Стёклышко

Умути, выбросив дотлевшую сигарету в урну, поспешил ко входу в здание. Холодный ветер резал щёки, но юноша шёл, счастливо улыбаясь. Он любил осень, пусть в этом году она и была холоднее обычного. Умути нравился этот сезон, потому что именно на празднике середины осени он познакомился с Руи.

***

В школьные годы Умути был очень активным учеником, пытающимся побывать на всех мероприятиях с музыкой, которую создавал сам. Классная руководительница закатывала глаза, одноклассники смеялись над ним, а родители говорили, что ему нужно думать об учёбе. Лишь его друг Хару поддерживал каждое его начинание и активно помогал ухватиться за любую возможность показать свое творчество. Праздник середины осени был одним из них. Организаторам понравились мелодии, предложенные Умути, однако они попросили создать иную, наиболее подходящую под атмосферу праздника. Ему предложили большую сумму, так что юноша даже и не думал отказываться. На самом деле, он бы сделал это и бесплатно – Умути просто хотел быть услышанным и признанным. В кратчайшие сроки была готова композиция, которая невероятно впечатлила организаторов мероприятия. Умути поручили не только включать свою песню в определенное время, но и управлять воспроизведением всех песен на празднике. Он очень ответственно отнёсся к этой работе. Он засмотрелся на выступление, разворачивающееся перед его глазами, и забыл поставить одну из композиций на паузу. Умути никогда прежде не питал страсти к традиционным китайским танцам и считал, что танцы – не его стезя. Тем не менее он не мог оторвать глаз от одного из юных танцоров. Его движения были точнее и плавнее, чем у других, а тело невероятно гибким и аккуратным. Умути был поражен этой идеальностью и задумался, как долго этому парню пришлось заниматься для достижения такого потрясающего результата. Он смотрел, смотрел и смотрел. На плавность движений рук, на тонкие крепкие ноги, на идеальную талию и красивую уместную прическу. Смотрел, смотрел, смотрел. — Умути, черт возьми, нажми уже на следующую песню! Бедные танцоры из-за тебя уже по второму кругу танцуют! — крик одного из работников привел юношу в чувство, заставив его оторваться от выступления и вернуться к работе. Умути переключил композицию и вновь вернул взгляд к танцорам. Он снова посмотрел на того же парня - тот уже начал уходить с праздника. Умути взволновался и рванул из своего помещения. Он бежал через большое количество людей, обгоняя маленьких девочек в платьях, готовившихся к своему выходу, и постоянно извиняясь перед мужчинами, которым он по случайности наступал на ноги. Вечерняя тёплая погода со спокойным тёмно-синим небом успокаивала юношу и дарила ему веру в себя. Он не сдавался. Наконец он достиг своей цели. Танцор был всего в паре шагов. Умути осторожно коснулся его оголённого плеча, не спрятанного под белым костюмом, из-за чего парень дёрнулся от неожиданности и развернулся лицом к незнакомцу. — Извините? Вы чего-то хотели? Умути застыл. Он разглядывал миловидное лицо и пытался вспомнить, зачем он сюда прибежал. Или хотя бы понять, зачем он это сделал. — Простите, это, наверное, со стороны выглядит очень стрёмно, но мне до ужаса понравился ваш танец, — начал Умути. Он чувствовал, как краснеют его щёки, и надеялся, что из-за вечерних сумерек это не видно, — Я хотел это сказать. Боже, извините, что потревожил, я полный идиот. Танцор мило улыбнулся. — Спасибо за комплимент, я рад, что мои танцы хоть кому-то нравятся. Тренер постоянно меня упрекает, я в группе чувствую себя козлом отпущения, если честно. Меня, кстати, Руи зовут — юноша открылся незнакомцу, и Умути понял, что нисколько не жалеет о своём спонтанном решении догнать его. Когда они познакомились, Руи было четырнадцать, а Умути пятнадцать. Они общаются уже три года и стали за это время невероятно близки. Умути посещал все выступления Руи и аплодировал ему громче всех, а Руи в свою очередь был рядом с другом во время того, как он записывал свои песни. Они часто проводили время вместе и жалели о том, что учатся не в одной школе, ведь так они бы были полностью неразлучны.

***

У дверей школы Умути быстро нанёс на себя какой-то цветочный парфюм, украденный накануне из маминого ящика, чтобы скрыть запах табака. Он взъерошил свои влажные от дождя волосы и прошёл в зал репетиций. Умути присел на один из немногочисленных стульев у стены и молча наблюдал за танцорами. Ничего не менялось, всё те же люди, всё та же музыка, всё тот же противный писклявый тренер Чон. Умути поймал себя на мысли, что давно дал бы пощёчину этому мужчине, если бы тот повысил на него голос хоть на один децибел. Ему было ужасно жаль подростков, находящихся под руководством Чона, он будто забирал всю их жизненную энергию. Умути сместил взгляд на Руи и его партнёршу и заулыбался. Как всегда идеальные движения. Руи очень красиво смотрелся с Йерин в паре, отчего танец казался просто невероятным. Умути почувствовал, как по его телу поползли мурашки и засмеялся. Руи заметил его и аккуратно улыбнулся, чтобы тренер Чон не увидел. В конце полуторачасовой репетиции Руи забрал рюкзак с вещами и подошёл к Умути. — Ну талантище! Я просто в шоке, честно, — Умути встал со стула и похлопал танцора по плечу. — Тише, — Руи улыбнулся, пожал руку друга, и сморщил лицо. — Фу, от тебя опять несёт сигаретами. — В смысле? Я не курю. Это мамины духи. Руи дал Умути лёгкий подзатыльник. — Передай своей маме, что у неё отвратительный парфюм. — Сам передашь, — Умути проверил время на телефоне, — Она как раз сейчас дома. Она меня научила готовить малатан, ты обязан это попробовать. — Чего? Ты готовить умеешь? — Руи удивлённо округлил глаза, — Ты же только недавно читать и писать научился. Как быстро растут чужие дети-и-и… Умути засмеялся, ведь обычно это он так шутил над другом из-за их небольшой разницы в возрасте. Как же ему было хорошо. Он раскрыл руки, чтобы обнять Руи, но тот неловко отмахнулся и кивнул головой в сторону тренера. — До свидания, господин Чон. Спасибо за тренировку. Сорокалетний полноватый мужчина с залысиной повернулся к Руи. — Чё спасибо то? Ты сегодня даже не старался. Для кого я эти репетиции делаю, зачем трачу на вас своё время и профессиональные навыки? Бездари! — тренер от негодования начал неосознанно брызгаться слюной во все стороны, — Руи, следи за питанием! Совсем раскабанел, напарнице с тобой наверняка танцевать стыдно! Да, Йерин? Девушка в страхе застыла, не зная, что сказать. Это, разумеется, было неправдой, она очень ценила Руи как партнёра по танцам, но не согласиться с господином Чоном равнялось приговорить самого себя к смертной казни. Йерин в оцепенении смотрела то на тренера, то на бледного юношу. — Если мы сейчас же отсюда не уйдём, — шёпотом сказал Умути, — то я разобью ему ебало, я клянусь. Эти слова привели Руи в чувство. Он не был конфликтным человеком и всегда пресмыкался перед господином Чоном, осознавая его правоту и признавая мастерство. Руи понимал, насколько больно делают ему упрёки тренера, но ничего не мог с этим сделать – в данном виде спорта такое было обыденностью. Поэтому он лишь кивнул другу, и они вдвоём направились к выходу. До дома Умути они шли молча. Умути – потому что закипал от злости и хотел вернуться, чтобы разобраться с Чоном. Руи молчал, потому что думал. Думал о том, что тренер прав. Он действительно набрал вес. Всего полтора килограмма, но ему, как танцору, это было непростительно, ведь в их хореографии много моментов, где его напарнице приходится испытывать на себе вес Руи, и он не хотел, чтобы Йерин было тяжело из-за него. Он чувствовал себя ущербно. Он не понимал, когда он успел набрать эти несчастные полтора килограмма, ведь всегда ограничивал себя в питании и ежедневно много тренировался. Руи даже старался пить меньше воды, чтобы не было отёков. Он ненавидел своё отражение в зеркале и до безумия любил танцы. Ему хотелось быть идеальным. Мама Умути, встретив парней в коридоре, быстро объявила, что её срочно вызвали обратно на работу и попросила сына проследить за тем, чтобы Руи сытно поел после своей тренировки. Она попрощалась и выскользнула из квартиры. Умути повесил куртку и ушёл на кухню. Руи же зашёл в ванную, вымыл руки и направился к другу. Он увидел, как Умути, завязав свои тёмные волосы в пучок, начал ходить по кухне туда-сюда, пытаясь что-то найти. — Тебе чем-то помочь? — поинтересовался Руи. Умути повернулся к нему и, немного приподняв левую бровь, посмотрел в его глаза. Руи захотелось провалиться сквозь землю. — Себе помоги. Я не понимаю, блять, — Умути ругался, закатывая рукава своей чёрной рубашки, — Почему ты это терпишь? Да он издевается над вами! Вы всегда занимаете первые места, даже на репетициях выжимаете из себя все силы, — он стал быстро и неаккуратно класть лепёшки на тарелку, — А ему всё мало! Почему вы не поставите Чона на место? — Прекрати, пожалуйста. Умути повернулся к другу и увидел, что Руи стоит, глядя в пол и поджав губы. Ему стало безумно стыдно. Умути положил на стол взятые им приборы, тихонько приобнял Руи и выдохнул. — Извини, что вспылил. Мне не стоило… — Всё хорошо. — Но я всё равно не могу понять, какого хуя… Руи закатил глаза и оттолкнул от себя Умути. Тот лишь смиренно улыбнулся и попросил сесть за стол. Умути поставил перед другом тарелку малатана и сел напротив, приступив к своей порции. Обиды мгновенно испарились, они снова разговаривали обо всём подряд. Умути рассказал про своего нового одноклассника и про то, что Хару уже месяц на больничном и он по нему скучает, а Руи поделился тем, что через полтора месяца у него важное выступление, которого он очень боится. — Ты? Боишься? — Умути застыл с ложкой у рта. — Такого быть не может. Руи, я каждый раз смотрю на твои движения и не могу слов подобрать, насколько это круто. У меня сегодня даже мурашки пошли, когда я на тебя смотрел, честно. Руи засмеялся. — Не льсти мне. Я не очень хорошо танцую. — Да с чего ты взял? Если бы танцевал плохо, то первых мест точно бы не видел. Руи помешал ложкой остатки супа и спокойно улыбнулся. Он любил малатан, и у Умути он получился очень вкусным, но юноша не мог не думать о том, сколько калорий в съеденной им порции и сколько минут, а то и часов ему придется компенсировать это спортом. Руи решил, что нужно как можно быстрее вернуться домой, переодеться и отправиться на пробежку. Он взял тарелку и встал из-за стола. — Спасибо. За похвалу. И за суп. Это самый вкусный малатан в моей жизни. — Подожди, Руи, ты даже не доел. — Ну, да. Хорошего должно быть понемножку, — Руи потрепал друга по голове и пошёл в прихожую. — Я думаю, это неправильно, — раздался голос Умути из кухни. Он вышел к Руи с термосом супа и положил ему в рюкзак, — Хорошего должно быть не немножко, а вагон. Раз понравилось, дома ещё поешь. Не слушай Чона, тебе нужно больше питаться. Ты у меня совсем хрупкий, как стёклышко. Руи поблагодарил друга и попрощался. Он бежал до дома с глупой улыбкой на лице и всё повторял про себя: «Стёклышко, стёклышко, стёклышко». Добежав, он быстро вошёл в квартиру, поприветствовал родителей и закрылся в своей комнате. Руи снял одежду и встал напротив зеркала, изучая каждый миллиметр своего тела. Он обхватывал пальцами свои запястья, трогал бедра, руки и живот, чтобы проверить наличие отёков. — Стёклышко. Очень хорошо. Руи оделся и лёг на кровать, поняв, что больше не хочет отработать свой «срыв» тренировкой. Ему стало спокойно. Он взял телефон и увидел новое сообщение от Умути. — Ты дома? Спокойно дошёл? А то я через окно видел, как ты бежал, подумал, что тебе от супа моего плохо стало. Руи отправил другу смеющиеся смайлики и шутливо подыграл, что дело действительно в супе. Он вспомнил про термос и унёс его на кухню, по пути пожелав родителям спокойной ночи. Юноша вернулся в кровать, и его снова захватила тревога насчёт будущего выступления. Ему казалось, что в этот раз он ужасно опозорится и всех подведёт, хотя такого никогда не случалось. Руи решил, что теперь будет ходить на репетиции не три раза в неделю, а каждый день. На экране телефона высветилось ещё одно сообщение от Умути. — Я, кстати, завтра к психиатру иду. Рецепт на таблетки истёк, не хочу овощем быть. О! А ещё Хару написал, что выздоровел и пригласил нас в клуб настолок. Там куча игр, а ещё море вкуснейшей еды. Пойдём? Руи нервно сглотнул. Он напечатал ответ. — Желаю удачи у психиатра. Дорого прием обходится? — Да нет, я же только раз в пару месяцев хожу, чисто за рецептом. — Тогда отлично. — Руи, ты пойдёшь со мной? — К психиатру? — Рубиться в настолки с Хару и его друзьями. Руи замешкался. С одной стороны, завтра у него по планам была тренировка, и он не хотел упускать возможность лишний раз подготовиться к выступлению. С другой - он, как и Умути, очень долго не видел Хару и хотел встретиться. Руи закрыл глаза и долго думал, что ему делать. Спустя некоторое время он получил ещё одно сообщение. — Блин, прости, я слишком навязчивый. Я тебя не заставляю. Помню, что ты занят подготовкой. Это стало последней каплей. Руи понимал, что у него нет никого ближе Умути. Он очень бережёт их дружбу и цепляется за каждый шанс провести время вместе. Только общение с Умути помогает юноше хотя бы на время забыть о своих навязчивых мыслях и избавиться от тревожности. Руи часто чувствовал себя бесполезной ношей, ненужным приятелем, который глупо привязался и требует внимания, но ничего не мог с собой поделать. Он искренне ценил каждую минуту рядом с Умути. И не мог себе позволить не согласиться на встречу с ним. Именно поэтому он встал с кровати, оделся, проверил, что родители спят, и вышел на пробежку. Руи подсчитал, что если он и будет есть завтра в компании, то максимум на тысячу калорий. Больше себе позволить не мог. На улице всё ещё шёл дождь. Он решил сжечь пятьсот калорий заранее, а вечером, после встречи, снова выйти на пробежку и сжечь остальные пятьсот. Так ему будет спокойнее. Он надел наушники и направился в парк. Руи слушал одну из новых песен Умути. Он делал это не только потому что хотел поддержать приятеля, но и потому что ему действительно нравилось. Голос Умути приятно сопровождал его. Руи было стыдно признавать, что он не может засыпать без альбома Умути, играющего в наушниках. Только голос друга успокаивал его и уравновешивал. Руи бегал два часа с небольшими перерывами. Сердце бешено колотилось, ему было тяжело дышать, голова кружилась. Он присел на мокрую скамейку и прикрыл глаза. Два часа бега. Он справился. Теперь можно отдохнуть и не думать об отработке хотя бы пару часов. Немного посидев на скамейке, пока голова не перестанет кружиться, Руи встал и медленно направился к дому, наступая в лужи. Ноги насквозь промокли, по лицу текли то ли дождевые капли, то ли капли пота. Лёгкие раздирал холодный воздух. Погода мерзкая. Но Руи всё равно любил осень.