Тёмный принц

— Красная Шапочка. Белоснежка сидела на коленях перед решёткой, пристально глядя на девушку перед собой. Погода снаружи ухудшалась, похоже наступала гроза, но принцесса неподвижно продолжала сидеть, не обращая внимания на промёрзлый ветер, от которого лишь иногда она покачивалась в сторону. Девушка не знала, кого встретит здесь, но уж точно не ожидала увидеть обычную девушку. Она молчала, не зная, что сказать. В голове роилось столько вопросов, но с какого начать? — Это твоё настоящее имя? — наиглупейший, который только можно было задать, но почему-то принцесса выбрала его. Это сочетание слов что-то пошатнуло в ее воспоминаниях. — Для тебя, да, — ответила девушка, так и не показав своего лица. Белоснежка оглядела её фигуру, большая часть которой была укрыта красным плащом. Она была очень худа. Руки в неудобном положении висели над головой, прикованные широкими, уже чуть ржавыми цепями к стене, наверняка причиняя сильную боль тонким запястьям с бледной кожей. — Как долго ты здесь? — Белоснежка увидела, как взгляд Шапочки поднялся ко входу в туннель, который был за спиной принцессы, задерживаясь на сгущающихся облаках.Она так долго не была на улице. — Не могу точно сказать, — ответила тихо она, сморгнув наваждение, — возможно, месяца четыре. Отсюда сложно следить за временем. «Целых четыре месяца!» — в ужасе подумала Белоснежка, с сожалением глядя на девушку. — Почему они держат тебя здесь? — ответом ей был горящий взгляд зелёных глаз из-под капюшона. Красная Шапочка схватилась за цепи и приподняла себя над землей, поджимая под себя ноги, прислоняясь ближе к стене. Ее бледные губы сжались в полоску от натуги, а подбородок она приподняла вверх, стараясь смотреть на сидящую напротив Белоснежку свысока. — Тебе ли не знать! — рявкнула она, зло глядя на принцессу. Она думает, что девушка за них, она не доверяет ей. — Я не знаю, — начала Белоснежка, хватаясь руками за прутья, отчаянно глядя на нее. Но так и не смогла продолжить, потому что не знала, чем её убедить. Шапочка продолжала молчать, наблюдая за ней. Принцесса решила сделать то, что, как она считала, может помочь в любой ситуации — просто быть искренней. — Я не знаю, сколько времени я здесь, не знаю… не помню своего прошлого, да я даже стала забывать, кто я! Она всхлипнула, чувствуя надвигающееся чувство безысходности и то, как намокают глаза. Весь ужас прошедших дней тяжелым грузом навалился на неё. И эта незнакомка была её последней надеждой. Принцесса понимала, что рано или поздно, как и остальные, забудет всё. И если сейчас Красная Шапочка ей не поверит, то всё пропало. Белоснежка смотрела на тёмный каменный пол под собой, не решаясь взглянуть на девушку. Где-то в пещере была пробоина, из-за чего вода сверху прорывалась внутрь, спадая по капле вниз на пол. Удары капель об землю из-за эха громко раздавались по всей пещере. — Всё, что мне сейчас известно, что эти сатиры что-то задумали, и дорогие мне люди в этом замешаны, — бессильно прошептала она, — и я совершенно не знаю, как им помочь, потому что не понимаю, что им от нас надо и кто они такие. Тыльной стороной ладони Белоснежка вытерла глаза и наконец взглянула на собеседницу. Девушка продолжала сидеть всё с тем же выражением недоверия на лице, вслушиваясь в её речь. Минуты медленно текли; судя по звукам воды, на улице уже начался дождь. Красная Шапочка устало вздохнула, расслабляясь, бессильно опадая на землю. Она встряхнула головой, скидывая капюшон. И Белоснежка увидела ее лицо. Несмотря на засохшую на нём грязь, принцесса могла сказать, что Красная Шапочка была очень красива. У неё были аристократические черты лица: точёные скулы и пухлые губы. Глаза ее были болотно-зелёными, обрамлённые пышными ресницами. Волосы были цвета золота с русыми прядями. На голове творился ужасный бардак из-за долгого неухода. — Что именно ты хочешь знать? — было видно, что ей было тяжело говорить: она все еще не до конца верила Белоснежке. Но на свой страх и риск решилась довериться ей. — Все, — пылко ответила Белоснежка, еще сильнее цепляясь за решетку. Огонек надежды подталкивал ее к ней, — как ты оказалась здесь? Кто такие эти сатиры? И что они задумали? Шапочка прикрыла глаза от быстрого говора принцессы, от которого уже отвыкла из-за длительного одиночества: единственным ее собеседников все это время был Мендакс, да и он приходил к ней не чаще одного раза в неделю. Кроме угроз и злых слов она ничего от него не слышала. — Мне нужно было пройти на другую сторону ущелья, наверно, как и тебе с друзьями, — подбирая слова, медленно начала говорить Шапочка, глядя куда-то в ноги принцессы, вспоминая, — я шла пешком пять дней и была очень изнурена. Тогда-то я и встретила их. Белоснежка кивнула, внимательно слушая Шапочку. Что-то начало всплывать в голове. — Они предложили мне кров и отдых и казались такими дружелюбными, — девушка тяжело сглотнула. Она помнила все ясно и четко, и от этого было еще хуже, — и я решила остаться на вечер и утром же продолжить путь, но… Это место казалось таким райским даже без чар, что я… — Чар? — удивленно спросила принцесса, все внутри похолодело, — какие еще чары?! Красная Шапочка долго смотрела на нее. — Я думала ты знаешь, раз в силе противиться им, — задумчиво склонив на бок голову, проговорила девушка. — Чары забвения. То, из-за чего многие путники и остаются здесь так надолго. Они забывают прошлое, считая это место родным домом, считая своим долгом помочь сатирам. Белоснежка прислонилась лбом к холодному железу. Вот в чём всё дело… — А где эти чары находятся? В чём? И как себя проявляют? — лицо златовласой перекосилось от череды вопросов. Она чувствовала сильный дискомфорт от того, что ей надо рассказать. — Они почти во всём: еда, вода, а самое главное — музыка, песнь свирели Мендакса. Ты слушаешь песню, и воспоминания, ни то чтобы стираются, а скорее уходят в закоулки памяти, и человек становится более падким к новым убеждениям. Мендакс убеждает пришедших, что это место их дом, что он должны защитить его от Великанов и… — Великаны! — воскликнула Белоснежка, снова прерывая речь Красной Шапочки, получая за это раздраженный взгляд, — что он сделали сатирам? Почему Мендакс так яро хочет их уничтожить?! Шапочка сдула челку, лезущую в глаза. История с Великанами явно раздражала её. Было видно в нервозности и резкости её движений сдерживаемую злобу и ярость. Белоснежка подобралась, предчувствуя всю тяжесть правды. — Ничего Великаны им не сделали, — пожав плечами, равнодушно сказала девушка, скрывая своё истинное отношение к этому. Она отвела зелёные глаза от Белоснежки, склоняя голову к плечу. — Но почему тогда? — Эти Великаны, на удивление, мирные. Они много столетий живут в этом ущелье, никому не мешая, занимаясь своим хозяйством. — Прогремела гроза и обе девушки взглянули в сторону входа, где сверкала молния. В воздухе было такое напряжение, и непонятно из-за чего — собирающихся грозовых туч или серьезности их разговора. — Но мой друг говорил, что из-за них эта тропа опасна, что они могут напасть! — Белоснежка приложили ладонь к горячему лбу. Всё становилось хуже и запутанней, чем она могла предположить. — Нет, это все делают сатиры. Они встречают путников, заманивают к себе, убеждая, что Великаны — зло, и с ними нужно расправиться. Многие идут к ним и… не возвращаются, — грустно закончила девушка, скорбно склоняя голову. Белоснежка смотрела на неё, чувствуя такое сострадание к ней. Её держат здесь взаперти, и ей приходится осознавать весь ужас, происходивший за стенами этой пещеры, но та никак не может на это повлиять. — Тех, кто остался, они отпускают с воспоминаниями о злобных Великанах. Так появилась эта легенда. А сами сатиры остаются за занавесом представления, и никому не известно ни об их помыслах, ни об их существовании. — Почему они так ненавидят Великанов? — факел начал постепенно гаснуть, а свет тускнеть. Погода снаружи не улучшалась. Губы Белоснежки от ветра и от долгого сидения на холодном камне посинели, но она продолжала упрямо слушать. По виду Красной Шапочки не скажешь, что ей холодно. — Великаны привязаны к этим горам. Если они их покинут, то сразу умрут, но сатирам этого не дано понять, — с досадой усмехнулась девушка, смотря сквозь принцессу. — Они пришли сюда не так давно и считают это место идеальным для себя, и не намерены делить его с кем-то… Сатиры ленивые и праздные существа, не способные сами себе добыть пропитание. Этим они заставляют заниматься детей Великанов, уводя тех от семьи. Белоснежка в ужасе прижала ладонь ко рту, широкими глазами глядя на Красную шапочку. Она заметила, что никто не занимался никаким делом, а только веселился, но она и подумать не могла, что за этим скрывается. — Взрослые великаны не поддаются чарам, но вот малыши… — она так и не смогла закончить, поджав губы виновато опуская глаза в пол. — Они тоже забывают, считая, что работать на сатир — это их жизненный долг. Так они с этой мыслью и вырастают, превращаясь в вечных рабов. А Великаны хотят вернуть их домой, но Мендакс не может позволить этому случиться, ведь тогда его деревня погибнет. Поэтому он и ищет среди путников того, кто в силе разобраться с ними. — Бесстрашная Семёрка… — в ужасе прошептала Белоснежка, понимая, на что завтра (или уже сегодня) пойдут ребята. Она подняла напуганные карие глаза на непонимающие Шапочку, — это мои друзья, и они здесь… И Мендакс убедил их уничтожить Великанов! Они убьют невинных! Принцесса намотала волосы на кулак, сжимая. Как их разубедить?! Как заставить вспомнить, если у самой нет памяти? — Ты сказала, — хрипло заговорила принцесса, опуская руки от волос, — что на тебя не действуют чары… Как? Красная Шапочка свела брови к переносице, раздумывая, как правильней сказать. Наконец, подобрав слова, она ответила на вопрос: — На человека, как и на любое существо и вещь, не может действовать более одних чар, — зачем-то она обвела взглядом стены пещеры, в которой находилась. Белоснежка повторила это действие за ней. Было очень темно, и ей лишь немного удалось заметить в свете потухающего факела странные царапины на стенах, но она так и не решилась задать об этом спросить — боялась, что девушка не ответит, — мой плащ магический, зачарованный. Поэтому чары сатир на меня не действуют. Поэтому они держат меня здесь, чтобы я не могла рассказать о них остальному миру. — То есть, если у тебя будет какая-то зачарованная вещь, то воспоминания вернуться? — Красная Шапочка утвердительно кивнула. Белоснежка вскочила на ноги, улыбаясь от возникшей в ее голове идеи. Она повернулась к выходу из пещеры. Несмотря на все те же темный тучи, из которых не прекращая лил дождь, небо чуть посветлело — значит, уже начало светать. Белоснежке нужно было спешить. Времени оставалось совсем мало. — Я знаю, как остановить их! — уверенно воскликнула она, воодушевляясь. Красная Шапочка ее порыва не разделяла, продолжая сидеть с унылым выражением лица, глядя на ту снизу вверх. — Я вернусь за тобой, обещаю. С этими словами Белоснежка выбежала из пещеры. Крупные капли дождя больно ударили ей в лицо, но ни холод, ни резкие порывы ветра, ни страх перед пропастью не замедлили её. Она, счастливо улыбаясь, бежала наверх, поскальзываясь на мокром камне и вновь вставая. Красная Шапочка проводила её фигуру взглядом, искренне желая ей удачи, но не веря в счастливый исход. Чары не действуют на неё, но счастливые воспоминания, которых итак было немного, давно ушли.

***

Слова Красной Шапочки о чарах что-то пошатнули в памяти Белоснежки. — Чары… Зачарованное… Что может быть у меня зачарованного? — бубнила себе девушка под нос, пока бежала обратно сквозь лес. Солнце быстро поднималось по небосклону, и принцесса так боялась не успеть. Она вымокла с головы до ног, дождь сильно мешал видеть дорогу; подол её некогда красного платья был весь в грязи и неприятно тяжелил. Сапоги полностью были в земле. Наконец-то начался склон, и девушка сделала всё возможное, чтобы не скатиться с него кубарем. Она устала и так хотела спать, но продолжала бежать все быстрее и быстрее. Наверняка Фрея уже была у неё и видела, что Белоснежки в кровати нет. Но это уже и неважно. Скоро они все уберутся отсюда. Только бы вспомнить… Белоснежка все-таки споткнулась об камень, скрытый в луже, и пролетела несколько метров вниз, покарябав себе и ноги и руки. Она встала на четвереньки, переводя дыхание. Боль в колене была ужасной. Открыв глаза, она увидела в луже под собой свое отражение. Сверкнула молния и на секунду отражение изменилось. Но этого хватило, чтобы принцесса поняла, что нужно искать. Она, преодолевая боль в ноге, поднялась и, прихрамывая, продолжила спускаться вниз. Она бежала туда, где все началось, в то самое место, где они встретили сатир. Безумно красивое и худое лицо, мелькнувшее в отражении, продолжало стоять перед глазами. Это было её лицо, а точнее лицо Красной Туфельки. Это имя было так знакомо, словно принадлежало ей самой… Белоснежка остановилась и прислонилась плечом к рядом стоящему камню. Она посмотрела во мрак ночи, который быстро перерастал в свет утра, все так же сокрытого от мира стеной дождя. Чувство неопределенности и незнания съедало её все это время, но сейчас оно было настолько сильным, что даже продолжить путь не было сил. Все мысли путались в голове, смешиваясь в невообразимую кашу из нитей памяти. И она не знала, как распутать этот клубок. Даже история услышанная только что от Красной Шапочки казалось такой непонятной и далекой. А была ли эта встреча вообще? Что если всё это лишь плохой сон? Принцесса раздраженно вскрикнула, закрывая глаза и оседая на мокрую землю. Сопротивляться чарам невообразимо сложно, и она чувствует, как постепенно уступает им. Дождь продолжал лить, и, казалось, ему нет конца. Холодные капли воды падали на землю, ударяясь об сидящую на земле девушку, но та не обращала на них никакого внимания. Девушка подняла голову на встречу струям воды. Ей нужен был последний рывок: если она прямо сейчас продолжит копаться в себе — все станет еще запутанней, и она не вырвется из цепей сознания. Прямо сейчас ей нужно было встать, найти карету, и в ней будет то, что спасет их всех. Она была в этом уверена. Земля стала ужасно скользкой, и Белоснежка старалась ступать как можно осторожней. Она очистила свой разум, чтобы не отвлекаться на мысли, которые собьют её с нужного пути. Небо поменяло свой цвет с черного на сталь, но дождь продолжал лить, даже не думая смилостивиться над девушкой. — Карета, карета… Куда они могли её спрятать? — с этими словами Белоснежка наконец выбежала из кромки леса и вышла на ту самую площадь. — Если бы я послушала Мерлина… Принцесса резко крутанулась на месте, обводя ущелье взглядом. Нельзя было думать о прошлом — это может перекрыть дорогу будущему. Мокрые локоны от резкого поворота ударили ее по лицу. Девушка не имела представления, куда можно было закатить целую карету. Уж точно не в горы — склон слишком резкий. Значит, где-то внутри ущелья. Белоснежка побежала вперед. Ноги от долгой пробежки уже начало тянуть, а все мышцы тела дико болели, но останавливаться было нельзя. Принцесса бежала вперёд не больше пяти минут, когда заметила слева от себя в ущелье, укрытом ветвями кустов и деревьев, переливы света. Она замедлила шаги и на мысочках подкралась ко входу. Дождь хорошо скрывал девушку и её шаги, а промокшая и забрызганная грязью одежда сливалась со стеной. У входа никого не было. Белоснежка вспомнила слова Красной Шапочки о праздности сатир и усмехнулась. «Неужели они настолько ленивы, что даже не стали охранять вход» — несмотря на эту мысль, Белоснежка как можно осторожней заглянула внутрь. Внутри было навалено кучи сена, на которой спало двое мужчин, около которых стояли четыре лошади, с громким фырканьем поедающих желтое сено. В неосвещенном факелом углу она увидела две кареты. Больше внутри она не заметила никого. — Всё и правда так легко? — Белоснежка предчувствовала в этом подвох, но ей нужно было добраться до кареты, так что выбора особенно не было — она рискнула зайти. Она тихо кралась по каменному полу. Кучера, она наконец вспомнила, кто эти мужчины, крепко спали на сене, прикрыв головы своими шляпами, чуть похрапывая. Лошади при виде нового человека подняли головы, внимательно следя за ней. Одна из них, белая с черными пятнами, чуть подпрыгнула на месте и заржала, когда Белоснежка подошла слишком близко. Принцесса кинулась к ней, обнимая руками за морду. — Тише, девочка… Это просто я, тише, — она поглаживала короткую шерсть лошади на лбу меж глаз, нашептывая ей успокаивающие слова. Это подействовало. Лошадь успокоилась и даже принюхалась к ней, объяв ладонь принцессы влажным дыханием. Белоснежка радостно улыбнулась ей, целуя ту в черное пятнышко на носу. — Граци, — Белоснежка удивленно выдохнула — имя слетело с её губ само собой. Лошадь утвердительно фыркнула. Принцесса похлопала лошадь по морде и направилась к карете. Их оказалось две. Девушка провела по боку ладонью, обводя пальцами вырезанные узоры. На дверях был один и тот же узор белой сияющей звезды. «Знак Белого Королевства, моего королевства». Принцесса встряхнула волосами. Воспоминания так и норовили влезть голову, но к ним она должна вернуться потом. Белоснежка открыла грузовой отдел первой кареты. Он оказался наполнен разными диковинными изобретениями, созданными тремя близнецами. С краю, чуть сияя в свете факела, который еле доставал до сюда, аккуратно лежала мантия-невидимка Джека. Белоснежка накинула её себе на плечи — она могла понадобиться. В этом отделе не было того, что ей было нужно. Она подошла ко второй карете и открыла багаж. На пол вывалилась сумка, из которой полетели несколько карточек-амулетов. Белоснежка повесила и её себе на плечо — а это уже могло понадобиться Мерлину. Наконец принцесса увидела то, что так давно искала. Аккуратную белую коробку с красным узором в виде листьев на ней. Ее руки начали трястись, когда взяли предмет. Белоснежка глубоко вздохнула, прикрывая глаза. Она сбросила крышку. Внутри всё так же продолжали лежать красные туфли.