Палочки на изготовку

      ― Нам нужно поговорить, отойдем на пару минут?       Парни из Дурмстранга недоуменно переглянулись, будто не могли сходу сообразить, к кому из них обращается парень с золотистыми волосами и галстуком в цветах гриффиндора. Все дурмстрангцы носили громоздкие ботинки и казались выше Кавеха, но он об этом не беспокоился, гордо вздернув подбородок под этими разглядываниями сверху вниз.       ― Это очень важно, причем важно для тебя, ― уточнил Кавех, пытаясь подогреть чужой интерес на максимум, ― пойдем со мной.       ― С кем из нас ты разговариваешь? ― спросил парень с рыжеватыми кудрявыми волосами, когда осознал, что никто, на кого он успел оглянуться, понятия не имеет о том, кто такой Кавех и кому он собрался поведать что-то невероятно значимое, но секретное.       ― Почему ты решил, что для меня это важно?       Услышав за своей спиной голос вечно спокойного и мало общительного (без веского повода) Аль-Хайтама, компания дурмстрангцев оглянулась в его сторону. Они знали, что он шел где-то позади их дружной компании, как и всегда, но и подумать не могли, что какой-то парень из Хогвартса собрался секретничать по углам именно с ним.       Если бы Кавех являлся участником турнира, то парни бы поняли, как и где эти двое могли познакомиться, что у них могли быть за общие темы, чтобы их обсудить без участия посторонних, но Кавех не был чемпионом и это только запутывало.       Тем временем блондин скрестил руки на груди и ответил на слова Хайтама, к которому теперь прикованы все взоры:       ― Я более чем уверен в этом.       ― Очень самонадеянно с твоей стороны так считать.       ― Скажи это еще раз, когда узнаешь один секрет, потом вместе посмеемся над твоей глупостью, Аль-Хайтам.       Дурмстрангцы тут же умолкли и оставили при себе все возникшие вопросы, потому что были поражены, что кто-то осмелился так грубо и надменно разговаривать с их лучшим учеником. Не то что бы они как-то особенно защищали его честь и достоинство, иногда им самим было тяжело его выносить, но в этом и причина, почему никто никогда не пытался встревать с ним в перебранки и затевать конфликты. Аль-Хайтам был абсолютно невыносим в ссорах и, кажется, парни только что увидели кого-то на вид абсолютно противоположного, но такого же упертого по духу.       Поразительное зрелище.       ― Ну, так что? ― Кавех горделиво повел плечом для вида, хотя на деле готов был прямо здесь и сейчас растрепать все, что заготовил заранее. Ему некогда распинаться здесь с парнями, которых едва знает, ему еще машинку из колючек предстоит вызволить, пока не забыл ее приблизительное местонахождение.       Единственная причина, почему он до сих пор этого не сделал заключалась в том, что гриффиндорцу страшно не хотелось плестись в запретный лес, потому что там жутко даже в особенно солнечные дни, а вторая причина заключалась в Аль-Хайтаме, потому что такой человек как он верит только фактам, которые можно доказать. Камера на машинке ― вот оно, его доказательство.       Оставалось лишь надеяться, что эти проклятые циклопы никуда не делись за все это время, иначе смеяться будут уже над Кавехом, который строил из себя крутого и всезнающего, а на деле оказался вруном или не способным подкреплять свои аргументы.       Ну ничего, «План Б» у него тоже был, вряд ли ведь до начала турнира циклопов вообще планируют выводить из леса, максимум сменят местоположение подальше или поближе к замку, так что можно просто схватить Хайтама за руку и потащить в лес за фактами. Не очень-то хотелось бы этого делать, но вдвоем хотя бы не так страшно и гордость не пострадает.       Дурмстрангцы вконец притихли, ожидая дальнейших действий от Аль-Хайтама, удивляясь тому, что тот сначала вздохнул так, будто его достало все на этом свете, но после протиснулся мимо столпившихся сокурсников и последовал за Кавехом в сторону башни гриффиндора.       Очевидным было то, что, как и в любую другую гостиную, нельзя попасть, не зная пароля, так как каждый проход охраняется чем-либо, в случае гриффиндора это картина «Полной Дамы», которая постоянно болтает о всякой ерунде и поет, пока где-то поблизости не лопнет окно.       Когда парни приблизились к картине, Кавех уже готов был сказать пароль, но вовремя опомнился, что это вообще-то тайна, которую положено знать только гриффиндорцам, максимум кому-то еще из Хогвартса, но точно не представителю другой школы.       Кавех обернулся себе за спину, где стоял Хайтам и с нетипичным для себя интересом рассматривал говорящие картины на стенах, в том числе и «Полную Даму».       Дама видит Кавеха буквально каждый день, она и так знает, что он гриффиндорец и имеет право войти туда, но не может не спрашивать одно и то же из раза в раз из-за строгих школьных правил.       ― Эй, не подслушивай, ладно?       Аль-Хайтам оторвал взгляд от картин и обратил его на блондина, надувшего губы, будто в обиде непонятно на что.       ― И в мыслях не было.       ― Не заговаривай мне зубы. Давай, сделай то, что ты обычно делаешь со своими наушниками, я открою гостиную и пойдем.       Дурмстранец посчитал удивительным, что блондин такой наблюдательный и смог углядеть нечто подобное, хотя никогда не стоял достаточно близко, чтобы можно было с уверенностью утверждать, что такого он проворачивал.       ― Хорошо.       У него не было причин сопротивляться, это было бы как минимум странно и настойчиво с его стороны, будто пароль ему был нужен для каких-то гнусных делишек.       Кавех еще раз для верности зыркнул на парня рядом, ткнув указательным пальцем в районе груди в предупредительном жесте.       ― Имей в виду, даже если воспользуешься моей добротой и подслушаешь, к девочкам все равно не попадешь. Лестница в их комнаты заколдована так, что под мужскими ногами ступени превращаются в покатую горку. Ты тут же слетишь вниз и разобьешь себе что-нибудь.       Аль-Хайтам не смог сдержать еле заметной усмешки. Почему-то ему нравилось видеть то, как гриффиндорец на него сердится и выделывается, будто знает все на свете, хотя и Хайтам был точно таким же, если быть с собой до конца откровенным.       Не сдержав желание подразнить блондина, дурмстранец спросил:       ― На себе проверял?       ― Сейчас же замолчи, иначе я спущу тебя с лестницы раньше, чем ты зайдешь в мою башню!       ― Это в твоих интересах впустить меня туда, это ты настаивал, а не я.       ― О, господи, ты невыносим!       Кавех вымученно потер лицо рукой и уже готовился к новому скандалу, но тут его отвлекла картина, о которой он совсем позабыл, будто она превратилась в обычный магловский предмет декора.       ― Какой симпатичный молодой человек, ― заворковала Дама, когда смогла разглядеть из-за спины давно знакомого блондина незваного гостя с пепельными волосами.       Видимо, на Хайтама вешались не только живые женщины, кажется, они все потеряли голову от этого симпатичного личика, абсолютно игнорируя его гадкий характер и чрезмерное упрямство даже в абсолютно бытовых разговорах.       Кавех быстро пролепетал себе под нос пароль, чтобы его услышала только картина, после чего она сразу приоткрылась, но не спешила распахиваться полностью, так как это лишило бы Даму возможности поглазеть на холодного семнадцатилетнего красавца.       Аль-Хайтам что-то крутанул на наушниках снова и дал понять, что он, в самом деле, поступил по совести и чести, спрятав себя от чужих голосов и секретов. Ему ли не знать, как важно охранять тайны своей школы? Сам трепетно хранит одну такую.       Гриффиндорец указал на него рукой, чуть отступая в сторону, чтобы Дама получше его разглядела, насмотрелась уже и сжалилась.       ― Он со мной. Можно он тоже войдет? Я за него ручаюсь.       ― Хо-хо, ― Дама жутковато и загадочно улыбнулась, скосив выразительные глаза на гриффиндорца с таким видом, будто видела его насквозь и разгадала какие-то секретики. ― Вот уж не думала, что дождусь момента, когда наш прелестный Кавех начнет водить в свою комнату мальчиков.       ― Это… Это не то, что вы подумали! Все не так!       Кавех слегка толкнул Хайтама, чтобы тот отошел подальше и не создавал повода нести о них всякие глупости. От неожиданности дурмстранец оступился, но вовремя ухватился за лестничные перила, восстанавливая равновесие.       Даму это позабавило, она пустила еще один короткий смешок, но быстро пришла в свое нормальное состояние, то есть в состояние женщины, которой можно доверять и стоит следовать ее словам, если не хочешь нажить себе проблем.       ― Что ж, молодой человек, то, что Кавех сказал про женскую половину башни гриффиндора ― это чистая правда, так что будь послушным и веди себя достойно, чтобы тебя не пришлось выпроваживать с позором. Хорошо, чемпион кубка трех волшебников?       Аль-Хайтам без лишних возражений понимающе кивнул картине.       ― Я обещаю вести себя достойно и уважительно к девушкам, живущих в вашей башне, ― после этих слов Хайтам посмотреть в сторону Кавеха, ловя его прямой взгляд глаза в глаза, добавляя, ― и к парням тоже.       Гриффиндорец отвернулся обратно к Даме, неловко сжал свою мантию в кулаках по бокам, дожидаясь вердикта стариной картины. Долго ждать она не заставила.       ― Заходите.       Оба уважительно поклонились ей, благодаря за ее безмерное добродушие и доверие, после чего направились в гостиную, уютно обставленную мягкими диванами, креслами, камином и наряженной елкой, так как меньше чем через месяц наступит рождество.       Кавех не дал достаточно времени гостю, чтобы оглядеться вокруг, отвлекая его своими дальнейшими словами и изящным взмахом руки.       ― Нам сюда, за мной.       Ему бы не хотелось, чтобы кто-то из гриффиндора вернулся сюда сейчас, когда он привел такого гостя в их святую обитель, благо старшие на уроках, а маленьких повели в Хогсмит покупать конфеты и прочую дребедень, которую так любят ученики Хогвартса.       Перепрыгивая через одну ступеньку Кавех поторопился отворить двери своей комнаты, пока Аль-Хайтам шагал за ним обычным неспешным шагом, оглядываясь на стены и другие двери.       ― Это что, какой-то ритуал, чтобы и твоя лестница не превратилась в горку?       ― Хватит уже болтать всякое, входи скорее.       Блондин нетерпеливо втянул своего гостя за руку и запер дверь заклинанием, чтобы точно никто не смог вмешаться и подслушать за ней разговоры. Он был уверен, что кто-то бы точно погрел у его комнаты уши, в конце концов, у него нет соседа по комнате и не понятно, с кем он может разговаривать в такое время.       Не давая Хайтаму вставить и слова, Кавех положил руки на его плечи и заставил зашагать задом-наперед, пока ноги не уперлись в кровать, а гриффиндорец не заставил его на нее опуститься, тут же присаживаясь рядом, забираясь вместе с ногами, предусмотрительно сбросив ботинки на пол.       Аль-Хайтам увидел, как Кавех подогнул обе ноги под себя, зажав коленями ладошки с абсолютно невинным видом, но по лицу было ясно, что он вот-вот лопнет, если не выговорится здесь и сейчас.       ― У меня есть информация по турниру.       ― В каком смысле?       ― Мне удалось выяснить, что чемпионов ждет на первом этапе, я знаю, кто будет противником.       Хайтам приоткрыл рот, будто пытаясь что-то сказать, но тут же закрыл его, отводя взгляд в сторону, обдумывая сказанное какое-то время.       ― И что ты хочешь этим сказать? Зачем рассказываешь мне об этом?       ― Потому что хочу помочь, вот почему.       Кавех немного стушевался, тоже поглядывая куда-то в угол комнаты, почувствовав легкое смущение. Не хватало ему только что-то объяснять, когда он сам для себя еще не до конца определился со своими мотивами и желаниями.       ― Зачем?       Аль-Хайтам искренне не понимал этого, конечно, он видел, как его боготворят и даже любят по-своему, те же девушки в коридорах Хогвартса, они точно предложили бы написать за него домашку или принести что-то особенное, но дурмстранец уверен, что никто из них не собирался и не станет делать что-то подобное, как Кавех. И сам Кавех не выглядел так, будто им движут такие же чувства, как у той массы незнакомых серых лиц.       ― Захотелось мне так, ясно?       ― Нет, не ясно. Зачем тебе мне помогать, помогать врагу, если на турнире есть ученик из твоей школы?       ― У него все под контролем, если тебе так интересно, и ты точно продуешь ему, если не будешь меня слушать.       Хайтам продолжал недоумевать, но чувствовал какое-то тепло внутри от того, что этот парень так отчаянно хочет ему помочь, несмотря на все слова сказанные ранее. Дурмстранец ведь, правда, несколько раз ухитрился обидеть блондина неосторожными шутками и грубой правдой, но тот все равно продолжал настаивать на своей помощи. Кажется, сколько не режь его, на нем все заживает, как на собаке.       Подавляя внезапно возникшее приятное чувство, дурмстранец попытался вернуть ход мысли в нужное русло и рассуждать рационально.       ― Тогда ты хочешь что-то взамен?       ― М?       ― Пытаешься обменяться информацией, верно? Ты мне ― подробности первого этапа, а я тебе ― что-то, что тебе интересно узнать лично от меня.       Кавех даже не думал ни о каком обмене, хотя стоило бы, так хотя бы у него был бы реальный и вполне объяснимый предлог для этого разговора. В любом случае это можно будет использовать позже.       Пока блондин усиленно размышлял над этим вопросом, как в его мысли снова вмешался парень, сидящий рядом, который сам для себя уже сделал некоторые выводы:       ― Если ты опять пытаешься таким способом выведать местонахождение Дурмстранга, то отказываюсь.       ― Ну и ладно, не очень-то и хотелось!       Гриффиндорец обиженно скрестил руки и дернул головой в сторону так, что его волосы в хвосте подпрыгнули как резиновый мячик, а после пряди красиво разметались по плечам. Аль-Хайтам невольно засмотрелся на это зрелище, но из-за чувства какой-то неправильности происходящего незаметно для Кавеха отодвинулся подальше и старался лишний раз не возвращаться к нему глазами.       ― Так это и было твоей целью? Узнать, где Дурмстранг?       ― Нет, но вообще-то мне все еще любопытно…       Как и всем, кто там не учится впрочем, настоящая загадка волшебного мира, мучающая умы сотен парней и девушек.       ― …Но я все равно помогу.       Блондин поднялся с кровати и взял магловский телефон с тумбы, начиная что-то в нем щелкать с невиданной ранее сосредоточенностью. Когда дело было завершено, он снова опустился на кровать, пододвигаясь ближе к своему гостю, чтобы показать экран, на котором уже что-то происходило и шевелилось.       ― Смотри внимательно, я покажу тебе кое-что спрятанное в запретном лесу.       Пока было видно лишь листья, ветки и колючки, и то, как что-то маленькое пытается через них продираться. Все это было похоже на кино или видео, но Хайтам видел, как блондин делал что-то своими руками, заставляя объект двигать так, как он того хочет, так что это определенно не запись.       ― Это магия?       ― Это высокие технологии, ― усмехнулся Кавех, продолжая свои манипуляции.       ― Что это такое?       ― Это камера на моей машинке. Я спрятал ее в колючках леса для слежки пару дней назад.       ― Машинка?       ― Да, ты видел когда-нибудь машинки на радиоуправлении? Хотя в прочем твои родители наверняка оба волшебники и все, что у тебя есть ―движется само по себе из-за заклятий, но у маглов такого нет, поэтому я мог только…       ― Твои родители маглы? ― перебил его дурмстранец, искренне заинтересованный этим вопросом.       Кавех коротко кивнул, остановившись на секунду, чтобы зыркнуть на парня крайне серьезными глазами, будто пытаясь припугнуть и припечатать к месту.       ― Не смей смотреть на меня свысока из-за этого, а на моих родителей особенно. Они очень уважаемые люди на моей родине и у них много разных талантов.       ― Я и не собирался над ними издеваться, я не настолько плох, как ты думаешь. Магия ― это не то, что должно определять человека, как достойного или недостойного, я не мыслю такими понятиями.       Гриффиндорец выслушал это умозаключение, выждал минутку, будто делал для себя какие-то выводы на счет Хайтама и отправил машинку дальше по ухабистым дорогам, камням и прутикам.       ― Смотри, вон там, видишь?       Аль-Хайтам наклонился ближе к телефону, пытаясь разглядеть в этой зелени и грязи то, что показывает блондин, продолжая приближаться к объекту, но удерживая максимально безопасное расстояние.       Как удачно оказалось циклопов никуда не вывезли, они все еще были на месте, но теперь не спали, а бестолково шагали вокруг дерева, которое их удерживало огромными цепями. Они выглядели не очень дружелюбно, смотря на охрану единственным глазом и пуская слюни на пробегающего мимо оленя, они были готовы взбунтоваться и выдрать дерево с корнем. Жуткое зрелище само по себе, но еще более страшно от того, что эти чудовища скоро окажутся недалеко от Хогвартса, а чемпионам предстоит с ними сражаться.       Кавех невольно покосился на сосредоточенного Аль-Хайтама, который в отличие от блондина не был перепуган, а более чем собран. Он спокойно рассматривал гигантов, наблюдал за их поведением и триггерами, пока блондин разглядывал его самого, сидящего настолько близко, как никогда до этого.       ― Как ты об этом узнал? ― спросил дурмстранец, отдавая телефон Кавеху в чуть вспотевшие ладошки.       ― А, да так… случайно вышло.       ― Действительно? И как тогда твоя машинка оказалась в запретном лесу?       Гриффиндорец отбросил телефон к подушкам и стал подталкивать дурмстрангца в спину, чтобы тот встал с его кровати и направился к выходу из комнаты. Больше у них нет причин тут прятаться, надо выпроводить гостя за дверь, пока гостиная не заполнилась людьми, и не пришлось объяснять им всем чужое присутствие. На всякий случай Кавех решил, что наплетет что-то про знакомого или даже про друга семьи на худой конец, лишь бы никто из гриффиндорцев не узнал, что блондин занимается своеобразным предательством Хогвартса, это ему чести не сделает точно.       ― Ну, это долгая история, скучно и не интересно. Все, хватит на сегодня секретов, дай хоть один при себе оставить.       Аль-Хайтам оказался крепче, чем выглядел, поэтому, когда тот затормозил и остановился, Кавеху не хватило физической силы, чтобы его сдвинуть.       ― Ну что опять?       ― На чьей ты стороне?       Кавех беззвучно открыл рот, ну как в воду глядел, что кто-то рано или поздно спросит его об этом, когда он еще не будет до конца готов. Хотя очевидным было то, что своя школа всегда будет приоритетом, в конце концов, помогая на одном испытании, он не подписался кровью на то, чтобы сопровождать Хайтама на всех остальных этапах и жертвовать ради него своим временем или чем-то еще.       ― Разумеется, на стороне Хогвартса.       Он понимал, что не звучит достаточно искренне, поэтому добавил то, что давно крутилось в голове и на языке, но определенно лучше всего отражало его настоящее мнение.       ― Но я бы искренне похлопал тебе в случае победы.       Аль-Хайтам вспомнил все, что ему довелось увидеть со стороны, с тех пор, как наблюдает за блондином в библиотеке, в столовой и коридорах Хогвартса. Этот гриффиндорец постоянно готов был снять с себя последнюю рубаху, дать кому-то то, чего у него нет, лишь бы получить в ответ улыбку или благодарность, он даже передавал учебные материалы, находясь в вечном поиске учеников, хотя у каждого из них есть совы и можно было сделать все быстрее и проще.       ― Я даже рад, что кубок не выбрал тебя.       ― Эй, намекаешь на то, что я трепло и у меня нет ни грамма чести? После всей моей доброты вот так ты мне отплатил?!       ― В этом вся твоя проблема, Кавех, ты постоянно хочешь помочь кому-то, кто тебе нравится хотя бы на один процент из сотни, и тебе не важно, что это может принести лично тебе кучу проблем.       Это правда, что Аль-Хайтам так считает и поэтому говорит без всяких угрызений совести. Он был благодарен за то, что Кавех не участвует в турнире, иначе бы тот просто загубил бы себя, пытаясь помочь каждому чемпиону, медленно, но верно лишая себя шанса на победу. Но это была не единственная причина, почему его сердце так эгоистично радо чужому провалу. Дурмстранец не имеет понятия о том, с каким багажом знаний живет блондин и насколько он способный волшебник, но смотря на гигантов в запретном лесу, Аль-Хайтам не хотел бы стать свидетелем их поединка.       Он определенно не собирается произносить этого вслух, потому что такая мысль оказалось достаточно смущающей, будто он очень сильно не хочет видеть блондина травмированным. Что ж, пожалуй, не только у гриффиндорца оказалась странные навязчивые мысли по отношению к своему врагу, в чем-то они схожи.       Как хорошо, что блондин оказался умнее, чем выглядит, и додумался до того, чтобы использовать устройство слежения, мало ли, что могло произойти, отправься он на поиски лично. Конечно, вокруг циклопов собралась опытная охрана из числа сильных волшебников, но нельзя знать наверняка, какие непредвиденные ситуации могут произойти с подростком в таком недружелюбном месте.       ― Твоя машинка… ты оставишь ее там?       ― А? Нет, я заберу ее позже, она важна для меня, так что я не могу просто выкинуть ее как какой-то мусор.       Хайтам кивнул с пониманием на чужие слова. Ему явно было знакомо это чувство, когда приходится дорожить какими-то вещами, пусть на первый взгляд и незначительными.       ― Понятно… что ж, тогда будь осторожен.       ― Ага, ― Кавех неловко опустил взгляд себе под ноги из-за такой внезапной заботы от человека, от которого вообще лишний раз доброго слова не ожидаешь услышать. ― Буду.       Прежде чем выйти из комнаты в коридор башни, Аль-Хайтам обернулся в дверном проеме, смотря гриффиндорцу прямо в рубиновые глаза своими изумрудными.       ― Спасибо за подсказку к турниру, и прости, что посмеялся над тобой перед другими, ты оказался прав, информация действительно стоила того, чтобы ее услышать.       Кавех опешил от того, что этот парень, оказывается, умеет искренне извиняться за свои слова и признавать свои ошибки. Наверное, он и правда не так уж плох, как выглядит на первый взгляд и не только Хайтаму стоит перестать смотреть свысока, Кавеху тоже не помешает спуститься с небес на землю и перестать раздражаться от каждого его слова.       ― Рад был помочь.       Уже собираясь выходить, Хайтам снова затормозил, спрашивая то, что его интересует не меньше, чем все остальное, связанное с первым этапом:       ― Ты придешь посмотреть на турнир?       ― Конечно, он ведь не каждый день проходит, да и Хогвартс участвует, не могу пропустить такое зрелище.       ― Точно… Хогвартс, разумеется.       Кавех махнул рукой на прощание, предупредив о том, что стоит идти тихо и осторожно, а если кто-то спросит ― притвориться его другом. Когда блондин убедился, что дурмстранец покинул башню гриффиндора без лишних проблем и нежелательных встреч, он грузно опустился на край кровати.       Падая спиной на одеяло, он почувствовал, что что-то уперлось ему в спину. Сначала он решил, что это магловский телефон, который он оставил где-то здесь, но тот продолжал валяться на одной из его полосатых подушек у изголовья, значит это что-то другое. Привстав на локте, Кавех слепо потянулся второй свободной рукой себе за спину, нащупывая нечто в форме многогранника.       ― Что за…       Выуживая находку на свет, Кавех с удивлением отмечает, что это упаковка с шоколадной лягушкой. Можно было бы подумать, что это дети, которые ходили в Хогсмит за конфетами ему подбросили такой презент, но они еще не вернулись, а гриффиндорец никуда не выходил отсюда, значит остается только…       ― Странные у тебя способы извиняться и благодарить, ― произнес не без улыбки блондин, наблюдая, как лягушка из коробки зашевелилась, без лишнего страха и сомнений бросаясь в полуоткрытое окно, оставляя после себя лишь вкладыш с Гарри Поттером, который по счастливому стечению обстоятельств Кавех не имел все это время, но очень сильно хотел заполучить.