Нетрадиционный способ приручить бешеного пса / An Unconventional Method to Raise a Rabid Dog

Как только Шао Цин ушёл, выражение лица Яо Ци сразу стало холодным. Люй Линь нахмурился, сжал губы — на лице проступила ярость. Только что Яо Ци улыбался тому человеку так мягко... Он злобно подумал, что Шао Цин украл у него Яо Ци. В голове мелькнул импульс — убить Шао Цина. Он ревновал. Он не мог вынести, что Яо Ци улыбается другим, но отказывается улыбаться ему. Шао Цин был прав — он действительно сумасшедший. Опасный сумасшедший. Пока Люй Линь погружался в свои мысли, он увидел, как Яо Ци достаёт из шкафа одеяло. — Что ты делаешь? — Я буду спать на диване. — А? — Люй Линь встревожился. — Почему? — Думаю, тебе нужно немного времени, чтобы понять, в чём ты был неправ. — На самом деле, Яо Ци просто не хотел сейчас иметь с ним дело. — Что я сделал не так? Я не понимаю! — Увидев, насколько серьёзен Яо Ци, Люй Линь перестал настаивать на своей невиновности и сразу признал ошибку. Яо Ци не хотел даже смотреть на него — и это было невыносимо. Он бросил на него взгляд, но ничего не сказал. Просто вышел из спальни с одеялом в руках. Люй Линь пошёл за ним. Яо Ци лёг на диван и укрылся. Люй Линь встал перед диваном, глядя на него сверху. Под таким пристальным взглядом, да ещё и не чувствуя сонливости, Яо Ци не мог уснуть, даже если бы хотел. Вид Люй Линя раздражал его, и он, сев, схватил подушку и швырнул в него: — Уходи! Люй Линь подобрал подушку и отошёл в угол, где Яо Ци не мог его видеть. Яо Ци потёр виски — начиналась головная боль. — Я не могу уснуть, когда ты так на меня смотришь. — После паузы добавил: — Я правда хочу поспать. Люй Линь переместился, выключил свет в гостиной и вернулся в спальню. Услышав, как закрылась дверь, Яо Ци наконец снова лёг. Он не был сонным — просто не хотел видеть Люй Линя. Лёжа на диване, он думал о многом. И неожиданно уснул — от эмоционального истощения. Он не знал, что после его засыпания Люй Линь снова вышел из спальни, чтобы посмотреть на него. Сон Яо Ци был беспокойным и странным. Сначала ему снилось, как они с Люй Линем играют с мыльными пузырями, как два дурачка. А потом — Люй Линь, весь в крови, говорит, что ему больно. И сердце Яо Ци сжалось от боли, которую он никогда прежде не чувствовал. ... (Фрагмент с защитой от копирования пропущен.) ... Яо Ци резко отдёрнул ноги — и увидел, как Люй Линь, лежавший под диваном, вскочил, ударившись головой о чайный столик. Он схватился за голову и снова опустился на пол. Яо Ци ещё не успел прийти в себя. Он понял: Люй Линь спал прямо под диваном, без одеяла. Неудивительно, что его тело было холоднее, чем ноги Яо Ци. И от этой мысли сердце Яо Ци снова наполнилось тревогой — этот идиот всё ещё ранен! Он действительно пожалел, что прогнал Люй Линя в спальню и сам уснул. Как он мог забыть, насколько тот от него зависит? Он схватил Люй Линя за руку, потянул на диван и укутал в одеяло. Под одним покрывалом Яо Ци сразу почувствовал, насколько холодно тело Люй Линя — он вздрогнул, как только прижал его к себе. И тут же обнял крепче. Глаза Люй Линя изогнулись в полумесяцы, он улыбнулся, как сытый лис. Забота и тревога Яо Ци наполнили его удовлетворением, даже счастьем. Он подумал, что несколько порезов — вполне оправданная цена, если в обмен он получит такой взгляд от Яо Ци. — Ты правда хочешь в больницу? Хм? — Яо Ци поджал губы, сжимая его ладонь. — Только идиоты туда ходят, — пробормотал Люй Линь, уткнувшись в его шею. — Тогда не делай так больше. — Я бы и не делал, если бы ты не спал отдельно от меня. — Кто... — Яо Ци хотел сказать «кто меня разозлил», но в голове всплыли вчерашние сцены. Он нахмурился: — А-Линь. — М-м? — по лёгкому тону было ясно, что настроение у него отличное. — Ты понял, в чём твоя ошибка? Когда он только проснулся, он не осознал, что Люй Линь специально не взял одеяло, чтобы вызвать у него жалость и отвлечь от вчерашнего. Но как только тот сказал «не спи отдельно», Яо Ци сразу вспомнил их конфликт. Если бы он задумался чуть медленнее — он бы согласился. Он всегда знал, что Люй Линь на самом деле очень умный, просто притворяется дураком, заставляя Яо Ци терять бдительность. — А? — Люй Линь замер, явно не ожидал смены темы. Когда Яо Ци почувствовал, что тело Люй Линя немного согрелось, он отпустил его и чётко сказал: — В таких вещах твои хитрости работают наоборот. Холодный голос резанул по ушам Люй Линя — больно. Что бы он ни говорил после этого — Яо Ци будто перестал его замечать. Днём в дверь постучал управляющий дома. Он задал несколько вопросов. Из его слов Яо Ци узнал, что охранника нашли без сознания на посту, с длинным порезом на руке. Камера успела зафиксировать фигуру ребёнка, прежде чем её отключили. Но из-за мешковатой одежды, маски и кепки невозможно было определить личность. На самом деле, он не должен был делиться такими подробностями — жильцы начнут паниковать. Но у управляющего не было выбора. Если бы он не сказал, он не был уверен, что Яо Ци ответит честно. Тем более, сосед снизу заявил, что ночью слышал шум из квартиры над ним. А это была квартира Яо Ци. — Это девочка, лет двенадцати-тринадцати. У неё был нож, я её прогнал. Пока Яо Ци думал, как ответить, Люй Линь появился за его спиной и сам заговорил. — Вы знаете, куда она пошла? — Нет. Управляющий задал ещё несколько вопросов, но Люй Линь всё время отвечал, что не знает. В конце он доброжелательно напомнил: — Если увидите её снова — можете вызвать полицию. Люй Линь кивнул без особого интереса, показывая, что понял. Полицию? Смешно. Они даже не станут её ловить. Наконец, управляющего удалось выпроводить. После этого никто больше не стучал. Яо Ци тоже не выходил — цветочная лавка осталась закрытой. Вечером, когда Люй Линь собирался войти в спальню, Яо Ци тихо сказал: — Если ты повторишь то, что сделал утром — можешь идти на улицу. Не лежи у меня дома, мозолишь глаза. Это были первые слова Яо Ци за весь день — и они пробили Люй Линя до костей. Он не мог перестать думать, почему Яо Ци так зол. Холодное молчание Яо Ци причиняло ему такую боль, будто он умирал. Это было невыносимо — даже один день казался вечностью. Яо Ци тоже начал сомневаться — не перегнул ли он? С характером Люй Линя такое обращение казалось слишком жестоким. Он ведь обещал заботиться о нём... А сейчас всё было наоборот. Но когда он подумал, что если не проучить Люй Линя, всё повторится — он сжал сердце, которое уже начинало смягчаться. А-Линь может не заботиться о себе, но Яо Ци — заботится. Когда он увидел, как Люй Линь, несмотря на раны, всё равно пошёл принимать ванну — ему стало так холодно, будто его закопали в ледяную пещеру. Это чувство... он не хотел испытывать его снова. Он решил игнорировать Люй Линя, пока тот не осознает свою ошибку. Но сердце не успокаивалось. Глаза были закрыты, но сон не приходил — в голове стояло обиженное лицо Люй Линя. Щелк. Он услышал лёгкий звук — дверь тихо приоткрылась изнутри. Сердце Яо Ци дрогнуло. Он уже был раздражён, а теперь внутри всё кипело. Он не ожидал, что Люй Линь осмелится выйти, несмотря на предупреждение. Ему даже захотелось вскочить и швырнуть его обратно на диван, устроить хорошую взбучку. Но в итоге разум всё же победил. Вспоминая свои угрозы, Яо Ци понимал: он не сможет по-настоящему выгнать Люй Линя из дома. Ночь была слишком холодной. Если тот простудится и заболеет — физически пострадает Люй Линь, но морально страдать будет он сам. Поэтому он бессильно остался на диване, притворяясь спящим. Он решил, что утром найдёт повод запереть Люй Линя дома на весь день. Яо Ци закрыл глаза, ожидая, что Люй Линь вот-вот подкрадётся и прыгнет к нему. Но время шло, а ничего не происходило. Он сел и посмотрел в сторону спальни — дверь была закрыта. В гостиной никого не было. Он... ослышался? С облегчением Яо Ци снова закрыл глаза и позволил себе погрузиться в сон. На следующее утро он, по привычке, первым делом посмотрел вниз с дивана. Никого. Люй Линь не лежал рядом на полу. Яо Ци вздохнул с облегчением, но тут же в голове вспыхнуло подозрение — он бросился в спальню, даже не надев тапки. Вздутый силуэт под одеялом подтвердил: кто-то действительно лежал на кровати. Теперь он действительно успокоился. Значит, ночью он просто ослышался. Человек на кровати зашевелился, сел и повернулся к нему: — О, доброе утро. Взгляд Люй Линя был ещё затуманенным. Его глаза казались особенно длинными и узкими под тяжёлыми веками, а лёгкая улыбка делала его неожиданно притягательным — хотя это слово совсем не подходило к его обычному поведению. «...—» Яо Ци уже хотел ответить «доброе утро», но вспомнил, что их холодная война ещё не закончилась. Приветствие, уже готовое сорваться с губ, он проглотил. Он молча закрыл дверь и тяжело выдохнул. Опасно. Он чуть не сорвался. Следующие дни прошли без происшествий, но Яо Ци всё время чувствовал, что что-то не так. Каждую ночь ему казалось, что кто-то смотрит на него. Но утром Люй Линь всегда был в спальне, послушно спал. И всё же... что-то в нём изменилось. Яо Ци не мог понять, что именно. Просто чувствовал — что-то не так. Он был так раздражён, что у него начала болеть голова. Но он даже не знал, что именно его раздражает — и это злило ещё больше. Несколько дней спустя, после того как он сменил повязки на ранах Люй Линя, Шао Цин попросил Яо Ци проводить его домой. Он сослался на то, что недавно на него пытались напасть, и теперь ему страшно идти одному. Очевидно, это была отговорка — настоящая цель была поговорить с Яо Ци наедине. Яо Ци подавил раздражение и согласился с улыбкой. Пока он и Шао Цин шли впереди, Люй Линь плёлся далеко позади. Это раздражало Яо Ци ещё сильнее — до такой степени, что он едва сдерживал злость.