Ключ к бессмертию

Кристиан быстро преодолел коридор, ведущий к покоям Элисон. Её отсутствие на балу беспокоило его больше, чем он хотел бы признать. Подняв руку, постучал в дверь. — Эли? — позвал он девушку, но она не ответила. Он снова постучал, чуть громче, но ответа не последовало. Тогда Кристиан легонько толкнул дверь. Она не была заперта и тихо приоткрылась, открывая вид на полумрак комнаты, которая была пуста. Он прошёл в спальню и увидел Элисон. Она сидела на подоконнике, обняв плюшевого мишку, и плакала — точно так же, как он видел её когда-то давно. Тогда, десять лет назад, после ритуала. Она была такой же потерянной и сломленной. Кристиан замер на пороге, его взгляд стал чуть более пристальным. Что случилось? Кто довёл её до такого состояния? В груди у него шевельнулось что-то тяжёлое, но он быстро подавил это чувство. — Элисон, что случилось? — спокойно спросил он. Она вздрогнула, только сейчас понимая, что не одна. Быстро вытерла глаза. — Сегодня, на ярмарке, ты всё правильно говорил… Жаль, что ты не сказал об этом раньше… — голос её звучал глухо. — Если ты так расстроилась из-за моих слов… — Нет, — перебила она его, слезая с подоконника. Край юбки цепляется за створку окна, и она раздражённо дёргает ткань, пытаясь отцепить. Раздаётся громкий треск, но Элисон, казалось, даже не заметила этого. — Почему ты не идёшь вниз? — спросил он, видя, что она не продолжает говорить. Элисон бессильно развела руками, указывая на своё платье. В этом жесте сквозило отчаяние и безнадёжность. — Как ты думаешь, Крис, стоит ли мне идти вниз в этом? Или меня примут за горничную? — с ядом в голосе бросила она. Платье на ней действительно слишком простое. Такое подошло бы для прогулок по саду, но никак не для бала, на котором собирается высшее общество. Нормина, вероятно, просто хотела показать герцогу свою «заботу» об обеих девушках… Кристиан скрипнул зубами, представив, как герцогиня с деланной улыбкой демонстрирует герцогу счёт, упоминая, что обеим девушкам заказаны платья. Лицемерие Нормины вызывало у него отвращение. — У тебя же достаточно драгоценностей, чтобы исправить ситуацию, — заметил он, стараясь сохранить нейтральный тон. Она усмехнулась с горечью и покачала головой. — Была бы шкатулка, возможно, я бы что-то исправила, — в её голосе слышалось неприкрытое раздражение. — Но, увы, её нет. Силис забрала её по приказу герцогини. Я выгнала эту предательницу, но ситуацию уже не исправить. Кристиан на секунду замер, осмысливая сказанное, затем хмыкнул, глядя на неё с непроницаемым выражением лица. — Эли, — начал он, но девушка уже отвернулась к окну, делая вид, что её что-то заинтересовало. — Всё в порядке, Крис. Правда, — сказала она слишком ровным голосом. — Просто оставь меня на пару минут. Я соберусь и спущусь. Маг задумчиво посмотрел на платье. Да, простое и скромное, но зато оно было подобно чистому листу, на котором можно сотворить шедевр. Если знать, как это сделать. Магия иллюзии стояла особняком. За подменную личину или любое подобное действо, способствующее обману, могли строго покарать, но на безобидные фокусы смотрели сквозь пальцы. К тому же, не так много магов владели этой магией. Но Эли повезло — он мог ей помочь. — Закрой глаза и постой пару минут спокойно, — сказал Кристиан, разминая кисти. — Зачем? — Увидишь, — улыбнулся он. Элисон послушно кивнула и прикрыла глаза. Кристиан поднял руки, позволяя магии стекать по пальцам, словно тончайшие нити света. Его пальцы выводили в воздухе сложные символы, едва заметные, но наполненные пульсирующей энергией. Каждый завиток светился, словно живой, оставляя за собой следы золотистого света. Магические формулы сплетались в узор, создавая вокруг Элисон мягкое свечение. Нити света касались ткани её платья, скользили по его поверхности, напитывая ткань мерцающим сиянием. Отголосок заклинания растворился в воздухе, и Кристиан отступил на шаг назад, с удовлетворением рассматривая дело рук своих. Ткань платья преобразилась — теперь это был золотистый шёлк, лёгкий и воздушный, словно сотканный из солнечных лучей. Сверху его покрывало тончайшее кружево, в которое были вплетены крошечные, сверкающие бриллианты. Они ловили свет и отражали его тысячами искр, создавая иллюзию, будто само платье светится изнутри. Элисон медленно открыла глаза, и её взгляд упал на платье. Она замерла, поражённая. — Крис… — изумлённо выдохнула она. — По крайней мере, теперь тебя точно не примут за горничную, — усмехнулся он. Элисон выпрямилась, и на её губах появилась привычная полуулыбка. Она хмыкнула, глядя на него с лёгкой насмешкой. — Знаешь, я прямо-таки чувствую себя Золушкой. Маг чуть прищурился. — Кем? — Это же из сказки, — с усмешкой произнесла она. — Неужели не помнишь? Там была девушка, которая хотела пойти на бал, но ей не в чем было идти. И тогда фея-крёстная сделала для неё платье, туфельки, карету… превратила её в настоящую принцессу. Прямо как ты сейчас. Кристиан покачал головой. — Никогда не слышал о такой сказке. Впрочем, мне не часто их рассказывали. — Надеюсь, что я не повторю судьбу Золушки и в полночь это платье не превратится в лохмотья? — Я, между прочим, дипломированный маг, а не какая-то там непонятная фея-крёстная, — с притворным возмущением заявил Кристиан. — Я так и знала, что мне с тобой повезло. Она шагнула ближе и мягко коснулась губами его щеки. Кристиан остался неподвижен, но пальцы его слегка сжались в кулак. В глазах мелькнуло что-то непроницаемое. — За что? — хрипло спросил он. — За сказку, — рассмеялась она и направилась к дверям. — Идём, пора уже Золушке появиться на балу. Кристиан молча последовал за ней, всё ещё ощущая тепло её прикосновения. *** Выйдя из комнаты, мы дошли до лестничной площадки. Крис остановился и повернулся ко мне. — Мы не можем идти вместе, — тихо произнёс он. — Ты знаешь, почему. Я сжала губы, подавляя досаду. Конечно, я знала. Маг на балу — уже повод для пересудов, а уж если он сопровождает даму, пусть даже и приёмную дочь герцога, это привлекло бы слишком много ненужного внимания. Крису этого не нужно, и мне тоже. Я кивнула, смирившись. Он не сказал ничего лишнего, только сдержанно улыбнулся и направился обратно на галерею, где ему было привычнее находиться. Я осталась одна. Несколько мгновений я стояла, глядя вниз, прислушиваясь к многоголосому гулу. И вдруг, словно вспышка, в голове возникли яркие, незнакомые образы: бело-зелёное платье с пышными оборками, взмах ресниц, смеющиеся лица, мужчины, соперничающие за внимание. Откуда мне это известно? Я не знала, но чувствовала — так и должно быть. Молодая девушка, окружённая кавалерами, словно купалась во всеобщем восхищении. Она не просто присутствовала — она царила. И я смогу. Если когда-то могла — значит, смогу и сейчас. И моё, созданное Крисом, платье, чем не подобный наряд? Я вдохнула глубже. Да, именно так. Если я должна быть здесь, то не для того, чтобы отсиживаться в тени. Я подошла к верхней ступеньке лестницы, но на мгновение замерла. А вдруг я ошибаюсь? Вдруг это лишь отголосок моих снов? Нет. Если однажды смогла, смогу и сейчас. Я начала спускаться вниз. Легчайший шёлк платья струился при каждом шаге, а тончайшее кружево, расшитое мелкими бриллиантами, ловило свет, создавая вокруг призрачное мерцание, словно я иду в облаке звёздной пыли. Я чувствовала, как колотится моё сердце, но заставила себя дышать ровно. Каждый взгляд, прикованный ко мне, ощущался почти физически, но я лишь выше подняла подбородок. Спина прямая, подбородок чуть выше обычного — я словно королева, для которой этот зал был создан. Разговоры начали стихать. Гости поворачивались ко мне, сначала мельком замечая, потом задерживая взгляды. Я видела, как несколько мужчин, едва уловив изменения в зале, поспешно отвлеклись от своих собеседниц. Среди них был Айвор Маккей, известный своими амбициями, и Кормак Лесли, сын одного из могущественных лордов. Они переглянулись, оценивая друг друга как возможных соперников. Среди гостей я заметила красивого белокурого незнакомца, окружённого группой девушек. Он выделялся на фоне остальных — его внимательный, цепкий взгляд был прикован ко мне. Что-то в нём было такое… нездешнее, притягательное, словно сошедшее со страниц старинного романа. Казалось, он воплощает собой все лучшие черты, которые я когда-либо встречала в книгах и мечтах. В нём читалось не только любопытство, но и неприкрытое восхищение, смешанное с едва уловимым вызовом. Он чуть приподнял бокал, словно приветствуя меня без слов, его взгляд оставался прикован ко мне, явно позабыв о своём окружении. Это не просто оценка или интерес. Нет, в этом взгляде было больше — словно он говорил: «Ты осознаёшь, что только что сделала?» Чуть в стороне несколько женщин, стоявших вместе, вдруг замолкли. Я поймала взгляд леди Стюарт, матери, чей взгляд подсказывал, что в списке выгодных партий произошли значительные изменения. Её дочь, Фиона Стюарт, стоявшая рядом, смотрела на меня с плохо скрытой досадой. И, наконец, я увидела герцогиню Нормину. Её взгляд говорил больше, чем любые слова. В нём вспыхнуло ледяное бешенство, смешанное с бессильной злобой, когда она поняла, что я тоже вступаю в игру. Что ж, ваша светлость, вы сами во всём виноваты. Не я начала эту войну. Но готова принять вызов. *** Кристиан снова стоял на галерее, лениво опираясь на перила, и с лёгкой усмешкой наблюдал, как один-единственный выход Элисон изменил весь ход вечера. Почти захватывающее зрелище. И определённо забавное. Особенно если учитывать парад самодовольных юнцов, спешащих привлечь её внимание, и их матушек, уже прикидывающих выгодные брачные союзы. Кристиан усмехнулся. Наконец-то Элисон поняла, как нужно себя вести в этом обществе. И, надо признать, у нее неплохо получалось. Только что появившаяся в зале, она стремительно завоёвывала симпатии, словно была магнитом, привлекающим к себе взгляды. Её лёгкие, уверенные движения, осанка, улыбка — всё это работало безупречно. И мужчины, разумеется, не могли этого не заметить. Айвор Маккей двинулся первым. Уверенный, с лёгкой полуулыбкой, вальяжной грацией хищника, почувствовавшего приближение интересной игры. Он ловко обогнул пару пожилых лордов, разговаривавших о чём-то скучном и совершенно неважном, и оказался рядом с Элисон. Крис видел, как он слегка склонился к ней, говоря что-то низким, обволакивающим голосом. «Наверняка какую-нибудь банальность о красоте и звездах», — подумал Кристиан, усмехаясь. Конечно, он не слышал слов, но мог бы поклясться, что это была одна из тех реплик, которые должны были звучать одновременно как комплимент и вызов. Но прежде, чем Элисон успела ответить, появился Кормак Лесли. Чуть выше Айвора ростом, с небрежной улыбкой, будто он знал все ответы на вопросы, которые ещё даже не прозвучали. Он скользнул в разговор так, словно это было самым естественным на свете — не вытесняя Айвора, но чётко обозначая свою позицию. «Ого, да у нас тут серьезная конкуренция», — подумал Кристиан, наблюдая, как мужчины обмениваются колкими взглядами. Маг вздохнул с лёгкой усмешкой. «Ну, удачи вам, парни, ” — подумал он, наблюдая, как Элисон, с тем самым знакомым выражением, которое предвещало нечто занятное, скользила взглядом с одного на другого. Она не торопилась отвечать, не отдавала предпочтение никому. Давала им возможность соперничать. И, похоже, это её забавляло. «А что она на самом деле думает обо всем этом? — задумался Кристиан. — Играет ли она с ними, или ищет что-то большее?» Но в следующую секунду представление стало ещё интереснее. Со скоростью, которой мог бы позавидовать даже самый рьяный дуэлянт, в разговор влетел Дэн. Его взгляд говорил красноречивее любых слов: «Я всё вижу и, если что, буду действовать!» Он встал рядом с Элисон, чтобы Айвор и Кормак поняли: он здесь не просто так. Не угроза, нет. Напоминание. О том, что некоторым девушкам не стоит говорить слишком много комплиментов, если не готов отвечать за последствия. «А вот и заботливый братец», — подумал Кристиан с усмешкой. — «Боится, что сестрёнке нанесут обиду?». Айвор с лёгкой насмешкой скользнул взглядом по Дэну, Кормак чуть приподнял бровь, будто удивляясь столь бурной реакции. Элисон, впрочем, не выглядела обеспокоенной. Она посмотрела на старшего брата с выражением, которое можно было перевести как «Дэн, ты сейчас серьёзно?», но не стала ничего говорить. Тем временем Рори МакДональд, до этого момента занятый обсуждением скачек с наследником графа Моррисона, очевидно, решил, что сейчас у него появилась более интересная цель. Подчёркнуто расслабленный, с лукавой улыбкой, он направился к Элисон, проигнорировав его прежнего собеседника. «Похоже, скачки подождут», — подумал маг. — «Когда на кону такая ставка, как Элисон». Крис хмыкнул. «Ну вот, началась настоящая борьба за место рядом с нашей золушкой». А затем всё завертелось, словно кто-то сбросил со стола шахматную доску. Лахлан Керр, известный своей обаятельной болтливостью, перехватил нить беседы, легко вставляя шутки и вынуждая Элисон улыбаться. А следом подошёл Дугал Фрейзер — тот самый, кто предпочитал держаться в стороне, но, когда появлялся, умел производить впечатление. Его взгляд скользнул по девушке с явным интересом, и он негромко сказал что-то, заставившее её чуть приподнять брови. «Интересно, что он ей сказал? — задумался Кристиан. — Неужели раскрыл тайну мироздания?» Маг вздохнул, с лёгким сарказмом наблюдая за этой живой иллюстрацией к книге «Сто и один способ очаровать юную леди». «И ведь они всерьез думают, что у них есть шанс», — подумал он. — «Бедные, наивные души». И всё бы на этом могло закончиться, если бы в компанию не вступил новый игрок. Маг увидел его за несколько мгновений до того, как он подошёл. Высокий, спокойный, уверенный в себе — Пол Рэмсей. Человек, который до этого момента успешно избегал общества Донеллы, теперь явно пересматривал свои приоритеты. Он направился прямиком к Элисон, и, если бы дочь герцогини в этот момент могла испепелять взглядом, Рэмсей уже превратился бы в горстку пепла. Кристиан даже почувствовал легкий жар на коже. «Ого, да у нас тут разгорается нешуточная страсть!» — подумал он. Выражение лица Донеллы в этот момент было бесценно. Даже на расстоянии Кристиан заметил, как её пальцы судорожно сжали бокал, костяшки побелели, а губы дрогнули, будто она едва сдерживала раздражённое восклицание. Но куда интереснее была реакция старшего поколения. Матери юношей смотрели на Элисон с новообретённым интересом, в их глазах читалась математическая точность вычислений: привлекательная, воспитанная, имеет могущественного покровителя… Кристиан даже услышал обрывки фраз: «Выгодная партия», «Прекрасная внешность», «Перспективный союз». А вот матери девушек думали совершенно иначе. Их взгляды стали заметно более напряжёнными, будто они пытались силой мысли отправить Элисон куда-нибудь подальше этого зала. А их дочери и вовсе не скрывали раздражения: Эйлиш Рэмсей сложила руки на груди, леди Энид Маккензи поджала губы, а Фиона Стюарт с таким презрением смотрела в сторону Элисон, словно уличала её в непристойности. «Зависть — плохое чувство», — подумал Кристиан, усмехаясь. — «Но в данном случае — вполне объяснимое». Маг покосился в сторону герцогини. Она сидела в одиночестве, внешне оставаясь воплощением благородного спокойствия и невозмутимости, но её веер внезапно замер. Затем, с лёгким треском, в изящных пальцах надломилась резная ручка. «Что ж, герцогиня, вы сами виноваты», — подумал Кристиан. — «Не стоило недооценивать Элисон». А потом, словно финальный аккорд в идеальном спектакле, церемониймейстер громко и торжественно объявил: — Господа и дамы, бал начинается! Мгновение молчания — словно весь зал задержал дыхание. Затем, как по команде, мужчины выпрямились, дамы поправили перчатки, и началась новая игра. Вальс интриг, па авантюры, пируэты холодных расчётов. *** Музыка наполняет зал, возвещая начало бала. Свет множества люстр переливается в зеркалах, отражается в драгоценностях и блеске улыбок. Мужчины склоняются в поклонах, дамы отвечают изящными реверансами. Всё только начиналось — дамы перешёптывались за веерами, мужчины обменивались вежливыми кивками, заключая какие-то негласные союзы. Я затаила дыхание, впитывая каждый миг этого вечера. Сегодня всё будет иначе. Я не просто гостья, я — участница игры. Я готова танцевать, наслаждаться балом, ловить восхищённые взгляды. И, кажется, всё складывается удачно. Казалось, что внимание молодых людей к моей персоне только росло — один за другим они подходили, льстили, шутили, старались привлечь мой интерес. Дэниел приподнял бровь, явно готовый вмешаться, но, к его облегчению, я прекрасно справлялась и без него. Удовлетворённо усмехнувшись, он вскоре удалился в компании друзей, оставив меня наедине с моими поклонниками. Но стоило мне задуматься, кого же выбрать первым, как что-то пошло не так. Молодые люди, ещё минуту назад окружавшие меня, вдруг будто разом вспомнили о своих срочных делах. Один поправляет манжеты, другой слишком увлечён разговором, третий просто исчезает в толпе. Вокруг меня растёт тишина — едва уловимая, но оглушительная. И тогда я заметила Пола Рэмсей. Он выглядел расстроенным и каким-то потерянным. Его взгляд задержался на мне, но в нём больше не было прежнего азарта — только разочарование. Я непонимающе нахмурилась. Неужели он тоже счёл меня недостойной? Никто из них даже не пытался заговорить со мной, словно мы никогда и не были знакомы. Я чувствую это кожей: пространство вокруг меня словно пустеет. Кто-то быстро отводит взгляд, кто-то делает вид, что внезапно увлечён беседой, кто-то просто уходит, даже не попрощавшись. Шёпот, перешёптывания… Я не слышу слов, но чувствую их. Они ползут по залу, перешёптывания за спинами, косые взгляды, отведённые глаза. Говорят обо мне. Осуждают? Жалеют? Я не знаю, но внезапно мне хочется исчезнуть. Я оглядываю зал, ища глазами Дэна, но его нигде нет. Растерянно скольжу взглядом по галерее, зная, что Крис сейчас там, но он не сможет мне помочь. Я одна. Одна в центре внезапно образовавшейся пустоты. Ещё минуту назад я мысленно выбирала партнёра, а теперь… Никто даже не делает попытки подойти. Какое-то глупое, нелепое недоразумение. Неужели я что-то сделала не так? Но когда? И что именно? Я чувствую, как раздражение поднимается волной. Ещё немного — и я развернусь, уйду из этого зала, чтобы никогда больше не возвращаться. — Вы позволите пригласить вас на танец, миледи? Я вздрагиваю от неожиданности. Голос позади меня — низкий, спокойный, уверенный. Оборачиваюсь. Передо мной стоит тот самый белокурый мужчина, которого я заметила, когда спускалась в зал. Высокий, статный, с тонкими, точёными чертами лица. В его глазах — насыщенный голубой цвет, глубокий, внимательный, оценивающий. Он смотрит на меня так, будто уже знает, что мой ответ будет положительный. — Благодарю, но нет, — голос мой звучит ровно, но внутри всё кипит. — Сегодня я не в настроении для танцев. — Вам придётся передумать, — говорит он так уверенно, что это даже не предложение. — Потому что сегодня я танцую только с вами. Я на мгновение замираю, обдумывая его слова, и вдруг замечаю взгляды. Зал замер, словно ожидая моей реакции. Теперь я понимаю. Этот танец не просто первый в череде вечера. Этот танец открывает бал. И, по традиции, если в зале присутствует особа королевской крови, право первого танца принадлежит только ей и выбранной даме. Я моргаю, глядя на мужчину передо мной. Кто он? Король? Нет, слишком молод. Тогда, скорее всего, принц. Эта мысль обжигает сознание — принц выбрал меня? Я встречаю его взгляд и медленно кладу ладонь в его протянутую руку. Музыка начинает набирать ритм. Он ведёт меня в центр зала, его пальцы сомкнуты вокруг моей руки твёрдо, но без излишней силы. Я не успеваю осознать, как делаю первый шаг. Одно па, второе… Ещё недавно я кипела от негодования, но теперь… Я забываю о нём. И тут же чувствую, как партнёр ведёт меня, уверенно, мягко, словно подстраивая ритм под мой. Его рука крепко, но бережно держит меня. Он не просто ведёт — он словно угадывает каждый мой шаг, создавая для меня идеальный ритм. Его рука то едва касается моей талии, то уверенно направляет меня в головокружительном повороте. Я чувствую тепло его ладони на своей спине, его дыхание на своей щеке. Я чувствую, как моё тело подчиняется его воле, как перехватывает дыхание, как сердце бьётся быстрее. Я забываю обо всём на свете. Взгляд принца становится другим — теперь он не изучает меня, не оценивает. В нём появляется искра, лёгкая, но заметная. Восхищение? Интерес? Я не знаю. Но почему-то мне хочется танцевать ещё дольше. Музыка стихает, и в тишине я чувствую, как его рука ведёт меня в последнем движении, заставляя откинуться назад, в его надёжных руках. И я ловлю себя на мысли, что мне хочется, чтобы так было всегда. Бал, музыка, танец, этот мужчина. Всё это казалось волшебством. Ещё недавно я спускалась в зал в наряде, созданном иллюзией Кристиана, и ловила восхищённые взгляды. Теперь я танцевала с принцем. Сказка оживала прямо на моих глазах. И я вдруг поняла — мне не хочется, чтобы она заканчивалась.