Ловушка страсти.

      Приходится обходить валяющиеся на земле ветки, чтобы те не треснули. Приходится держать руку вблизи корпуса, чтобы в случае опасности схватиться за рукоять меча. Приходится прислушаться и к порывам ветра, чтобы не прошляпить какое-то изменение обстановки. Ведь это — его работа, быть начеку и разбираться с силами зла.       Атирий с самого детства хотел стать паладином. Он стоял в толпе людей, когда доблестные защитники королевства возвращались с подвигов, и мечтал о том, что когда-нибудь станет таким же. В юношестве Атирий попал в ученики, а сейчас он уже занимает должность полноценного паладина, преданного королю и стремящегося к уничтожению всякой нечисти, погани и темных существ.       Именно поэтому парень находится сейчас здесь, в лесу, и выслеживает суккубу. С ближайших окрестностей давно поступают жалобы с просьбой послать кого-нибудь разобраться с демоном разврата, жестоко разбирающимся с местными мужиками и лишающим семей мужей. Начальство даже краткое описание её личности предоставило: сексуальная, со светлыми волосами, имя — Тина. По классике.       Вот одетый в доспехи и тёмный плащ рыцарь и крадётся по тропе, так как вряд ли суккуба, охотящаяся на местных крестьян, станет искать жертву в лесной чаще. Однако Атирию не приходит в голову мысль о том, что демоница может ждать его.       Его чутья и интуиции не хватает на то, чтобы уловить из-за кустов малейшее движение, но хватает, чтобы почувствовать неладное и насторожиться. Сбросив капюшон, за тканью которого тянутся немного отросшие белые волосы, паладин останавливается и с прищуром осматривается. Тихо, где-то щебечет птица… Шорох веток.       Атирий успевает среагировать на неожиданную атаку: он обхватывает рукоять меча, вынимает его из ножен, но, к сожалению, слишком медленно. Парень только и успевает, что выдохнуть и оголить оружие перед тем, как выскочившая перед ним девушка взмахивает перепончатыми крыльями и поднимает порывом ветра пыль. Та попадает в глаза, и Атирий лишается зрения, отскакивая назад на несколько шагов.       — Попался! — усмехается демоница, направляя навершие посоха с магическим красным камнем в зажмурившегося рыцаря.       Пока он трёт глаза, суккуба выбивает из рук юноши меч, и победная улыбка расцветает на её симпатичном, светлом лице. Но даже без оружия паладин может сражаться, и именно поэтому суккуба тут же наступает.       Её последующие удары посохом противник отражает, выставляя вперёд закрытые доспехами предплечья, всё ещё часто моргая слезящимися глазами и надеясь отступить в сторону, чтобы подхватить свой меч. Однако девушка изворачивается, перескакивает за спину растерянного Атирия и набрасывает на его запястье металлический, исписанный рунами браслет, который тут же защёлкивается.       Одно быстрое мгновение уходит на то, чтобы они переглянулись: суккуба с довольной искринкой в глазах, рыцарь — с неверием в свой проигрыш, и второй браслет набрасывается на свободную руку поверх доспеха. Руны на металле загораются красным, и Атирий вдруг осознаёт, что не может воспользоваться магией. Идиот! За дорогой не следил, и вот вам…       — Ты Тина? — догадывается пленённый, хмурясь и не дёргаясь: прекрасно знает, что просто так их снять не выйдет.       Суккуба кивает, не теряя лисьей улыбки и медленно обходя парня вокруг.       — И с какого момента демоны стали ловить паладинов? — спрашивает парень слегка нервно, всё ещё находясь в напряжении и сжимая кулаки, когда девушка оказывается сзади.       — С недавних, — отвечает она, придирчиво осматривая Атирия и не стесняясь где-то пощупать, где-то приподнять или ущипнуть.       — Ну и зачем? — интересуется он и, не дожидаясь ответа, накидывает кольцо из скованных рук на Тину.       Эта жалкая попытка девушку лишь смешит, и она разворачивается к рыцарю лицом, не протестуя внезапным объятиям и наваливаясь на паладина. Тот вновь теряется из-за того, что его, казалось бы, боевой захват извратили до каких-то обжиманий: Тина сама прижимается телом к холодному металлу, обхватывает его шею руками и замирает в паре сантиметров от его обескураженного лица.       За это время рыцарь успевает её рассмотреть. Тёмные крылья, рога, привлекательная, подтянутая фигура, длинный хвост и глубокое декольте — стандартный набор суккубов, однако знание и личный опыт ожидаемо разнятся. Раньше Атирию не приходилось видеть столько открытых частей тела за раз, ещё и в лесу.       — Хочешь, чтобы я показала? — произносит она и тут же хихикает, заваливая Атирия на спину.       — Эй! Убери свои руки, — возмущается паладин, однако его брыкания практически не мешают суккубе расстегивать ремешки его доспехов и стаскивать броню с тела. — Адская тварь!       По коже бегут мурашки, и юноша рад хотя бы тому, что под броней есть тонкая рубаха и подштанники. Быстро раздевшись, Тина нависает над беспомощным Атирием, трётся о него, как голодная до ласки кошка, щекочет кончиком хвостка внутреннюю сторону бёдер и склоняется так низко, что чувствует грудью дыхание парня.       — Тебе же нра-авится, — тянет довольная демоница, замечая, как розовеют щеки давшего обет целибата воина и как он конфузится от тесного контакта.       — Нет! — возражает он, пытаясь отвернуться, но вместо этого утыкаясь лицом в одну из мягких грудей и чувствуя, как мышцы тела напрягаются.       Тина вновь усмехается, выгнувшись в пояснице и подняв в воздух хвостик с острым концом. Пока она опускается ниже, скользя горячим телом по груди парня, он ощущает исходящую от суккубы жажду, и эта тёмная энергия почти вызывает дрожь. Девушка задирает рубашку по самые плечи, царапает коготками рельефный торс, и от всего этого Атирий чувствует жар и нарастающую тяжесть в паху. Ему это не нравится.       — Отвали, говорю, — угрожает он, пусть и бесполезно. — Ты, мерзкий, нечестивый демон, только попробуй!       Слов рыцарь не выбирает, проклиная девушку, и у случайного прохожего вполне могут завять уши от подобного.       — Какие выражения, — тянет улыбку Тина, потираясь внушительной грудью о набухающий член, чьи очертания проступали под легкой тканью штанов. — Паладинам не положено ругаться, ты не знал?       — Гори в аду, тварь! — фыркает Атирий, чувствуя даже сквозь одежду затвердевшие розоватые соски демоницы.       — Сам же сейчас совершишь о-очень большое богохульство. Какой из тебя паладин? — смеётся Тина, стягивая брюки и оголяя затвердевший от её немногочисленных манипуляций орган. — Ого, вот это сюрприз. Даже жаль иногда, что парни с такими членами обрекают себя на жизнь без секса…       — С какой стати? — практически рычит от негодования Атирий, приподнимаясь, из-за чего мышцы пресса напрягаются, и одаривая врага недобрым взглядом.       Ответом на его вопрос становится вид того, как Тина обхватывает его крупный ствол ладонью и прижимается к головке щекой. Она облизывает губы, оттягивает вниз крайнюю плоть и обводит головку языком. От приятных телу, но противных разуму прикосновений паладин шипит, не зная, что делать и что чувствовать.       — Прекрати, — повторяет он. Для людей его круга смерть от рук суккубы — худшая из смертей, пережитая не в бою. — Будь ты проклята!       Однако девушка не слушает. Она надрачивает налитый кровью стояк, дышит на твёрдую головку, касается её влажными губами и дразнит подрагивающего от манипуляций Атирия. Впрочем, долго ждать Тине не хочется, и она выпрямляется.       Встав коленями на примятую траву по обе стороны от бёдер парня, она позволяет рассмотреть себя во всей красе. Упругие бёдра, знак внизу живота, который есть у всех суккуб, узкая талия, платиновые волосы, спадающие на вздымающуюся от тяжелого дыхания грудь и яркие, похотливые глаза. Любого возбудит эта картина.       Оперевшись руками на грудь Атирия, Тина выгибает спину и, опустившись, упирается половыми губами в лёгкий на живот пленника ствол. Она скользит гладкой кожей по члену, размазывая смазку, проезжаясь клитором по каменной плоти и сквозь довольную улыбку постанывая. Ей приятно даже видеть искаженное возбуждением лицо паладина вместе с его злобой в глазах.       Приподнявшись, суккуба садится на член без предупреждения. Парень стонет от неожиданности, чувствуя, как его обволакивают со всех сторон горячие, влажные стенки влагалища демоницы, и снова сжимает кулаки.       — Ах ты ж…       — Ну как тебе «нечестивый демон»? — продолжает издеваться девушка, садясь до упора и блаженно закусывая губу от того, как её растянул размерчик любовника.       Ответить Атирий не успевает. Суккуба начинает скакать, помогая себе руками и стискивая член жертвы мышцами лона. Она развратно стонет, в каждом её движении чувствуется демонический соблазн, и голова идёт кругом от такого опыта. Кажется, любой обитатель леса может услышать её голос, шлепки кожи о кожу, пошлое хлюпанье и всё остальное, что сводит рыцаря с ума.       Тина даже не предупреждает о том, что скоро кончит. Становится жарче, она ускоряется, опирается руками на траву у самой головы юноши, борющегося со своими противоречивыми чувствами, и сжимается. Головка бьётся о стенку матки быстро, ритмично, и от сладкого трения хочется скорее разрядки.       И суккуба её получает. Блаженно застонав, она сжимается так сильно, что у Атирия глаза закатываются от удовольствия, и дрожит верхом на паладине.       Отдышавшись после оргазма, Тина поднимает таз и оставляет внутри себя лишь пульсирующую головку. Облизывается, дразня парня незначительным ёрзаньем на нём, и опускается снова по самые поджавшиеся яйца.       — Хочешь кончить? — спрашивает она, чуть скользя вперёд-назад и не соскальзывая со ствола даже на треть.       — Пошла ты, — скалится рыцарь, не желая признавать правоты адской, но сексуальной твари.       Та лишь ухмыляется, наклоняясь, обдавая горячим дыханием ушную раковину парня и возобновляя фрикции. Очередная волна мурашек охлаждает, но не существенно: Атирию всё ещё безумно жарко, кожа поблёскивает от пота. А Тине — хоть бы хны!       Юноша осознает, что, скорее всего, ощущения в его неверном теле предвещают концовку. Сейчас он кончит, суккуба отхлебнет его жизненной энергии, а потом, глядишь, и выпьёт всё до последней капли, чтобы оставить его безжизненное тело здесь, в лесу…       Атирий не может сопротивляться. Когда девушка выпрямляется, подскакивая на своих мощных бёдрах, и сжимает собственные груди в миниатюрных ручках, пропуская между пальцев сосочки, парень низко стонет на выдохе. Сейчас, ещё немного, ещё несколько быстрых толчков…       Тина внезапно соскакивает с влажного члена наполовину и, обвив основание ствола хвостом, пережимает плоть. Чувство близости к оргазму пропадает, и рыцарь разочарованно прикусывает щёку изнутри.       — Что? — спрашивет суккуба, не замедляясь, но хватку немного ослабляя. — Все еще не хочешь? Нашел, кого обманывать, грубиян.       Она веселится дальше, трахая беднягу до судорожных вдохов-выдохов, до болезненности в яйцах, до отчаяния — настолько Атирию хочется начать поддаваться бёдрами вверх, чтобы приблизиться к желаемой разрядке самостоятельно. Это просто невыносимая пытка!       Тем временем Тина ритмично напрягает мышцы влагалища, отчего Атирию кажется, что она пульсирует, будто пытаясь надоить его, как корову, но не доводит до конца. Сама скачет, кончает, содрогаясь в очередном оргазме, а ему не даёт приблизиться к пику, снова стискивая основание члена хвостом до несильной боли. Это начинает раздражать.       После третьего оргазма суккубы юноша думает, что готов взорваться от возмущения. У него голова идёт кругом, перед глазами пелена, а девушка с удовольствием ерзает на все еще твердом, мокром от выделений члене, пока её лоно пульсирует.       Лишь после этого Тина убирает хвост и лениво потягивается, демонстрируя в очередной раз поплывшему паладину свою фигурку. Будто и не устала вовсе.       — Ладно, хватит развлекаться, — выдыхает она, поднимаясь на ноги и разминая спину. — Пора за работу.       Атирий не имеет сил даже для того, чтобы приподняться, и тяжело дышит, ощущая никуда не ушедшую тяжесть внизу. Он замечает, как смазка поблёскивает на промежности и внутренней стороне бедер девушки, и даже хмуриться не хочет.       — И не жалуйся, что я тебе кончить не дала. Я могла бы давно высосать тебя досуха, — хмыкает суккуба, наклоняясь, демонстрируя вытраханному рыцарю свою аппетитную задницу, и роется в складках своей одежды. — Но какой тогда прок от твоего тела?       Тина хватает Атирия за плечо и садит, поднося к его рту горлышко какой-то бутылки. Но тот отстраняется, не собираясь открывать рта. Тогда суккуба прикусывает губу, обхватывает затвердевшие от прохлады соски парня и с силой сжимает до такой степени, что от боли парень охает. Тогда Тина и вливает зелье в его рот, схватив второй рукой за желваки.       — Что это? — откашливаясь, спрашивает Атирий, сожалея, что всё-таки пустил в пищевод эту неизвестную гадость.       — Узнаешь, — загадочно отвечает демоница и выпивает оставшуюся часть зелья сама.       Бросив бутылку на землю, девушка садится перед паладином и снимает зачарованные оковы, произнеся короткое заклинание. Атирий в недоумении сводит брови к переносице, не понимая, зачем его отпускать, но ни спросить, ни подняться он не успевает.       — Что ты… — смазанно начинает вопрос рыцарь, хватаясь за голову.       Картинка расплывается, проваливается в туман, и парень падает на спину без сознания, увидев напоследок ухмылку суккубы.       Атирий не знает, сколько времени он провёл в бессознательном состоянии, однако при пробуждении задается лишь одним вопросом: почему небо оранжевое? Что, уже закат?       Зажмурившись и снова открыв глаза, юноша приподнимается на локтях, жмурясь еще раз. Он не связан, а значит надо только встать, найти свою одежду, меч… А дальше поймет, что делать.       Встав на ноги, Атирий едва не падает обратно, теряя равновесие и едва успевая выставить ногу вперед. Его потихоньку захватывает тревога, а когда паладин начинает себя ощупывать, прислушиваться к ощущениям, то тревога стремительно переходит в панику.       Мягкие округлости, странный баланс тела, кажется, не тот вес, хвост… Стоп. Хвост?!       — Какого черта?!       Атирий вздрагивает. Это не его голос!       Раньше, чем к нему приходит осознание того, что суккуба поменяли их телами, очнувшаяся Тина в его же теле поднимается и заламывает руки жертвы назад. Пара мгновений — и Атирий вновь связан теми же оковами, лишен возможности сбежать.       — Даже не думай, — произносит «паладин» с усмешкой, которая раньше вряд ли когда-либо отражалась на юношеском лице. — Спасибо за тело.       — Зачем тебе это? — спрашивает «суккуба» с раздражением, дергая руки в разные стороны и не чувствуя прежней усталости. Кажется, сил у демонов и правда больше.       — Ну раз ты все равно мне не помешаешь… — задумчиво произносит Тина, поднимая с травы одежду рыцаря и неспешно одеваясь. — Я проберусь в королевский замок. С моей то внешностью мне явно не удалось бы, но если в замок явится паладин, привезший суккубу для допроса, то его уж точно пропустят, и все проверки он пройдет. Верно?       Атирий сконфуженно молчит, осознавая, что из-за его осечки теперь эта адская тварь может без проблем пройти проверку на наличие одурманивающих чар и оказаться в замке.       — А позже выпьем антидот, я проберусь к святому источнику, и тогда без магии света люди останутся беззащитны перед монстрами, — договаривает «паладин», натягивая штаны и с довольной улыбкой глядя на голую, беспомощную «суккубу».       — У тебя не получится, — заявляет Атирий, поднимая голову и смахивая длинные волосы с лица. — Тебе просто не позволят. Раскусят.       — Посмотрим, — хмыкает Тина, замечая, что все еще стоящий член мешает ей нормально надеть штаны. — Сколько проблем…       Он вздыхает и, встав на колени, заваливает «демоницу» вперед. Та шипит недовольно: ещё бы, свыкнуться с другим самоощущением не успел, а тут ещё и трогают твоими же руками.       — Не куксись, — ухмыляется Тина, заставляя парня в её теле встать на колени и, потянув за скованные руки, выгнуться в спине. — Тебе понравится.       — Эй, даже не думай!       Однако «суккубу» не слушают. «Рыцарь» проскальзывает стояком между бёдер, скользит по половым губам, размазывая еще не высохшую смазку, и упирается головкой в растянутую ранним сексом дырочку. Атирий резко выдыхает, шокированный непривычными ощущениями, и несдержанно, как «ей» кажется, слишком высоко стонет, когда внутрь проталкиваются одним плавным движением.       «Паладин» толкается сначала аритмично, привыкая к новой роли, обхватывает крупными ладонями ягодицы «суккубы», сжимает, вскоре наращивая темп. Чувствовать, как что-то бьётся глубоко внутри, посылая по будто всегда возбуждённому телу мелкие разряды тока, настолько непривычно и странно, что Атирий готов взвыть. Он даже не понимает, от чего хочется кричать: от удовольствия ли, от боли ли, а может от всего сразу вперемешку.       Ему мерзко. Но мерзко не так долго, как хотелось бы. Мужчины его никогда не привлекали, но, оказавшись в женском теле, бывший парень сходит с ума от того, как физически ему это нравится. Нравится телу, но не разуму, готовому сбежать куда-нибудь на подкорку сознания и не выглядывать, пока это не закончится… Но сбежать не получается.       Атирия наглым образом трахают. Имеют, бесстыдно лапая за задницу, бёдра, хватая за основание новой части тела — хвоста, и вбиваются так глубоко, что у него глаза на лоб скоро полезут. Он чувствует себя использованным, пока «паладин» наслаждается новыми ощущениями, приближаясь к разрядке и отмечая, что быть парнем не так уж плохо. Тоже безумно приятно и непривычно.       — Хва-ах-тит! — сквозь стоны просит «суккуба», когда Тина ускоряется, практически не выскальзывая из мокрого лона и не стесняясь ни ставших ниже стонов, ни тяжелого, хриплого дыхания.       Но заканчивать бывший демон не собирается. Она подхватывает Атирия под бедро, поднимает ножку, из-за чего «девушка» теряет равновесие, ложится на траву грудью, срывая голос. «Паладин» толкается слишком глубоко, слишком грубо, слишком сильно, и все эти «слишком» так давят на непривыкший организм, что Атирий едва не задыхается.       Вскоре «паладин» загоняет член до упора, шлепнувшись яйцами о припухшие половые губы «демоницы», и выплескивает всё накопившееся внутри семя прямо внутрь. От распирающих, мокрых и горячих ощущений Атирий скулит, невольно стиснув член сильнее и спровоцировав еще пару толчков, выбивших из него тихое мычание сквозь закушенную губу.       — Так лучше, — комментирует «рыцарь», отстраняясь и наконец надевая спокойно штаны.       Оттраханная «девушка» уже не сопротивляется, когда нечестивая тварь в теле воина достает повязку на глаза, кляп и странный яйцевидный предмет. Связанного, лишенного возможности видеть из-за повязки, говорить из-за кляпа и двигаться из-за оков с рунами, Атирия разворачивают и проталкивают что-то внутрь все еще пульсирующего влагалища.       Лишь во время поездки «суккуба» догадывается, что предмет внутри — зачарованная игрушка, когда она начинает вибрировать и стимулировать разгоряченное недавним трением лоно. Всю поездку до замка Атирий пытается придумать план, однако виброяйцо возбуждает до такой степени, что мозг отключается, а ему хочется, чтобы это закончилось побыстрее. Но оно не заканчивается, и вибрация слишком слаба, чтобы довести беднягу до оргазма и подарить разрядку.       Атирий слышит разговоры вокруг, городской шум и, видимо, они уже добрались до столицы. Вот черт, скоро доберутся и до замка… А у него даже примерного плана нет! "Суккуба" бессильна, вибрация внутри влагалища дразнит, внутренняя сторона бедер мокнет от текущей смазки, и все внизу живота так сжимается, так горит и зудит. Что это вообще за тело такое?!       — О-о, кто пришел, — слышит «суккуба» голос Эндрю, товарища по отряду. — Смотрю, вылазка окончилась удачно. Мы уже заждались, даже сделали ставки, поймаешь ли ты её.       — А на что поставил ты? — усмехается Тина, кивая в сторону своего тела, в котором был заперт Атирий. — Выследил, поймал эту мерзость. Ничего сложного.       — Да-да, можно представить, как именно ты её поймал, — смеется уже кто-то другой, по голосу, вроде, Берт. — А я думал, ты у нас паймальчик. Поставил на твою неудачу.       «Суккуба» мычит сквозь кляп, безуспешно стремясь предупредить друзей, но в ответ на его мычание получает не ту реакцию. Атирий вздрагивает, когда его шлепают по голой заднице и тут же хватают за чувствительный хвост, из-за чего «девушка» мычит только громче. По коже бегут мурашки, мышцы напрягаются, почти выталкивая яйцо, и "девушка" не хочет признавать, что нуждается в трении или хоть чуть-чуть усиленной вибрации.       — Добротная! — хохочет Эндрю, без стеснения наклоняясь и сжимая мягкие груди пленницы в крепкой хватке. — Жадничать трофеем не будешь?       Атирий хнычет, когда его же друг стискивает между пальцами соски, ставшие чувствительнее, и ерзает на месте в бессилии перед ситуацией. Укусить бы его! И "суккуба" вздрагивает, когда кто-то из парней шлепает его еще раз, на этот раз сильнее, по тому же месту.       — Для друзей не жалко, — отвечает Тина, представляя, что ждёт горе-паладина в её женском теле, когда его швырнут в тюрьму.