Пак Чимин — профессионал

Почти всё время отпуска Чимин проводит с Тэ и Чонгуком, рассказывает им о маленьком путешествии, избегая главного. Ночью он тоже вспоминает, как всё было, и ему не хватает ни блекнущих в памяти картинок, ни игрушек, а запахи выветрились. Он знает адрес Юнги, знает его номер, и считает дни до начала работы. Пак Чимин — профессионал, он уже напридумывал, как можно ещё продвигать группу. Он красит волосы в тёмно-серебристый цвет, входит в студию в понедельник в белоснежной рубашке и новых длинных серёжках-цепочках. — Привет! Юнги протягивает ему кофе с фундуком. — Как настроение? — Чимин садится на диван, раздвигая ноги. — Как будто только у нас с тобой отдельное расписание, на час раньше остальных. — Верно. Старший устраивается перед ним на полу, и расстёгивает ремень. Чимин удивлённо рассматривает его — кажется, Юнги хорошо отдохнул, без тёмных кругов под глазами, взгляд ясный, с правой руки предусмотрительно сняты все кольца. Пак взбалтывает кофе в чашке, покусывая губы — Юнги задрал рубашку и вылизывает низ живота, затем щёлкает резинкой трусов. — Приподнимись, пожалуйста. Он стягивает бельё со штанами до колен, и насаживается ртом, не торопясь, очень старательно, и даже нежно доводя до оргазма, после которого у Чимина ещё долго дрожат ноги. Юнги облизывает губы, и выходит из студии. Чимин приводит себя в порядок. — Кхм, хён… Насчёт работы… — Да? — Я собрал отзывы о туре… Когда приходят Намджун с Хосоком, они видят Пака, сидящего на углу стола и Юнги, за его ноутбуком, вчитывающегося в строчки. — Йоуууу, народ! — Чимин, давно не виделись! Как ты? — Выражаю отдельную благодарность за хороший виски, он скрасил мой отпуск. — О, это к Шуге благодарности. Они празднуют воссоединение вечером в баре, и разъезжаются по домам. На следующий день всё повторяется, только кофе на этот раз с шоколадом, а на Чимине кружевные трусы, промокшие насквозь спереди от смазки и языка Юнги. Он снова уходит после минета, и возвращается, настроенный на работу. Чимин грызёт колпачок ручки, смотря ему в спину — невозмутимый, тот накидывает идеи для нового альбома. Остальные ничего не замечают, да и ничего и не меняется, за исключением первого рабочего часа, даже меньше. На третий день кофе с ириской. На четвёртый — с миндалём. На пятый — ванильный. — У тебя гастрономический тур? Юнги поднимает голову, сжимая губы плотнее. — Ммм? — Я стал вкуснее? — Угууу. — С чем больше нравится? Юнги пожимает плечами. — Тебе нужно от меня что-нибудь?.. — Верни кольцо с буквой, без него все остальные не имеют смысла. — Мин нехотя отвлекается. — Я тебе взамен могу какое-нибудь другое дать. — Хочу браслет. — Выбирай. Чимин пробегается пальцами по запястью, останавливается на тонком из серебра. — Вот этот. Юнги снимает, и отдаёт. — Одежда нужна? — Пока нет… — Чимин наклоняется, нюхает волосы и шею, почти утыкаясь носом. — Чем я пахну? — По-разному. — Пак откидывается назад, и ставит ногу ему на плечо, подталкивая обратно к паху. — У тебя так хорошо получается… — Угу. Пожалуй, это его лучшие оргазмы в жизни, ради которых он бы работал и в выходные. В субботу Чимин прикасается к себе и кривится — не то, вообще не то, и стонать одному в квартире теперь кажется глупым. Чимин надевает браслет, и рисует в блокноте лицо Юнги, с закрытыми глазами. В воскресенье он идёт с Хоби на массаж, и ревность колет под рёбрами — это на нём Юнги научился? Это тело он также трогал? Чимин пытается выгнать эту ревность, вытравить, обнимает Хосока, ищет и находит в нём только хорошее. В понедельник Чимин приходит раньше, в бледно-розовой кофте, закатывает рукава, ложась на диван на живот. — Не терпится? — Мин заходит через шесть минут после, тоже поторопившись. — Кофе будешь? — Сделай мне с кокосом, — водя пальцами по экрану планшета, Чимин засовывает один в рот, покусывая. — Юнги-я? — Да? — Я скучал. — Сейчас всё будет… На полке кухонной зоны — целая коллекция сиропов в бутылках по 0,7. Юнги взбивает молоко с сиропом, вливает кофе, насвистывая. — Включим музыку на фоне? — Включи. — Держи пока… — Спасибо. Мин включает не из их дискографии — что-то классическое. — А ты не хочешь… Перевернуться? — Нет. — Пак приподнимает бёдра, расстёгивая одной рукой пуговицу и ширинку. Юнги стягивает брюки, плотно обтягивающие зад. Цепляет верёвочки трусиков, ничего не скрывающих. — Удобно в этом ходить? — Не отвлекайся. Чимин пьёт кофе, опираясь о подлокотник, и сгибает колени. Юнги не сильно шлёпает по ягодице, отводит её в сторону. — Аккуратнее там, не хочу пролить… Чимин ждёт вопроса, а не охуел ли он, но чувствует только тёплое дыхание, и язык, обводящий сжатое колечко мышц. Допивая кофе в два глотка, слегка обжигая горло, Пак захлёбывается стоном, когда язык настойчиво проникает внутрь. Юнги вжимается лицом в ягодицы, облизывает стеночки. — Я могу добавить пальцы?.. — Завтра. И только один. …Чимин сползает с подлокотника вперёд, кладя голову на руки. Его вылизывают так долго, всё внутри пульсирует от того, как ему хочется больше, и он сам себя мучает, устанавливая правила. — Юнгияяяя… Всё, я больше не могу… — Отсосать? — Да… Чимин переворачивается, обнимает бёдрами шею, и выгибается со вздохом наслаждения. — Ты чего такой довольный? — Намджун пытается найти причину, разглядывая друга, цедящего холодный американо. — Завтрак был вкусный. — Как мало тебе, оказывается, надо для счастья. — Это уж точно. Что там с лирикой? — Я предлагаю добавить по сольной песне от каждого, разбавить альбом. — У меня ещё ничего не готово! — Хоби, мы поможем… — И в чём тогда смысл этого соло? — Мы снимем клип, и ты сам поставишь разъёбную хорягу. — Хмм… — А Чимин где? — Уехал в типографию. — Вы заметили, как он похорошел? Щёки румяные, глаза блестят. — И смеётся чаще. — Ага. Слушай, Хоби… А куда ты на маникюр ходишь? — Тебя записать? — Желательно на сегодняшний вечер. Пак Чимин — профессионал. Он зависает в специализированном магазине нижнего белья только после типографии, расставляя приоритеты. Возвращаясь в студию, он вспоминает про обещанное кольцо, и выжидает, когда они останутся наедине. — Юнги-я… — Не успеем. — Я не о том, вот, забери. — А, да, спасибо. — И что ты скажешь парням? — Что заказал такое же. — А ты ведь и правда мог. — Мог. — Ну и… Зачем тогда? Юнги натягивает кольцо на мизинец. — Что ты с ним делал? — Не важно. Оно чистое… — У тебя всё чистое, Чимина. Оно было в тебе? Ты хочешь завтра также? Пак скрещивает руки на груди, задумчиво пожёвывая нижнюю губу. — Мы можем задержаться сегодня, и попробовать. — Нет. — Но… — Нет, дождись утра, и не опаздывай. — Так мне взять его? — Не бери. — Ладно. Какие-нибудь пожелания, уточнения? — Хочу что-нибудь к кофе. — Сладкое? — Не обязательно… Дашь кофту? — Неа. Дождись утра, и понюхаешь. — Но мне не спится… Намджун щёлкает дверью, приходя с обеда. Юнги показывает Чимину язык, отворачиваясь к мониторам. — Смотри, как бы он у тебя не стёрся. — шепчет Пак. Тэхён, зевая, идёт к кулерам с водой, и проходя мимо студии, улавливает сквозь шумоизоляцию и музыку — стон. — Что это за песня вообще… Пак Чимин профессионально, музыкально стонет от массажа простаты, скрещивая ноги на спине Юнги. — Хочешь два?.. — Завтра… — Что будет, когда у меня закончатся пальцы на одной руке? — Пойдём в обратном порядке… Да не останавливайся! Чимин подавляет в себе желание хлопнуть по щеке, гневно сверкает глазами. Он привык получать удовольствие. Он подсажен. Он упивается запахом после, снимая с Юнги футболку и нюхает, стоя рядом с ним, не трогая. Юнги немного дрожит, и без прикрывающей пах длинной футболки видно, как выпирает его член, зажатый штанами. — Ты такой терпеливый… — Отпусти меня уже. — Опять пойдёшь дрочить? — Это не займёт много времени. — Сделай это здесь? — Зачем? — Смотри на меня, Юнгия. — Мне всё равно надо умыться. — Тут есть раковина. — Я не буду. Чимин открывает рот, чтобы пригрозить, но видит, насколько тому действительно тяжело — дыхание сбито, пальцы сжаты в кулаки. — Ой, иди. Завтра всё в силе? — Да. Два. — Юнги поспешно натягивает футболку обратно. — Именно. Когда он выходит, Чимин вытирает себя влажными салфетками, одевается, моет руки, поправляет волосы, и диванные подушки. — Юнги? Как тебя порадовать? — М? — Сделать для тебя что-нибудь? — Найди нам не дорогую локацию для съёмок? Пока альбом не готов, снимем на предыдущий трек из топа… — Какую концепцию? Намджун застаёт их за обсуждением идей. — Вы такие трудоголики, вы тут со скольки? — Да недавно… — Да. — Наму, что скажешь? Что можно снять вот под это… Хоби, позже, предлагает ещё варианты. Дома пусто и темно. Надо бы прибраться, но у Чимина нет настроения. Он сидит на кухне, без аппетита жуя салат, и просматривает с ноутбука предыдущие клипы, чтобы не повторяться, и создать какое-то подобие линейности, связать между собой сюжетно. У них есть общий чат, но Пак никогда не пишет туда по окончанию рабочего дня, если только не что-то чрезвычайно важное. Ему становится интересно, а как живёт Юнги? Что он сейчас делает? О чём думает? Он готовит для себя? Что у него на ужин?.. Подобные вопросы и раньше возникали, но теперь это почти навязчивые мысли. — Мне нужна твоя одежда. Утром Чимин не спешит раздеваться, он опирается о кухонную стойку, ест круассан с персиковым джемом, макая в ванильный кофе. — Мне тоже нужна моя одежда. — Ну Юнгиии… Просто представь, что мой дом — это твоя прачечная, я буду возвращать с небольшими задержками. — Носки тебя тоже интересуют? — Только то, что до пояса, — Чимин поворачивается лицом к рядом стоящему Мину, вставляет колено между его ног. — Я тебя сам вылижу за толстовки. — …Нет. — Да с какой стати?! — Не ори, — Юнги на секунду зажмуривается. — Что ты с ними делаешь? — Я… Просто держу их в руках. Мин поднимает бровь. — Обнимаю, нюхаю, и засыпаю. — закатив глаза, выпаливает Чимин. — А носить пробовал? — Ну и ношу иногда… — Пришлёшь фотки? Ни разу не видел тебя в чём-то таком. — Одна вещь — одно фото. — Идёт. — Мне, кстати, прямо сейчас надо… — Что тебе надо? Чимин подводит к дивану, усаживая Юнги, раздевая сверху, седлая бёдра, и трётся носом о шею. — Я мылся с утра… — У тебя новый гель для душа? — Не нравится? — Я тебе скину название своего, так будет лучше. — Как скажешь… — Вот бы ты вспотел сейчас… Юнги-я, можно тебя попробовать? Немножечко? — Снимай-ка штаны. У нас не так много времени, совместим. Чимина всё устраивает, он насаживается на два пальца, и облизывает бледную кожу. Постанывает, когда Юнги разводит пальцы, сгибая, и кусает его за плечо. Он пробует всё, от подбородка до сосков, подмахивая, а когда сил терпеть не остаётся, слезает, и Мин понятливо берёт за щёку. — Ох… — Да уж… — Спасибо, что вспотел. — Ты извращенец, Пак Чимин. — Я профессионал. — И это тоже… — Ты не пойдёшь в уборную?.. — наблюдая, как тот одевается, и подходит к кухонной раковине, Чимин выжидает. — Да мне, в целом… Только бы трусы сменить, схожу в магазин, наверное… — Ооо, ты кончил без рук? — Ты на мне сидел, вообще-то. Так, знаешь, интенсивно сидел. — И тебя это настолько возбудило? — Спросил парень, которому сносит крышу от пота… Пока, Чимина. — Буду ждать, Юнги-я. Они оба смеются. …А вечером спорят до хрипоты. — Я не будут красить волосы. — Будешь. — Нет, не буду, Чимин. — Юнги. — Я сказал нет. — Ууууу! — Хоби отходит от них подальше. — Ради меня? — шепчет Пак. — Нет. — Тогда забудь о своей сладкой, текущей омежке, — шипит Чимин ему в ухо, и Юнги вздрагивает. — Ты… — Ну, давай, давай, говори. — …Что за цвет такой непонятный? Его вообще возможно получить? Пепельно-русый с хрен знает чем. — Я отведу тебя к своему мастеру, он всё умеет. — У тебя свой мастер, который всё умеет, наааадо же. Вот и ходи к нему сам. — Чимин сейчас взорвётся. — Намджун не знает, вмешиваться ли. — И чего они так завелись… — Вот и буду, всегда ведь есть желающие надо мной поработать. — Чимин! — Не рычи на меня! — А ты не ори. — Обычно, ты не против. — Блять, пожалуйста, очнись! — Покрась свои волосы!!! — Только на время съёмок! — Спасибо! — Не за что! — Стой, и на фотосессию. — Организуй всё близко по датам. — Слушаюсь и повинуюсь. — Ты меня бесишь. — Не правда. Юнги отталкивается ногой от пола, разворачивая компьютерное кресло. Довольный Чимин тут же набирает номер салона. — Съёмки ведь ещё не скоро? — Хоби, в этом салоне очереди на запись, я впишу ориентировочно… Алло? Здравствуйте… — Он продавил Шугу, — Джун поражён. — Профессионально. Чимин задерживается, создавая визуальный концепт, подбирает фотографии. Прощается с Хосоком и Наму, передаёт привет Джину. Юнги сидит в наушниках, возясь над микшером. — Я домой. — Иди. — Ты ещё остаёшься? — Да. — Отдай кофту. — Иди в жопу. — Сам туда завтра пойдёшь на три пальца, если будешь хорошо себя вести. — На четыре. — Для чего меня так растягивать? Мне, пожалуй, и с одним хорошо. — …Забирай кофту, и уё… Уходи. — Юнгия… — Чимин обнимает со спины, снимает наушники с шеи, кидая их на стол, прихватывает ухо губами. — Вот не надо… — Ну прости меня. — Можно с техникой уважительнее? — Я хочу тебя поцеловать. — …Ты же уволиться собирался, если… — Это было тогда, а сейчас я сам хочу. — Не хочешь. — Очень надо. — Пожалуйста, иди домой, отдохни. — У тебя так сердце стучит безумно, — Чимин прикладывает пальцы к ярёмной вене. — Я бы послушал… Давай ляжем? — И чем это закончится? — Просто полежим. Поцелуемся раз, и всё. — Ты в курсе, что нормальные отношения начинаются как раз с этого? — У нас не отношения. — Поэтому такого и не будет. — Юнги, я не выдержу опять один истерить в квартире. Не доводи меня. — Найди себе кого-то другого для всего сопутствующего. — Мне нужна твоя кофта… Твой запах. — Пиздец. — Мин встаёт из-за стола, и ложится на диван, закрывая глаза. Чимин следует за ним, кладя голову на грудь, и вслушивается. — Такое большое… И всё не успокаивается. — Ждёшь моей смерти? — А ты уже близко к грани? — шепчет Чимин в губы. — У тебя секунд двадцать, чтобы уйти. — Что будет, если я останусь? — Раз… Два… — Ой, как страшно. Юнги-я, три, — и Пак сильно щипает за сосок, ловит момент, когда, вскрикивая от боли, Мин открывает рот, и впивается в его губы, влезая языком. Поцелуй получается агрессивным, они сталкиваются языками и кусаются, Чимин стонет, обхватывает ногами, возбуждаясь сам и чувствуя, как возбуждается Юнги. — Хватит… — Ещё. — Ты говорил только про один. — Не такой… Чимин запускает пальцы в его волосы, и снова целует, медленнее, распробывая, чувствуя его руки на своих ягодицах, и плавно покачивается, притираясь. — Ты чего добиваешься? Чтобы я опять менял трусы? — Помолчи… — Всё ещё не то? — Нет. Юнги вкусный, и целуется хорошо. Чимин ждёт того момента, когда будет достаточно, они играют языками, губы побаливают, дыхание сбивается, и ему всё равно мало. — Иди. Домой. — У тебя так стоит, боже… — Пак ведёт ладонью с нажимом. — Юнгия… — Чимина?.. Что между нами? — Слишком много одежды. — Оставь мои штаны на мне. Я уйду. — Ты сбегаешь, — Чимин кривится, садясь, проезжается задом по члену. — Слезай. — Но мне нравится чувствовать его… — Ты сегодня очень требовательный, тебе всё надо. Сам понимаешь, чего именно хочешь? Чимин расстёгивает пряжку своего ремня, пуговицу, молнию, обхватывает себя пальцами, лезет целоваться, выстанывая в рот Мина. Он вскоре кончает в кулак, смаргивает выступившие слёзы. — Ты чего… — Теперь я готов идти домой. Кофту забираю. Пока. — До завтра… Чимин торопливо моет руки, собирается, выходит — и слышит за закрытой дверью: — Блядский омега. Он собирается сделать обещанное фото в кофте, начинает протирать зеркало, пол, собирает раскиданную обувь, и в час ночи обнаруживает себя, драющего ванну, и не может вспомнить, как до такого дошло, и о чём думал всё это время. Он устал, не высыпается, представляет, как будет разбит утром, готовясь, и пишет в общий чат, что в четверг поработает из дома. Намджун отвечает, что всё окей, без проблем. Чимин засыпает в кофте Юнги, вцепившись в манжеты. Утро выдаётся спокойное, всего пара звонков, неспешный завтрак — готовить на прибранной кухне приятно. Он так и ходит не в своей одежде, переписывается в чате, курит в окно, занимается параллельно домашними делами. Убирает украшения Юнги с тумбочки, подкладывая к своим собственным, выбрасывает чеки и прочий мусор, приглашает на вечер Тэхёна с Чонгуком. — Так вот, как ты живёшь. — Совершенно обычно, — Чимин улыбается, впуская. Он переоделся в домашнее, в духовке томятся две пиццы собственного приготовления. Тэхён вручает бутылку вина, Чонгук дарит конфеты из марципана. Дома светло, тепло, весело. Чонгук рассказывает о своей работе кинолога, показывает забитый новыми татуировками шрам на руке, полученный давно, по неопытности. Тэхён обсуждает общих знакомых из Хайба, делится инсайдерской информацией — он ни к кому конкретному не прикреплён, работая в администрации. Чимин то и дело упоминает в разговоре своих "подопечных", и ведёт в спальню, показывая фотографии с вечеринок и тура. — Они на сцене такие суровые и недостижимые… — Они три булочки с корицей. РМ любит выращивать растения, ДжейХоуп любит свою маленькую собачку, а Шуга любит… Чимин зависает, подыскивая слова, и паузу расценивают по-своему, будто Шуга существует только в музыкальной плоскости. — Он больше, чем просто музыкант… Он… — и Чимину теперь действительно нечего сказать, он почти ничего и не знает особенного. Сон не идёт. Юнги сам перетасовывает свой график, назначая на первую половину дня встречу с другим артистом для обсуждения фита, в графе времени стоит знак вопроса. Чимин видит эти обновления, загибает пальцы — это будет завтра, в пятницу, а потом, впереди выходные. Он психует, и звонит по фэйстайму, наплевав на поздний час. — Менеджер Пак… — гудит сонный голос. Юнги сидит, подперев голову рукой, позади него светлая стена, едва освещаемая. — Ты где? — У себя. — Покажи? — Ты чего хотел-то? — Юнги трёт глаза. — Узнать… Как ты? — Дописал припев, вроде неплохо получилось. Послушаешь? — На работе послушаю. — …А ты как? — Хорошо, спасибо. — Мхм. — …Я соскучился. — Прислать курьером шмоток? — Лучше сам приезжай. Юнги удивлённо вскидывает брови. — О… Уже очень поздно. — Я знаю, извини, вырвалось. — Покажешь своё омежье гнездышко? — Мин улыбается. — Я всё убрал. — И как же ты спать будешь? — Замерзая от одиночества. — Ты маленький провокатор. — Просто, чтобы ты знал. — Чимин встаёт, включает свет, и поворачивает телефон, наводя на кровать с кофейного цвета постельным бельём, где помимо двух подушек и одеяла, и правда больше ничего нет. — А в чём это ты там одет?.. Чимин подходит к зеркалу. — …Господи, а я-то верил, что её сожрала стиральная машина, ещё давно. Серая футболка растянулась, на груди почти выцвели две буквы. — В ней удобно спать. — Я думал, ты голый спишь. — Я люблю в твоих футболках, и без трусов. — Ты и сейчас без них? — Да… — Чимин встаёт спиной к зеркалу, и медленно тянет ткань наверх. Юнги шумно вздыхает. — И браслет мой ты тоже носишь… — Только на него смотрел? — Чимин ложится обратно в кровать. — Угу. — Ладно, Юнгия, спокойной ночи. Завтра… — Я буду занят. — Знаю, знаю, удачных переговоров. — И тебе спокойной ночи. — Пока!