Семейные драмы

С семейного сборища прошло несколько недель. За это время мы с Бичем виделись всего пару раз, и всё из-за того, что мама повысила контроль за моими передвижениями. За прошедшее время я почти перестала прогуливать школу, каждый день возвращалась домой сразу же после уроков и даже не получала замечаний от педагогов — всё для того, чтобы моя любимая родительница тоже стала спокойнее и поняла, что мы с Бичем абсолютно не зависимы друг от друга, и он не проявляет навязчивости в мой адрес, а значит никакой опасности для меня не представляет. В принципе, план работал неплохо: мама была мной довольна, со временем понемногу ослабляла контроль, наши с ней взаимоотношения стали ближе, чем когда-либо, что в некоторой мере вызывало зависть со стороны сестёр. Но больше всего меня радовал тот факт, что мне удалось так сильно запудрить ей мозг, что она совершенно забыла обо всей этой истории с Бичем и однажды даже заикнулась о том, чтобы попросить у брата прощения (она этого так и не сделала, но, по крайней мере, перестала воспринимать каждое его сообщение или звонок на мой телефон, как домогательства). Однако, вырваться к нему в гости было по-прежнему задачкой со звёздочкой, ведь Челси, которая раньше неоднократно прикрывала меня перед мамой, перестала довольствоваться моей ложью о том, что я днями напролёт пропадаю с Чедом (да и сама я не хотела лишний раз просить его, чтобы он провожал меня до дома брата, поскольку было жутко неловко от того, что Чед прекрасно понимал, чем мы с Бичем будем заниматься наедине). Мне бы вообще не хотелось попадаться ему на глазадо тех пор, пока он не забудет то, что он был вынужден лицезреть (если такое вообще возможно забыть), но избегать его было непросто, поскольку мы учились в одном классе. Да и сам Чед не собирался переставать идти со мной на контакт. Наше общение с бывшим парнем, каким бы удивительным это ни было, ничуть не ухудшилось после того, как он узнал мой секрет. Даже наоборот, мне стало легче жить, зная, что не приходится его обманывать. Мы больше не говорили о моих отношениях с братом напрямую, но я чувствовала от него завуалированную дружескую поддержку. Чед не хотел усугублять моё, и без того тяжелое, положение своими упрёками. И за это, как и за то, что он сохранил мою тайну, я была ему очень благодарна. Пусть он и перегнул палку, читая мне нотации в ванной, но в кое в чём он был прав на все сто процентов – мне нужен был такой друг, как он. Постепенно подступало время Нового года— самого любимого праздника в нашей семье. Во время его празднования было принято забывать все обиды и оставлять их в уходящем году. Как же я была счастлива, когда случайно подслушала мамин телефонный разговор и узнала, что она пригласила Бича побыть в праздник дома. Он тут же мне написал об этом, и мы радовались весь вечер, обсуждая наши планы на эту ночь. Только подумать: целая ночь для нас двоих (если быть точнее, то «целая ночь для нас двоих и всех наших родственников и друзей семьи»). Кроме родителей, сестёр и Бича, в Новый год наш дом обычно встречал маминого брата — дядю Холла; наших бабушку и дедушку по папиной линии; некоторых наиболее высоко поставленных работников родительской фирмы и, при наличии, наших вторых половинок. По маминому настойчивому предложению, я пригласила Чеда, а тотбез сопротивления согласился. В канун праздника дома никого не было, кроме прислуги, поскольку все в нашей семье слеплены из одного теста — вечно оставляют покупку подарков на последний день. Я же всё заказала и получила ещё в прошлом месяце, чему сейчас была неимоверно рада, ибо у меня была возможность посвятить предновогодние утро, день и вечер полностью себе, а не суетливому скитанию по торговым центрам в поисках хоть чего-нибудь. Мне нравилось уединение и предоставившаяся возможность поразмышлять своими над достижениями в уходящем году в полной тишине. Около девяти вечера члены семьи начали возвращаться домой с огромными мешками. Самым смешным мне показалось наблюдение за папой, который выглядел, как самый настоящий дед Мороз, только под прикрытием бизнесмена. Все разбежались прихорашиваться по своим комнатам и дом снова ненадолго погрузился в спокойствие, где из звуков был только лёгкий шум ложащихся на крышу снежинок и беготня прислуги по маршруту кухня-столовая-кухня. В одиннадцать часов все гости уже были в сборе: ели, пили, разговаривали. Воспользовавшись всеобщим весельем, среди которого никому не было до меня дела,и мама совершенно забыла о том, что, наверняка, планировала шпионить за нами с братом, я буквально прилипла к Бичу. Мы разговаривали обо всём на свете, словно крайний раз виделись не месяц назад, а в прошлой жизни. Он, как бы между делом, постоянно поправлял прядку моих волос, которая так кстати выпадала из причёски. Наши ладони тянулись друг к другу, будто намагниченные, заставляя сплетаться наши пальцы. Несколько раз из этой идиллии меня выдёргивал Чед, пытаясь привлечь моё внимание. Я не очень охотно, но всё-таки реагировала: мы обменялись подарками, поговорили на максимально поверхностныетемы и вскоре он перестал пытаться завлечь меня в диалог. Конечно, он по-прежнему был моим близким человеком, и я с удовольствием готова была поболтать с ним в любое время, но только не сейчас, когда рядом со мной наконец-то был Бич. Мне хотелось уделить ему всё возможное время, ведь я не знала, как скоро мы сможем увидеться после этой волшебной ночи. Если мама сделала вид, что оставила все ссоры с братом в уходящем году, это совершенно не значит, что она не придумает повода для новой в наступающем. «Новый год – новые ссоры» – вот её девиз. Однако я периодически поглядывала на Чеда, ведь чувствовала личную ответственность за то, что ему пришлось притащиться сюда вместо того, чтобы спокойно отметить праздник с мамой. Я видела, что он совершенно приуныл, хотя вокруг него и носилась неугомонная Челси – моя сестра способна достать даже мёртвого, поэтому, конечно, парня мне было жаль, но желание пообщаться с братом победило мои переживания, и я совершенно перестала думать о чём-то или о ком-то, кроме нас с двоих. Уже после полуночи и обмена подарками с гостями мы с Бичем всё же умудрились уединиться. Брат сказал, что хочет, чтобы мы обменялись нашими подарками, будучи не у всех на виду. Для этой цели мы заняли кухню. Это было помещение средней площади, где до сих пор чувствовался запах каждого блюда, которое сейчас стоит на праздничном столе. И это даже придавало некоторого уюта, будто мы находимся на кухне в НАШЕЙ квартире, где не от кого прятаться, и мы только что закончили с приготовлением вкусного ужина. На этот раз, хоть и пьяненькие, но мы были осторожны — не позволяли себе никаких пошлостей, даже целовались с опаской. Уж очень не хотелось повторить историю с Чедом. Однако, даже так, я чувствовала себя самой счастливой и любимой девушкой на свете. В ту ночь я окончательно осознала, что именно с этим человеком я хочу разделить свою жизнь, именно он мой самый любимый мужчина. Когда я поделилась с ним этими мыслями, он опустился на одно колено и открыл передо мной коробочку с кольцом. — Принцесса, я понимаю, что это может показаться глупым, ведь мы оба знаем, что мы никогда не сможем пожениться по-настоящему. Однако, моё предложение руки и сердца самое что ни на есть искреннее. Я люблю тебя больше всех на свете и хочу, чтоб ты всегда об этом помнила. Бич достал кольцо и надел его мне на палец. Глаза начало щипать от подступающих слёз, и я бросилась ему на шею. Конечно, это была бы уже не моя жизнь, если бы кому-нибудь срочно не понадобилось вмешаться в столь романтичный и важный для меня момент. Челси распахнула двери в кухню ещё до того, как я успела высвободиться из объятий Бича, поэтому, когда сестра грозно произнесла: «Нам нужно поговорить», я уже было решила, что пазл в её голове сложился, и этот счастливый новогодний день станет для меня последним. Она выставила Бича за дверь и начала: — Скажи мне, какого чёрта я развлекаю твоих гостей? — А? Что? — Я искренне не поняла, о каких гостях она говорит, но мысленно выдохнула, так как речь однозначно шла не про нас с братом. — Зачем ты позвала Чеда, если в итоге обращаешь внимание только на Бича? Я понимаю, семья важнее любых отношений, но так нельзя… — Она сделала паузу на несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и добавить, — Чед такого не заслуживает! — Так вот в чём дело! — Воскликнула я, и тут уже пазл сложился в моей голове. Все претензии Челси в мой адрес были не потому,что она думала, будто я извращенка, которая спит с братом. Она ревновала меня к Чеду, с которым сама же меня и познакомила когда-то. — Да, Санцет, да! Я влюблена в него уже очень давно! Представь, каково было мне, когда я поняла, что он держит меня во френдзоне уже 3 года, а в тебя влюбился, как идиот и бегает-бегает-бегает… как верный пёс. Ты просто не представляешь, как много бы я готова была отдать, лишь бы он заметил меня, заметил, как девушку! Под конец своего монолога, Челси начала кричать и из её васильково-синих глаз полились слёзы. Мне захотелось её обнять, искренне, по-сестренски. Когда она растворилась в моих объятиях, я ощутила, как солёный град атакует моё левое плечо. — Ну тише-тише… — Я гладила Челси по волосам, удивляясь, как я раньше не поняла, что ей это было так необходимо. Мы никогда не были сильно близки, но, чтобы не увидеть её израненную невзаимностью душу, нужно быть слепой, — Челси, прости меня, я такая дура! Я даже не догадывалась, что он может быть для тебя настолько важен… — Ну ты же не виновата, что он выбрал тебя, — она продолжала реветь навзрыд, а эти слова и вовсе её уничтожили. — Слушай, я знаю, что я никогда не понимала тебя так, как Сани, но сейчас нам нужно поговорить по душам. Мне есть что тебе сказать. — Хоро… хорошо, — всхлипнула Челси, — только пойдём ко мне в комнату. Мне срочно нужно подправить макияж. Я наверняка выгляжу, как панда. Мы поднялись в её комнату, которая находилась через одну дверь от моей, и вошли внутрь. К тому моменту сестра уже успокоилась и поэтому разговор стал клеиться проще. — Я никому из семьи об этом не говорила, поэтому это строжайший секрет. Обещай, что никто не узнает! — Обещаю, — Челси произнесла это с некоторым сожалением, поскольку у меня были причины не доверять ей тайны. — Мы с Чедом расстались месяц назад… — начала я, но не успела закончить, так как сестра тут же вскочила из-за своего туалетного столика и запищала от восторга. — Да ладно? Вот вы партизане! Ни один из вас даже не намекнул! — У неё явно был приступ шока. — У нас были причины не рассказывать. Во-первых, родители с ним уже познакомились, а ты знаешь, что в нашей семье родители переживают расставания детей хуже, чем сами дети. Во-вторых, мы с Чедом не хотели отвечать на тупые вопросы, а-ля «почему? что случилось?». И в-третьих, у меня появился другой человек. — Да ладно!! — Сестра очевидно отреагировала только на третий пункт, умело забыв об остальном. — Это он подарил тебе кольцо? — Кольцо..? — Тут мой взгляд опустился на правую руку, и я увидела на безымянном пальце подарок Бича, — Ах, это! Да, он. — Поздравляю тебя! Я так понимаю, что спрашивать, кто он такой, не имеет смысла? — Челси немного расстроилась, так как она больше всех на свете любила сплетни и любовные истории. — Правильно понимаешь, — я улыбнулась весьма дружелюбно, но при этом, не давая ей повода думать, что я вот-вот и расколюсь. — Лааадно. А по поводу Чеда… ты думаешь, у меня есть шанс? — Конечно, есть. Вы же так хорошо знаете друг друга! Поговори с ним обязательно, сегодня же новогодняя ночь, а значит, что новогодние чудеса обязаны случаться. — Спасибо тебе, Санцет! И прости меня, что из-за своей ревности я слетела с катушек. Я была ужасной сестрой… — Я тебя прощаю, но давай договоримся, что впредь ты всегда будешь делиться со мной своими переживаниями. Что бы ты ни думала, но ты для меня совсем не чужая. Мы обнялись и Челси поспешила вниз, чтобы поговорить с Чедом, пока тот ещё не уехал. А я тем временем включила телефон, чтобы посмотреть, сколько времени, и к собственному удивлению, обнаружила, что мы с сестрой проговорили больше часа. Сообщение, которое я увидела на экране удивило меня ещё сильнее. Бич написал: «Дядя уговорил маму, и она разрешила мне переночевать дома». Вот уж действительно, новогоднее чудо! Я вернулась в свою комнату, достала подарок, который купила Бичу, но не успела отдать, затем переодела верх своего наряда, поскольку мой зелёный лонгслив еще не до конца просох после водопада, устроенного глазами Челси. Я решила остановиться на базовой бежевой футболке. Вскоре я выглянула в коридор и обнаружила, что свет внизу уже не горит, а это значит, что путь в комнату брата свободен. Я тише, чем когда-либо спустилась на первый этаж и постучала в его комнату. Бич открыл мне дверь, я вошла, и он тут же запер её на ключ, несколько раз удостоверившись в том, что её не постигнет та же участь, что и дверь в его ванной комнате. Наконец все проблемы были решены, и мы остались вдвоём, в тишине и спокойствии. Я вытащила из-за спины пакетик с подарком и вручила брату. Он тут же принялся его распаковывать и уже через несколько десятков секунд держал в руках свои новые смарт-часы, о которых он мечтал уже довольно давно, но никак не мог их нигде найти. Мне поиски дались гораздо легче: я просто дала денег Чеду, а он в одну из крайних поездок в Италию просто купил их в ближайшем к их вилле магазине электроники. Об этом я Бичу рассказывать не стала, решив, что это лишнее. В любом случае, главное — это результат, а уж каким образом он был достигнут — дело десятое. А результатом явилось ни с чем не сравнимое, искреннее счастье моего любимого человека. Брат тут же принялся целовать меня, не только из-за подарка, разумеется. Мы оба ждали этого момента уединения и интимной обстановки очень долго. Просто тот факт, что мы оба угодили друг другу с подарками, конечно, ещё сильнее нас сближал (особенно кольцо Картье, украшающее мой безымянный палец). — Спасибо, моя любимая принцесса, за часы и за то, что ты у меня есть, потому что ты мой самый дорогой подарок. — И тебе спасибо, любимый. Ты просто не представляешь, насколько я тобой дорожу. — А уж как я тебя люблю, да таких слов даже не придумали. Просто будь со мной вечно, будь моей половинкой, вопреки всем обстоятельствам. — Буду. Я просто знала, что это «буду» для нас было примерно, как сказать «да» в ЗАГСе. Отныне я не просто его сестра, с которой он спит, теперь я его молодая жена. И первая брачная ночь тоже запомнилась как нечто особенное. Конечно, уже сама атмосфера играла важнейшее значение: мы лежали в полной темноте в доме наших родителей, которые были бы в бешенстве, узнай они о нас; нас окружал до боли знакомый интерьер комнаты Бича, в которой состоялся наш первый поцелуй (тогда мы и подумать не могли, во что это всё выльется). Мы были просто счастливы здесь и сейчас. Брат целовал меня, спускаясь всё ниже: губы, шея, ключицы, грудь, солнечное сплетение, животик. Тут он столкнулся с преградой в виде моих трусиков, стянул их с меня и наконец он снова дошёл до губ, но на этот раз до половых. Его пальцы уже во всю ласкали моё мокрое влагалище, а язык как обычно показывал мастер-класс по работе с клитором. Всё моё тело било током от любого прикосновения брата, хотелось чувствовать его всего и сразу: целовать, облизывать, обнимать, гладить, кусать, придушивать, тереться, ласкать… Тем временем он уже входил большим пальцем в мою влажную от смазки и его слюны вагину. — Как же я хочу слышать твои стоны в полный голос, моя маленькая шлюшка, — шептал мне на ушко Бич, когда трахал меня раком, заставляя выгибать спину и сходить с ума от его члена. Я не отказывала себе в стонах, но старалась сделать их максимально приближёнными к шепоту, чтобы никто нас не услышал. Хотя, конечно, тихо стонать, когда у твоего мужика огромный член, который кое-как в тебе помещается — это грех. Он заставил меня кончить и только потом кончил сам. Это был самый лучший подарок на Новый год за всю мою жизнь: лежать в одной кровати с любимым и любящим человеком, который надел мне на палецкольцо. Может, это и звучит глупо, ведь пожениться официально мы вряд ли когда-то сможем, однако для нас с Бичем это было очень важное событие в отношениях – теперь я могла с уверенностью сказать, что у нас всё серьёзно. Он любит меня. Он хочет быть со мной и хочет меня. Всё остальное казалось такими мелочами. Я понимала, что от родителей мы будем скрываться всю жизнь: контролировать количество взглядов глаза в глаза и стараться сводить их к минимуму, как сильно бы нас не тянуло друг к другу; не позволять себе лишней тактильности, когда мы у них на виду; и быть максимально осторожными даже во время обыкновенных прогулок по городу, чтобы никто нас случайно не увидел, - но я всё рано хотела быть с Бичем. Самое главное – нужно было дождаться моего совершеннолетия, ведь тогда я смогла бы съехать от родителей, и мы с братом придумали бы, как и где строить совместную жизнь.