Ради тебя

      Когда Катя привела Лизу в чувства, все трое отправились в больницу. Всю дорогу Лиза не находила себе места, пытаясь на основе полученных от доктора данных воссоздать картину происшествия, в котором Дима получил свое ранение. Вот вечно ему на месте не сидится, все ему нужно куда-то свой нос засунуть. Любопытный борец за справедливость. И к чему это привело? К тому, что теперь он лежал в больнице с ножевым? Умничка, она ему еще больше даст, когда увидит, чтобы больше никуда вообще не лез.       В регистратуре получили все данные и уже через пару минут стояли у нужной палаты. Лиза накинула на плечи халат и прошла внутрь, пока Юра разговаривал с врачом. Дима все еще был без сознания, около кушетки стояла капельница и кардиомонитор. Она села на стульчик рядом, аккуратно положив свою ладонь поверх мужской. Сжала его пальцы несильно, слабо улыбнувшись. Видеть Диму таким слабым, неразговорчивым и неподвижным было ужасно, она не могла смотреть на него без слез.       Засидевшись, Лиза не заметила, как в палату прошла уже успокоившаяся Ксюша. Она села рядом, и только тогда Звягинцева обратила на нее внимание. Ксюша обхватила руки Лизы, обняв ее.       — Ты как? — тихо спросила она.       — Со мной все хорошо, что у вас произошло? — требовала объяснений Лиза.       — Мы пошли в ближайший бар, чтобы взять перекусить и попить, когда забрали учебники. Дима ушел руки мыть, испачкал их в масле машинном, а я у барной стойки стояла, его ждала. Три каких-то идиота ко мне привязались, стали пошлые шутки отпускать и всякое такое, один даже руки распускал. Дима в этот момент как раз пришел из уборной, наехал на них, тому, что руки распускал, по роже надавал, а один из его друзей, судя по всему самый пьяный, взял с барной стойки нож, которым бармен лимон резал… В общем, он пырнул им Диму. Я вообще не поняла зачем, и как это произошло. Смотрю, а у Димы кровь на рубашке в районе живота, весь побледнел. Спасибо бармену, что помог вызвать охрану, которая задержала этих идиотов до приезда полиции, а потом еще и скорую дождаться помог.       — И вот что ему вечно надо куда-то влипнуть, — Звягинцева еще нежнее провела пальцами по раскрытой ладони Богословского, надеясь, что он очнется как можно скорее, иначе ее точно хватит сердечный приступ. — Нет, он молодец, тебя в обиду не дал, но сам… Почему вы мне сразу не позвонили? Сколько вы ждали скорую?       — Минут двадцать, — не стала врать Ксюша. — Я была в шоке, а Дима практически сразу сознание потерял. Правда, перед этим попросил меня тебе позвонить только из больницы. Он знал, что ты примчишься со скоростью света, не хотел, чтобы из-за спешки с тобой что-то произошло.       Хотелось бы Лизе сейчас хорошенько всыпать Диме за его решения, да он был в отключке, не почувствует ничего. Не хотел он, чтобы с ней что-то произошло. То есть то, что произошло с ним, — норма? Она ужасно злилась.       — Лиз, не злись, — Ксюша опасливо дотронулась до плеча девушки. — С ним все будет хорошо, он сильный. Просто крови много потерял. Все-таки лезвие глубоко вошло, хорошо, что ничего жизненно важного не повредили.       — Как это не повредили? — иронизировала Лиза. — А мозг? Ему его еще при рождении повредили, кажется, раз, дожив до тридцати двух лет, он все еще не понял, что лезть в разборки с пьяными мужиками, — себе дороже.       — Лиза…       — Что Лиза? Знаю я, как меня зовут, — встала она, став ходить по палате из стороны в сторону. — Идиот! Кретин! Да как так можно? Я сижу, переживаю, а он «позвоните Лизе из больницы»! Это нормально? А если бы он, не дай бог, не дожил до больницы? Ты бы мне о его смерти сообщала?       — Но ведь он дожил, чего ты психуешь на ровном месте?       — Отлично! Это еще и ровное место! Я имела право знать, что, черт возьми, произошло, — уже более спокойно сказала она, перестав жестикулировать руками. — Но вы не посчитали нужным поставить меня в известность. Когда он очнется, скажи ему… А, хотя, ничего не говори. Я с ним не разговариваю!       Быстрым шагом покинула палату, врезавшись на выходе в Юру. Грубо оттолкнула его, только в коридоре дав волю эмоциям. Сев на стул, расплакалась. Ее разрывало на части. Хотелось злиться и кидаться предметами, но при этом хотелось и не отходить от Димы ни на шаг, чтобы быть рядом каждую секунду. Она понимала, что он беспокоился о ней, когда давал Ксюше такое указание, но все равно злилась.       — Ты чего? — Юра сел на корточки перед ней. — Он жив, доктор сказал, что к утру очнется. Чего ревешь?       — Хочется… Не знаю, перенервничала, наверное, — стала судорожно стирать слезы. — Он… Он сказал Ксю, чтобы она звонила мне только из больницы.       — Он беспокоился о тебе, — успокаивал Смышляев. — Я тоже всегда звоню Катьке, когда все закончится, чтобы лишний раз не волновать. Зачем? Только нервные клетки убивать.       Лиза осмотрелась, только сейчас поняв, что подруги нигде не было. Юра понял ее вопрос без слов, тут же ответив.       — Отвез ее домой, она сейчас быстро устает. Сказал, что приеду, как тебя отвезу. И сестру Димкину тоже заберем.       — Ты езжай, я тут останусь, и Ксюшу забери.       — Где ты тут спать собралась? В коридоре? — Лиза кивнула. — Нет, так дело не пойдет. Домой поедешь, а завтра утром я пришлю к тебе такси, оно мигом доставит тебя сюда.       — Там, у Димы в палате, была еще одна койка, я там могу лечь, — пыталась воздействовать на жалость, сделав самый милый взгляд, который имелся в ее арсенале, но Юру это не разжалобило.       Он только улыбнулся, взял девушку за руку и помог подняться со стула. Махнул головой, и к ним присоединилась Ксения, все это время стоявшая в паре метров от них.       — Я женат на психологе, Лиз, я знаю все эти приемчики, меня этим не возьмешь, — потрепал ее по-дружески по голове. — Поехали, отвезу вас и вернусь к Кате, а то она через полчаса начнет мне названивать. У нее ближе к двум ночи аппетит разыгрывается, и я приношу ей что-то из холодильника. Если меня не будет, сама она не встанет.       — Останешься со мной? — Лиза обратилась к сестре Димы, та кивнула в ответ.       Через полчаса обе девушки сидели в гостиной квартиры, в которой жили Дима с Лизой. Они молча пили чай, пытаясь переварить произошедшее. Лизу воротило изнутри, ей было жутко плохо, и она всячески пыталась это скрыть. Такое ощущение, словно ее кто-то изнутри выворачивал наизнанку.       — Лиз, у тебя все хорошо? Ты очень бледная, — Ксения приложила руку ко лбу девушки, измерив ее температуру. Холодная. — Может, успокоительное примешь?       — Нет, спасибо, все хоро…       Но Лиза не успела договорить, вскочив с дивана и ринувшись в ванную комнату, где очистила желудок от оставшейся в нем пищи, после почистив зубы. Взглянула на себя в зеркало. Действительно, ужасно бледная, еще и вид замученный. Что с ней такое?       — Ты уверена? — Ксю облокотилась на дверной косяк, сложив руки на груди.       — Да, я просто перенервничала. Все хорошо, правда, это пройдет, — говорила она так, словно успокаивала сама себя. — Давай спать, я очень устала.       — Пойдем, — легли в одну кровать, — спокойной ночи.       — И тебе, — практически мгновенно вырубилась Звягинцева.

***

      Поспать Лизе так и не удалось. Всю ночь ее тошнило, и лишь под утро она уснула. Проспав в совокупности около трех часов в неудобной позе на диване в гостиной, чтобы лишний раз не беспокоить Ксению, Лиза с горем пополам привела себя в порядок с утра. Накормила Ксю завтраком и вызвала ей такси до университета, пообещав, что из больницы позвонит. Сама направилась прямиком к Диме.       Как и было обещано, мужчина уже очнулся, но был все еще слаб, поэтому Лизу настоятельно попросили не нагружать его серьезными переживаниями и мыслями. Пришлось сделать вид, что ей совсем не плохо.       Палата встретила прежней обстановкой. Исключением был улыбнувшийся ей Дима. Уже не такой бледный, но все такой же беспомощный.       — Привет, — робко поздоровалась Звягинцева, поймав очередной приступ тошноты от больничного запаха. — Как ты себя чувствуешь?       — Привет, — похлопал на место рядом с собой, куда Лиза охотно приземлилась. Дима положил руку на ее и настойчиво потянул к себе, чтобы поцеловать. Она не стала сопротивляться. — Уже намного лучше, чем вчера. Ты меня прости, что я ничего сразу не сказал…       — Юра мне все объяснил, я все поняла. Ты так обо мне беспокоился, но давай лучше без следующих разов и без моего волнения в общем, ладно? — он кивнул. — Я сильно испугалась.       — Юра рассказал, что они с Катей приводили тебя в чувства полчаса. Он был у меня рано утром перед работой, — погладил Лизу большим пальцем по щеке. — Ты чего такая бледная? Хорошо себя чувствуешь?       Он слишком хорошо ее знал, чтобы не заметить состояния, в котором она пребывала со вчерашнего дня. Лиза помотала головой, сглотнув. Сделала глубокий вдох, пытаясь совладать с очередным рвотным позывом, и ей это удалось.       — Тошнило всю ночь, думаю, из-за стресса, — осторожно прошлась пальчиками по плечу мужчины, коснулась края одеяла, приспустив его ниже. — Там… Ну, большая рана?       — Пустяки, — соврал Дима, придержав край одеяла. — Шрамы украшают мужчин.       — Могу посмотреть? — настойчиво взялась за углы ткани, потянув ее вниз, пока не остановилась на части, находившейся ниже пояса.       Участок, длиной в восемь-десять сантиметров на правой стороне живота Димы, был закрыт специализированной повязкой, на краях которой собралась кровь. Лиза в ужасе прикрыла глаза рукой, и Дима тут же укрылся обратно.       — Пустяки? Ты серьезно? А если бы… А если… — не могла связать слов в предложение. — Не дай бог… Умер…       — Лиза, — несильно ударил ее по щеке, чтобы привести в себя. — Я жив. Я тут. Все хорошо. Через пару дней отпустят домой на постельный режим. Тише. Пожалуйста, перестань нервничать. Смотри, до чего уже себя довела, вся бледная и трясет тебя. Будешь так себя вести, я тебя больше не пущу к себе. Скажу доктору, чтобы не пропускал.       Только после слов о ее возможном исключении из списка посетителей Звягинцева пришла в себя. Сделала глубокий вдох и улыбнулась сквозь слезы Диме.       — Просто я переживаю, я очень сильно тебя люблю, не знаю, что буду делать без тебя, если вдруг что-то случится. Ещё одной разлуки я не переживу, — призналась она, выдав себя с потрохами.       Действительно боялась, что его могло не стать. Что он больше не будет рядом, не произнесет ее имени, не поцелует губ, вот и накрутила до нервного срыва. Тряслась и чуть ли не заикалась.       — Я никогда не брошу тебя одну, — с полной уверенностью бросил он, даже не задумываясь. — Я всегда буду рядом. Всегда. Даже не смей думать о чем-то другом, поэтому успокаивайся и давай доктора позовём, пусть даст тебе успокоительное, чтобы больше не тряслась.       — Давай, — встала она, сделала пару шагов и свалилась на пол, потеряв сознание.       Дима громко выругался, хотел было встать, но просто не смог. Слишком слабым было тело, ноги не слушались. Поэтому стал кричать, что есть мочи, пока не дозвался медсестры. Его уверили, что все будет хорошо и что у Лизы просто переутомление, заставив принять какую-то кучу таблеток, от которых его быстро завалило в сон.       Девушка очнулась от неприятного запаха нашатырного спирта, резко ударившего в нос. Она осмотрелась, попытавшись понять, где сейчас находилась. Лицо доктора, который сегодня провожал ее к Диме, замаячило перед ней. Она сглотнула, прокашлялась и кое-как выдавила из себя:       — Что со мной произошло? Ужасно болит голова, — взялась рукой за затылок, погладив место удара.       — Не удивительно, вы упали на пол и ударились головой. Сотрясения быть не должно, но, на всякий случай, давайте проверим, — мужчина стал проверять Звягинцеву на различные реакции, пока не убедился, что с головой все в порядке. — Как часто падаете в обмороки в последнее время?       — Второй раз за сутки, меня еще ужасно тошнило всю ночь, мне кажется, это из-за стресса, — Лиза хотела было встать с кушетки, но доктор ее не пустил.       — До этого падали в обмороки при стрессах? — отрицательно помотала головой. — А тошнило? — снова помотала головой. — Аппетит не увеличился в последнюю неделю?       — Что за странные вопросы вы задаете?       Начинала раздражаться Лиза, совершенно не понимая, что происходит. Ей хотелось просто полежать, а желательно — поспать часов десять рядом с Димой, чтобы никто не трогал и не задавал ей вопросов.       — Отвечайте, пожалуйста, я пытаюсь выяснить, что с вами, — спокойно ответил мужчина, поправив очки на переносице.       — Не увеличился, еще вопросы будут? Или вы отпустите меня к моему молодому человеку? Он ведь переживает.       — Он спит, ему дали лекарство, — доктор поднялся из-за стола, надел перчатки. — Менструация давно была?       — Э-э-э, — Лиза выпала в шок от очередного вопроса. — Должна быть через пару дней. К чему вы клоните?       — Ведете активную половую жизнь?       Настраивал аппарат УЗИ он, пока Лиза пыталась успокоиться и не думать о том, чем же в него запульнуться за его вопросы. Какая ему разница? Или ему надо в подробностях рассказать, сколько, как и где они с Димой занимались сексом? Так она и не упомнит всех разов, за два месяца много опыта накопилось.       — Допустим, но что вы пытаетесь у меня узнать?       — Кофточку до бюстгальтера приподнимите, пожалуйста, и не волнуйтесь, сейчас все вам поясню, — спокойствию мужчины можно было только позавидовать.       Звягинцева исполнила его просьбу, удобнее расположившись на кушетке. Когда доктор выдавил на область живота специализированный гель для УЗИ, до нее стал доходить смысл задаваемых им вопросов.       — Я не могу быть беременной, мы предохранялись, — стала утверждать она.       — Аппарат УЗИ считает иначе, — он вывел изображение на экран, — смотрите, видимо, не очень хорошо вы предохранялись, раз все-таки вы беременны. Вторая неделя, поздравляю вас. Это, кстати, отлично объясняет вашу реакцию на стресс, тошноту и перепады настроения. Стрессовая ситуация спровоцировала сильный токсикоз, пару недель придется потерпеть, пока организм не оправится от переживаний и не придет в норму.       Но Лиза уже не слушала доктора, она с замиранием сердца смотрела на изображение пока еще совсем неразвившегося плода на экране и улыбалась, как идиотка, не веря в происходящее. Мужчина уже помог стереть ей остатки геля, даже опустил кофту обратно, пока Лиза все еще пребывала в состоянии шока.       — Это не может быть ошибкой? — осторожно поинтересовалась она.       — Аппарат не врет, это не тест, — уверил он.       — Господи! Серьезно?! Спасибо вам, доктор! — кинулась на эмоциях обниматься она.       — Мне за что? Своему мужу скажите, — улыбнулся он.       — Мы не женаты, — возразила Звягинцева.       — Значит, скоро поженитесь, — что-то записывал в карточке мужчина. — Сообщить вашему молодому человеку, когда он проснется? Или вы сами?       — Скажите ему, что у меня нервный срыв, я сама ему скажу, — еще раз поблагодарила мужчину за все, что он ей сделал.       Домой Лиза ехала счастливой, любовно поглаживала живот сквозь одежду, уже представляла, какой будет реакция Димы. Но когда поняла, что их отношения длятся всего чуть больше двух месяцев, расстроилась. Наверняка он не хотел ребенка так рано, и все это произошло совершенно случайно. Презерватив оказался бракованный или порвался.       Перекрутив в голове миллионы вариантов развития событий, поняла, что вероятность того, что Дима будет не рад такой новости, куда выше, чем вероятность его радости. Поэтому пока что решила не говорить ему ничего. Сначала обсудит с ним кое-какие вопросы, а потом уже решит, что ей делать дальше. Вдруг у них ничего не выгорит? Вдруг он вовсе не хочет быть с ней дальше и строить семью?