Бинго! Порочный круг.

      В часов двенадцать Ривай отправился спать, а я остался смотреть телевизор. Надо подождать около получаса, он заснет, и я уйду. Надо свести все контакты на минимум. Уволюсь, найду другую работу, сделаю все, лишь бы не видеть знакомое лицо, что стало таким щемяще любимым. Дурные мысли должны навсегда забыться. Забудь, просто забудь обо всем и обо всех. Ты никому не нужен. Никого больше нет на моей стороне, нужно лишь уйти. Уйти и не оборачиваться. Вещи скомкано засунул в сумку, последний раз повертев запасные ключи у себя в руке, вздохнул с облегчением и положил ключи в прихожей на тумбу и ушел. Пора вернуться на свое положенное место. В этом мире мне не место. С ним трудно, Ривай толкает меня куда-то, куда идти я не могу. Он меня не ведет, а толкает к действиям. С бывшим лучше, с бывшим легче и проще. Он не трогает меня, он утягивает, от меня ничего не хотят, кроме секса и денег. Так проще, так легче жить. Там мой пункт назначения. На улице холодно, мороз хлёсткой пощёчиной приводит в чувства. Вот моя реальность. Серая. Грязная, на пороге у того, кто меня столкнет с обрыва, а не у того, кто от обрыва уведет. Дверь, как всегда, поддается легко, он никогда её не закрывает. Ключи, что во время той драки он вложил в мою руку, ощущаются грузом в руках и морозят руку. Так привычней, так лучше. Квартира отдает застоялым воздухом перегаром и какими-то жжёными травами. Видимо вот куда шли мои деньги. Хотя, чего я удивляюсь, ведь он прямо сказал, что задолжал. В гостиной пусто, лишь разбросанные обертки, переполненная пепельница и горы другого мусора, по типу бутылок алкоголя или упаковок от снеков. Открываю комод, где раньше лежали мои вещи, и аккуратно укладываю все по местам. Будто и не уезжал никуда. Подбираю весь мусор, протираю со всех поверхностей пыль. Перемываю посуду, выкидываю заплесневевшие остатки еды. В квартире после уборки и открытых окон стало лучше дышать. Остатки порошков и травы свалил все на бумажку и зашел в туалет, по-другому утилизировать нельзя. В ванной и нашлась моя пропажа. Спит, уже в остывшей воде. — Просыпайся, — тихо бужу за плечо. Тот очухивается хоть и не сразу, — я кровать застелил свежими простынями. Иди ляг, очухайся маленько. — Эрен вернулся, — радостно пьяно протягивает и хватает за шею, — я же говорил, что ты ему не нужен. И опять я спас тебя от одиночества. Ты мне по гроб жизни должен, понял? — Да. Собственное имя режет слух. Из уст Ривая звучало более приятно, он ведь тогда впервые позвал по имени, а не по кличке, что прицепилась ко мне. Помогаю ему одеться и укладываю спать. Возвращаюсь к уборке, впереди длинные два выходных. *** — Я увольняюсь, — говорю с порога в отделе кадров. Толстовка привычнее ощущается, чем обычные свитшоты. Они скрывают все то уродство, что я из себя представляю. Сердобольная тетушка. Промаргивается, видимо не веря своим ушам. Я бы тоже не поверил, три года назад сам умолял её дать мне шанс работать здесь техником, а сейчас так легко увольняюсь. — Две недели отработаешь? — Конечно. Она дает квитанцию об зарплате, что должна прийти со дня на день, и я удаляюсь. Две недели. Надо не отсвечиваться шибко, не задерживаться, чтоб не пересекаться с Риваем. Не смогу ответить на его вопросы. Хотя наверное он и искать встреч не будет. Все-таки он сам когда-то говорил, что это только мое дело, принимать его протянутую руку помощи или уйти. Он поймет. Ведь так легче, я не смогу выносить такие резкие перемены. В среду пришла зарплата, и как по часам именно в это время на пороге его квартиры нарисовался очень хороший знакомый дилер. Парнишка молодой, товар отменный. — Эрен! — восклицает и достает заказанный товар и тетрадь, где записаны данные о должниках и клиентах, — наконец тебя увидел, мне сказали, что ты тут в отгул пошел? — Надо было мозги проветрить, — он быстро ручкой вычеркивает долг и протягивает пакетик с травой, — есть что для кальянов? От этой дряни потом запах на одежде остается, на работе не поймут. — Э, — задумчиво протягивает курьер счастья и проверяет поясную сумку, — блин. Сегодня нет с собой, перед тобой последнюю партию отдал на первую пробу. Знал бы, что ты будешь, припас бы специально для тебя… — Ладно. Смеряю парня скучным взглядом и вздыхаю. Он тут же что-то вспоминает и роется в сумке, выуживает другой пакетик с порошком. — Могу только такое предложить, — всовывает в руку, забирая сверток денег, — недавно товар появился, ещё не проверенный. Говорят, от него побочка сильная. — Да плевать, не мне же этой хренью травится. — Так ты правда завязал? — Давно. После этого парень вручил ещё один пакетик уже с другой травой, мол, тоже на «пробу» и, попрощавшись, шмыгнул по этажам на выход. Пятница пришла быстро. Запах в мою одежду вернулся как родной. От него воротит, задыхаюсь каждый раз. В этот же день сталкиваюсь с Риваем в кафетерии. Туплю взгляд в пол и прохожу мимо него на выход, позади себя не слышу никаких шагов. Он что-то хотел сказать, но сбегаю первым. Мутит, от нового товара запах ещё отвратнее. Надо потом будет позвонить и оставить кое-какой отзыв об этой дряни. Бегу в отдел кадров и чуть ли не со слезами на глазах умоляю не отрабатывать вторую неделю. Как же паршиво все складывается. Внутри ничего, кроме омерзения от себя и своей жизни. Будто сломал то, что начало выстраиваться хрупкими частями.