Пак Чимин — профессионал

Пак Чимин правда профессионал. С тех самых пор, как он впервые оставался с ночёвкой у друзей, он всегда носит с собой упаковку одноразовых линз, и ничто не рушит его образ и не укрывается от взора. Он приходит в студию в рубашке Юнги, в которой тот был на их свидании в кофейне. — Есть несколько объявлений. Пока Мин готовит кофе, Чимин обращается к Намджуну и Хосоку. — Во-первых… Новое расписание, четырёхдневная рабочая неделя, начало на час позже. Во-вторых, поскольку уже почти лето, надо решить, когда выпускать альбом. Я предлагаю начало года, после зимних церемоний вручений премий, а потом отправиться в тур, в поддержку. К осени можно релизнуть EP, мне тут показали, сколько у вас в действительности есть не выпущенного материала, и это преступление, серьёзно. Ещё, я хочу новый целый календарь с вашими лицами, устроим фотосессию… Отзывы на клип были хорошие, может снять ещё один, ламповый, на природе, пока погода позволяет?.. — Так, погоди. Это всё прекрасно, но, вы встречаетесь? — У вас всё хорошо? Юнги, протягивая Чимину кофе, закатывает глаза. — Я тебе говорил, что стоит с этого начать. — Не поймите неправильно, для нас это большое событие, такого не было… Никогда. — «Юнги» и «отношения» это антонимы. — Это ж насколько я жалкий в ваших глазах… — Не жалкий! Просто… Ну… — Ой, заткнитесь. — Да, мы встречаемся. — Бро, если ты обидишь менеджера Пака, мы тебя сами натянем. — …Кто-нибудь в этом мире на моей стороне? — Я. — Чимин сжимает его ладонь в своей. Тэхён соглашается на предложение Чимина пойти покурить, и притормаживает в коридоре, видя, что тот не один. — Оу. — Привет. — Как мне к тебе обращаться? Шуга? — Можно просто Юнги. — Что ж, Юнги, попробуй нас обогнать. Младшие срываются с места, и толкают дверь, ведущую на чёрную лестницу. На выходные Чимин бронирует домик загородом, приглашая всех провести время вместе. Хосок и Джин за рулём, возникает заминка, кто к кому сядет. — Сколько ехать? — Часа четыре. — Мы точно будем меняться, останавливаясь на заправках. Кто ещё умеет водить? — Все, кроме Намджуна. — Я себя не уверенно чувствую за рулём… — Чимина, как же так. — Юнгия, а ты почему всегда на такси? — Мне лень. — На педали нажимать? — Обслуживать машину. Есть занятия поинтереснее… — Ребят… — Так, Юнги идёт к Чонгуку, вы ещё не знакомы. Тани и Тэхён тоже туда. — А не слишком ли… — Наму с ними. — Отдайте мне Тэхёна! Мин щурится, пытаясь понять, что происходит. Чонгук активно голосует за то, чтобы возить Наму, у Хоби с Тэ тоже взаимная симпатия. Джин согласен на любое место рядом с Чимином. Юнги скрещивает руки на груди. — У меня с собой в рюкзаке дохрена сэндвичей и почищенных мандаринов. Ни на что не намекаю… Они действительно меняют несколько юнитов в пути, и при распределении комнат и кроватей в доме, снова спорят. Юнги выходит на террасу, опираясь о перила и разглядывая озеро неподалёку, зелёную траву и высокие деревья. Чимин находит его, неподвижно застывшего, обнимая со спины. — Хён… — Ты здорово всё организовал. Это хорошее место. — Не жалеешь, что пришлось рано встать? — Ни в коем случае. Намджун, выходящий к ним с полосками бумажек, зажатых в кулаке, впервые видит, как они целуются. Без попыток съесть или облапывания, ладони Юнги органично смотрятся на талии Пака, пока тот поглаживает его шею, запуская пальцы волосы. От щелчка камеры смартфона Юнги вздрагивает. — Ещё раз так сделаешь, и тебе пиздец. -…Я сделаю вид, что вы достали одинаковые номера. — Какие номера? — Отдельная комната с одной кроватью. Джин берёт на себя готовку, но помогает ему каждый. Все разговаривают, перемещаются, собака возбуждённо мечется между ними, просясь на руки. Накрытый стол на свежем воздухе похож на свадебный из-за количества еды и алкоголя, разговоры уже неспешнее. Тэ предлагает сыграть во что-нибудь, Пак, с хитрой улыбкой, приводит в гостиную, показывая на микрофоны у телевизора. — О неееет. — Да! — Но мы рэперы, мы не мастера в караоке. — Говори за себя. — Хосок втыкает шнур. Чонгук, держащийся вежливо, с любопытством поглядывая на Юнги, предлагает спеть с ним. Ближе к ночи разжигают костёр, Чимин, Тэхён и Чонгук убегают купаться. Джин, пользуясь отсутствием менеджера, уводит Юнги на приватный разговор. — Твой парень под меня копает. — В каком смысле?..- Мин щёлкает зажигалкой. — У нас состоялся занимательный разговор, пока мы мыли посуду. Он рассказывал про эдакие следы друзей в твоей квартире… Кактусы от Наму на балконе, массажная щётка от Хоби… — От тебя у меня алкоголь и салатные заправки. Да дофига всего. — Да, но он поблагодарил меня за то, что я научил тебя особенной чуткости и внимательности… — Эээм… Джин. Он не может знать. Я никому не говорил, это было-то больше десяти лет назад. — Тем не менее. — Он мог иметь в виду что-то другое. — Видел бы ты его лицо… — Никогда ему не показывай наши фотографии. Вообще никакие. — Понятное дело. — А лучше удали, я не удивлюсь, если у него есть хакерские способности. — Я не хочу удалять, это часть моей жизни. — Джинни… Я шучу. — Даже забавно, мне дали понять, кто теперь тут главный. — Мне кажется, ты нагнетаешь. Он в курсе про нас с Хоби, но ничего ему не говорил. — Ну у вас и было-то кратковременное баловство. — В любом случае… Чимина прав. Действительно, спасибо тебе. За всё. Накупавшись до синих губ, трое греются у костра, растираемые полотенцами четырьмя парами рук. Душ принимают по очереди, по старшинству. Юнги, освободившись вторым, помогает Чонгуку всё убрать, ожидающему последним. — Я думал, ты другой. — внезапно заявляет он. — Ммм? — У всех разные представления тебя. — Ну естественно. Сколько людей, столько мнений… — Угу. — Угу… — Юнгия… — Нет, всё, с меня хватит на сегодня разговоров. — Мин накрывается одеялом с головой. Чимин пробирается к нему, утыкаясь носом в щёку. — Давай займёмся сексом? — Мы подростки что ли, что нам ночь не потерпеть? Тут стены тонкие, а твои стоны только для моих ушей. — У нас никогда не было тихого секса. — Эта кровать скрипит. — А если лечь на пол?.. — Сотрёшься. — Юнгииия, но мне хочется… — Перехочется. — Мы постелем одеяло на пол… — И подушечку под мои яйца, чтобы они не шлёпались о твои? Чимина, убери свои шаловливые ручонки… Игнорируя, Чимин мнёт бок, вылизывая шею и опускаясь ниже. — Прекрати. — Нам досталась отдельная комната, я не упущу такой шанс. — Как ты будешь утром в глаза всем смотреть? — С торжеством. Стягивая трусы, Чимин слепо целует, обнимая бёдра и жарко дыша. — Тебя долго растягивать… — Я уже пол часа хожу с пробкой. — Этого не достаточно… — Тогда помоги её убрать? — …Презервативы есть? Соскакивая с кровати, Пак спешит к своей сумке, вскоре размахивая квадратиком. Юнги пытается выглядеть недовольным со стоящим членом, скидывая одеяло на пол. Он подстилает подушку под поясницу Чимина, приподнимая его зад, и нежно обводит языком всё, что между ног, влезая в каждую складочку. Чимин зажимает себе рот, когда длинные, смазанные пальцы безошибочно находят нужное место, неспешно массируя. — Ммм! — Сейчас? Чимин несколько раз с готовностью кивает, и кладёт ноги на его плечи. — Один писк — и я прекращаю. — Я профессио…аааах. Они делают это осторожно, медленно, Юнги не проникает до конца… Чимин, заскучав, меняет позу, опуская ноги на пол, сгибая в коленях и разводя их в шпагат, приподнимается на руках, опираясь на ладони. Мин, стоящий на коленях, придерживает, завороженно уставившись. — Это грёбанный мостик?.. — Это "трахни меня как следует", Юнгия. На утро мышцы всё ещё побаливают, и Чимин не скрывает этого, схватившись за поясницу, пока заглядывает в недра холодильника. — Это всё слишком… — бормочет сонный Чонгук, снимая кожуру с банана. — Ты о чём? — Намджун храпит. Как… Я не знаю, как Тоторо? Юнги, собирающийся сегодня вечером вести машину, увозя обратно в город, позволяет себе поспать подольше, не нянчась ни с кем, и когда он, наконец, выползает на кухню, он никак не может объяснить происходящее — Хосок с ложечки кормит Тэхёна, Намджун тискает щёки Чимина, улыбающегося пугающе широко, Гук и Джин спорят на повышенных тонах, но не похоже, чтобы это кого-то беспокоило всерьёз. — Йоу. — Привет, старик! Юнги закатывает глаза. Пригревшись на солнце, он сидит на пластиковом стуле, наблюдая, как нарушая всевозможные правила, шестеро играют в футбол потрёпанным мячом. Мин пьёт приторную газировку, оставляя четверть и засовывает дымящийся окурок в жестяную банку. Он не чувствует усталость, просто… Лень. Доставая телефон, он читает уведомления, покачивая ногой, болтающейся в воздухе, шлёпанец стукается о пятку. Не заметно для себя, Юнги напевает прилипший мотив ещё не изданной песни, и не сразу чувствует на себе спустя какое-то время пристальный взгляд. Джин. Убирая чёлку со лба, его хён подмигивает, и Мин отвечает мягкой улыбкой. — Бу! — Чимин налетает сзади, обнимая за шею и дуя в ухо. — Чем занимаешься? — Пресвятым ничем. — Поиграешь с нами? — Моё присутствие в любой из команд не даст никаких преимуществ. Чимин капризно дует губы, и Юнги быстро целует в этот розовый бантик. — В другой раз, ладно? — Ловлю тебя на слове. После обеда Намджун собирается поискать живность у озера, и тащит за собой Шугу. Дно озера торфяное и илистое, вода будто бы чайного цвета, с переливающимися на солнце золотинками. — Как думаешь, головастики уже выросли? — Головастики похожи на сперматозоиды… — Я слышал кваканье лягушек. Юнги неопределённо хмыкает, садясь на корточки и опуская пальцы в воду. — И как они вчера купались, прохладно же ещё… — Их всех определённо грела любовь. — Это такой идиотизм. Любовь не греет, когда мёрзнешь на улице. — Ты не влюблён? — Джун вытаскивает корягу, наблюдая, не выплыл ли кто из-под неё. — Мне не пятнадцать, чёрт возьми. — Да ладно, ты определённо что-то чувствуешь. — Что-то. — соглашается Юнги, устраивая локти на коленях и смотря в небо с редкими облаками. — Нельзя войти в одну реку дважды, да? — Молекулы воды, и всё такое? — И пережитый опыт. Можно испытать трепет, но тот, что был первым, самый значительный. — С другой стороны… Это же могут быть и разные реки, ведь так? Сорвав травинку, Юнги сжимает её зубами, перемещая в уголок рта. — Мммм… Не знаю, Наму. Сейчас, когда всё прояснилось, меня отпустило. Чимина всё ещё самое прекрасное существо на свете, но я не схожу с ума. — Ну да, твои ночные стоны были громче чем его, и красноречивее. — Блять… — Что бы он с тобой не вытворял, это хорошо на тебя влияет. В последние дни, ты кажешься счастливым. Юнги чуть хмурится, косясь на друга. — Не припадочно, как если бы выиграл в лотерею, а что-то такое… Уравновешенное, но на ступень выше. — Джун приподнимает ладонь, держа ребром. — И это тоже счастье?.. — И счастье, и любовь. Другая река. — Наверное… — Мин поднимается, вытирает влажные руки о штаны. — Я прогуляюсь… — Конечно. — М-м-м-м-м… — прилипчивая мелодия всё ещё вертится в голове, как лента в руках гимнастки. Юнги не с кем было обсудить первую любовь, и уж тем более он не собирался этого делать с нынешним партнёром — ни своим, ни его. Отношения Джина и Джуна отличались, они были гармоничнее, без надрыва, без слепоты и всепоглощающей ярости, что затапливала сознание Юнги в те времена. Ярости и страсти. Сгорели ли те чувства дотла?.. Они стали идеальными руммейтами, умудрившись трансформировать привязанность в нечто адекватное, и сохранять это по сей день. Джин был якорем. Где-то за спиной слышатся вопли неугомонных младших, Юнги оборачивается, расфокусировано уставившись на расплывчатые, мельтешащие фигурки. Он похоронил в себе способность любить ещё в период медных волос. Не тешил себя мечтами о жене и детях. Одиночество было уютным коконом, а когда не хватало воздуха в этой плотной оболочке, он позволял телу вести его в случайные объятия, упиваясь лихорадочным шёпотом, обожанием от незнакомцев, ни с кем из них не задерживаясь. А потом появился менеджер Пак, утверждающий, что его запах — это как дом. Чимин, толкающий на необдуманные поступки, и пока взаимоотношения держались на сексуальных играх, это было проще контролировать, но… Захотелось попробовать чего-то большего. Захотелось отношений, к тридцати. Юнги садится на поваленное дерево на кромке леса, сковыривая рыжую кору. Испытываемые чувства не были чем-то накопленным заранее, обрушаясь на голову снежным комом, нет, они возникали из тёмной глубины, пугая своей силой. Как огонь из зажигалки, что отрегулирована на максимум, едва не опаляя брови и ресницы, с одного щелчка. Хотелось целовать каждую родинку, и он целовал. Было интересно, о чём думает этот строптивый мальчишка, и его мыслей было так много. Чимин… Не обычный. Юнги нравится слушать, как он смеётся, как маленький злодей. Он бы с удовольствием слушал этот смех ещё очень, очень долго, и ради этого он готов произнести любые слова о любви, чтобы задержать это чудо рядом с собой. Можно ли любить дважды за одну жизнь?.. — ЮЮЮЮЮЮН-ГИИИИИИИ-ЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ! — сложив ладони рупором, Чимин кричит во всю мощь своих лёгких. Кряхтя, Мин поднимается, и идёт на зов. Чувства это странно. Чувства это страшно. Чувства это то, что незримо распирает его грудную клетку. Он поджимает пальцы ног, крепко держа за руку, перед тем, как окунуться с головой. — Ты должен это попробовать. — карие глаза Пака блестят, и он подталкивает к озеру, тянет за собой. Глубоко вздохнув, Юнги бежит вместе с ним, разрезая волны, тут же матерясь от покалывания на коже от холода. Любовь не греет буквально. Из горла вырывается хрип, а Чимин хохочет. Они погружаются вместе. — Так не хочется уезжать… Остальные соглашаются, доедая ужин. В траве стрекочут кузнечики, всеобщая безмятежность омрачается приближающейся разлукой. — Это были клёвые выходные. Здорово, что мы можем вот так собираться все вместе. Тани елозит на коленях Тэхёна, вычёсывающего из шерсти налипший сор. Чонгук подкидывает ещё веточек в костёр, Хоби, кажется, медитирует, уставившись на танец языков пламени. — Мы же повторим? Чимин, организуешь ещё раз? — Я в этом профессионал. — Пак задирает вверх палец, и нос. На обратном пути они громко включают музыку, распевая песни в машине, выжимая из отдыха последнюю радость. На заправке Юнги приходит в голову идиотская мысль, когда, стоя в кабинке туалета, он достаёт член и думает, что — вау, он держит его не для Чимина, затащившего пару часов назад в лес для минета на свежем воздухе. С губ срывается тихий смешок тогда же, когда кто-то заходит в уборную. — Юнги?.. Это ты там? — Господи, Хо! Из тебя получился бы идеальный сталкер. — Знаменитый Шуга был застигнут врасплох… — Дай поссать спокойно. — …и как всегда, он ворчал, даже над унитазом. Купим чипсы? В уборную входит кто-то ещё. — Чипсы? — И какую-нибудь херню в глазури для тебя. — Вы реально всегда о еде говорите?.. Даже здесь? — Тэхёни! Круговорот еды, естественный цикл… — Дурдом. — Юнги нажимает кнопку слива. Он покупает россыпь снеков, расплачиваясь заодно за бензин, и, выйдя на улицу, замечает Чимина, стоящего в отдалении, с сигаретой. — Я подумываю о том, чтобы бросить. — он неловко ведёт плечом, пританцовывая на месте от вечерней прохлады. — Бросить?.. — Мин обнимает со спины, кладя голову на плечо и послушно размыкая губы, обхватывая фильтр, делая затяжку. — Курение. Я, вроде, уже не так сильно нервничаю, чтобы искать в этом успокоение. — А от чего ты нервничал? — От того, что ты не замечаешь меня, идиот. — Эй. Я всё ещё старше тебя, и ты работаешь на меня. — И мы спим вместе, и всё такое. Знаю. Извини. — Угу. — А ты почему снова начал курить? — Снова?.. — Можешь не притворяться, в свои юные годы ты дымил. — Когда выпьем, все из нас могут покурить… Но да, я долго избавлялся от этой привычки. — Ну так, и? Почему возобновил? — …Чтобы пахнуть одинаково? — Пиздец. Я, блять, немедленно бросаю. Мы должны пахнуть кофе и твоим кондиционером для белья. — Хах, моим? Ты будешь стирать одежду в моей стиралке? Чимин поворачивается, глядя в глаза. — Мне нравится эта мысль. Но я бы не хотел спешить и принуждать тебя к чему бы то ни было. — Ты про совместное проживание? — Юнгия… — Мы можем попробовать что-то вроде… Графика, да? График ночёвок. Два через два? — Ты серьёзно? — Ты менеджер, составь план и пришли мне на утверждение. — Интересно, что там у них?.. — Тэ наблюдает, как Чимин подпрыгивает, обхватывая ногами покачнувшегося Юнги, повиснув на нём, как коала. Чонгук, занимая водительское кресло, пристёгивается, регулирует зеркало дальнего вида. Намджун наклоняется вперёд, чтобы лучше видеть, и ухмыляется. — Мдааа, он говорил, что не особо-то и влюблён, но это такой пиздёж. — Они долго собираются гланды друг другу вылизывать… — ЭЙ! ВЫ ТАМ! — Бессовестные… — Скажите, что я не один слышал, как мурлычет Мин? — Ночью-то? — Стыдно признавать, но это было даже миленько. — Давайте в следующий раз тоже устроим выступление? Разделимся на пары? — Хосок нас убьёт… Держась за руки, Юнги и Чимин возвращаются. Смеющиеся друзья не признаются, над чем.