Мы - Поттеры

Мистер Поттер, ныне Глава Аврората и Герой Второй Магической Войны, сидел в кабинете и напряженно думал, глядя на ворох колдографий перед собой. Все это великолепие ему принесли с официальной почтой. Пухлый конверт был запечатан по высшему разряду. Записки не было. Колдографии были сделаны качественно, и с максимальной временной выдержкой. Сценарий везде был один — это указывало на то, что неизвестный намеренно охотился именно за происходящим на снимках. Мистер Поттер нервно сглотнул и сгреб снимки обратно в конверт. Спустя продолжительный отрезок времени он поймал себя на прокручивании одной из сценок, изображенных на колдографии. Мужчина резко встал и, стиснув пальцами конверт, донес его до личного сейфа с особо важными документами, где и запер. Поначалу мистер Поттер направился к министерской совятне, но на полпути передумал и вернулся в кабинет. Там он вызвал Патронуса-оленя и надиктовал сообщение обоим сыновьям: «Нужно поговорить. Это очень срочно. Жду через час у нас дома». От младшего ответ пришел почти сразу. Через серебристого скакуна Альбус сообщал, что находится на проектной экскурсии в Нурменгарде и вообще «пап, я занят, это не подождет до завтра?». Выслушав подтверждение от Джеймса, мистер Поттер предупредил секретаршу и отправился домой в середине рабочего дня. — Виски до ланча, пап? Что стряслось? — залихватски поигрывая палочкой меж пальцев спросил Джеймс, заходя в гостиную. С его последнего рождественского визита на Гриммо здесь мало что изменилось. — Джеймс. Поднимемся ко мне в кабинет. На вопросительный взгляд сына, мистер Поттер ответил: — Я не знаю, когда твоя мать вернется, а нам предстоит серьезный разговор. Видит Мерлин, я меньше всех хочу в это лезть, но нужно кое-что решить. Идем. Юноша внутренне подобрался, сунул палочку в карман и последовал за отцом. Кабинет выглядел заброшенно. Работу на дом Главный Аврор не брал. Скорее, это работа перетягивала на себя его постоянное местопребывание. Даже кресла были убраны в чехлы, и садиться им пришлось прямо на серую ткань. Трансфигурировав второй стакан, Поттер-старший плеснул виски и, немного помедлив, подал сыну. — Неловко, знаешь ли, наливать своему ребенку алкоголь, даже если он давно не ребенок, — выдал он с грустной улыбкой. — Мне двадцать шесть, пап, — делано закатил глаза Джеймс, слегка расслабляясь и отхлебывая огневиски. Поттер-старший тяжело вздохнул и спросил: — Как давно вы с Альбусом… как давно вы вместе? Джеймс вскочил на ноги и стиснул стакан, едва не пролив остатки на пыльный ковер. — Но откуда ты…? — Мордред, а я так надеялся… так что? Я понимаю, что не вчера, но… как давно? — Мой седьмой курс, — пробормотал Поттер-младший и залпом допил свой виски. — Откуда ты узнал? Мы старались не светиться. — Плохо старались. Мне сегодня конверт пришел. С кучей ваших колдографий. В самых компрометирующих видах. Признаться, даже меня пробрало, Джеймс. Я… нет, — тряхнул седеющей шевелюрой Поттер-старший, — я не хочу это обсуждать, а ты — слушать. Поэтому — к делу. Записки не было ни в конверте, ни отдельно. Никаких угроз тоже. Скорее всего, они появятся в течение суток и… думаю, меня попросят уйти в отставку. Я крепко мешаю обеим партиям в вопросе ужесточения контактов с магловским миром. А если не уйду — ваши снимки попадут в прессу и… сам понимаешь. Альбусу, может, ничего и не будет, он почти не появляется на публике, а вот ты… тебя могут попросить уйти из «Уимбурнских Ос» и твоя карьера в квиддиче… Черт, как такое вообще могло получиться? — Пап… — Просто, знаешь… Джин вечно жалуется: вы оба такие молодцы, а постоянными девушками — не то, что семьями — до сих пор не обзавелись. Каждое Рождество. Каждый День Благодарения. А тут вон как получается. Мерлин, ну вот как?! Как, черт возьми, я мог это проглядеть?! — Поттер-старший потер виски, останавливаясь перед пустым шкафом для книг. — Пап. — И на Чемпионат вы с нами в Болгарию не поехали после твоего выпуска. А ведь я должен был догадаться… ты подписал контракт с «Осами» — и не поехал на Чемпионат! Черт. Вы, что, всю неделю здесь развлекались? — Пап! — Что? Прости, я просто… я не понимаю. Он же твой брат и… парень? — Внезапно, да?! Жил себе человек почти до совершеннолетия — и, бац! Парнем оказался. Диагноз. Мне нравятся парни, пап, — Джеймс зарылся руками в волосы, загораживая лицо. — Ладно, прости, я погорячился. Но как же…? — Поттер-старший развел руками, указывая на сына. — Не знаю. В какой-то момент мы поняли, что с девчонками у нас не клеится не просто так. На Рождество это было. МакКинон мне так и сказала, чтоб я шел «братца своего ненаглядного облизывать». Я правда не хотел сравнивать ее с Алом, просто… это так странно. Мы с Алом все время вместе, я привык к определенному формату общения. После того, как они с Малфоем… — Что?! Он еще и со Скорпиусом встречался? После всего того… — Да нет же! После «всего того» Скорпиусу Малфою, видимо, отец сделал большой втык. Скорпиус все объяснил и перестал общаться, а больше Ал особо ни с кем и не дружил на Слизерине. Из-за этого мы с Альбусом начали больше времени проводить вместе и… не знаю, как так вышло. Правда, не знаю, пап. Если тебе интересно, это он сделал первый шаг. — А ты? Чем ты думал?! — Не знаю. Альбус остроумный, красивый, увлекающийся и стра… кхм. На тот момент я в общем-то тоже уже был готов… ну… рискнуть. И ты же знаешь, он мастерски умеет подгадать нужный момент. Мы поцеловались один раз, потом еще. Некоторое время мы пробовали вести себя как раньше и избегали быть рядом, но это оказалось так больно… И тогда я понял, что он мне нужен. И не только как брат. Не только как лучший друг. Он нужен мне полностью. Всегда. Я люблю его. Поттер-старший издал очередной тяжелый вздох и опустился обратно в кресло. — В этом плане нам легче от того, что мы оба парни. Никаких проблем с детьми, — нервно хихикнул Джеймс и снова отвернулся. — Несомненно. Джин собственноручно удавится, когда узнает. — Мама не узнает, — отрубил Джеймс и с вызовом посмотрел на отца. Поттер-старший философски пожал плечами: — Если и не сейчас, то лет через пять до нее и так дойдет, что тут что-то нечисто. — Почему ты ее терпишь? Она вечно указывает тебе как жить и жалуется, что ты не захотел заводить больше детей. И вообще, раз уж ты так низко оцениваешь ее интеллектуальные способности, я бы тоже хотел спросить: как так вышло? Поттер-старший помрачнел еще сильнее и вновь пожал плечами: — Какая теперь разница? Вы все уже взрослые, и это меня несказанно радует. А мы с Джин привыкли жить, как живем. — И все же? — Знаешь, как это бывает… после победы мы были на волне всеобщего счастья — все женились, радовались, что живы, и больше не надо бояться за свою жизнь. Все старались восполнить потерянное. Нормальную жизнь. Я — тоже. А Джинни всегда была рядом, помогала… я решил, что она вполне себе. — Помогала? Это каким местом? — возмутился Джеймс, не осознавая, что транслирует злобу Альбуса на мать. — Когда приставала к тебе как липучка или когда окаменяла маглорожденных? А может, когда сменила за три курса четырех парней? — И давно ты роешься в грязном белье своей матери? Джеймс раскраснелся и поспешно отошел к фальшивому окну. — Это все Альбус. Я просто… извини. На самом деле я так не думаю. — Альбус? — переспросил Поттер-старший, но тут в комнате с хлопком появился Кричер и поставил поднос с письмом на письменный стол: — Сова прилетела со срочным письмом, хозяин Гарри, — старый домовик тут же исчез, не подумав извиниться за вторжение. Поттер-старший на всякий случай проверил письмо на неприятные сюрпризы и вскрыл. Поттер-младший немедленно оказался у него за плечом. — Как я и думал. Требуют моей отставки. — Да, но кто? — Не знаю. Это неважно. Почти тридцать лет… Видимо, мне пора. — Нет, отец, мы что-нибудь придумаем. Альбус придумает. Альбус умный. Джеймс наколдовал Патронуса и торопливо пробормотал пару фраз, стараясь, чтобы отец не расслышал. Под его внимательным взглядом Джеймс вызвал домовика и велел проводить в кабинет хозяина Альбуса, когда он прибудет. — Я уже слал ему Патронуса, он занят. — Он придет. Альбус Поттер вышел из камина родного дома четверть часа спустя. За это время Гарри и Джеймс успели обсудить свои догадки о причинах альбусовой неприязни к матери и вспомнить непростые события десятилетней давности. Домовик перенес второго сына хозяина в кабинет и, привычно ворча под нос, удалился. Альбус явился в том виде, в каком работал — с деловито торчащим из-за уха волшебным пером, рассекающим копну черных волос, и оттопыренными карманами брюк, в которых виднелись линейки и магловский калькулятор с одной стороны, и уменьшенный рабочий дневник — с другой. Увидев отца с початой бутылкой виски и Джеймса, теребящего себя за волосы в противоположном углу комнаты, обычно невозмутимый Альбус дернулся и сделал шаг назад. Затем он поймал взгляд брата и его легкий кивок — и бросился к Джеймсу. Джеймс крепко обнял его и прижал головой к своему плечу. Альбус отстранился, привычно потянувшись за поцелуем, но тут же вспомнил про застывшего в кресле отца и выскользнул из объятий. — Отец. — Альбус. Некоторое время в комнате висело неловкое молчание. Альбус стоял посреди комнаты между братом и отцом и растерянно глядел в лица то одного, то другого, пытаясь понять, как ему себя вести. В конце концов любопытство победило: — Как… ? — Мне принесли компромат на вас с утренней деловой почтой. А теперь вот, — Поттер-старший повертел письмом, — прислали требование о моей отставке. — Кто? — Аноним. Это не принципиально, моей отставки хотят и либералы, и консерваторы. — Нет, это важно. Кто хочет убрать тебя сильнее? — Может, поговорим о проблеме? — Мы и говорим о проблеме, — Альбус уже взял в себя в руки, видя, что отец не собирается истерить и бросаться заклинаниями. — Джеймс уже ввел меня в курс дела. Я сейчас о том, почему ты так зол на мать. — Серьезно? Ты хочешь обсудить это сейчас? — Да. Я должен знать, что происходит, прежде чем разрушу одну из двух важнейших частей моей жизни. — Тут нечего думать, выбирай работу. Семье от таких новостей уже хуже не будет. Верно, Джеймс? Джеймс замялся. — Ты паришься насчет своей карьеры в квиддиче? Все будет нормально, доверься мне. Ты даже приобретешь большую известность. — Неужели? И какого цвета будет эта известность? — спросил Поттер-старший. «Не Джеймс» — отметил про себя Альбус и довольно ухмыльнулся: Джеймс ему верил полностью. — Какого надо. Сначала будет скандал, а потом Джеймс станет звездой прессы. Неоднозначно, признаю, но и слишком правильные мальчики-ангелочки быстро вызывают тошноту. Мне тоже придется выйти из тени. В любом случае, я не собирался таиться всю жизнь, так почему не сейчас? Что скажешь, Джеймс? Джеймс перестал теребить волосы и убрал руки от лица: — Я согласен, Ал, ты же знаешь. Не хочу всю жизнь прятаться как крыса. Как ты планируешь все провернуть? Альбус победно улыбнулся, глядя на ошарашенного отца. — Четверть часа назад ты говорил, что мать ни в коем случае не должна узнать! — полувопросительно-полуобвиняюще сказал Поттер-старший, переводя взгляд с одного сына на другого. — А ты сказал, что лет через пять она и сама узнает. Лучше извлечь из проблемы максимум пользы. Я верю Альбусу. — И что ты планируешь предпринять? — с тяжелым вздохом Поттер-старший поднялся и достал третий стакан. Альбус сделал победный жест руками и звучно поцеловал брата. Джеймс ответил, но быстро отстранился. Он заметил, что отец смотрит на них, забыв про льющийся виски. — Извините, я… задумался. — Вспомнил красавчика Драко? — Что?! — Ну вы с ним… в школе ты и министр Малфой — между вами была искра… разве нет? — Конечно, нет! Мы все время враждовали с ним в школе. — Я слышал, ты спас его во время финальной битвы и потом отмазал его и его мать от Азкабана. — Да, но это же не… меня никогда не привлекали парни! Закроем эту тему. Что ты собираешься сделать? Альбус пробормотал в сторону: — Чертова Браун, я так и знал… Вслух он ответил: — Как я понял, пап, у тебя есть сутки. Сегодня пятница и еще только три часа дня. «Еженедельник ловца» выходит сегодня вечером, «Ведьмополитен» и «Какой колдун!» завтра с утра. Мы выбросим нашу жареную новость в мир раньше твоего анонима. Так мы нивелируем большую часть негативного эффекта от подачи «Пророка». Трудно поливать грязью того, кто грязи не боится. Джеймс, знаешь кого-нибудь в «Ловце»? — Нет, но могу Басти Хиггса спросить. Ты уверен, что за пять часов до выпуска они могут что-то новое внести? И вообще, я же загонщик… — Конечно уверен! Ради такой новости можно весь номер задержать и перепечатать. Так, стоп! — Что? — Банальная ошибка. Если «Ловец» может перепечатать весь номер, то почему «Пророк» не может? Его тираж, конечно, в сотни раз больше, но кому это мешает, если продажи кратно возрастут? Нельзя выпускать новость так рано. Пап, ты уверен, что в утреннем «Пророке» статьи ещё не будет? — Да, в письме сказано, у меня есть весь завтрашний день, чтобы привести в порядок дела. — Хорошо. Тогда берем «Ведьмополитен», «Придиру» и «Какой колдун!». Я напишу наше интервью, сделаем пару колдографий с поцелуями — и дело в шляпе. Альбус поднял глаза на застывшего со стаканом виски в руках отца и перевел взгляд на брата. Джеймс, раскрасневшийся, с блестящими глазами и с мелькающей в гибких пальцах палочкой, стоял на том же месте — у фальшивого окна. — Что? — спросил Альбус обоих сразу. — Ничего, — стушевался Поттер-старший. Перед глазами у него все еще стояли картинки из конверта с его сыновьями в фокусе. И там поцелуи были отнюдь не самым сенсационным элементом. — Я в тебе не сомневаюсь, Ал, но как же мама? — Мама, — фыркнул Альбус. — Мама сегодня вечером заболеет — и завтра не пойдет на работу. «Пророк» как-нибудь переживет день без спортивного комментатора. Она вообще завтра никуда не выйдет из спальни. А за обедом мы ей все расскажем. — Об этом и речь, Ал. Что будет, когда мы ей расскажем? — Да ничего такого. Подумаешь, поистерит в духе Уизли… А мы просто переждем. Пап, не хочешь завтра в магловский бар с грилем завалиться? — Не хочу, Альбус. Мы вновь возвращаемся к вопросу от твоих претензиях к матери, — сказал Поттер-старший, беря себя в руки. Альбус покачал головой и, забрав стакан с алкоголем у отца из руки, уселся в кресло лицом к Джеймсу. — Ты же согласен со мной, Джейми? — Я не знаю, Ал. Прости. Выглядит достоверно, но это только догадки. В реальности она была неплохой матерью. — Ладно. Я понял. Альбус барабанил пальцами по подлокотнику кресла и периодически отхлебывал виски. Отец и Джеймс ждали его объяснений. — Ты знаешь, что меня первые два курса звали «Слизеринским Сквибом»? — спросил он отца. — Они говорили что-то про предателей крови, и даже Скорпиус признал, что это не из воздуха взято. Я начал копать. — Неужели на Слизерине до сих пор… — громко вздохнул Поттер-старший. — Пап, ты прошел войну, почти тридцать лет работаешь Главным Аврором, а наивности до сих пор не утратил, — хмыкнул Альбус и залпом прикончил остатки спиртного. — Я много узнал о ваших школьных годах и… я думаю, мама тебя приворожила. — Какая глупость! Она не навязывалась, это я ее… — Выбрал, да? — невесело усмехнулся Альбус. — Сам подумай, она с детства на тебя вешалась, потом поняла, что ей ничего не светит, и пошла гулять с кем ни попадя. Майкл Корнер, Дин Томас… даже Лонгботтом на Рождественском балу. И это только те, о которых доподлинно известно. Пятый-шестой курс между вами ничего не было. Потом снова появляешься героический ты, пара поцелуев, победа — и ты окольцован. А, чуть не забыл! Она расспрашивала бабушку Молли перед своим третьим курсом о приворотных. Мило, да? А на пятом курсе ты едва не свалился в котел с Амортенцией. Кто это был? Томас? Такой растяпа… Почти как Лонгботтом. — Это не… — Пфф! Конечно нет! Хотя я должен признать, ты пытался от нее свалить, когда на тебя насел Волдеморт. Жаль, не вышло. Стоило ей опять поцеловать тебя во время Битвы за Хогвартс — и ты снова оказался весь ее с потрохами, пап. Может, у нее была какая-нибудь особенная помада? А? — Прекрати! Джинни не приворожила меня! Я это точно знаю! — Откуда? — Оттуда! Потому что… потому что я не был влюблен. Зато я был счастлив, с ней было хорошо. Я просто хотел семью. Домашний уют. А Джин была милой. И я ее хорошо знал. — Ну да, «из двух зол выбирай знакомое…» — горько усмехнулся Альбус, делая знак Джеймсу. Джеймс подошел к брату, не сводя глаз с отца, и сел на подлокотник кресла. Они с Альбусом обнялись. — В любом случае, Джин ни в чем не виновата, — отрезал Поттер-старший. — Я сам выбрал ее — и не ошибся. И она сильная волшебница, твои проблемы с магией были не из-за нее, Альбус. Честно говоря, я удивлен, что ты еще не вспомнил о моей маглорожденной матери. — Этот миф давно развенчали, пап. И я знаю, что бабушка Лили была одной из сильнейших и умнейших ведьм своего поколения. А вот предатели крови… В комнате снова появился домовик. — Прибыла хозяйка Джиневра, хозяин Гарри. Все трое переглянулись между собой. — Нужно рассказать ей все сейчас, — сказал Джеймс, вставая. — Сбрендил, да? Она на «Пророк» работает. — Разве тебе мало того, что сказал отец, Ал? Альбус мотнул головой: — Она не перестала быть Уизли. И продолжает превращаться в более глупую версию бабушки Молли. Даже если я пересмотрю свои взгляды с учетом услышанного, это будет не сейчас. И вообще, не то время, чтобы сходу вываливать подобные тайны. — Пап? — Джеймс перевел взгляд на отца. Поттер-старший нахмурился, обдумывая положение. С одной стороны, сыновья решили пожертвовать своим комфортом ради его карьеры, а с другой… — Я знаю вашу мать. Боюсь, Альбус прав. Сейчас неподходящее время. Расскажем завтра. И… я хочу поблагодарить вас обоих. Альбус представил это как что-то вполне заурядное, но я понимаю, как это непросто — вынести свою личную жизнь на всеобщее обозрение. Тем более… учитывая все обстоятельства. Все же, вы — братья. Такое всегда вызывает, как минимум, непонимание. А чаще — отвращение и презрение. Джеймс сглотнул, а Альбус крепче сжал его руку в своей. — Мы переживем. Джеймс? — Да. Конечно. Только маму все-таки жаль. Пап… ты так и не сказал, что сам чувствуешь на это счет. — Не знаю, что и сказать. Я сам еще не разобрался. Определенно, я не чувствую отвращения. Скорее, непонимание. Как такое могло получиться, как я не заметил… Просто не понимаю. Но я не хочу вас обоих потерять. Вы все еще мои дети. Поттер-старший притянул обоих сыновей к себе и взлохматил им волосы. Джеймс и Альбус, облегченно улыбнувшись, обняли его с двух сторон. — Ты самый лучший, пап, — сказал Джеймс чуть погодя. — Точно, а теперь нам надо заняться мамой, — сказал Альбус отстраняясь. Отец и брат одновременно покачали головой, глядя на него, но возражать не стали.