотреть на них и улыбаться, вспоминая хорошие времена. Но Лили не могла об этом думать без сожаления. Она бы не выдержала такого. Боится, что пойдет на поводу у отца, оставив все родное позади. Разве это не больно, смотреть на счастливого себя в прошлом и думать о том, как бы вернуться и вдарить себе звонкую пощечину, сказав что все твои проблемы сейчас это ерунда, и что дальше будет лишь хуже? И что нужно наслаждаться тем что есть сейчас? Лили поджала губы и прикоснулась к фотографии улыбающихся Чана и двух других парней, находящихся где то в фотобудке. Она обвела своим пальцем фигуру людей на фотографии и закрыла глаза. Она почувствовала счастье. Это ведь то что он чувствовал тогда, да? Лили убрала руку и отошла дальше от стола, легко кусая губу. Она увидела вход в другой коридор, ведущий куда то к другим комнатам. Девушка зашагала в его сторону, пока не оказалась, видимо, не в очень ремонтированной части этого дома. Пару деревянных дверей со странными белыми следами, что немного показывали примерный их возраст. Не маленький. Лили обхватила ручку двери в одну из комнат, которая звонко проскрипела, казалось, на весь дом, пока перед глазами девушки не предстал, кажется, рай любого художника: Много холстов. Очень много холстов. Картин не меньше. В нос сразу врезался запах масляных красок в перемешку со старым деревом, который в этот же момент наполнил все легкие девушки. Она не успела и вдохнуть полной грудью, снова почувствовать себя маленькой девочкой на уроке по рисованию в младшем классе. Не то чтобы Лили хотела стать художником, скорее это очередная брошенная детская мечта, которая никогда не исполнится. Но это было неважно в этот момент. Лили резко отошла назад и быстро, но аккуратно закрыла дверь. Конечно, она пыталась сделать все бесшумно, но напрасно, громкие скрипы все равно врезались в уши, поэтому Лили чуть ли не отпрыгнула в сторону от двери, когда наконец её захлопнула. Девушка насторожилась и посмотрела в сторону входа комнаты Чана. Так вот о чем был тот взгляд. Девушка быстро прошлась обратно к комнате Чана, через которую, она и попала в комнату единственного художника, который вообще мог находиться в этом доме. Лили понятия не имела причину своего бешено колотящегося сердца от страха Хёнджина в гневе. В один день Кюджин хотела посмотреть, чего такого особенного он рисует в своем скетчбуке во время обычных их очередных посиделок в закрытой кафешке. Младшая едва приблизилась к нему, как он тут же высунул голову из блокнота и в ту же секунду закрыл его, пока в его глазах уже читалось «не подходи, тварь, сейчас запульну этот чертов карандаш прямо тебе в лицо и тебе придется попрощаться со своим глазиком». Если он так реагирует на своих друзей, людей к которым он уже привык и с кем свободно разговаривает, как он прореагирует на то что она могла сунуть свой нос не то что в его скетчбук, а в его мастерскую? Страшно представить. Скрип был довольно громким, Лили казалось, даже люди на улице его услышали. Девушка стояла поджавши губы, и, кажется, все тело, и жалко своей смерти. По крайней мере, может Хэвон спасет её? Прошла минута. Две. Может больше. Никого… После нескольких минут в тишине с каждой секундой сердце Лили успокаивалось, хотя ещё недавно ей казалось что паническая атака уже на подходе. Она медленно прошла вниз по лестнице и тихонько выглянула из стены, стараясь быть максимально незаметной. Увидев привычную картину из друзей, активно обсуждающих происходящее игры, Лили спряталась обратно за стенку и тяжело вздохнула, выпуская все беспокойство. Не заметили. Ну и не заметят, да? И не заметила она, как её детский разум снова завладел ей и отвел в сторону той самой мастерской и заставил снова обхватить ручку той самой двери. Лили снова тяжело задышала, тихонько открывая дверь до первого её скрипа. Резко останавливая её, она проскальзывает внутрь мастерской и осторожно оглядывается вокруг. Разные цветные картины цветов были расставлены вокруг, холсты из разных получившихся пейзажей и других картин, чьи названия, увы, Лили не знала, и кажется забыла, оторопев от их красоты, закрыли всю стену от своего количества. Девушка стояла в шоке, ей казалось, вечность, которая закончилась только когда ее челюсть заболела от слишком откровенно широко открытого рта. Она старалась разглядеть каждую из них, хоть их было так много, что многие закрывали друг друга. Почему все эти шедевры лежат вот так? Почему они еще не красуются в галереях современного искусства, ловя на себе восхищенные взгляды посетителей? Хотя, столько картин хватит и на одну большую галерею молодого художника Хван Хёнджина, чьи работы бы наверняка были признаны шедеврами, по крайней мере, так думала Лили в момент шока от увиденной красоты. Простояв так ещё немного, Джин прикрыла рот и прошла дальше в комнату, все также аккуратно и тихо как маленькая мышка. Сотни красок, тысячи кисточек, несколько сложенных мольбертов стояли в углу и огромный деревянный стол, над которыми пыльные окна мутно пропускали теплые лучи закатного солнца, что освещали мастерскую. Одно из окон было открыто и впускало прохладный ветер внутрь, проветривая помещение, хотя запах краски, кажется, уже не выветрится. Лили казалось он впитался в эту комнату навсегда. На столе лежали несколько больших линеек, ножницы, точилки, пару карандашей вместе с грязными ластиками, и на краю стола лежала открытая пачка сигарет. Ли немного приоткрыла глаза в легком изумлении. Не знала что он курит. Она подошла к столу и увидела небольшую фотографию, прикрепленную на стене. Одну единственную. Если у Чана их было несколько, то у него лишь одна. На фотке был улыбающийся Хёнджин, обнимающий плечо светловолосого парнишки. — Ох… — выдала Лили, вглядываясь в фотку. Он, знаешь, очень одинок на самом деле. Лили никогда не видела такую улыбку Хёнджина. Он улыбается, но не так. Хван даже не смотрел в камеру. Он смотрел на парнишку с нежной улыбкой, пока другой улыбался в объектив. Лили снова прикоснулась к фотографии. И снова прикрыла глаза. Любовь. Знакомое чувство. Джин открыла глаза, все ещё оставляя пальцы на фотографии, тяжело дыша. Вдруг сердце начинает бить молотком по легким, сила только одного его удара перекрывает весь кислород что поступает в легкие. Вдруг её голова закружилась, в глазах начало темнеть. Эмпатия - интересная вещь, да? Лили начала нервно вести пальцем вокруг силуэта двух парней, снова закрывая глаза. Сердце все также бьется: сильно, больно, но эта боль так сладка, что хочется в ней утонуть с головой и никогда не вырываться из её объятий. Глаза опять открыты. Взгляд устремлен на Хёнджина. Неужели это то как сильно он любил? Насколько же сильно его сердце было разбито? Ли хотела ощутить насколько. Без понятия почему, она просто хотела этого. Хотела ощутить все. — Отпусти. Резкие слова. Грубая хватка. Хёнджин.