Системная ошибка (Ошибка соединения)

Длинная перемена в «айтишном» лицее была не временем для отдыха, а временем для обмена данными — последними сплетнями, слухами и мемами. Сегодня главной темой в классе Аяны — iPad'а 9 поколения — был, разумеется, POCO. Вернее, его мифическая взрывоопасность. — Слышала, у F6’го на прошлой неделе термопаста чуть не пошла пузырями на физике! — бросил один из смартфонов, разглядывая свой безупречный безрамочный экран. — Да ладно? А я думал, их всех уже с завода с браком делают, — фыркнул другой, поправляя свой голографический проектор. Аяна, сидевшая за партой и с виду погруженная в подготовку к следующему уроку по цифровой живописи, на самом деле внимательно ловила каждое слово. Её красные глаза были прищурены, а RGB-заколки в волосах пульсировали спокойным белым светом. Она чувствовала себя шпионом в стане врага. Чтобы не выделяться, она подняла голову и вставила свою реплику, сделав своё лицо максимально нейтральным: — Ну, в моей семье всегда говорили, что с Xiaomi лучше не связываться. Ненадёжные они. — Это была чистая правда, просто произнесённая с нужной интонацией — лёгкого презрения, которое ждали услышать. Её поддержка была встречена одобрительными кивками. Статус-кво был соблюдён. Аяна снова опустила взгляд, но её мысли были уже далеко. Все эти разговоры казались ей до смешного стадными. Если все так единогласно кого-то хаят, значит, в этом есть какая-то интрига. А она обожала интриги. Когда прозвенел звонок, она быстрым, точным движением собрала свои вещи и выскользнула из класса. Её цель находилась этажом ниже, в классе, где учился тот самый POCO F6. Она застала его одного в коридоре. Паша стоял, прислонившись к стене, и смотрел в окно. Оба его экрана на щеках показывали логотип, но яркость была приглушённой, словно он пытался стать как можно менее заметным. Аяна подошла решительно. — Эй, POCO. Паша медленно повернул голову. Увидев её, его лицо исказилось гримасой раздражения. Его экраны мгновенно переключились на отображение заряда — все четыре полоски горели ровно, демонстрируя готовность к конфликту. — Чего тебе, «огрызок»? — буркнул он, специально делая ударение на принижающем прозвище. Аяну, как она и предсказывала, это задело. Её заколки на секунду мигнули красным, но она быстро взяла себя в руки. — Мило. У тебя всегда такой милый способ начать диалог? — парировала она, скрестив руки на груди. — Я просто хотела спросить, что ты думаешь по поводу всей этой шумихи. — Какая ещё шумиха? — Паша демонстративно зевнул, хотя по напряжённой линии его плеч было видно, что он на взводе. — О том, что я сейчас взорвусь и разнесу всю школу? Слушай, если тебе нечем заняться, иди свои картинки рисуй. У тебя хоть с этим проблем нет, да? Это был низкий удар, намёк на её художественную натуру, как на что-то несерьёзное. Аяна почувствовала, как по щекам разливается румянец. — Я не это имела в виду! Я имела в виду, что все это гонят, а на самом деле... — На самом деле, отстань, — резко оборвал он её. Его голос стал тише и острее. — Я знаю, как вы, «яблочные», работаете. Сначала прикидываетесь милыми, чтобы разузнать побольше, а потом запускаете сплетни по своим каналам. Не на того напала. Прогуливай отсюда. Он развернулся и пошёл прочь, оставив её стоять с открытым ртом. Аяна сжала кулаки. Внутри всё кипело от возмущения. Он был груб, параноидален и совершенно невыносим. Но... но в его глазах она не увидела злобы. Она увидела боль. Глубокую, запрятанную за агрессию усталость от постоянной обороны. И это только подогрело её интерес. Выйдя из школы после уроков, она заметила его одинокую фигуру в клетчатых штанах, бредущую в сторону дома. Родиона рядом не было. Решив, что это шанс продолжить диалог в более нейтральной обстановке, Аяна ускорила шаг. — Эй, POCO, постой! Паша обернулся. Увидев, что это она, его лицо исказилось паникой. Без своего «бюджетного» щита в лице брата он выглядел совершенно потерянным. — Я тебе сказал, отстань! — крикнул он и, недолго думая, рванул с места по заснеженной улице. Аяна попыталась было догнать его, но её туфли на высокой подошве плохо подходили для бега по снегу. Через несколько метров она остановилась, запыхавшись, и смотрела, как его силуэт быстро уменьшается в зимних сумерках. Она не расстроилась. Напротив, на её губах играла лёгкая, загадочная улыбка. Её заколки перелились тёплым оранжевым цветом — цветом любопытства и азарта. «Нет, он определённо не такой, как все», — подумала она, поворачивая к дому. — «И в этом есть что-то интересное». Она не собиралась сдаваться. Просто нужен был другой подход.

***

Дверь в квартиру с грохотом влетела в раму, чуть не слетев с петель. Паша, запыхавшийся, с разгоревшимися щеками, ввалился внутрь и тут же прислонился спиной к дереву, как будто пытаясь удержать натиск целого орда преследователей. Его дыхание срывалось на хрип, оба экрана на щеках лихорадочно мигали, показывая то заряд, то предупреждение о повышенном пульсе. В гостиной за столом сидели Родион и Сама. Перед ними были разложены конспекты и планшет — они разбирали парное домашнее задание по «Безопасности систем». Шумное появление Паши заставило их вздрогнуть. Родион поднял взгляд, его голубые глаза сузились. Пластыри на его щеках скрывали любые эмоции, но по легкому напряжению в плечах было ясно — он настороже. — С какой планеты прилетел? — сухо поинтересовался он. Сама, выглянув из-за его спины, испуганно смотрела на Пашу своими большими черными глазами. — С тобой все в порядке? Как будто за тобой гонялись... — Так и есть! — выдохнул Паша, отталкиваясь от двери и делая несколько шагов вглубь комнаты. Он был похож на загнанного зверька. — Этот... этот «огрызок»! Та самая яблочница! Она меня сегодня из школы до самого района преследовала! Родион отложил стилус, который держал в руках. — Уточни. Какая яблочница? — Да та, которая с разноцветными заколками! С верхнего этажа! — Паша размахивал руками, его речь была сбивчивой. — Весь день ко мне приставала! На перемене подошла, я её послал, думал, отстанет. Ан нет! Дождалась, пока ты уйдешь, и давай за мной бежать! Я чуть со всех ног не снесся, чтобы от неё удрать! Наверняка шпионить за мной подослали, чтобы потом новые сплетни пустить! В этот момент Сама тихо поднялась. — Я... я пойду, воды попью, — прошептала она и поспешно ретировалась на кухню, чувствуя, что стала свидетелем слишком личной сцены. Родион дождался, пока дверь на кухню закроется, и перевел взгляд на брата. — Успокойся. Сядь. Дыши. — Я дышу! — фыркнул Паша, но всё же плюхнулся на ближайший стул. — Она же явно что-то задумала! Все они такие, эти яблочные! Лицемеры! Первой реакцией Родиона было полное согласие. Он и сам не испытывал особой любви к закрытой экосистеме Apple и её часто заносчивым пользователям. — Возможно, ты прав, — кивнул он. — Лучше держаться от них подальше. Но затем его аналитический ум, всегда искавший логику, начал обрабатывать информацию. Он наблюдал за сплетницами в школе. Их методы были другими — перешептывания за спиной, ядовитые комментарии в общих чатах. Прямое, настойчивое преследование одной жертвы... это требовало куда больше усилий и смелости. — Хотя... подожди, — медленно произнес Родион. — Если бы она хотела просто посплетничать, ей бы не нужно было так активно лезть к тебе в доверие. Проще подслушать и переврать. А она... она пыталась с тобой говорить. Пусть и неудачно. Паша смотрел на него с непониманием. — К чему ты клонишь? — К тому, что, возможно, она не такая, как все. Может, у неё своя причина тебя донимать. Не обязательно злая. — Родион сделал паузу, выбирая слова. — Может, стоит... попробовать пойти на контакт? Не раскрывая всего, конечно. Но перестать сразу огрызаться. Посмотреть, что она скажет. Вдруг она действительно окажется нормальной? Паша фыркнул, скрестив руки на груди. Его экраны показывали скептические три полоски заряда. — Ты слышал себя? «Пойти на контакт»? С яблочницей? Она же меня с потрохами сожрет и не поперхнется! — А ты не дай, — парировал Родион. — Ты же сильнее. И быстрее. Если что, просто развернешься и уйдешь. Но если я прав... — он посмотрел на брата прямым взглядом, — ...то у тебя может появиться кто-то в школе, кроме меня. Кто не боится тебя и не шепчется за спиной. Эта мысль заставила Пашу замолчать. Он смотрел в пол, его пальцы нервно барабанили по колену. Жить в осаде было невыносимо. И хотя предложение брата казалось безумным, в нём была здравая логика. Родион редко ошибался в таких вещах. — Ладно, — сдавленно выдохнул он наконец. — Попробую. Но если это ловушка... я тебе сразу четыре гига нестабильности в систему запущу, я тебя предупреждаю. — Честно предупрежден, — с едва заметной ухмылкой ответил Родион. С кухни вернулась Сама с стаканом воды. Она посмотрела на братьев, которые теперь сидели в более спокойной, хотя и напряженной тишине. — Вы... всё уладили? — осторожно спросила она. — Наверное — буркнул Паша, отворачиваясь. Но в его тоне уже не было прежней паники. Было некое решительное, хоть и недовольное, ожидание. Завтра ему предстояло провести свой собственный маленький эксперимент. И, как ни странно, впервые за долгое время это ожидание было смешано не только со страхом, но и с каплей любопытства.