Лето в лагере

Лето в лагере Глава 1. «Прости-прощай» Он стоял на коленях на траве… Мужчина лет двадцати пяти сидел и смотрел, как заброшенный лагерь горел в дыму. Смотрел на детей, которые смеялись у огня, а он лишь наблюдал… Как он мог забыть — и так поздно вспомнить это время? Глаза пусты… сердце пропускает удары… и он начал винить себя. Потерял свою первую любовь, позабыл о родине отца и друзьях… — Teufel… Эй! — вдруг вскрикнул он, но злоумышленники убежали сразу после того, как его услышали. Он не мог выдержать такую потерю — глядя на горящие здания, он мог лишь вспоминать. Когда он был здесь в последний раз, ему было пятнадцать. Лагерь был его вторым домом. Хоть надписи на стенах и гимны уже мозолили глаза и уши, они были ему как родные. В лагерь он пошёл в десять лет. Никогда не записывался ни в один кружок, почти не помогал, он лишь радовался и удивлялся тому, как в этом месте хорошо: никаких машин, кроме автобусов, на которых привозят детей и вожатых, чистый воздух, речка, деревья, качели… А сейчас — уже горелые стены и разбитые окна. Не горели только отсыревшие от влаги полы и бетон. Он закрыл глаза и начал вспоминать… Пятнадцатилетний парень стоит и смотрит на всех, кто пришёл в лагерь в этом году. — Эй? Ты же Эмиль? — окликнула его девочка лет четырнадцати–шестнадцати. — Привет? Да, я. А что тебе нужно? — Ну как что? Я твоя вожатая. Меня зовут Кристина. — Что? Да тебе от силы лет шестнадцать! — Мне двадцать один! — ответила Кристина, и у Эмиля аж челюсть отвисла. — На счёт этого… как там его… ну, короче! Мне про тебя говорили: врачей посылал на три буквы, иглы ломал у шприцов… в мусорки к енотам, в конце концов, залезал. — Насчёт мусорки — мне предложили сфоткаться там. Насчёт врачей — я отказался показывать то, что ниже пояса. А со шприцами… я не хотел, случайно получилось, — Эмиль не врал. Он правда не хотел ломать иглы — просто рукой столкнул ведёрко с использованными шприцами. Кристина пожала плечами и сказала: — Ну и ладно. Что было, то было. Ничего страшного, прошлое не изменить же! — сказала она, а Эмиль почувствовал тепло. Видимо, он нашёл новую подругу в лагере. — Ай, ну ё-моё! Ну шо за цаца, а? Я тебя по всему лагерю ищу! — подходила к ним девушка, подруга Эмиля. Её звали Дана. — А кто, кроме меня, может быть красивее? — Фу, нарцисс! — шутливо ответила Дана. — А это шо за мелочь? Из какого отряда сбежала? — спросила Дана, глядя на Кристину. — Колесникова, так? — Эээ… да. Откуда мою фамилию знаешь? — Я новая вожатая. Как раз-таки вашего отряда, — начала нервно смеяться. — А почему такая низкая? — пыталась сдержать смех Дана. — Очень смешно. Я, по сравнению с тобой, выгляжу младше, — улыбнулась Кристина, глядя на Дану. Эмиль же наблюдал за всем происходящим и уже трясся, чтобы не засмеяться. — Кристин, познакомилась с нашими, как сказать помягче… «разгильдяями»? — вмешалась в разговор Евгения Васильевна — уже два года главная вожатая, которая всё это время мечтала вышвырнуть из лагеря их двоих. — Здравствуйте. Да, познакомилась. Хорошие дети. — Хорошие? Кристин, не морочь мне голову. Я ведь учительница в их школе! Они притащили на мой урок живого голубя! — воскликнула Евгения Васильевна, а Кристина чуть усмехнулась. — Смешно же получилось. Я в их возрасте и не такое делала. Дана и Эмиль переглянулись. Дана подошла к нему и прошептала на ухо: — Нихуя… у нас вожатая — пиздато, мне нравится. Эмиль просто кивнул, наблюдая за происходящим. — Пошли, делать нам здесь нечего. — Ты иди, а я понаблюдаю. — Ну ладно, — сказал он, пойдя дальше. Оглянулся по сторонам и вдруг увидел парня — два метра ростом, с волнистыми тёмно-каштановыми волосами, в чёрной футболке и серых штанах, со шрамом на щеке. Что-то записывал в блокнот. Эмиль буркнул себе под нос: — Точно, как марионетка под дудку… — закатил глаза. Вдруг кто-то выглянул из отряда и помахал рукой — это была Рина, знакомая из младших отрядов. Эмиль в ответ кивнул и пошёл дальше. К нему подошла Кристина и только хотела открыть рот, как её прервала Евгения Васильевна: — Царев! Что ты тут стоишь, а? Иди помоги лучше — столы поставь там, гирлянды повесь! — Не хочу я! — Я тебе сейчас как дам! Не хочет он… А ну быстро пошёл! — дав ему подзатыльник, сказала она. — Ай! Ладно-ладно, поставлю я ваши столы! — То-то же! А ну мигом! — бормоча себе под нос «карга старая», Эмиль пошёл туда, где будет дискотека. — Ай, су…! Сумочка Гуччи, бл… Блинчик со сметаной! — кричала Дана, потому что ей на ногу упал стул, а рядом был вожатый. — Нормально всё? — Да, просто ногу раздробило, каждый день такое! — сказала она с видным сарказмом. — Пацан, иди помогай столы таскать, — сказал вожатый, который приносил стулья. — Угу, сейчас, — Эмиль пошёл в кладовую, взял два пластиковых стула и потащил за собой. — Чего так медленно? Ты мужик или нет? Давай, пошевеливайся! — воскликнул вожатый. Эмиль споткнулся об ямку в земле и упал, при этом сломав столик и ударившись лицом о траву. Приподнялся и выругался почти во весь голос: — Scheiße! Ich habe diesen Tisch in meinen Mund gefickt! — посмотрел в сторону, откуда шёл звук быстрых шагов. Это была Кристина, как курица-наседка, закудахтала вокруг Эмиля. — Царев, ты в порядке? Ничего не сломал? Нигде не болит? — Сломал… — Что сломал? Где сломал? — Да стол сломал, — ответил он, хотя у самого кровь из носа шла. — Боже мой! В медпункт иди! Сзади Кристины появилась Евгения Васильевна. — А я не поняла, почему стол сломан, а? — злобно посмотрела она на Эмиля. — Я что, виноват, что у вас тут земля дырявая? — возразил Эмиль. — Под ноги нужно было смотреть! — Как я буду смотреть под ноги, если передо мной стол?! — А это не моё дело. В следующем месяце домой поедешь — и больше никогда тебя не примем! — Но, Евгения Васильевна, вы ведь сами говорили, что все имеют второй шанс… — Кристин, какой ещё второй шанс? Он же у нас всё тут угробит! — Эмиль у нас просто на месте усидеть не может. Может, в какой-нибудь кружок его? Вот совсем недавно у нового вожатого — как там его… А! У Яна! У него кружок «Музыкальная студия». Пусть помогает. Так ведь? — она посмотрела на Эмиля глазами, будто говорила «скажи да!» без слов. — Д… да! — с одной стороны, он был рад — наконец-то вывел эту «главную вожатую», но с другой, ему было очень обидно. Все смотрят на него и шепчутся. Но за безделие, конечно, кто отвечает? Конечно, Царев! Все же такие трудовые… Ну, кроме Даны — она была почти как Эмиль. Если её попросить, сделает без проблем. Евгения Васильевна задумалась и, заметив Яна из подсобки, крикнула: — Родовский! Подойди! Ян аж вздрогнул, быстро что-то сказал вожатой, поставил ящик на землю и пошёл к ним. — Да, Евгения Васильевна? Звали? — Да, звала. Возьми мальчишку к себе в кружок. — Я? А почему я? — Ну как почему? От всех кружков он отказывается, а твой ещё не пробовал. Тебе как раз мальчиков не хватает. Ян вздохнул, явно не радуясь этому событию. Он посмотрел на Эмиля и сказал: — Приходи после полдника, пожалуйста. Эмилю его голос понравился, но одновременно и бесил — сам не знал почему. Наверное, просто не любит, когда его просят. — Да-да… приду, — буркнул он. Ян кивнул и пошёл обратно к той же вожатой, помогая донести ящик, а Евгения Васильевна тоже ушла — якобы проверить поваров. Хотя на самом деле единственная причина, почему она туда пошла — горячие ватрушки с творогом. Эмиль пробормотал: — «Приходи после обеда, бля-бля-бля-блю-блю-блю… да пошёл он нахуй…» Кристина толкнула его локтем, видимо, услышала. Прошептала: — Царев, не матерись. — А что? Я же не во весь голос говорю, чтобы он шёл на… — не успел договорить, как Кристина закрыла ему рот рукой. — А сейчас орёшь… — Эмиль закатил глаза и замолчал. — Зануда. — Сапожник. — ДА ЁБ…! ЁПЕРНЫЙ ТЕАТР! ДА Я ЕБ…! ТРА…! ДА ЧТОБ ТЕБЯ, СТОЛ! СКОЛЬКО МОЖНО СКОЛЬЗИТЬ?! — Кристина и Эмиль обернулись: это кричала Дана. Ей на ногу снова упал стол. — Всё нормально? — подошла к ней Кристина. — Конечно. Всего-то опять ногу раздробило, каждую минуту такое, — сказала Дана с насмешкой. А Эмиль задумался: — Сапожник… ну да… на правду не обижаются… — усмехнулся он и пошёл за новым столом.