Тестовое название

Я вижу Тень, но не мою и не родную, возле него та стоит как скала. она пугает, и смотрит вплотную, да так, что в мир вернулась вся мгла. Он смотрит не так, как посмотрят случайно, в глазах его боль, что мне самой знакома давно. и будто бы между нами совершенно нечаянно протянуто чёрное, липкое, тонкое дно. ***       Саша сидела в автобусе, посматривая в окно, но краем глаза заметила фигуру у обочины. Высокая Тень, лицо скрыто, как и всегда. Он неподвижен. Стоит, сложив руки за спиной, будто чего-то ждет. Чего-то плохого, как и все они. А хотя, нет. Он идёт за своим хозяином — парнем в тёмной тёплой куртке, немного сгорбленным и в капюшоне. Она видела чужих Теней, но не различала их. Для неё все эти немногочисленные фигуры были абсолютно одинаковыми. Конечно, кроме её любимой малышки Тьмы. «Всё-таки она у меня… особенная»: не сомневалась девушка.       В салоне пахло мокрыми куртками и перегретым воздухом. Она стиснула пальцы в кулаки. Дыхание прерывистое. Сердце колотится. Это ничего не значит. «Нужно успокоиться», — подумала она. Сделав глубокий вдох и долгий выдох, она почувствовала хоть и незначительное, но облегчение. Ещё не успев открыть глаза, ощутила как что-то тянет низ её куртки. Это была Тьма. — Сестричка, что с тобой? Ты переживаешь? — спросила девочка, устремив свой пустой взор на Сашу. У неё не было глаз, однако девушка сама дорисовывала в своей голове её лицо, чтобы это не было так пугающе. С фантазией у неё всё было не очень хорошо, поэтому взгляд хоть и был, но оставался пустым. Не получалось у неё оживить малышку до конца. А может она сама не разрешала. — Всё… нормально, — мысленно ответила ей Саша, ещё раз окинув взглядом перекрёсток на котором были те неизвестные. — Да, всё хорошо.       Она до сих пор ловила себя на ужасном ощущении страха при каждом контакте с чужими Тенями. Как бы она ни пыталась бороться с собой, ничего не помогало. Всякий раз, когда тот или иной силуэт являлся ей, Саше хотелось провалиться под землю, исчезнуть, умереть — да что угодно, лишь бы не мириться с происходящим в этот момент. Естественно, это никаким образом не касалось Тьмы. К ней она максимально привыкла, и даже на самом деле ощущала её своей сестрой. В любом случае, они вызывали у неё невероятное чувство страха. Девушка не признавалась в этом малышке, хотя та скорее всего понимала всё сама. Отвлёкшись, Саша и не заметила, что они уже скрылись. Исчезли. Будто бы и не было. Через некоторое время автобус тронулся и они поехали, дергаясь на кочках.       В семь лет, будучи маленькой и немного наивной девочкой, Саша воспринимала всё это как некую игру, думая, что у всех так. В десять лет мама говорила, что у неё слишком бурная фантазия, и вообще, что ей некогда слушать её, как она выражалась, бред. В одиннадцать она пыталась объяснить подруге, но та только фыркнула: «Странная ты, Саш. Удивляюсь, как я сама с тобой ещё дружу».       В тринадцать же Саша пыталась заставить себя поверить, что ей это просто кажется. И вот сегодня, уже в возрасте семнадцати лет, она ни в чём не уверена. Единственное, в чём она уверена, так это в том, что важна только Тьме и что никто и ничто не будет относится к ней так же, как эта милая малютка. ***       Автобус тормозит у остановки, которая находится недалеко от её дома, хотя сейчас же кажется, что до него придётся идти целую вечность. Саша выходит, сунув руки в карманы, так как они сильно мёрзнут на морозе. Тьма следует за ней, демонстративно так же суёт ручки в несуществующие карманы, что заставляет её хозяйку слегка улыбнуться. Мокрый снег моросил мелкой, колючей взвесью, превращая улицы в размытую картину, сотканную из тумана, холода и сырости, пробирающей до костей. Лёгкий ветер то и дело швырял в лицо крошечные ледяные иглы, заставляя её щуриться. Где-то вдалеке визжали тормоза автобуса, в подворотне бубнил чей-то старенький магнитофон, а из ближайшей булочной тянуло тёплым, сладковатым ароматом свежего теста. Но всё это лишь подчеркивало контраст с пустыми, тёмными улицами впереди. Под ногами хлюпала серая каша из снега и песка, а в редких лужах отражался тусклый свет фонарей. Стараясь не поскользнуться, они ускоряли шаг, и даже Тьма, обычно слегка отстающая, теперь шагала почти в ногу, будто тоже хотела поскорее добраться до дома.       Саша надеялась, что о ней ещё не забыли, в её-то день рождения. Хотя, если так подумать, когда-то давно она бы отдала всё, лишь бы о ней не помнили. Младшая её версия верила, что если тень, которую она отбрасывает, никто не видит, она в большей безопасности, чем тогда, когда эта самая тень находится у всех на виду.       «И всё-таки, семнадцать лет… Солидный возраст, как-никак», — подумала она. Размышляя о том, что бы приготовить на ужин, чтобы хотя бы самой порадовать себя в этот день, она резко переводит взгляд на другой угол перекрёстка.И тогда она видит его снова. На этот раз ближе, так близко, что даже сквозь пелену моросящего снега силуэт казался плотным, как вырезанный из ночи кусок. Саша была уверена в том, что это та же Тень, с перекрёстка — её спина слегка заныла от внезапного холода, будто память о недавней встрече отозвалась в теле. Почему-то она чувствовала это: походка, поза, даже сама неподвижность были такими же. В воздухе стояла странная тишина, нарушаемая лишь редким щелчком падающих с проводов капель. Где-то на соседнем дворе хлопнула дверь, но Саша уловила только одно — тяжёлый, безликий взгляд, будто ощутимый кожей. Тень стоит на углу её дома, а хозяин же… Его она не видела, вероятно, он спрятался за дерево или ещё куда-то, что конечно было довольно странно. Это однозначно был тот же силуэт, но теперь он смотрит прямо на неё. «Интересно, что же ему от меня надо?»: Саша недоумевала.       Она не убегает. Лишь делает то же, что и всегда. Закрывает глаза и переводит дух. Но когда открывает их, он всё ещё там. Это испугало Сашу, она даже растерялась и быстро перевела взгляд на Тьму, которая уже вопросительно смотрела на неё. — Ну что ж это за подарок такой на день рождения? Почему именно сегодня?! — злобно произнесла она, всё ещё испытывая тревогу. — Ладно, плевать. Просто пройдём мимо. Не так уж это и страшно. Страшнее только прийти поздно домой и после этого встретить маму, — закончила она.       Они ускорились, и быстро прошли к дому, стараясь держаться как можно дальше от Тени, пока та провожала их своим безликим взглядом. — Они ушли, выходи, — произнесла Тень своему хозяину.       Парень вышел из своего укрытия и проводил Сашу взглядом в подъезд. Он видел как девушка открывает массивную железную дверь, и пропускает вперед чёрную Тень. Затем перевёл взгляд на тёмную фигуру. — Зачем ты меня сюда привёл? — немного рассержено спросил юноша. — Что в ней такого, кроме её Тени? Неужели я не говорил, что хочу закончить это. — Однажды ты всё поймёшь, а пока это не важно. Сейчас самое главное для тебя — это понять, что вам суждено идти по общей нити судьбы, — абсолютно сухо, и в то же время довольно резко ответила Тень, заводя руки за спину. Будучи как и всегда абсолютно спокойным, он повернул голову в сторону внешней стены дома, показывая ему на одно из окон. На седьмом этаже загорелся свет, что могло означать лишь то, что там девушка и жила. — Ладно, пойдём домой, — ответил парень, быстро окинув взглядом то самое окно, отложив в памяти это место. — Скоро важный день, необходимо подготовиться, — закончил тот, в то время как девушка поглядывала на Тень из окна на лестничной клетке. Она заметила его своим боковым зрением ещё когда заходила в подъезд, однако не смогла разглядеть лицо, ведь оно было спрятано за тканевой маской, а сама голова скрыта капюшоном. Юноша пристально смотрел в её сторону. Даже не столько на саму девушку, сколько на её Тень, что заставило Сашу понять, что он уже знает о наличии у неё Тени.       Подойдя к двери в квартиру, она увидела какую-то коробку рядом с ней. В первый момент Саша удивилась, но Тьма сказала ей забрать её с собой. Зайдя в дом, девушка не услышала ни поздравлений, ни хлопушек, ни приветственного торта — ничего. Впрочем, ей не привыкать. Каждый её праздник был таким — серым, молчаливым, неприветливым. Мать отчуждённо помешивала что-то на кухне, отец пил пиво, смотря телевизор. Больше дома никого и не было. Обстановка была, как называла её сама Саша, удручающей. Казалось, что никому она тут не нужна. — Даже если ты не нужна им, не забывай, что ты нужна мне, сестричка! — услышала девушка снизу. — С днём рождения! — Видимо, так и есть, — пробормотала себе под нос Саша. — Мам, пап, я дома!       Родители ответили молчанием, даже не перекинув взгляд в её сторону. С другой строны, и хорошо, ведь не придётся объяснять что это за коробка. Помыв руки и переодевшись, она чуть-чуть согрелась, и настроение хотя бы немного, но улучшилось. Зайдя на кухню, Саша увидела, что мать уже закончила готовить, а отец успел поесть. Обрадовавшись небольшому спокойствию, она поняла: это тот самый момент, когда у неё есть возможность побыть счастливой, насколько это возможно.       Тьма порекомендовала открывать всё именно на кухне, и Саша решила послушать её. Аккуратно разрезав скотч ножницами, она раскрыла коробку и увидела там торт. Но ещё до того, как крышка поднялась, Саша почувствовала — в комнате стало как-то иначе. Воздух словно потяжелел, приглушив звуки из кухни и телевизора из зала. Где-то в глубине сознания мелькнула знакомая тень — не Тьма, а другая, более величественная, с холодным оттенком власти. Девушка замерла, держа крышку на весу, и прислушалась: не скрипнула ли где половица? Не звякнул ли тихо металл? Это ощущение предвестия было таким сильным, что, когда раздался голос в правом ухе, она даже не вздрогнула — только медленно подняла глаза, уже зная, кого увидит. — С днём рождения, моя дорогая Саша, — услышала она знакомый, а сегодня хоть и едва, но ласковый, голос в правом ухе. — Чёрная Мадам! — моментально узнала её девушка, повернувшись к ней. Та ничуть не изменилась с их последней встречи, впрочем, как и Тьма, — А почему вы пришли поздравить меня лично? — поинтересовалась у неё она. — Для меня всегда честь поздравлять моих подопечных с их правздником. Вот выдалась минутка, я решила заскочить. Да и к тому же, тебе уже как-никак семнадцать лет, ты почти выросла, уже такая взрослая. — на этот раз даже достаточно мягко ответила дама. — Мне очень приятно, правда!.. Кстати, а торт… — Саша не успела договорить, как её перебила женщина: — Да, торт это мой скромный подарок. Ну что, откроешь? — поинтересовалась Чёрная Мадам. — Да, конечно, сейчас, — выпалила девушка, приподнимая пластиковую крышку упаковки. — Сейчас, только схожу за ножом. — Конечно, дорогая — дама была непоколебимо спокойна и терпеливо ждала, пока та вернётся. После минуты ожидания, когда Саша села обратно за стол, Мадам сказала ей, — а теперь плати, ладонь.       Девушка немного опешила от такого расклада событий, однако ослушаться не могла. Чтоб не запакать стол, она вытянула руку над тортом и аккуратно провела острием ножа прямо по ладони. Алые капли её крови начали заливать белоснежный крем, смешиваясь с вишнёвым сиропом. Саша грустно и немного обиженно взглянула на женщину, всё-таки именно из-за неё ей сейчас больно, после чего пошла за бинтом, держа под раненой рукой коробку от торта, чтобы оставшаяся кровь стекала именно туда, а не на пол. В который раз вернувшись за стол, она ещё раз посмотрела на даму, которая, казалось, искренне не понимала суть проблемы. — Детка, не смотри на меня так, ты же и сама знаешь, что за всё приходится платить, это и была цена праздника. На твоём месте я бы даже обрадовалась, что так легко отделалась, — было заметно, что Чёрная Мадам немного возмутилась такой реакции девушки. — А. Конечно. Всё хорошо, я понимаю, в любом случае большое спасибо!.. — смущённо ответила Саша, поняв, что дама всё же недовольна. — Ладно, мои дорогие Сашенка и Тьма, я с вами прощаюсь, мне уже пора. Было очень приятно заскочить, — попрощалась женщина перед тем, как исчезнуть. — Пока, Госпожа, — мило попрощалась с ней малышка. — Да, до свидания, Чёрная Мадам… — так же попрощалась и Саша.       Несмотря на то, что торт был запачкан, его нужно было съесть. Как минимум, из уважения к Чёрной Мадам, а как максимум, зря она что ли получила очередной порез, который однозначно оставит шрам? Девушка поделилась мыслями с Тьмой, после чего здоровой рукой начала нещадно поглощать торт даже не разрезая. Никогда в жизни она не ела ничего вкуснее этого. Хоть Саша и не знала в чём на самом деле заключается счастье, но в этот момент она явно не горевала. Девушка чувствовала, что малышка, которая на неё прямо сейчас смотрит, улыбается, видя, что та рада. И сама была довольна тому, что прямо сейчас всё хорошо. ***       Проснувшись на утро следующего дня, Саше пришлось нехотя собираться в школу. Её она не любила, как, впрочем, иногда и свою жизнь. Все старались игнорировать девушку, слишком уж вычурной она казалась окружающим. Всегда одна, погруженная в свои мысли, постоянно оглядывающаяся по сторонам, словно что-то высматривая. В общем, несмотря на внешнюю привлекательность, популярности среди сверстников она так и не нашла. Присев на кровать, девушка провела несколько минут в попытках проснуться. Вчера она лягла слишком поздно из-за посиделок с Чёрной Мадам. — Доброе утро, сестричка! — поприветствовалась с ней малышка. — Было бы оно добрым, Тьма… — как всегда пессиместично ответила ей Саша в своей голове, сонно потягиваясь на постели, после чего наконец заставила себя встать.       Подойдя к шкафу, она быстро надела первое, что попалось под руку, после чего аккуратно достала коробочку с нижней полки, в которой в тайне от родителей хранила косметику. Открыв её, Саша увидела своё отражение в зеркале крышки. Слишком бледная кожа, тёмные круги под глазами, словно в последние годы она жила на грани сна и бодрствования. Она ненавидела этот взгляд, ту же смесь усталости и злости, что видела у матери, когда та ругалась с отцом. «Смысл с того, что ты себя разукрашиваешь?» — пронеслось у неё в памяти, как только она открыла коробку. «Тебе уже ничего не поможет, психичка» — в голове всплыли слова ненавистныю ею одноклассников, которые каждый день нещадно издевались над ней. Сжав кулаки, она как могла, пыталась не проронить ни слезинки, так как в этом не было ни времени, ни смысла. — Сестричка, ты грустишь? — тихонько спросила Тьма. Казалось, что она понимала девушку без слов, а иногда даже без жестов. — Нет-нет, всё нормально… — хоть Саша и отрицала очевидное, ей сейчас было не до утешений малышки. Да, она не хотела привлекать к себе внимание, ведь это разрушило бы то, что уже хорошо работает — одиночество. Однако, в глубине души, ей всё равно было обидно каждый раз, когда её игнорировали. ***       Белый, блестящий снег приятно хрустел под ногами, пока Саша, чуть ли не вприпрыжку, спешила на занятия. Причиной такой скорости было то, что она опаздывала. Прибежав в класс, запыхавшаяся, девушка моментально поникла. Единственное пустое место в классе, находившееся рядом с ней, теперь было занято каким-то новеньким. Выслушав нотацию от учителя за опоздание, Саша угрюмо пошла к парте, даже не сразу заметив самое страшное. «Боже, ну только не это… За что мне это всё?» — подумала она. Это был парень, чуть выше неё, со светлыми волосами и такими же тёмными зелёными глазами. В целом, в нём не было чего-то сильно выдающегося на вид или особенного. Парень как парень. Хотя, что-то в нём её всё-таки притягивало. — Алексей, — тихо произнес он, протягивая руку. — Какое противное имя, скажи, сестричка, — Тьма смотрела на Лёшу с ноткой неприязни, — сразу понятно, что он не часть нас, он чужой, правда ведь? — Александра, — неохотно и холодно ответила она, даже не взглянув на его ладонь, и проигнорировав ответ своей Тени. Внутри все кипело. В здравом уме она бы не отказалась от потенциального друга, но обещание самой себе оставться одной, чтобы не рушить выстроеную стабильность, было важнее. — Красивое имя, приятно познакомиться… — тихо ответил Лёша после небольшой паузы, как будто был в это занят тем, что слушал чьи-то подсказки, — не поможешь мне освоиться на перемене? — робко продолжил он. Её отчужденность определённо отпугнула его, развеяв и без того шаткую уверенность. — А ещё тебе чего? Раз уж тебя посадили рядом со мной и ты будешь тут все время, то хотя бы не лезь ко мне ещё ближе, — раздраженно бросила она, параллельно продолжая слушать то, как Тьма поливает его грязью. — Вот знаешь, он меня уже бесит! — Продолжала жаловаться Саше Тьма, пока та пыталась немного успокоится, чтобы не нагрубить бедному парню ещё сильнее. — Но я здесь никого не знаю… Как и саму школу… Мне правда нужна помощь. После этого я отстану от тебя, обещаю, — почти умоляюще сказал Лёша. Наконец, переведя взгляд на него, Сашину голову слегка пронзило неприятное ощущение, будто что-то ударило её по голове невидимым кулаком.Смесь неприязни и осуждения потихоньку заполняла её, вытесняя реальные чувства, так что она моментально отвернулась. — Ладно, но только если потом ты отстанешь, — закатив глаза, ответила девушка, явно дав понять, что заканчивает диалог.       Она была абсолютно недовольна происходящим, но выбора у нее не было, помочь всё же было необходимо. А слова Тьмы не выходили у нее из головы. Она боялась, что под маской этого застенчивого парня скрывается что-то зловещее. Что-то, что может ей навредить.       Как бы ей ни была ненавистна жизнь, умирать она тоже не хотела. Скорее, ей хотелось просто исчезнуть на время, пока все не станет легче. Она носила эту боль в себе всю осознанную жизнь, но так и не смогла избавиться от нее. Раньше, когда было легче, когда она ещё не была настолько закрытой, у неё были подруги. С ними она чувствовала себя хоть немного нужной. Но со временем и они отвернулись, записав ее в сумасшедшие. А затем начали распускать грязные слухи. Она же, как и всегда, смирилась.       Совокупность этих факторов создала ей нынешний образ неадекватной отшельницы, по которой, со слов одноклассников, «дурка плачет». Правда в том, что ко всему привыкаешь. Саша привыкла и к этому. Всегда одна, но никогда едина. С ней всегда есть маленькая Тьма, что стоит сзади и оберегает её. *** В полумраке, между снов, где Тени шепчут имена, они пройдут сквозь тьму без слов, и тьма пройдёт сквозь вас сама. Не друг, не враг, а Тень, иная, что дышит в такт твоим шагам. Она идёт, совсем не исчезая, и зная всё, что скрыто там. ***       «Как же я от него уже устала! Ну когда же он отвяжется?!» — пронеслось в голове Саши. Они шагали уже добрые минут двадцать по школе, пока девушка рассказывала новенькому обо всём, что ему необходимо знать, чтобы иметь возможность самостоятельно существовать в школе. Вот они уже прошли уборную, столовую, большую часть специализированных кабинетов и актовый зал. Школа была небольшой, но в тот момент выглядела для непривыкшего парня просто огромной.       На повороте к лестнице они едва не столкнулись с двумя девчонками из их класса. Те остановились, лишь мельком взглянув на Лёшу, но взгляд на Сашу задержался дольше, и в нём скользнуло что-то колкое. Первые переглянулись, быстро, как электрическая искра, и в уголках их губ появилась одинаковая насмешка. — Смотри-ка, отшельница теперь экскурсии проводит, — сказала одна, едва наклонившись к подруге, но достаточно громко, чтобы Саша всё-таки услышала каждое слово.       Вторая театрально прикрыла рот ладонью, словно не справляясь со смехом, и посмотрела на Сашу с притворным сочувствием, которое только подчёркивало издёвку. Та же, в свою очередь, внешне не изменилась в лице, ни бровь не дрогнула, ни взгляд не отвёлся, но внутри, в самой глубине, что-то снова болезненно кольнуло. Это ощущение было острым и холодным, как укол иглой под кожу. Тьма за её спиной шевельнулась: плавно, хищно, с тем самым движением, которое всегда предвещало шаг вперёд. — Разреши мне. Я быстро их утихомирю, — прошептала она ей на ухо, голосом, в котором уже звенела нетерпеливая жажда. — Не надо, — ответила Саша мысленно, не замедлив шага, хотя и чувствовала, как под кожей пульсирует чужое нетерпение.       Лёша, похоже, сделал вид, что ничего не заметил. Он продолжал идти чуть впереди, но Саша уловила, как его пальцы на ремне рюкзака невольно сжались сильнее обычного. — Так, вот тут у нас проходит химия, и вроде это всё… — выдохнула Саша, когда они, наконец, миновали лестничный пролёт и оторвались от неприятной сцены. Она старалась, чтобы голос звучал ровно, но сама ощутила, как выдох получился почти облегчённым. — Наконец-то, а то он уже задолбал, впрочем, как и эти две — хрипло отозвалась Тьма, в словах которой было больше раздражения, чем насмешки.       Он и правда подбешивал, особенно тем, что всё время витал в облаках. Также масла в огонь подливала и Тень, напоминающая о том, что ей не следует продолжать это всё, что тоже начинало неописуемо раздражать. Однако он не был плохим, скорее просто довольно робким и застенчивым, будто его так же травили в прошлом месте. Парень выглядел забитым и чрезмерно мечтательным, что сбивало с толку, когда она пыталась найти хоть что-то отрицательное в нём. Как бы Саша ни хотела обращать минимум внимания на Алексея, ей всё равно не давали покоя мысли о том, что в нём она видит вторую версию себя самой… Казалось, что чем-то они очень похожи, хоть она и не понимала чем именно. Может лишь тем, что у них обоих были Тени, а может и чем-то большим. Это её забавляло, ведь она впервые видела себя, так скажем, со стороны, но одновременно с этим и пугало. Она правда не могла понять, что ей кажется странным в нём, будто бы он тоже не так уж прост и невинен, как и она. — А, точно, ещё же спортзал, — через пару секунд раздражённо продолжила она, стараясь звучать деловито, но с ноткой нетерпения. — Так, давай быстрее, а то перерыв скоро закончится, и мы не успеем. Кстати, как я могу к тебе обращаться? А то постоянно на полную форму имени — это слишком официально, как по мне, нет?       На удивление для самой Саши, слова прозвучали мягче, чем она изначально планировала. Она хотела, чтобы в интонации была лёгкая отстранённость, почти холодная вежливость, но голос вышел более тёплым, чем следовало. Подумаешь, всего лишь не рассчитала тембр — с кем не бывает. Она быстро успокоила себя этой мыслью, решив не придавать значения такой мелочи. — Да мне в целом-то без разницы, если честно… — протараторил он, чуть запинаясь, будто боялся показаться не тем, кем надо. — И Алексей нормально, но отзовусь и на Алекса, и на Лёшу, на кого хочешь!       По нему было слишком очевидно, что к социуму он приспособлен плохо. Он явно не привык вести долгие разговоры и, вероятно, почти никогда не сближался с кем-то по-настоящему. Для Саши это могло быть даже плюсом: она вовсе не собиралась создавать с ним какую-либо связь, а такого человека, неуверенного и осторожного, было бы проще отшить, чем настырного и самодовольного парня, который всегда идёт напролом к своей цели. К счастью, к ней такие не приставали — даже несмотря на её внешность: густые длинные чёрные волосы, яркие зелёные глаза и мягкая улыбка, способная расположить к себе кого угодно. Если бы не слухи, подобное лицо, наверное, могло бы привлечь любого. Возможно, и Лёша клюнул именно на это… хотя, ей казалось, что всё немного сложнее. — Ладно, поняла, Лёшей будешь, — отмахнулась девушка, решив прекратить эту тему. — Пойдём дальше.       Шаги глухо отдавались от плитки, когда они свернули к спортивному залу. Саша уже собиралась пройти мимо, даже не заглядывая внутрь, но Лёша, словно ребёнок, впервые оказавшийся в большом музее, неожиданно приоткрыл дверь и выглянул. Внутри почти никого не было, кроме нескольких ребят, которые возились с баскетбольным мячом. Один из них, высокий и жилистый, заметив Лёшу, прищурился и задержал взгляд. — Эй, новенький! — крикнул он, перехватив мяч одной рукой и лениво подбрасывая его другой. — Тебе что, экскурсовода сразу же назначили?       Его приятели усмехнулись, перекидываясь быстрыми взглядами. Саша ощутила, как в груди поднимается знакомая волна раздражения. Тьма за её спиной едва заметно сдвинулась вперёд, словно уже выбрала цель и ждала лишь разрешения. — Пойдём, — коротко бросила она Лёше, намеренно не глядя на парней, но, похоже, те решили, что молчание — это приглашение. Один из них подошёл ближе, скользнув оценивающим взглядом сначала по Саше, потом по Лёше. — А ты чего молчишь? — сказал он со злорадной улыбкой, в которой пряталось вызов и удовольствие от ситуации. — Она тебе что, экскурсию за деньги проводит? Или по любви? — Дай я их напугаю… хоть чуть-чуть… — прошипела Тьма в её голове, голосом, от которого по спине прошёл лёгкий холодок.       Саша не успела ответить. Лёша вдруг шагнул вперёд — неловко, но так, что оказался на полшага ближе к парню, чем она сама. В его движении чувствовалось странное напряжение, будто он сам удивился своей смелости. — Нам пора, — произнёс он тихо, но ровно, и в этом голосе было что-то такое, от чего у Саши по коже пробежал холод.       Один из парней — тот, что стоял ближе всех, вздрогнул и невольно отступил на шаг назад, хотя взгляд его оставался внешне надменным. Это выглядело так, будто бы Лёша оттолкнул его чем-то невидимым, эфемерным. Чем-то, что может дать тебе только… — Да ладно, расслабься, мы просто спросили, — пробурчал он, отворачиваясь и возвращаясь к друзьям.       Лёша тут же развернулся и пошёл прочь, будто ничего особенного не произошло. Саша, ощущая в себе странную смесь благодарности и настороженности, поспешила за ним. В коридоре он на секунду замедлил шаг и, не глядя на неё, сказал тихо: — Не люблю, когда лезут. — Видела? Он не такой уж безобидный, сестричка… Его Тень не просто стоит. Она… действует, — Тьма перебила Сашу, почти ласково шепнув, когда та уже собиралась что-то ответить.       Она и сама это почувствовала. В тот момент, когда Лёша произнёс своё «Нам пора», в его голосе прозвучала сила, неожиданная для него самого. Это было похоже на то, что она испытывала, позволяя Тьме выходить вперёд. Теперь они шли по школе молча, но эта тишина была другой — тяжёлой, вязкой. Саша шла чуть позади, всматриваясь в Лёшину спину. Внешне он казался спокойным, но в его осанке всё ещё угадывалось напряжение, словно когти ещё не до конца спрятаны. В тот момент, окончательно во всём убедившись, она сказала себе: «Это он».