Последний вальс.

Pov Tzuyu. Я искренне пугаюсь, пока меня ведут в ту самую гостиную, где должен быть Такаши. Ребята перед тем, как меня увели, подбодрили меня, говоря, что все будет в порядке, кроме Лукаса и Асахи. Если второй был сам по себе очень холодным и недоверчивым, то первый явно испытывал ко мне неприязнь, как сам и признался. Только причина его неприязни мне действительно не понятна, но с этим разберусь позже. К тому же, невозможно удерживать хорошие отношения со всеми, учитывая, сколько людей в этом огромном доме. На удивление, меня просто привели на ужин. Кано, как настоящий гурман или просто капризный 'мальчишка' не захотел есть в одиночестве, если быть точнее, без моего присутствия. Я была довольно сыта угощениями, которыми поделились Момо и Нако, хотя за весь день кусочек пироженного, принесённый ночью Ютой и те самые угощения стали моим единственным пропитаниям. Больше всего не хотелось есть с ним. Но, казалось, его холодный и пробирающийся сквозь кожу взгляд мог убедить любого. Поэтому я взяли в руки холодную вилку и закинула в рот кусочек салата 'Цезарь'. Затем поднимаю взгляд и замечаю, как смотрит на меня Такаши, не отрывая взгляд и изысканно попивая какое-то дорогое красное вино. Он словно что-то вспоминает и тихо шепчет: — Ах да, Цзыюй! Тебе же уже есть восемнацдать. Хочешь немного вина. Я немного опешила, но в голове вырисовывались картинки-последствия моей вероятно пьяного состояния. К тому же, особой любви к алкоголи не питала, поэтому неуверенно покачала головой. — Откажусь. Он, принимая мой выбор, кивнул головой. Слава Богу, он не стал насильно меня упаивать, что заставило меня подумать о том, что Такаши, вероятно, не такой плохой? Просто устрашающий и жуткий. Но как же слова ребят? Они все время просили меня быть осторожней. В голове сразу вспыхнули воспоминания нескольких часов назад, когда Сакура сказала, чтобы я напомнила ему про пустой шкаф в моей комнате. — Кстати, Господин Такаши, — он поднял на меня вопросительный взгляд. — Вы не позволили мне взять с собой вещей, а в комнате, в шкафу, ничего нет. Это платье мне дала Сакура, поэтому что мне делать? Он слегка скидывает брови и оценивающе меня разглядывает: — Сакура? — в его голосе я слышу нотки усмешки. — Ты успела подружится с этой девчонкой? Я не понимающе уставилась на парня, не видя в этом никакую проблему. Такаши поднялся с места и медленно подошёл ко мне, останавливаясь сзади меня. Мои спины сразу напряглись, а затем я почувствовала его холодные грубые пальцы на своих плечах. Он наклонился ко мне так, чтобы я чувствовала его дыхание у себя на щеке и прошептал на ушко: — Я не позволю тебе дружить с такими простыми работниками, моя милая. Ты не должна сближаться с мелкой охраной, с этими иностранцами, — я сразу поняла, что речь идет о Сяо и Лукасе, потому что те явно не были японцами. — Или кем-то, кто занимается мелкой работой. Хочешь дружить с Момо? Пожалуйста. Но никто больше. Они для тебя слуги. Я не нахожу в себе смелости возразить. Пытаясь скрыть судорожную дрожь, увы, единственное, что я могу - это молча кивнуть головой, словно болванчик. Я никогда не склоняла голову перед кем-то и не была такой податливой. В школе меня часто обижали, потому что я не японка, но я всегда шла с гордо поднятой головой и могла дать отпор, дома я даже ссорилась с тетей и его мужем для того, чтобы отстаивать свои права. Но силу Такаши я чувствовала насквозь. Просто шепча он вселял в меня ужас, поэтому неизвестно, что он может сотворить в гневе. — Завтра иди с одним из парней в торговый центр. Купишь себе одежду, — как не кстати, в этот момент в комнату заходит довольно знакомое лицо, но столь беспристрастное. — Добрый вечер, Господин Такаши. Сяоджун просил передать вам, что ребята из 'Красного Дракона' прибыли на базу. — Вон сразу же кланяется, даже не подняв взгляд. — Лукас, ты вовремя, — усмехается Кано, немного отойдя от моего стульчика. — Завтра будешь провожать Цзыюй в торговый центр. Я дам тебе карту, все будет оплачивать лично, даже не думай отдавать ей карту. После покупок возвращаетесь домой. Ты знаешь основные правила, Лукас. Никаких взаимодействий, никаких разговоров. Будешь сопровождать, чтобы она никуда не сбежала или сделала другую глупость. Ведь понял меня? — Да, Господин. — кивает головой Вон, пока я молча наблюдаю за всем, словно у меня пропал голос. — Отлично. Передай остальным, что я спущусь через десять минут. Можешь идти. В ответ Лукас снова (уже в который раз) кивнул головой и ушел, даже не глянув на меня. Он единственный в этом доме, кто меня не жалеет и не желает помочь. *** Утро встречает меня с раскрытыми объятиями, но влезать в эти объятия так и не хочется. Если честно, я совсем не хотела, чтобы утро наступало, но сбежать от солнца было невозможно. В этом доме оказалось много приятных людей, которые готовы мне помочь всем, чем могут, к тому же встретить Сяоджуна тут было больше приятно, чем неожиданно. Я знала, что он не позволит мне страдать, как и его друзья, но я все равно чувствовала сильное одиночество. Мне не хватало чего-то и это что-то - мои друзья. Юта, Мина и Сана. Без них я не чувствую себя полноценно. — Цзыюй, — я слышу голос Сакуры за дверью. — Поторопись. Лукас ждет тебя у выхода, господин Такаши сказал, что вам стоит побыстрее сходить за покупками. До того, как сядет солнце. Я не медля встала с кровати и в ответ лишь прокричала: — Хорошо, я уже иду. Но я совсем не была готова. На тело быстро накинула лёгкое вчерашнее платье Мияваки и быстро расчесываю волнистые волосы. Хочу взять с собой сумочку или что-то еще, но вспоминаю, что я ведь, фактически, в плену. Куда я так тороплюсь? Я иду покупать себе вещи на деньги, которые принадлежат человеку, который привез меня в этот без моей воли. Он пугает меня, от него у меня лишь мурашки. Эти эмоциональные качели уже выводят из себя, как бы странно не звучало. Понимаю, что если я буду вести себя развязно, то мне и будет хуже, поэтому стараюсь приструнить себя. Поэтому тяжело вздохнув своему грустному отражению в зеркале, я выхожу из своей комнаты и спускаюсь вниз. Лукас действительно ждет меня у выхода и, видимо, очень долго ждёт. Парень раздраженно цокает и закатывает глаза, глядя на наручные часы. На нём темно-синие потертые джинсы, белая свободная футболка, белые кроссовки. Волосы парень нелепо поправил, видимо, просто руками, даже не соизволив использовать расческу. Увидев меня, Вон вздыхает: — Неужели. Почему так долго? — я уже хочу едко ответить, но вместо этого прикусываю внутреннюю сторону щек и выдавливаю: — Извини. Просто пошли уже. — и, не дождавшись, отворачиваюсь, выйдя из огромного дома, но Лукас быстро меня догоняет и хватает за руку. — Ты не будешь ходить впереди меня, кто знает, что придет тебе в голову. Поэтому ходи рядом. — он смотрит мне в глаза и я снова пытаюсь увидеть в нем хоть какое-то чувство сожаления или что-то помимо презрения ко мне, но не вижу ничего. Словно смотрю в пустое стекло. — Хорошо. — я сдаюсь, опустив голову. Он быстро опускает мою руку и кивает головой в сторону припаркованной машины черного цвета и неизвестной мне марки. Никогда не хотела разбираться в машинах и не хочу. — Садись в машину. Ты ведь не собиралась едти пешком до центра города. — Лукас усмехается и я понимаю, насколько глупо выгляжу. Мы ведь чуть ли не в лесу, нас окружают тысячи высоких деревьев и небольших гор. Я никак не комментирую язвительный тон нового недруга и просто шагаю в сторону машины, сев на переднее сидение, возле Лукаса. Он на это никак не реагирует, лишь просит не забыть пристегнуть ремень безопасности, а затем заводит машину. Всю дорогу мы молчим. Я была занята своими тревожными мыслями, Вон своими, да и тем для разговоров у нас не было, считая его крайне плевательское отношение к моей личности. Я не хотела как-то выбивать из него уважение к себе или твердить о своей жалкости, поэтому даже не пыталась с ним заговорить. Он, в свою очередь, был сосредоточен на дороге. Спустя около часа мы оказались в городе. Я, кстати, все это время пыталась присмотреться к дороге и запоминать ее на всякий пожарный, а мой спутник, видимо, это не предусмотрел. Или он считал меня совсем глупой? Вскоре мы оказались в самом близким торговом центре, где я бывала пару раз с Миной. Мина любит покупать всякие вещи, поэтому каждый раз, когда у нее яркое желание потратить свои и родительские деньги, она звала меня. К тому же, я - яркая любительница посидеть дома, а Мёи лишь пыталась каким-то образом меня вытащить наружу. Мысли о подруге вызывали такое тепло, что я, гастоб по погрузившись в свои мысли, сама не заметила, как пятилась за Лукасом. Когда я 'очнулась', мы уже были внутри здания, и я вопросительно глянула на китайца. Он лишь кивнул в сторону одного из магазинов. — Давай ты быстро купишь себе одежду и мы вернёмся домой. У меня нет желания таскаться с тобой. — я уже хотела лишь кивнуть головой и последовать за его словами, как у меня в голове вдруг появилась отличная идея. Я, конечно, не самая упрямая и приставучая личность, но ни в коем случае не та, кто позволит управлять собой налево и направо. Я знала, что Лукас считает меня слабачкой только потому что я дрожу как сосновый лист рядом с Такаши, но кто его не боится? В первую очередь, я думаю о себе и не хочу лишний раз выводить его на агрессию, поэтому стараюсь быть податливой. Я ничего не знаю об этом человеке, а уж тем более о доме, в котором живу. Я знакома только с Сяоджуном и с несколькими ребятами, с которыми он меня познакомил, поэтому рисковать не имею право, ради своего же блага. Я буду держать себя и свой характер при себе, чтобы быть 'хорошей девочкой', пока в этом есть нужда, но сейчас рядом со мной никого, кроме Лукаса, не было, поэтому я вполне могла показать свой каприз, пока Такаши ничего не видит. Я не хочу, чтобы Вон воспринимал меня несерьезно. — Давай купим сначала мороженое. — я даже не взглянула на него, но точно знала, как его лицо изогнулось в возмущении. — С мороженным в бутики нельзя заходить. — коротко отвечает юноша. — Тогда сначала съедим мороженое, а потом пойдем за бутиками. — Ты что, шутишь? — он уже начинает злиться. — Совсем нет. Какое мороженное любишь? — Мы не будем есть мороженное, а быстро купим тебе одежду и вернёмся. — Мне пожаловаться Такаши? — я согнула брови в усмешке. — Мне сказали, что он очень... Увлечен мной. Что будет, если я скажу ему, что мои желания не до конца были... Удовлетворены? Он ведь разозлится на тебя, верно? Лукас пытается быть серьезным, но крепко сжатые губы выдают его нервозность. Неужели он так боится Такаши? — Супер. Какое мороженное будешь? Только ешь быстрее. — он пытается выглядеть расслабленнее, но вены на его руках вздуваются. — Я не буду есть мороженное без тебя, поэтому выбирай ты тоже. — я улыбаюсь, глядя на то, как он все сильнее раздражается от моих слов, но без право выбора (как бы иронично не было) выбирает клубничное мороженное. — Любишь клубничное мороженное? Он сначала глядит на меня из под опущенных ресниц, а затем, продержав тишину пару секунд, отвечает: — Ненавижу. Я решаю ничего не отвечать на эти слова, поэтому едим сладость мы так же полном одиночестве. Долго мы не простояли, поэтому вскоре поселяемся на скамью недалеко. Мороженное действительно очень вкусное: Оно не слишком сладкое, в то же время какое-то... Настоящее? Словно они делали его из настоящих продуктов, а не какого-то порошка для мороженного. Кажется, Лукасу тоже нравится, и он правда наслаждается мороженным, пусть и пытается это скрыть, что вызывает у меня усмешку. Какой же он гордый. Лукас доедает быстрее меня и просто молча ждет, когда я закончу. Но как только я заканчиваю, то спокойно иду в сторону бутика, даже не дождавшись Лукаса. Он, кажется, удивляется, но вместо язвительных комментариев, идет за мной. Во время шоппинга веду себя крайне капризно: то не нравится это, не нравится то, слишком длинное платье, слишком короткая юбка, слишком темный оттенок джинс и слишком длинные рукава свитера. Лукас все время закатывает глаза, но ведёт себя нетерпеливо. Кажется, он даже начинает меня ненавидеть. Мы следуем от одного бутика к другому, а затем дальше, но мне ничего не нравится. За два часа шоппинга купила лишь свободные темно-синие джинсы и футболку на размер больше, а затем повернулась к Лукасу, положив руки по бокам: — Я хочу газировку. — лукаво усмехаюсь. — Я схожу. — пытаясь не сорваться, отвечает парень. — Я пойду с тобой. — усмехаюсь краем губ, наблюдая за тем, как его глаз чуть ли не дёргается. — Нет. Смотри себе одежду, а я схожу. — нервно отвечает парень. — А если я сбегу? — Не сбежшь. — С чего ты взял? — я подхожу ближе, демонстративно подняв голову. — Если Такаши узнает, что ты... — Ты так гордишься тем, что Такаши взял тебя к себе? — Лукас наклоняется и смотрит мне в глаза с нескрываемым гневом и от его голоса мурашки пробегают по всему телу. — Ты глупая и ветренная. Тебе уже восемнадцать лет, но я бы даже не дал двенадцать. Считаешь, что это круто? Ты в полной жопе, Цзыюй. Глупая девчонка. Быстро бери свои вещи и поехали. — Откуда ты знаешь? — такие, казалось, безобидные оскорбления Вона трогают меня за душу, заставив обиженно поджать губы. — Откуда ты, черт возьми, знаешь?! — Потому что ты ведешь себя вот так вот! — он медленно переходит на крик и на нас смотрят уже бо́льшая половина бутика. — Ты тоже глупый и бестактный! — я следую его примеру и тон моего голоса становится выше. — С самого моего появления ты недолюбливаешь меня, даже не зная, что со мной происходит! Уверен, что дело только в том, что я пугаю тебя этим Такаши? Ты ведь считаешь, что я глупая с тех пор, как я переступила порог этого дерьмового дома! — в уголках глаз скапливаются кристаллики слез. — Ты ничего не знаешь! Ничего. Думаешь, что мне легко? Мне восемнадцать лет! У меня вся жизнь впереди, у меня есть друзья, которые даже не знают, где я, и наверное, пытаются мне помочь, но винят себя, потому что у них не получается. У меня есть мечты, планы на жизнь. Но посмотри, что со мной. Теперь я должна заглатывать обвинения каких-то людей, вроде тебя, и поджимать хвост. В конце мой голос срывается, а слезы уже стекают по щекам, оставляя после себя мокрую дорожку. Я вижу, как растерянно смотрит на меня Лукас, слегка приоткрыв губы, и даже не имеет возможности вставить солнце. Не могу прочитать его эмоции. На нас все смотрят и я уже не могу здесь находится: хватаю какую-то любые вещи, которые попадаются под руки и бегу к кассе. — Молодой человек, который подойдёт после меня, за всё заплатит. — Лукас бежит за мной и быстро оплатив покупки, идет за мной к машине. Я даже не принимаю попытки сбежать, потому что знаю, что ничего не получится. Потому что сейчас я одна и одной у меня ничего не получится. Всю дорогу мы молчим, но я вижу, как он боковым зрением поглядывает на меня моментами. *** Еще несколько дней назад я видела свое четкое и яркое будущее. Я думала, что самое худшее осталось позади, и теперь будет только лучше, но сейчас все стало туманнее, чем никогда не было. Я мечтала, что как только мне исполниться восемнадцать, я устроюсь работать на нескольких работах и не буду даже жаловаться. Думала, что смогу за год заработать билет в Китай в один конец, что смогу там арендовать квартиру и так же устроиться на работу. Я владела китайским, благодаря маме, и я бы, в самом деле, не была бы там 'чужой'. Смогла бы накопить на учебу, а потом работать по специальности. Я бы часто созванивалась с Миной, Ютой и Саной, раз в году звала бы их в гости или езжала бы сама. А может, забрала бы Мину с собой. Я хотела, чтобы Юта и Сана поженились, и я стала бы крестной их ребенка. Встретить свою судьбу, может... Но в один день все это рухнуло, возвращая меня на землю. Теперь, единственное, о чем я мечтаю, это сбежать, как можно далеко. После того, как я накричала на Лукаса, мы тихо вернулись домой. Я сразу же пошла в комнату и заперлась, проплакав пол вечера. Во время ужина ко мне поднялись Нако и Сакура, но я ответила, что не хочу есть, поэтому им пришлось привезти с собой Момо. У Хираи так же не получилось меня уговорить. К счастью, Такаши вчера не было, поэтому вытаскивать против воли из комнаты никому не пришлось. От скуки вскоре я нашла книгу в полке весьма сомнительного характера и со стертым названием. Пришлось ее прочесть. Утром проснулась с урчащим животом. Вчера я кроме мороженого, купленного в торговом центре, ничего не поела. Спускаться не хотелось, пока в комнату не постучали. Вероятно, это Нако или Саку, поэтому радостно поднявшись, я распахнула дверь. Но у порога стоял Лукас. — Мы можем поговорить?