Мотылёк

      Шейла Векер — местная лупа стаи вервольфов. Коренная американка темпераментного характера. Наша встреча была короткой, но запоминающейся. Шейла, обуянная ревностью к своему Ульфрику — мужчине, годящемуся мне в отцы, — едва не оставила на моем лице кровавый узор. Лишь чудом я успела подставить руку, а её оттащили в самый последний момент. На память мне остались шрамы на предплечье.       После я слышала о ней всякое. Шептались, что она превратила членов своей стаи в живой товар для извращенных утех. Но это не моя забота. Типовой договор, подписанный со всеми представителями вожаков, лишал меня права вмешиваться во внутренние дела стаи. Моя работа — быть связующим звеном, гарантом мира между людьми и оборотнями. Вызов полиции, общение с родственниками, срыв юного ликантропа, не умеющего контролировать свою звериную сущность, террор людей, опасность для всех стаи города — это моя территория. Все остальное — вне моей компетенции. Иначе меня просто задушат штрафами.       — Что именно говорят? — мой голос прозвучал ровно, несмотря на бушующий внутри хаос. Мы потеряли одного из наших, и не важно какие у меня с ней были отношения. Хлоя пожала плечами, ее глаза забегали по кабинету, словно она искала пути к бегству. — Говорят, нападение. Жестокое. Охотники рвутся взять все под свой контроль, а Шериф пытается удержать ситуацию, не допустить их вмешательства.       Охотники… Ещё одна грань моей работы. Интересно, знакомы ли мы? За эти четыре года ни один охотник не возвращался обратно. Может, кто-то отправляет их в мир иной на выходе? Если что, я не при делах.       Схватив кепку, я мельком глянула в зеркало. Отражение вернуло круглое, мягкое лицо, усыпанное веснушками, живущими собственной жизнью, независимо от солнца. Большие, немного наивные карие глаза, вздернутый носик, пухлые губы и крошечный подбородок. Водопад темных, прямых волос стянут в небрежный хвост. Моя кожа была бледной, не хотелось бы от загара раньше времени постареть. Средний по меркам этой страны рост, легкая сутулость, словно тень прежней неуверенности. Фигура — песочные часы, с грудью третьего размера, порой стесняющей движения. Когда-то тело было неповоротливым, отягощенным лишним весом. Теперь, благодаря залу, оно обрело подтянутые, рабочие формы. Раньше казалось, что к тридцати тело неумолимо стареет, сковывая движения. А оказалось, все дело в мышцах, которые можно разбудить и укрепить. Я не имела фигуру фитоняшки, мне просто хотелось быть здоровой и легкой в движении. На мне была белая, чуть мешковатая футболка с жизнерадостным рисунком, потертые джинсовые шорты и легкие летние кроссовки. Со мной по привычке был оранжевый городской рюкзак.       Я выскользнула в коридор, где сразу же наткнулась на грозу в лице шерифа Канберры. Та, казалось, была готова испепелить взглядом двух амбалов, что пытались взять ее нахрапом, давя ростом и наглостью. Это они зря. В свои «слегка за сорок» Таня перевидала таких «умников» целые легионы. А учитывая, что она ещё и кубинка, сомневаюсь, что они смогли бы найти на неё управу.       Сильная, серьезная женщина, на полголовы ниже меня ростом, с ярко выраженными округлостями, ничуть не мешавшими ей выполнять свою работу. Темные, тронутые сединой волосы, смуглая кожа, карие, пронзительные глаза. На лице — сеть морщин, особенно глубокая межбровная складка, словно высеченная временем. Раньше она работала в Лос-Анджелесе, но после одного инцидента, с ПТСР, ее отправили к нам, в этот тихий, курортный городок.       Я приблизилась к этой взрывоопасной компании.       — Где Вероника? — процедила шериф, сквозь зубы, явно доведенная до точки кипения.       — Я за нее, — отрезала я.       Моя непосредственная начальница сорвалась в другой штат — выбивать дурь из своего великовозрастного отпрыска. В двадцать один каждый мнит себя гением, и Оливер не стал исключением. Решил, видите ли, поучаствовать в институтском эксперименте по вакцинации от ликантропии. Всем же известно, что эти вакцины не работают. Интересно, в какого зверя он теперь превращается в полнолуние?       Задумалась я, видимо, чересчур глубоко, потому что все взгляды уперлись в меня.       — Что? — вырвалось у меня.       — Так ты поможешь?       — В чем? — Я что-то пропустила?       — Мы хотим попасть к Мастеру города! — прогремел один из мужчин, распаляясь все больше. Слово «Мастер» в моем понимании означало лишь умельца, искусного в своем деле, но для них это был титул, что-то вроде хозяина, господина. — Может, вам и плевать на этого маньяка, но нам нет! — Он продолжал извергать гневные тирады, но я уже перестала разбирать слова. Живу в этой стране больше пяти лет, а до сих пор плоха с языком.       — Что произошло? — спросила я напрямую у шерифа, пусть мужик орёт сколько хочет, мне то пофигу. — Нашли труп Шейлы… Только её?       — Нет. В смысле, да. — Таня потёрла переносицу. Можно понять её усталость. — Парень который её нашёл сейчас в изоляторе. Сомневаюсь, что это он убийца, но… он оборотень и его глаза… он на грани обращения. Господа охотники говорят, убийца — маньяк. Он орудовал по всему восточному побережью, а теперь добрался до нас. Его классические жертвы — это женщины альфы редких видов. Понятия не имею, почему Шейла стала исключением.       Значит, кто-то знал, что она не вервольф. Честно говоря, я и сама до конца не была уверена. После той царапины внутри меня проснулся волк, но совсем не тот, что должен был. Невольно коснулась шрама на предплечье, оставленного ею.       — Нам нужно поговорить с главным вампиром, — перебил ее второй мужчина, одарив всех обезоруживающей голливудской улыбкой. — Возможно, он почувствовал присутствие чужака в городе. Нам сказали, что единственный способ связаться с ним — через вас.       — Да на кой черт нам эта прослойка? Что за хрень тут вообще творится? — не унимался первый охотник. Как он с таким характером вообще стал охотником? Разве они не должны быть хладнокровными и рассудительными?       — Да. Я могу устроить вам встречу, — ответила я. — Мне надо сначала позвонить и дождаться одобрения.       — Ты вообще понимаешь, что мы об убийстве говорим? — взревел первый. — Просто приведи нас к нему, и всё! Там и поговорим!       Он, правда, верит, что может мне указывать? К тому же я без понятия где он. Мне запрещено общаться с вампирами, как и им со мной. Вероника всегда твердила, что я к этому не готова, и, честно говоря, даже оборотни поначалу внушали мне леденящий ужас. Так что и самой соваться в вампирское логово совсем не хотелось.       Это вовсе не значит, что я никогда не встречала вампиров. Увы, встречала. И опыт этот был, мягко говоря, болезненным — настоящее нападение. Закончилось все несколько… своеобразно. Однажды утром мне доставили аккуратную коробку, а в ней — его голова. И карточка с извиняющимся посланием, написанным от руки. Вскоре после этого начали приходить цветы. К каждому букету прилагалась карточка, исписанная тем же каллиграфическим почерком. В них были то поздравления, то короткие стихи. Не знаю я, это такие ухаживания или чувство вины сильно затянулось.       — Хантер, спокойнее, — сказал на это второй охотник. Он положил руку на его плечо как бы сдерживая. — Простите его, — он снова расплылся в улыбке. — Мы порядком устали его искать. Меня зовут Криспин Метьюз, а это Хантер Джонсон.       Криспину едва ли перевалило за тридцать. Светлые кудри, уложенные в небрежную прическу, обрамляли лицо с тонкими, почти ангельскими чертами, в которых, однако, не было и намека на слабость. Белая футболка, словно вторая кожа, обрисовывала рельеф развитых дельт и внушительной груди, лишь наполовину прикрывая мощь бицепсов. Я почти видела под ней кубики пресса, а сильные ноги угадывались под светлым денимом джинсов. За поясом было заметно оружие.       Его напарник, напротив, был отмечен печатью зрелости. Темные волосы пробивались серебром седины в густой бороде, а мощное телосложение, даже более внушительное, чем у Криспина, дышало силой и опытом. Черная футболка беззастенчиво облегала небольшой, но вполне объяснимый животик. Синие джинсы и кожаная портупея с кобурой завершали его образ.       — Его на работу взяли чисто из-за имени?       — Возможно, — усмехнулся Криспин в ответ. Он протянул мне руку, и я на мгновение застыла в нерешительности. Все еще не привыкну, что мужчины пожимают руки женщинам. Равноправие, так сказать.       — Кара Маквей, — представилась я, принимая руку. Его ладонь была обжигающе горячей, и я ощутила легкое покалывания от прикосновения его магии. Так он не просто охотник. Интересно, кто же? Колдун? Эмпат? Ясновидец?       — Ах, да, — вспомнила я. — Хлоя, принеси папку с моего стола. — девушка была довольно быстрой. — Элизабет Макдевис, белая львица, пропала два дня назад…       — Белая львица? — Криспин тут же выхватил папку из моих рук и углубился в изучение бумаг. — Откуда у вас тут такая редкость?       — У нас много чего редкого, — уклончиво ответила я.       Криспин присвистнул, рассматривая фотографии Элизабет. Да, она красотка.       — Что сказал Рекс?       — Спихнул всё на другого. Лень вперёд него родилась.       — Что? — не понял мужчина. Я не стала пояснять. — Это что за язык? — охотник добрался до листов с переводом для меня.       — Русский, это дубликат с переводом.       Голубые глаза посмотрели на меня.       — Так вот что за акцент. Не на столько суровый, как я ожидал, — он улыбнулся.       — Я могу разговаривать и так, — слегка изменила позицию своего языка во рту произнося слова. Если язык упирается в зубы, то он слышаться для американцев грубее. — Элиот должен быть на месте преступления, он там судмедэксперт, так что можно его опросить.       — Странный у вас город, — констатировал мужчина и протянул мне папку. — Что ж, шериф, пора на место обнаружения тела. А от вас жду звонка…       Он что собирается уходить?       — Нет. Я поеду с вами.       Криспин удивленно вскинул брови, но спорить не стал. Ему же должны были объяснить, что без меня с ними никто разговаривать не станет.       — Да, чего мы слушаем эту меховую подстилку! — у Хантера я смотрю яйца лишние.       — А ты не охуел часом?! — выпалила я, невольно понизив голос до рычащего баритона. И ведь нет ничего убедительнее и прекраснее русского мата.       — Теперь я понимаю, как это хрупкая девушка управляет стаями оборотней.       — Я не управляю. Я — регулирую отношения.       — Да-да, именно так я и сказал, — расплылся охотник в широкой улыбке. Мне даже померещилось в его глазах некое подобие восхищения.       — Так мы сначала куда: парня вытаскивать из камеры или на место обнаружения трупа? — спросила я у шерифа Канберры.       Она бросила взгляд на меня, потом на наших незваных гостей.       — Думаю, стоит вытащить мистера Эванса. Если он не сдержится, будет плохо. К тому же тело нашли несколько часов назад, не уверена, что там закончили осмотр.       — Вы сказали им, чтобы не двигали тело?       — Мы умеем делать свою работу, мистер Метьюз, — осадила его шериф.       — Зови меня Криспин, я еще слишком молод для этих «мистеров Метьюзов».       Охотник мило улыбался, шериф же в ответ фыркнула, и мы направились к машинам.       Мы вынырнули из прохлады офисного здания в раскаленную пасть дня. Адское пекло обрушилось на плечи, заставив меня судорожно натянуть кепку и тихо взвыть от бессилия. В такую жару хорошо себя чувствует разве что оборотень… ну, или вампир, которому плевать на температуру тела. А вот оборотни, те холод не любят. Кстати, об оборотнях… А вот это интересно.       Криспин слишком… блаженно переносил этот зной. В отличие от остальных, изнывающих от жары, он сиял довольством. Молодость? Возможно. Но что-то в этом было неправильно. Невольно ускорив шаг, я нагнала его и резко схватила за запястье. Толкнула поток своей силы в его тело. Он обернулся, и в этот момент я увидела… Его глаза. В мимолетном блеске, промелькнувшем в глубине зрачков, я заглянула в его внутреннюю тьму. И увидела… зверя. Черт! Да он тигр!       Охотник — оборотень? Невозможно. Я отдёрнула руку так резко, что пошатнулась и едва не упала, но он успел подхватить меня под локоть. Мы смотрели друг другу в глаза боясь начать разговор. Многие оборотни скрывают свою сущность, что вполне объяснимо. А с его работой — особенно. Он выслеживает маньяка, убивающего таких же, как он. Выдать его будет неправильно.       — Вампир… он управляет котами, — единственное, что смогла выдавить из себя я.       Криспин удивленно вскинул брови.       — Ты переживаешь обо мне?       — Эй! Долго вы ещё там воркуете, голубки? — донесся до нас крик Хантера.       — Я не выдам, — тихо заверила я мужчину и, вырвав руку, направилась к патрульной машине Тани.       Шериф сегодня была одна в машине. Обычно на пассажирском сиденье маячил кто-то из ее команды, а сейчас — я. Я вдохнула холодный кондиционированный воздух. Боже, спасибо за технический прогресс! Успокаиваю себя только тем, что в Техасе куда хуже.       — Этот парень приставал к тебе? — а она прямолинейна.       — Нет.       — Он симпатичный, и ты ему явно приглянулась, — как она умудрилась сделать такие выводы? Типичная американская манера: одаривать всех дежурными улыбками и видеть в этом знаки внимания. — За четыре года, что ты здесь, у тебя вообще были отношения? Я понимаю, ты всегда окружена оборотнями, но он-то нормальный парень, почему бы и…       Я не стала спорить просто уткнулась в телефон. В общем чате уже набирала сообщение о маньяке и приезде охотников, предостерегая всех быть предельно осторожными. Сделала перевод при помощи ИИ и закрепила пост, чтобы каждый, кто зашел в сеть, сразу увидел предупреждение. Мессенджеры — настоящее спасение.       — Мне надо позвонить, — перебила её я.       Как же я устала от этих бесконечных разговоров о личной жизни! Ну, не могу я нормально воспринимать секс после того, что произошло… посттравматический синдром, будь он неладен! Ладно, вру, конечно, не совсем так. Вервольфов я действительно на дух не переношу из-за случившегося, но остальные… Там просто другие сложности. Конечно, загульный тигр — это интересный экземпляр. Но что она предлагает? Отношения на расстоянии? А если он переедет сюда, всплывут те самые сложности. Работа — это работа, а личная жизнь — это совсем другое. К тому же, интерес Криспина ко мне надуманный. Хотя, признаю, он привлекателен.       Мне ответили спустя несколько гудков.       — Вирика? — ответил мне усталый мужской голос.       — Привет. Ты же читал мой пост?       — Да. Обзваниваю остальных, — Джек как всегда в делах. Именно он подбирает в свой пард редкие виды оборотней, и у этого свои сложности.       — Охотники хотят встретиться с Данте. Вероника уехала, организовывать встречу придется мне.       — Понял. Я напишу.       Я сбросила звонок и тут же набросала сообщение: «Один из охотников — тигр». Рассказать одному тигру про другого — это ведь не предательство, верно?       Вслед за этим я позвонила в китайский ресторан «Красный дракон».       — Ресторан «Красный дракон». Шиюэ Ли у аппарата, слушаю вас, — отозвался жизнерадостный женский голос.       — Это Вирика. В городе маньяк. Его жертвы — женщины-оборотни. Будьте осторожны.       — Я передам, — уже без прежнего энтузиазма ответила она. — Шейла и правда… — она запнулась, не договорив.       — Да.       — Спасибо.       Главное информативно.       Следующим в списке значилось прибрежное кафе «Акулий клык». Лишь бы не Люк, выслушивать его сальные комплименты сейчас совсем не входило в планы.       К моменту, когда мне ответили, мы уже подъехали к участку. Представилась девушка по имени Элисон. Я повторила ту же самую информацию о маньяке.       — Ой, Вирика! Сейчас Люк подойдет. — Черт. Кажется, она меня даже не услышала.       — Вирика! — Боже, он что, примчался на крыльях любви? Бррр. — Решила пригласить меня на свидание?       — В городе маньяк. Присмотри за своими сотрудницами — они в опасности.       — Оки-доки. А насчет свидания?       Я закатила глаза.       — Мне пора.       И сбросила вызов. До сих пор помню, как он бегал за мной, вопя: «У меня два члена, ай да трахаться!». Бррр. И да, их правда два, но только в виде акулы-оборотня. Я однажды видела — такое себе удовольствие.       — Кто-нибудь из них называет тебя по имени?       В ответ я хмыкнула.       — Ты же знаешь, что даже моё имя не моё на самом деле.       «Вирика» на санскрите — «храбрая». Так назвала меня прежняя Мастер города. При нашей первой встрече, желая, вероятно, испытать мою стойкость, она начала разлагаться прямо на глазах. Ей казалось, что это зрелище повергнет меня в ужас, но на деле я была в восторге. Где еще выдастся возможность лицезреть вживую череп, мышцы, саму структуру лица? Для художника это был бесценный урок пластической анатомии. С тех пор все стали меня так называть, даже учитывая то, что сама вампирша умерла при неизвестных обстоятельствах через месяц, забрав половину своей семьи с собой.       Снова пришлось плестись по изнуряющей жаре. Хорошо хоть, в участке кондиционер, иначе впору лезть в петлю. Не задерживаясь, направилась к специальным изоляторам. Кто знает, что там творится. Сам по себе этот изолятор пугает до чертиков.       Парень свернулся калачиком на полу, словно беспомощный щенок. Коричневая футболка, выцветшие джинсовые шорты и грубые кожаные сандалии — вот и вся его защита. Рыжевато-каштановые волосы спутанной волной обрамляли лицо, скрывая взгляд. Больше я ничего не могла рассмотреть.       — Впустите меня, — сказала тихо я.       — Эй! — Криспин резко схватил меня за руку. — Не глупи! Там небезопасно!       — Позаботься лучше о себе, — усмехнулась я, отбрасывая его руку.       Таня что-то скомандовала сержанту, и тот, тяжело вздохнув, распахнул массивную металлическую дверь. Изнутри ее поверхность покрывали сложные магические руны — настоящая клетка для зверя. Магия сочилась из нее густой, ощутимой волной, словно плотная, бархатная ткань. Она манила, искушала прикоснуться, утонуть в ее мерцающей глубине, но я, глубоко вдохнув, отвела взгляд от зачарованной двери и сфокусировалась на том, что важно. Я не голодна. Парень, казалось, не заметил моего появления, он оставался неподвижным клубком на холодном полу.       В комнате пульсировала явная, удушающая, почти осязаемая энергия оборотня. Я понимала его. Окажись я на его месте, в этой клетке, я бы тоже готовилась к смерти. Его страх ощущался почти физически, словно горький привкус на языке. Вкус ужаса возбуждал, дразнил аппетит. Что-то древнее и хищное зашевелилось внутри меня, откликаясь на чужой зов.       — Мой ласковый и нежный зверь, — прошептала я, и в голосе моем зазвучали нотки, которых я раньше не знала.       Я знала его. Вернее, не знала, а узнавала, будто видела тысячи раз во снах, хотя в реальности — впервые. Родная энергия, до боли знакомая и бесценная — так шептал мой внутренний зверь. Волчица, дремавшая в глубине, вдруг взметнулась, вырвавшись из тени на свет. Золотая шкура лоснилась здоровьем, а глаза… Лишь сейчас я смогла разглядеть её морду. Это не волчица! Койот! Вот кем наградила меня Шейла, вот кто лежал, съежившись, предо мной. Потому она и пала жертвой… Черт!       Чужие пальцы коснулись моих обнаженных ног. Края джинсовых шорт едва прикрывали колени. Я опустила взгляд и увидела его. Молодой парень с глазами цвета талой воды — зелено-голубыми, светлыми, полными испуга и затаенной тоски.       — Вставай, — прошептала я, протягивая руку. — Я пришла за тобой.       Он разрыдался, обхватывая меня руками, зарываясь лицом в живот. Я запустила пальцы в его волосы, нежно перебирая непослушные кудри. Мне хотелось согреть его, утешить. Его боль ощущалась почти физически. Как и безудержное желание моего зверя — защитить, укрыть от всех бед.       Его прикосновение к моей руке стало искрой, воспламенившей пламя. Жаркая, всепоглощающая энергия пронзила нас насквозь. Наши звери встретились, закружились в игривом танце, как две неразлучные собаки на утренней прогулке. Они сплетались, делились силой, узнавая друг друга. Ведь этот парень — не просто парень. Он — моя пара.       Что, чёрт возьми?!